Не навреди!

                Каждый выпускник медицинского учебного заведения: института, академии или университета, они по-разному сейчас называются, при получении диплома врача: произносят «Клятву Гиппократа». В ней они призывают в свидетели Бога, исполнять свой долг честно.… И там, есть такие слова - "сообразно моим силам и моим разумениям, воздерживаться от причинения всякого вреда и несправедливости".
       В большинстве своем так и есть, врачи честно и ответственно выполняют свои обязанности и у многих в кабинетах висят иконы, подтверждение того, что Господь их свидетель и помощник. Я знала таких много врачей, безгранично их уважаю и преклоняюсь - за их самоотверженность, преданность своему делу, человечность и бескорыстие. Но, есть и другие: стяжатели, равнодушные,  безответственные и случайные люди в медицине, у них иные цели и задачи - деньги, дворцы, известность, а порой просто отбывание на работе, день до вечера. Вот, с одним таким врачем, из этой когорты, мы встретились в жизни.

   Я работала заведующей финансовым отделом Райисполкома. Ко мне пришла женщина, лет 40, по поводу трудоустройства. Мы побеседовали с ней, я познакомилась с ее трудовой книжкой. Работала она бухгалтером много лет на одном предприятии. Женщина, была обычной внешности, скромная, простая, эмоциональная - очень волновалась. Меня все устроило, и я приняла ее на работу, в отдел контроля-ревизором. Сама она была – украинкой, вышла замуж за русского солдата, а по окончанию службы, он ее увез в Россию. Звали ее - Антонина Андреевна, его - Анатолий Максимович, они были даже внешне похожи. Оба среднего роста, несколько грубоватые черты лица, немного вспыльчивый характер, своеобразные такие, но по сути своей - добрые, отзывчивые, щедрые и симпатичные люди.

      Так получилось по жизни, что ближе, чем я, у нее не было человека, она ко мне относилась как к родной сестре. Делилась со мною всеми своими радостями и проблемами. Антонина Андреевна - была глубоко верующим человеком, она это не афишировала, молча, ходила в Храм: постоянно исповедовалась, причащалась и строго исполняла посты. Об этом она рассказала только мне. Прошло достаточно много времени, она работала, с работой справлялась, была ответственным и дисциплинированным работником. Я стояла на очереди на квартиру, Финансовое управление выделяло деньги на долевое участие. Муж мой тоже стоял на очереди, в своей организации и так случилось, что жилье нам с мужем выделяли в одно время. Мы приняли решение, квартиру будет получать на работе у мужа. Ему предоставляли квартиру в коттедже, на два хозяина с земельным участком, в пригородном поселке.

     На свою очередь, я поставила Антонину Андреевну. Она жила в одной маленькой комнате в 10 кв.м. с мужем и уже взрослым сыном, который был старшеклассником. У нее не хватало жилплощади по действующим нормам, поэтому ее без проблем поставили на очередь. Таким образом, она получила двухкомнатную квартиру в центре города. До этого,  жила в маленьком домике - муравейнике, ее мужу досталась по наследству эта комната. В этом доме жили еще его две сестры. Отношения с ними были натянутые, каждому казалось, что его обидели при разделе наследства. Я была несказанно рада, что она получила квартиру, мне ее было жаль, она была какая-то несчастная, обездоленная и незащищенная.

      Когда, я перешла работать руководителем Отделения Федерального казначейства, Антонина Андреевна попросилась, ко мне на работу. Работник она была знающий,  приняла ее переводом. С ней, пришли еще семь человек из финансового отдела, поэтому с подбором кадров у меня проблем не было. Не могу сказать, что с Антониной Андреевной было всегда просто. Характер - взрывной, иной раз сделаешь замечания, она в слезы - рыдает, нервная система была в напряге. Но, это и неудивительно, у мужа был такой-же характер. Она всю жизнь прожила в одном дворе с недоброжелательными золовками. Обиды у нее быстро проходили, она извинялась  я, прощала.  Знала, видела, что она ко мне – всем сердцем и душой. Мы все не ангелы.

       Последнее время, у Антонины Андреевны появились проблемы со здоровьем по женской части. Ее неоднократно клали в больницу, пролечивали, потом опять все начиналось сначала. Они еще не успели переехать в новую квартиру, нужно было сделать небольшой ремонт, жили все в той  комнатушке. Надо сказать, хозяйка она была превосходная - очень вкусно готовила, пекла разную сдобу замечательно, в огороде ни соринки, да и в комнате умудрялась создавать уют. Она просила меня, чтобы во время болезни, ее никто не навещал  дома, стеснялась она своей бедности. А мне было можно все, мы с мужем проведывали ее. А, в больницу ходили навещать работники казначейства.

