Пленница. Часть 1

           (по мотивам сна) 

  Адель очнулась на дорожке, вымощенной каменными плитами.

  Но как она сюда попала? Девушка поднялась на ноги, борясь с головокружением. Она критически оглядела своё праздничное платье с длинной пышной юбкой – к счастью оно по-прежнему выглядело свежей и прекрасной, - и девушка облегченно вздохнула.  Адели вспомнилось торжество, устроенное в честь дня её рождения, где она окруженная толпой лучших друзей задувала свечи на вишневом торте. Последним, что запечалилось в памяти юной особы, была двадцать пятая свеча. Когда она потухла, мир вокруг погрузился во тьму, и веселые голоса друзей поглотила гнетущая тишина…
  Адель посмотрела по сторонам.  Странный городок, тихий с невысокими каменными построениями, на крышах которых зеленел изумрудный мох, а по стенам вниз спускались цветущие ростки вьюнков, предстал перед её взором. Вдоль узких каменных троп беспорядочно росли кусты вишен и декоративных шиповников. Пустынные улицы и веселое щебетание разнообразных птиц наводили на мысль о том, что город заброшен и давно забыт.
- Приветствую вас, юная леди, - Адель, вздрогнув от неожиданности, обернулась на бархатистый мужской голос. – Потерялись, дорогая? – ласково улыбнулся седовласый мужчина в клетчатом костюме.
«Боже мой, какой восхитительный джентльмен, иначе не назовешь», - подумала про себя девушка, окинув его с ног до головы.
- Хотелось бы узнать, где я собственно нахожусь, - копируя его жизнерадостный тон, произнесла Адель.
- В стране людоедов, - добродушно пояснил незнакомец.
  Девушка вопросительно вскинула одну бровь.
- Что, простите? Это чья-то шутка? Ага! Это друзья решили меня разыграть?!
- Помилуйте, моя леди! – джентльмен, кажется, оскорбился, услышав предположения своей собеседницы.- Мы весьма серьезные люди.
Страх мелькнул в глазах девушки, она попятилась назад, желая поскорее сбежать.
- Вам не стоит покидать этот круг, пока вас не заберет ваш хозяин, - мягко, но властно предостерег мужчина, указывая на окружность, очерченную вокруг девушки.
- Какой еще хозяин? – изумилась Адель.
- Тот, который честно выиграл вас!
- У кого же он меня выиграл? – любопытство девушки всё-таки взяло вверх над желанием покинуть это странное место.
- Понимаете, милая леди, - незнакомец принялся терпеливо объяснять, изящно жестикулируя руками, - вас одарили великой честью стать пищей одному из нас. Вы сегодня же утолите голод нашего счастливчика Мордера, оставившего всех нас в дураках в игорном клубе. Ах, как я ему завидую…
  Мужчина указал на трехэтажное здание с огромным малахитовым циферблатом на крыше. Массивные стрелки сошлись на римской цифре двенадцать, и часы громко загудели. Двустворчатые двери дома отворились, и оттуда высыпалась толпа изысканно одетых мужчин в черных шляпах и сюртуках. Адель замерла в восхищенном созерцании благородных людей, шагающих с прямой осанкой в разных направлениях.
- Ну вот,  все расходятся по домам, - губы собеседника растянулись в грустной улыбке.
  Адель задрожала от ужаса. Мысли о своей незавидной участи внезапно обездвижили её. Она почувствовала себя хрупкой бабочкой, по нелепой ошибке угодившей в липкую паутину.
  К ней подошел высокий статный мужчина, облаченный в темный фрак и шляпу-цилиндр.
«Мордер…» - догадалась девушка.
Однако Мордер не обратил на неё ни малейшего внимания. Он перекинулся парой вежливых слов с мужчиной в клетчатом костюме и, взяв Адель за руку, повел её в сторону заросших деревьями аллей.
