Последний порт адмирала

     Не всегда торжествует забвение. Есть яркие истории,
против которых бессильно время. Ещё вот, что было.
    В начале прошлого века какая-то там Япония, представляв-
шаяся пугливой азиаткой, оборзела. Накаченная английскими
деньгами, за считаные годы обзавелась всем набором для
морских сражений и войны на суше.
    Известные «миротворцы» сделали ставку на ослабление России.
Ну никак не нравилась она своей завидной огромностью.
И ныне разве не так?
    Игра по-крупному тайной дипломатии Англии всегда сво-
дилась к приисканию союзника. Точней выразиться – дурака с
претензиями. Оному и предназначалась роль пушечного мяса.
Раз нашёлся, можно исподволь начинать. «В такой ситуации
у России не было иного выхода, как укреплять свои позиции
на Дальнем Востоке. В ином случае её бы просто выкинули с
берегов Тихого океана». *
    С нашей стороны вроде бы всё правильно делалось. Не дали
Мэйдзи** до конца унизить Китай после поражения в краткой
войнушке. Заботились приискать незамерзающую гавань для
Тихоокеанского флота. Поэтому сторговали в аренду на 25 лет
у китайцев Порт-Артур и Дальний. Помимо заплаченного,
дали взятку главному политику Поднебесной в миллион руб-
лей. Сразу со строительством железной дороги договорились,
как по маслу. Иначе дела на Востоке в ту пору не шли.
    Также и в Корее имели несомненный успех. Заседания пра-
вительства проходили в русском посольстве. Потому что ко-
рейцы искали и нашли сильного друга.
    Самурайская гордость не вынесла «позора мелочных обид»
у себя под боком. К тому же новые доброхоты нашёптывали:
«Обижайтесь, обижайтесь».
    С советской школы кочуют из учебника в учебник несу-
разности выдвигаемых причин войны и тем более её конца.
Оказывается, даже наше поражение (по открывшимся японским
архивам) могло обернуться ничьей. Просто «главный переговорщик»
граф Витте не знал шифровки своему упирающемуся визави:
«Ещё немного потянуть и отказаться от каких бы то ни было
притязаний».
    Стальная и людская мощь Японии уже сдулась. Новое
сражение в Маньчжурии с русской армией в пол-миллиона штыков
не сулила ничего, кроме отката разбившейся об утёс жёлтой волны.
    Чем без зазрения списывать, почитали бы те историки и воспоми-
нания русских дипломатов, например Ю.Я. Соловьёва. Как раз он
тогда в китайской гуще был.
    Или правда опасна? Ломает удобные схемы? Под «заказ» писано?
    Японцы опробовали козырной туз внезапного нападения
на Порт-Артуре 27 января 1904 года. Так началась война и для
лейтенанта флота Его Императорского Величества Виктора
Карцова.
    Броненосцы и крейсера нашей эскадры, дважды отважно
ходившие на прорыв, вынужденно возвратились в западню
собственного рейда. Слишком много вымпелов выводил ра-
зом адмирал Того. Зато миноносцам – этим морским хулига-
нам – всё было до топового фонаря.
    Отличался среди них и «Властный», коим командовал на-
званный офицер. Растворить ли низкие борта в чернилах ноч-
ного дозора, потопить ли брандеры до того, как запечатают
выход из бухты, или устроить рискованную дуэль – два про-
тив четырёх – имели честь.
    Враги ложились на обратный курс, предпочтя позор от за-
мазанных названий смерти на волнах.
    К лету положение гарнизона крепости осложнилось. За-
пертый с моря и суши Порт-Артур держался в немалой сте-
пени сошедшими с кораблей моряками. Дотоле расписанные
по боевым вахтам, стали они кромешной пехотой.
    Предводительствовать отчаянными могут только отчаянные.
Лейтенанта Карцова назначают командиром пятого морского
батальона. Рослый, авторитетный красавец поднимал полосатых
братишек в рукопашные. Сходились, что называется, насмерть.
    Вбитый бамбуковыми палками бред о самурайских доблес-
тях изменял раскосым всякий раз, когда перед ними вырас-
тал сине-чёрный вал. Мало того – он щетинился огромными
винтовками с трёхгранными штыками. Словно играючи, их
держали наперевес поистине великаны. Это расходилось с ка-
зарменными небылицами настолько, чтоб как-то удержаться
от драпа. Выходила японцам примета: несчастливо встречать
миноносец «Властный», а тем более рандевуировать с пятым
морским. Только на войне как на войне.
    Виктора ранили в колено. Из госпиталя его доставили на
родной борт.
    После отбитого четвёртого штурма можно было ещё дер-
жаться. И военный совет так высказался. Но у генерала Стес-
селя сдали нервы или... его купили. Ведь двести тысяч утёр-
того осадного воинства с тяжёлой артиллерией, в одночасье
освободившегося для боёв в Маньчжурии, стоило любых ос-
тавшихся денег от друзей Японии.