      Антонине Андреевне, всегда хотелось сделать хоть что-то приятное для меня. На работу я приезжала раньше всех, прихожу к кабинету, она стоит с пирожками. Говорит - Хочу Вас угостить пирожками с капустой. Это было так трогательно, так дорого для меня. Мне  ничего не надо было, но это от всего сердца - все, что могу…. Я ее, обняла, поблагодарила и вкуснее этих, ее пирожков ничего не было, от души они были, от сердца. Здоровье ее ухудшалось, я проведала ее в больнице, она сказала, что ее выписывают и заплакала. Это было в пятницу. В субботу, мы с мужем набрали корзину разных фруктов,  винограда и поехали к ней домой. Она увидела меня, подошла, обняла меня-плачет, навзрыд. У нее – онкология. Ее направили в Край в больницу на операцию.

        Операцию назначили очень быстро-через два дня. На второй день после операции,  поехала ее проведать. На работе никто ничего не знал, она просила никому не говорить. Мы с ней разговаривали, все вроде бы нормально.  Вышла в коридор проводить  меня, это было рядом, она не утомилась. Единственное на что пожаловалась, что ее каким-то образом раздувает. Антонина Андреевна сказала об этом хирургу, своему лечащему врачу. Та ее успокоила, ничего страшного, иногда так бывает после операции. Оперировала ее, врач-пожилая женщина, ей было за семьдесят лет. На третий день созваниваюсь с ее мужем, он сказал, что состояние ухудшилось. Утром еду опять к ней, Антонина Андреевна лежала на кровати, ей явно было нехорошо.

        Я привезла гостинцы, мы разговаривали, но я четко почувствовала, она скоро умрет. Такое предчувствие у меня было, когда умирали мои два родных брата. Какой-то непонятный холод исходил неведомо откуда. Такое есть - в моем естестве, я чувствую человека - без слов. Мы поговорили с Антониной Андреевной, и я пошла к врачу, та заверила меня, что все под контролем и волноваться нет повода.  Уехала от нее, с тяжелым сердцем, мне не давал покоя тот холод, который я ощутила около ее постели. Когда приехала на работу, ко мне зашла главный бухгалтер, она была у меня замечательный, светлый человек. Я ей сказала – Антонина Андреевна скоро умрет. Она даже возмутилась - Вы, что такое говорите, не может этого быть. Я заплакала и ей выпалила - Ты, что меня не слышишь, говорю тебе - Она скоро умрет. На следующее утро, я опять у Антонины Андреевны, ей совсем плохо, она еле говорит. Бегу к врачу, говорю - Вы, почему ничего не делаете? А делать что-то - уже поздно, у нее заражение крови и воспаление всей брюшины. Хирург, когда делала операцию, скальпелем, случайно, чиркнула кишку, пока Антонина Андреевна не кушала, ее просто раздувало.  Когда покушала, образовалась, дырка и все вывалилось в брюшную полость. Но, ведь она жаловалась, нужно было что-то делать, вплоть до повторной операции - ничего врач не сделала.  Ошибаются многие, только цена ошибки разная - здесь человеческая жизнь. Ошиблась - исправь свою оплошность, разбейся в доску, подключи всех и вся. Что - это, халатность, граничащая с дебилизмом? Старая, устала - уходи, сиди на лавочке возле дома, но не убивай людей. Не помня себя, ей высказала - все, что о ней думала, перешла на повышенные тона и даже грубость, что мне не свойственно. Я, ей задавала один вопрос – Почему, ведь я к Вам обращалась несколько раз? Меня поразил ее ответ-Что Вы здесь возмущаетесь, ну прожила бы она - лет пятнадцать от силы, да неизвестно как бы мучилась.» Добродетельница», по ее поведению, я не видела переживаний - привыкла, наверное.
      Пятнадцать лет – ведь это целая жизнь…

      Антонина Андреевна практически умирала, у нее закатывались глаза, ничего не говорила, она ждала сына. Он прилетел из Украины, с аэропорта приехал на такси и немедленно прибежал к матери. Она его ждала, у нее были еще открыты глаза, она посмотрела на него, ее губы прошептали беззвучно - Сыночек.  И все - глаза закрылись навсегда, она умерла, ей  было всего 50 лет.
    Отделение наше сделало все, чтобы достойно похоронить Антонину Андреевну и в материальном плане и в моральном. Родственники были нам благодарны.

         Начальником Страховой медицины была моя знаковая, бывший главный врач нашей районной больницы, я к ней обратилась, чтобы разобраться совсем случившимся с нашей работницей. Она обещала помочь, нужно было заявление от родственников. На похороны приехали сестры Антонины Андреевны из Украины, они были  верующие, люди и отговорили мужа и сына, подавать заявление по расследование этого случая. Они сказали - Значит Богу - так было угодно.

        Врач уволилась по собственному желанию.
        Вот, только у меня остались вопросы без ответа - а как же «Клятва Гиппократа» и первая заповедь врача - не навреди?!