 
  Девушка покорно  и медленно засеменила за ним, боясь резким движением разозлить людоеда и приблизить свою скорую кончину. Её будущий убийца шагал впереди, демонстрируя завидное терпение. Он и безо всяких слов понимал переживания своей жертвы, и это с его стороны было своеобразным милосердием. Адель под спокойной маской смирения прятала гнетущее чувство страха, её мозг отчаянно строил планы спасения от лап хладнокровного Мордера. Она не знала, за каким именно углом прячется её смерть, в какой момент людоед нанесет ей фатальный удар. Вероятно, он позаботится о том, чтобы жертва ничего не успела почувствовать.
Вдруг в голове родилась спасительная идея, заставившая девушку резко остановиться. Мужчина, идущий впереди, обернулся и, наконец, удостоил её вниманием. Пристальный взгляд пленницы его несколько смутил, но он, опомнившись, придал себе холодный и беспристрастный вид.   Адель, не сводя взгляда с его глаз, сверкающим подобно двум кусочкам льда, одарила его ослепительной улыбкой с явным желанием растопить его чувства. Мордер отпустил её руку, и, подобно хищнику, играющему со своей добычей, принялся наблюдать за её действиями, cклонив голову набок.  В дымчатой глубине его глаз загорелся недобрый огонек.
«Нет пути назад», - пронеслось в голове девушки, сердце которой от волнения пустилось вскачь.
  Она дрожащими руками опустила лиф платья, обнажая плечи и грудь. В глазах её спутника метнулось изумление, смешанное с возбуждением, но он снова поспешил скрыть свои чувства под маской безразличия.  Адель поняла, что внутри него идет борьба, борьба разума с влечением. В игре с опасным мужчиной её главным козырем оказалось её врожденное обаяние, подтолкнувшее на риск. В конце концов, ей нечего терять.
  Заколебавшись некоторое время, Мордер резко схватил девушку за руку и потянул к себе. Адель глядела на него с расширившимися от страха глазами.
 - Оденься! – приказал людоед, пожирая её огненным взглядом. Рука его дрожала, прерывистое дыхание и увеличенные зрачки свидетельствовали о победе первобытных инстинктов над жестоким разумом.
  Алые губы Адель, с которых Мордер не сводил зачарованный взор, растянулись в растерянной улыбке. Она неспешно привела в порядок свой наряд, желая растянуть драгоценные часы жизни, ибо она уверовала в весьма очевидный для неё факт: рано или поздно каннибал всё равно убьёт её.
Тем временем Мордер продолжил путь, крепко сжимая её руку, и Адель не оставалось ничего, как последовать за ним, чувствуя перемену в его настроении и лелея надежду на спасение.
  Мужчина, преисполненный диким волнением, заметно спешил и временами переходил на бег, пока он со своим игорным выигрышем не выбрался на темную аллею, где по краю дорожки росли голубые и зеленые ели. Оказавшись под тенью хвойных деревьев, он замер и огляделся по сторонам.
- Не смей убегать, ибо здесь немало гурманов, мечтающих о таком лакомстве, как ты, - предупредил он Адель, словно разгадав её тайные намерения.
Девушка горько рассмеялась.
- Почему вы считаете, что мне доставит безмерную радость быть съеденной именно вами?
- Глупая! – прошипел, приблизившись к ней людоед. – Я не собираюсь тебя есть!
Мордер бросился к кустам, оставив Адель размышлять над его заявлением. Он достал из густой зелени припрятанные топоры и ножи для разделывания мяса, и девушка при виде сверкающих лезвий орудия убийства с ужасом пошатнулась назад, готовая в любую минуту дать стрекача.
  Людоед лишь бросил на неё виноватый взгляд и, сделав знак идти за ним, направился к небольшому складу. Однако Адель не сдвинулась с места и с изумлением наблюдала, как Мордер прячет инвентарь за деревянной дверью.
- Вы меня отпустите?
Мужчина громко расхохотался при виде наивного личика юной дамы и нежным шепотом разрушил все её надежды:
- Даже и не мечтай, красавица! Я не привык терять то, что мне принадлежит по праву.