    Командиру «Властного» было суждено поставить послед-
нюю точку в истории обороны Порт-Артура. За сутки до его
падения, в ночь на 19 декабря 1904 года, от береговой кромки
Электрического утёса мистическим призраком отвалил миноносец.
    Забытым стильным русским языком штабной излагал: «По-
ложение крепости становится настолько критическим, что за
удержание её нельзя ручаться даже на самое короткое время,
но если бы пришлось сдать, то, во всяком случае, крайне значимо
иметь возможность вывезти наиболее важные документы
и знамёна …»
    Судьба-фаталистка тасовала три исхода: напороться, по-
добно «Петропавловску», на минную банку; быть обнару-
женным, погеройствовав напоследок, как «Стерегущий», или
куражно проскочить в кабельтовом от шакальей стаи, карау-
лившей у игольного ушка выхода.
Господь благоволит смелым – они прорвались в нейтраль-
ный порт Чифу. С демонстрацией почётных трофеев у япон-
цев вышел полный облом.
    Императорское Отечество воздавало должное тем, кто
верно послужил ему. Виктор Андреевич к 1917 году имел чин
вице-адмирала и занимал пост начальника Морского кадет-
ского корпуса (высшего элитного учебного заведения).
    Большевистскому «новообразу» было на таких глубоко
плевать, да и просто опасными ему представлялись. Поэтому
легли они расстрелянные, безвестно по большей части, в брат-
ские ямы.
    Удачливому Виктору досталось после заточения в Крестах
умереть в ссыльной нищете под присмотром ГПУ и быть по-
хороненным на городском архангельском кладбище...
    Что ещё можно добавить к удивительной его планиде? Не-
сколько дат и странностей. Герой родился в семье смоленско-
го дворянина в 1868 году, но совсем вдали от Смоленщины, 
в Греции, в Афинах. Отец дипломат. Домашнее воспитание с
нестрогим обучением закончилось военно-морским учили-
щем. После – белый вальяжный китель черноморца и риско-
ванный минный офицерский класс.
    Вот уже Дальний Восток.
    В Порт-Артуре наблюдатель за сборкой миноносцев и
вдруг... командир одного из них. Что потом было – рассказано...
В последнем спокойном 1913 году в чине капитана первого
ранга командовал крейсером «Аврора». Он томился, чувствуя
будущую дьявольщину, на этом корабле.
    «Властный» пришёл на север в 1916-м, чтобы влиться в со-
став флотилии Ледовитого океана. Невероятно, а вот поди ж
ты, имел живую душу, решив дождаться старого командира.
    Вскоре ангелы на небесах сыграли звуками серебряных
труб реквием по Великой России. И пошла она крестным
путём страданий на сотворённую большевиками Голгофу. Ра-
довались этому и поносили сорными словами её другие наро-
ды. Хотя зла им не делала. Напротив, поставила спасение их,
в никогда не случавшейся мировой войне, выше риска гибели
собственной империи.
    Через три года бывшие спонсоры Японии – англичане
умыкнули тот миноносец.
    Все поживились. Даже малютка Чехия прикарманила часть
золотого запаса русского казначейства. Сумев обратить поражение,
из-за подкупа красными «куреня Шевченко» из украинских
переселенцев, в катастрофу для колчаковской армии. Не под-
чинявшиеся напрямую, чешские части шкурно забили собой
Сибирскую магистраль. Эвакуировать беженцев и отвести
войска на новый рубеж обороны задалось роковой невоз-
можностью. «В результате армия Колчака пешком(!) прошла
через всю Сибирь вдоль железной дороги!»***
    Потягивались разомлевшие, приторговывающие съестным
чехи в обогретых вагонах. Прицепленные задние с товарами,
роялями, разными антиками составляли военную добычу. Так
«благодарная» Антанта разрешила напоследок поглумиться
над бывшей верной союзницей.
    На сотнях вёрст, продуваемых с Арктики, умирали от голо-
да и мороза русские женщины, дети, солдаты, офицеры. Бро-
шенные лошади трагических обозов мученически околевали
по шеи в снегу. Смерть длиннющей косой начинала вовсю без-
людить матушку-Русь...
    «Это беспримерное предательство одних и беспримерный
героизм других вошли в нашу историю как Сибирский ледя-
ной поход».****
    Вкупе с французским генералом выцыганили братушки,
сидящие на золотишке, пропуск эшелонов до Владивостока.
Поступились, на их взгляд, совсем малым: сдали Александра
Колчака по понятиям «баш на баш». Всего-то! (С тех золотых
кирпичей очень Прага похорошеет, и крона их по устойчивос-
ти затмит все валюты).
    В иркутской тюрьме в ожидании казни перебирал, как
чётки, герой Порт-Артура годы служения Отчизне. Вспоми-
нались флотские товарищи. Среди них и везучий лейтенант
Виктор. Славно удалось им ночной постановкой мин разом
выпустить пар у двух броненосцев. Ай, да подловили они гор-
деца Того! Точь-в-точь рассчитали поворот его эскадры. Потом
настала очередь подорваться крейсеру «Такасаго».
