Л. Кэрролл. Алиса в Стране чудес. Глава III

                БЕСТОЛКОВАЯ КАРУСЕЛЬ И ДЛИННЫЙ РАССКАЗ


     Весьма живописная получилась публика из выбравшихся на сухое место птиц и зверюшек: у одних — перья перепачканы грязью, у других — слиплась шерсть, все сильно вымокли и выглядели раздражённо и хмуро.
     Естественно, первоочередная задача заключалась в следующем: срочно всем обсохнуть. Она была вынесена на всеобщее обсуждение. Не прошло и нескольких минут, как Алиса без стеснения беседовала со многими, будто была знакома с ними всю жизнь. Она даже вступила в бурную дискуссию с попугаем Лори, который важно надулся и постоянно твердил одно и то же:
     — Я старше тебя, и мне лучше знать!
    Такой веский довод Алису не устраивал, поскольку не было известно, сколько попугаю лет. Но, Лори решительно отказался сообщить свой возраст, и разговор потерял смысл.
     Наконец, Мышь, которая, похоже, слыла среди них более-менее авторитетной личностью, повысила голос:
      — Всем сидеть и слушать меня! Я вас быстро высушу!
    Все послушно расселись, и Мышь оказалась в центре большого круга. Алиса возбуждённо не сводила глаз с Мыши, очень опасаясь простудиться, и надеясь поскорее обсохнуть.
   — Так! — с напускной важностью произнесла Мышь. — Все готовы? Сейчас я вам выдам самую большую сухость, которая мне известна. Тише, прошу вас! «Вильгельм Завоеватель, с благословения Папы Римского, победно завершил завоевательный поход на англичан, которые испытывали недостаток в хороших правителях и приспособили свой образ жизни к узурпации власти и постоянным захватам своих земель. Эдвин и Моркар, графы Мерсийский и Нортумбрийский…»
     — Уф! — выдохнул Лори, содрогаясь.
     — Прошу прощения, вы что-то сказали? — нахмурившись, но предельно вежливо осведомилась Мышь.
     — Нет, нет, ничего! — всполошился Лори.
     — А я думала, это вы, — сказала Мышь. — Итак, продолжим: Эдвин и Моркар, графы Мерсийский и Нортумбрийский, заняли его сторону, и даже Стиганд, патриотически настроенный архиепископ Кентерберийский нашёл нужным отправиться…»
     — Что нашёл? — спросил Селезень.
     — «…нашёл нужным», — зловеще повторила Мышь. — Вы, надеюсь, понимаете, что означает «нашёл нужным»?
     — Прекрасно понимаю. Это означает что-то нужное, которое я нахожу, к примеру, лягушку или червяка. Вопрос в том, что нашёл архиепископ?
    Мышь сделала вид, что не услышала вопрос и торопливо продолжила:
     —… нашёл нужным отправиться вместе с Эдгаром Ателингом навстречу Вильгельму и предложить ему короноваться. Сначала Вильгельм вёл себя весьма сдержанно, но высокомерие его нормандских князей…». Ну, как себя чувствуешь, милочка? — спросила Мышь, глядя на Алису.
     — Вся мокрая как прежде, — печально отозвалась Алиса. — Мне кажется, я от всего этого не просохну.
     — В таком случае, — торжественно произнёс Додо, вставая, — предлагаю считать наше собрание закрытым и начать мероприятие по претворению в жизнь экстренных мер, направленных на активное корректирование…
     — Говорите попроще! — вмешался Орлёнок. — Я не понял и половины ваших заумных слов. Больше того, — думаю, что вы сами их не понимаете.
     Орлёнок спрятал улыбку, опустив голову, а некоторые птицы звонко захихикали.
     — Я хотел сказать, — обиделся Додо, — что нам пора устроить бестолковую карусель.
     — Что такое «бестолковая карусель»? — вяло поинтересовалась Алиса. Ей уже было всё равно, но Додо сделал многозначительную паузу, будто ждал вопроса. Но спросить никто, кроме Алисы не взялся.
     — Видите ли, такое проще сделать, чем долго объяснять, — сказал Додо.
     (На всякий случай, — вдруг вы решите, зимним днём устроить подобную игру, — я вам расскажу, что придумал Додо.)
     Прежде всего, он начертил большой, не очень ровный замкнутый круг («форма не играет роли», — заметил он), и разместил всё общество вдоль импровизированной дорожки. Без всякой команды, например «Раз, два, три, — бегом марш!», начался забег по кругу. Бежали все, но любой мог зайти на дорожку и сойти её, когда ему заблагорассудится, так что финиш не прослеживался. Однако примерно через полчаса, когда участники забега полностью просохли, Додо резко скомандовал: «Стой!» и все столпились вокруг него, тяжело дыша и спрашивая: «Кто победил?»
     Вопрос ввёл Додо в ступор, и он попросил время на размышление. Он надолго застыл в неподвижной позе, приставив руку ко лбу (так именно изображают Шекспира на портретах), пока остальные терпеливо выжидали молча. Наконец Додо объявил:
     — Победили все, и каждому положен приз!
     — А кто нам выдаст призы? — вопрошал хор голосов.
     — Как кто? Само собой, она! — сказал Додо, показывая пальцем на Алису, и весь зоопарк тут же окружил её, выкрикивая вразнобой: «Призы! Призы!»
     У Алисы спутались все мысли, она в отчаянии сунула руку в карман и вытащила коробочку драже (солёная вода, к счастью, не попала в неё) и раздала всем по конфетке. Каждый получил ровно по одной.
     — Вообще-то, её тоже надо бы наградить, — сказала Мышь.
     — Естественно, — рассудительно произнёс Додо и обратился к Алисе:
     — Что ещё у тебя есть в кармане?
     — Только напёрсток, — грустно ответила она.
     — Доставай!
     Все снова окружили Алису, и Додо торжественно вручил ей напёрсток со словами:
     — Мы просим тебя принять в награду этот замечательный напёрсток!
     Когда он закончил свой спич, все одобрительно загалдели.
     Алиса посчитала сцену вручения ей приза совершеннейшей глупостью, но все имели при этом такой серьёзный вид, что она не осмелилась рассмеяться и, не зная, что ответить, просто поклонилась и взяла напёрсток, напустив на себя побольше торжественности.
     Следующее мероприятие называлось «поедание конфет». Оно сопровождалось шумом и неразберихой. Птицы покрупнее сетовали, что даже не почувствовали вкуса призов, а мелкие птички многие поперхнулись, да так, что пришлось их стучать по спине. В результате, всё завершилось благополучно, и все животные опять чинно расселись будто вокруг арены и уговорили Мышь рассказать им что-нибудь ещё.
     — Помните, вы обещали мне рассказать вашу историю? — сказала Алиса и, чтобы не обидеть Мышь, добавила шепотом. — О том, почему вы ненавидите К. и С.
     — Хорошо, я начну свой рассказ. Конечно, он будет не у всех востребован, очень он длинный и печальный, — сказала Мышь, обращаясь к Алисе и тяжко вздыхая.
     — Да, я вижу, он у вас длинный, — сказала Алиса, с любопытством осматривая хвост Мыши, — но почему печальный и как-то требован?
     Она всё время мучилась в догадках по этому поводу, пока мышь вещала, поэтому всю мышиную историю фантазия Алисы видоизменила примерно так:

       Говорил
           Мышонку Пёс:
              «Ты довёл
               меня до слёз.
            Ты — известный
               баламут;
           А пойдём-ка,
          братец, в суд!
       Хоть и зла
     я не держу,
   Но тебя я засужу.»
  «Сэр! —
   Мышонка
   был ответ, —
     Этот суд ваш —
       чистый бред!
          Где судья,
            где адвокат?
             Окажусь я
                виноват.»
                И сказал
                на это Пёс:
               «Я — судья,
              и весь
           вопрос.
          И тебе,
         чтоб
       кончить
      спор,
      Светит
       смертный
           приго-
              вор!»

     — Ты витаешь в облаках! — грозно прикрикнула на Алису Мышь. — О чем ты задумалась, скажи, пожалуйста?
     — Прошу прощения, — повинилась Алиса. — Вы вроде бы дошли до пятого завитка.
     — Какого ещё завитка? — резко окрысилась Мышь. — Я дошла до узлового момента!
     — Ах, узлового! — обрадовалась Алиса. —   Я всегда готова вам помочь.
     Она озабоченно оглядела Мышь и сказала:
     — Я отлично умею развязывать узлы!
     — Что за чушь! — снова разозлилась Мышь, поднимаясь и покидая слушателей. — Меня оскорбляет подобная бессмыслица!
     — Я не хотела вас обидеть, — оправдывалась бедная Алиса. — Вы слишком чувствительны, честное слово!
     Мышь что-то проворчала в ответ и пошла прочь.
     — Вернитесь, пожалуйста, мы хотим дослушать ваш рассказ! — крикнула ей вслед Алиса, и все остальные дружно и громко присоединились к ней. — Пожалуйста! Пожалуйста!
     Но Мышь нервно замотала головой и ещё больше заторопилась.
     — Как жаль, что она покинула нас! — вздохнул Лори после того, как Мышь исчезла из виду.
     А старая Крабиха не преминула высказать своей дочери:
     — Вот, дорогуша, пусть этот случай послужит тебе наглядным уроком: никогда не выходи из себя!
     — Помолчите, мамаша! — с раздражением ответила крабиха-дочка. — От вас даже устрица выйдет из себя!
     — Жалко, что с нами нет нашей Дины! — довольно громко произнесла Алиса, ни к кому не адресуясь. — Она быстро нашла бы способ её вернуть!
     — А кто такая Дина? — Позвольте поинтересоваться, — вежливо спросил Лори.
Алиса охотно ответила, она всегда была готова поговорить про свою любимицу:
     — Дина — это наша кошка. Она превосходно ловит мышей, представьте себе! А как ловко она хватает птичек, захватывающее зрелище! Мелкую птичку слопает в один присест!
     Такое высказывание вызвало изрядное замешательство в толпе. Некоторые птицы поспешно ретировались. Одна старая сорока начала хлопотливо кутаться, приговаривая:
     — Мне срочно нужно домой! Ночной воздух вреден моему горлу.
     А канарейка дребезжащим голосом пропищала своим птенцам:
     — Летим отсюда, мои птенчики, вам давно пора спать!
     С разными отговорками, кто улетел, кто убежал, и вскоре Алиса осталась одна.
     — Не надо мне было вспоминать Дину! — обвиняла она себя. — Кажется, здесь никому она не нравится, но я-то точно знаю, что она — самая лучшая кошка в мире! Диночка, моя дорогая! Доведётся ли мне вновь тебя увидеть?
     После этого бедная Алиса опять разрыдалась — она почувствовала себя одинокой и потерянной.
     Однако в скором времени она услышала лёгкий звук семенящих шагов и подняла глаза с тайной надеждой на то, что это возвращается Мышь, чтобы завершить свой рассказ.