Он снова взял её за руку и повел в сторону густых зарослей, за которыми вскоре возник двухэтажный кирпичный дом, вдоль и поперек изъеденный плющом. Вокруг здания буйно росли дикие розы. Адель вдруг остановилась, с восхищением лицезря эту сказочную картину. Мордер недовольно потянул её за руку, возвращая в печальную реальность. И девушке пришлось плестись за своим захватчиком, в чьих руках отныне находилась ее судьба.
На пороге старинного дома их встретила пожилая женщина в черном платье, которая, увидев гостью, издала крик полный ужаса и с округленными глазами попятилась назад.
- Хоррит, что это? – с неистовым отчаянием воскликнула она, обращаясь к хозяину.
Мордер лишь испепелил её гневным взглядом.
- Тише, Матильда! – процедил он сквозь зубы. – Держи язык за зубами.
Он взял Адель на руки и проскользнул в открытую дверь, не оставляя девушке времени поразмыслить над этим странным диалогом обитателей незамысловатого жилища.   Хоррит – видимо это было настоящим именем людоеда, - быстрыми шагами пересек гостиницу и помчался по лестнице вверх так стремительно, что перед взором девушки всё слилось в одну черно-белую полосу.
«Куда, однако, летит этот чудак? - пронеслось в голове взволнованной Адель. – Неужели…»
  Ход её мыслей оборвался неожиданной внезапностью, когда  она осознала, что оказалась в комнате с расписными стенами и потолком. Над головой изумленной Адель пронеслись картины из индийского трактата любви, где сладострастные пары удовлетворяли сексуальные влечения в самых разнообразных позах.  Сильные руки опустили девушку на огромную кровать с красным балдахином, а их обладатель с закрытыми глазами попятился назад, издавая дикое, отчаянное рычание, подобно раненному зверю.
- Как же я мог потерять разум! – людоед схватился за шляпу и выбросил ее на пол, являя взору Адель серебристые волосы.
  Девушка открыла рот, чтобы спросить, сколько же ему лет, но Мордер стрелой вылетел из комнаты, предоставив ошеломленную гостью самой себе.
- Странно, - пробормотала она себе под нос, - этот красавчик выглядит столь молодо, а голова уже седая, словно пушистый одуванчик…
  За дверью послышались женские всхлипы, и всепоглощающее любопытство Адель заставило её, спрыгнув с высокой кровати, на цыпочках прокрасться поближе к источнику шума.
- Господин, прошу, очнитесь! Вы оставили её в живых! В скором времени это известие облетит весь город, и к нам придут за нашими головами.
Женщина заревела, предаваясь собственному горю, и Адель почему-то стало жалко несчастную людоедку.
- Матильда, возьми себя в руки, - прогремел голос Хоррита, - выйди в сад, заведи огонь и свари в чане вчерашнее мясо. Никто не догадается, что мы сохранили девчонку.
  Сердце Адель от нахлынувшего волнения пропустил один удар. В самом деле, как же теперь сложится её судьба? Неужели ей всю жизнь придется провести в спальне, сплошь разукрашенной эротическими иллюстрациями, исполняя самые изощренные прихоти Мордера? Или же она однажды надоест ему, и смерть, отложенная ненадолго, всё же придет за ней?
Желая избавиться от сумятицы мыслей, девушка подошла к окну и распахнула его. В комнату ворвались упоительные ароматы цветущих в саду кустов и деревьев, окутывая её дурманом наслаждения. А летний пейзаж, представший перед ней, заставил забыть обо всём на свете: в центре сада сверкал на солнце фонтан с резвящимися в его водах мраморными амурами. Вдоль мощенных золотыми плитками дорожек цвели белые лилии, на фоне которых красные розы напоминали капли крови. За фонтаном росли тропические деревья иланг-иланга, благоухая бледно-желтыми цветами. Адель долго простояла, зачарованно созерцая этот волшебный мир, пока невероятное осознание не посетило её голову. И это осознание пришло к ней так внезапно, словно удар, нанесенный коварным разбойником, чтобы украсть нечто драгоценное у своей оглушенной жертвы. Только незримый похититель, блуждающий в этом райском уголке, забрал её трепетно бьющееся сердце и оставил её сходить с ума! Девушка весело расхохоталась, неожиданно почувствовав себя легко и беззаботно. Как сильно ей сейчас захотелось повидаться с Мордером! Тонуть в его глазах и слушать магический голос!