    Много чего вспоминалось ... Томила любовь к прекрасной
даме. Печаль жгла, что оставляет Родину в жуткой беде.
    Казнители вывели его с министром Пепеляевым за город.
Почти по-библейски путь закончился на пологой вершине
горы.
    Адмирал запрокинул голову к ночному небу со знакомыми
штурманскими звёздами. Словно желал через них передать
последний приказ:
– Мужества вам, друзья, горького мужества. Господь за нас.
Как с Ним, так и с нами поступят. «И к злодеям причтён», –
будет сказано о каждом.

     В комнатёнке, похожей на чулан, с отставшими из-за сырости
обоями, умирал постоялец. Лишь стакан воды некой роскошью
был у него под рукой. Разные предопределённые мысли одолевали.
Ничего личного не было в них. Как будто снова поднялся в
полный рост с пятым морским батальоном или лёг на курсовой
угол атаки.
    Чтоб поступать и мыслить так, надо очень любить свою Родину
застенчивым непоказным чувством. Творящееся с ней, верил,
сгинет дурной мистерией, заклеймится судом истории. 
    Ему же пора отдать рапорт Господу, приложиться к православному
воинству. Там и друзья порт-артурцы. Вместе с ними волевой
Александр, с кем удачно рвали вражьи днища.
    Наконец-то порадуюсь: сколько там действительно своих!
    Погожим майским днём 1936 года жалкая кляча привезла
некрашеный гроб на городское (быковское). Товарищ из ор-
ганов распоряжался двумя запуганными раскулаченными мужич-
ками с лопатами. Более никого.
    Так был предан земле кавалер ордена Святого Владимира
4-й степени с мечами и бантом, Святого Станислава 4-й сте-
пени с мечами, Святой Анны 2-й степени с мечами, Святого
Георгия 4-й степени и ордена Почётного легиона вице-адмирал
Виктор Карцев.
    Жизнь для его семьи складывалась трудно. После лагерных
мытарств в 1956 году завернула в Архангельск его жена Ма-
рия Ивановна, она же урождённая Григорович, дочь послед-
него царского военно-морского министра (тоже портартур-
ца. – В. К.).
    В хрущёвскую оттепель признали за ней право на одну из
комнат бывшей петербуржской квартиры. Да жить вдали от
родной могилки Мария Ивановна не могла.
    Теперь они навсегда вместе. Много лет скромные деревянные
кресты были единственным напоминанием о них. Дочь Виктора
Андреевича и внук легли в архангельскую землю. Сына погубила
сталинщина. От заброшенности и захламлённости погоста рождалось
впечатление, что русский народ вымер или куда-то съехал.
    Род Карцовых волею непростых судеб обретается ныне в
Латвии. По местячковому национализму прибалтов, угожда-
ющих тем же мировым доброхотам, они, русские, люди вто-
рого сорта.
    Автор обращался через местную прессу к городским влас-
тям и боссам сравнительно преуспевающего Северного мор-
ского пароходства, чтобы достойно упокоить героя-моряка и
его верную Пенелопу. Куда там! Чиновники бездушны, бога-
тые скаредны. Есть, правда, исключение. С подтопляемых ок-
раин Вологодского кладбища перенесли на вип-место у храма
Всех Святых останки ссыльного профессора Бориса Львовича
Розинга. Чем знаменит, поинтересуетесь? Да просто миру те-
левидение подарил.
    Перенос состоялся по воле творческих людей, служителей
сотворённого им экрана.
    Наверное, есть провидение судьбы даже после смерти. Ро-
дина сочла необходимым послать корабль под Андреевским
флагом с миссией вернуть прах честно служившего адмирала
Григоровича. Доставили, не разлучив с супругой.
    Александро-Невская лавра приняла их навечно. Почему же
рядом с ними не упокоить Виктора и Марию, ставших единой
плотью с таинством венчания? Без всяких натяжек достойных
и не такого по жертвенным поступкам чести, доблести, любви.
    История о последнем порте адмирала, слава Богу, не закончи-
лась тем, что сгнили крестики и всё - глухота беспамятства.
    Простые архангелогородские люди, пусть по-провинциальному,
обустроили место упокоения блистательной четы Карцевых.
Сначала заменили сгнившие кресты. Затем потратились на мраморные,
обычные памятнички. Есть и третья могилка в оградке - хозяйки той
комнатки, в которой доживала Мария Ивановна.
     Ну, а имеющие туташную власть, деньги, депутатские ксивы,
также важно посасывают леденцы глупости. Поди, вовсе
уверились: «Они (!) чегой-то здесь решают».

* - Шикорад А. Англия. Ни войны, ни мира. М., 2011.
** - японский император
*** Стариков Н. 1917. Кто добил Россию? М., 2007.
**** Зырянов П. Адмирал Колчак (Серия: ЖЗЛ). М., 2012.