  Однако, как же такое возможно? С чего вдруг стрела Купидона настигла её в тот момент, когда она должна была искать пути к бегству из этой чужой страны? Адель отчаянно пыталась разобраться в хитросплетениях собственных дум, но, в конце концов, утомившись от внутреннего анализа, сдалась в плен нагрянувшей любви. Ради чего в этом сложном мире терзать себя решением бесконечных ребусов? Почему нельзя безо всяких условностей предаться наслаждению щедрым даром судьбы – фантастическими чувствами?
Оторвавшись от окна, она уставилась в закрытую дверь, будто она вот-вот откроется, и появится, наконец-то, Мордер. Но дверь так и оставалась неподвижной, и Адель, утомившись от ожидания, принялась ходить взад-вперед, крутя в руках подобранную шляпу Мордера и предаваясь внутреннему монологу. Теперь опасный людоед совершенно не пугал её, а наоборот, она находила его безумно привлекательным. Разве не заслуживает восхищения человек, спасший её от гибели, невзирая на угрозу потерять собственную жизнь из-за этого поступка?

  Она остановилась возле трюма с громадным зеркалом, чтобы в глубине темных глаз своего отражения, сияющих тысячами звезд, найти хотя бы крошечную догадку о метаморфозах, произошедших в её душе. Лицо озаряла счастливая улыбка, на щеках проступил яркий румянец, заметный даже сквозь смуглую кожу, и девушка с трудом узнала себя в красавице, глядящей на нее с серебряной поверхности. Адель, налюбовавшись собой, сначала стыдливо, а затем смелым взором стала изучать эротические фрески, красующиеся на стенах. В её понимании, образ строгого и благовоспитанного Хоррита никак не вязался с откровенными иллюстрациями камасутры. Забавно, какие еще сюрпризы может преподнести общение с этим таинственным человеком?
  Словно, отвечая на её вопрос, дверь отворилась, впуская в комнату темнокожую женщину, несущую на подносе золотые чаши и фарфоровый кувшин. Вошедшая дама была почти нагой, облаченной лишь в набедренную повязку. Она мягким голосом прощебетала что-то на непонятном Адель языке, поставила поднос на маленький столик возле кровати и пригласила жестом ошарашенную гостью прилечь на подушки.
Девушка не шелохнулась. Визит молодой негритянки её крайне озадачил.
- Подобного зрелища я совсем не ожидала… - пробормотала себе под нос Адель.
Рабыня – так решила про себя девушка, - не дождавшись её, подошла к ней сама, с приветливой улыбкой взяла девушку за руку и потянула к ложу.
- Не хочу я ложиться! – заупрямилась Адель, сердито вырываясь.
Ей вовсе не улыбалось подчиняться воле неизвестной особы, пусть и чрезвычайно обворожительной. С неё хватит и того, чего ей пришлось пережить сегодня в день своего рождения. С явным намерением выпроводить непрошеную посетительницу, девушка указала ей на дверь.
Но негритянка была не так проста и столь же упряма в своих намерениях.
Она, не переставая улыбаться, легким шагом отступила назад, будто смирившись с отказом Адель, и принесла ей чашу с ароматной жидкостью. Жестом изящных рук показала: пей.
Доброжелательный взгляд невольницы внушил девушке доверие, к тому же жажда мучала её с тех пор, как Адель оказалась в этой местности, и она переборов сомнения, решилась опустошить золотой сосуд. Не мог же в конце концов хозяин дома прислать ей яд… Какой ему прок от отравленной пищи? А если эту шоколадную красавицу прислал не он, а кто-то другой без его ведома? Ужасная догадка запоздало вспыхнула в её мозгу.
- Матильда? – вопросила она негритянку, роняя пустую чашу на бархатный ковер.
Та со смехом покачала головой.
- Хоррит! – веселым тоном проговорила она, поднимая упавший  из рук гостьи кубок.
«Вероятно, этот сладкий напиток всего-навсего сок, сваренный из садовых цветов», - подумала Адель, мгновенно успокоившись, и кивком головы поблагодарила милую рабыню.
Однако спустя мгновение ровный ритм сердцебиения сменился тревожными ударами, голова Адель закружилась, она ухватилась за зашнурованный балдахин, чтобы удержаться на ногах. А темнокожая дама, не сводя с неё насмешливых глаз, с неколебимым спокойствием наблюдала, как дурман охватывает девушку. Тело Адель переполнялось всевозрастающим вожделением, рассудок её мгновенно отключился, уступая власть первобытным чувствам. Она испытывала чувственные наслаждения от прикосновений невольницы, отстегивающей пуговицы её платья. Когда пышный наряд упал на пол, обнажив тело хозяйки, женщина увлекла безропотную Адель в кровать и с легкостью уложила на бархатные подушки её послушное тело. Преисполненная неистовым желанием, девушка извивалась и стонала, ощущая по коже движения губки, смоченной в розовой воде. Служанка без тени смущения омывала Адель, не обращая внимания на её сладострастные мучения. Закончив процедуру мытья, она приступила к растиранию сияющей свежестью кожи девушки ароматическими маслами, массажируя каждый уголок страждущего тела. Искусные скольжения её разогретых рук доводили лежащую до безумного экстаза. Невольница Мордера лишь ласково улыбалась, внимая восторженным вскрикиваниям. Выполнив свои обязанности, негритянка, весьма удовлетворенная их результатом, вскоре бесшумно покинула спальню – господин непременно останется доволен соблазняющим видом своей пленницы.
Оставленная в томительном одиночестве девушка с экзальтированной завистью изучала на потолке изображения восхитительных людей, слившихся в неописуемом экстазе, то и дело представляя себя на месте индианок в многочисленных украшениях.
Одних фантазий Адель показалось недостаточным, и она, поднявшись с кровати, направилась к последней иллюстрации незамысловатой позы соития, дабы прикоснуться к влюблённым. Но по пути, встретив препятствие, обратила на него затуманенный взор…
- Мордер… - выдохнула она с радостным удивлением, бросаясь в объятия возлюбленного, неимоверно желанного и притягательного…
 Мужчина, гораздо лучше владеющий собой в этот момент, зачарованно созерцал свою гостью, идеально вписавшуюся в атмосферу любовной комнаты. Её золотистая кожа маняще сияла в лучах уходящего солнца, черные волосы буйным водопадом струились по плечам, глаза лихорадочно блестели, прекрасное лицо расцвело волнующим румянцем, красиво очерченные, полные губы раскрылись, стремясь утолить неистовую жажду в поцелуе. Предаваясь томным вздохам, Адель прижималась к нему так крепко, словно только он мог спасти её от пылающего жара, захватившего всё её естество. Сквозь тонкий шелк рубашки мужчина ощущал лихорадочные скольжения девичьих рук по спине, недвусмысленно призывающих разделить с нею любовное ложе. Будто испытывая собственную силу духа, Хоррит не спешил отзываться на эту красноречивую мольбу. С нарастающим интересом он следил за девушкой, нетерпеливо снимающую с него рубашку, а затем прижавшуюся губами к его губам, дабы разжечь в нём неподвластный разуму огонь страсти. Ледяная воля была целиком сломлена прикосновением возбужденных сосков к его мускулистой груди. Он с глухим стоном ответил на её поцелуй, становившимся всё яростней и горячей. Руки, крепкие, словно сталь, сомкнулись вокруг тонкой талии, и, опустившись к упругим ягодицам, сжали их, вырвав из уст Адели сладкую любовную ноту.
Двое существ из разных миров, с головой окунувшиеся в омут кипучей страсти, не заметили появления в комнате негритянки, которая, перемещаясь бесшумной и плавной поступью, зажгла на канделябрах благовонные свечи и с присущей ей улыбкой наблюдала за парой, потерявшей остатки разума – для неё это было очевидным – от внезапной любви.