Мой комсомол. 2. Омсукчан

Начало см. http://proza.ru/2022/10/29/401

В какой-то промежуток между командировками меня пригласили для утверждения в должности на бюро обкома партии. Особого значения этой процедуре я не придавал и чувствовал себя совершенно спокойно. Кто-то из инструкторов доложил мои данные. В принципе всё было ясно, вопрос наверняка был повсеместно согласован,  но чтобы совсем уж не формализовать процесс,  кто-то из членов бюро задал вопрос: «Ну, как?»  Говорят, зануда -  это как раз тот, кто начинает рассказывать про «как». Ответил отчетливо и кратко, на задумываясь ни на секунду: «Как на передовой». Хотя ни на какой передовой, разумеется, мне бывать не приходилось и сравнивать было не с чем, но чувство такое было.  Ответ, похоже, пришёлся по душе, все заулыбались, как водится, пожелали успеха и меня отпустили. Дело в том, что это был единственный случай, когда мне довелось побывать на заседании бюро обкома. Хотя в дальнейшем и должности, и уровень ответственности доверия соответственно были неизмеримо выше.

Никто меня особенно не контролировал и не наставлял, мы с помощниками как-то планировали свою работу, и главное в ней было – поддержать организации отдаленных колхозов и совхозов, до которых, как правило, не доходили руки наших территориальных коллег. Естественно, получали в этом  максимальное одобрение и поддержку и тех, и других. Настало время первой серьезной поездки на  служебном ГАЗ-69А в дальнюю командировку.


В очередную поездку я намеревался побывать в эвенском селе Меренга (колхоз «Новый путь») Омсукчанского района. До райцентра было 600 км с небольшим заснеженной горной трассы. Далее ещё 60 км зимника на юг, ближе к морскому побережью, где колхозная бригада в путину занималась ловлей сельди и лососевых. Колхоз  имел несколько оленеводческих бригад, молочное стадо коров, занимался овощеводством. Продукция шла исключительно для собственных нужд  района и позволяла сократить дорогостоящий завоз.
 
 Дело было в декабре. Световой день короток. В этой поездке мне составил компанию инструктор парткома нашего управления, опытный партработник и бывалый северянин. Решили выехать как можно раньше, чтобы за светлое время суток преодолеть наиболее трудный и совершенно  незнакомый участок пути от центральной трассы до Омсукчана, где планировалась суточная остановка для ознакомления с местной ситуацией. Всё шло по плану до тех пор, пока где-то в районе 150-го км основной трассы мы не натолкнулись на длинный хвост стоящей колонны. Рассвело. Встречного движения тоже не было. Оказывается, путь преградила снежная лавина, сошедшая со склонов соседних сопок, и дорожники с тяжёлой техникой уже часа полтора расчищали путь. В последних завалах снежной массы обнаружили виновника лавины – крупного горного барана с раскидистыми витыми рогами. Естественно, погибшего. Бульдозеристы забросили трофей в свой вагончик, а мы продолжили путь.

Не так уж много было потеряно времени, но событие оказалось знаковым. Как и предполагалось, дальнейший путь был непростым. Особой опасности не было, ехать на легковой машине по дороге, проложенной для грузовиков с прицепами,  никакого труда не представляет – ни по ширине проезжей части, ни по крутизне рельефа. Дело было в другом.

Ночью прошел снежок, следов нет никаких, всё вокруг настолько бело, да ещё лёгкий туман с дымкой, так что совершенно не видно, куда ехать. Теперь стало ясно, зачем дорожники весь путь уставили 3-метровыми вешками, которые торчали на обочине через каждые 30-50 метров. Кругом сплошное молоко тумана, ничего не видно, вот и ползёшь на скорости 30-40 км от одной вешки до другой. Подъехал поближе – открывается следующая. Оказалось, это незаменимая ориентировка не только на случай пурги, но для такого «молочного коктейля», в котором мы оказались. У каждой вешки возвышается  покрытая снежной шапкой горка. Это запасы песка тяжелым грузовикам с прицепами, для которых эти подъемы могут быть непреодолимыми.

Путь занудный, скучно однообразный и утомительный. К тому же  совершенно не видны окрестности, теряется ориентировка.  К вечеру перевалы кончились, среди них знаменитый Капран, названный, как рассказывают, по имени погибшего здесь геолога-первопроходца. Наконец-то появилась ясность обзора, в предчувствии близкого ночлега и отдыха хотелось прибавить скорости.

Вдруг, когда мы уже чувствовали себя в объятиях районной гостиницы, из-за очередной дорожной извилины буквально в тридцати метрах показался крутой поворот на 90 градусов. Преодолеть его на нашей скорости около 50 км в час на скользком снежном накате  нечего было и думать. Я только успел крикнуть спутнику «Держись!», как мы пробили мягкий снежный барьер на обочине и ухнули куда-то вниз. Впрочем, летели не долго. Мягко сели, как в перину. Машина стоит капотом вниз градусов под 45, мотор работает, не заглох. Салон полон пара от снега, попавшего на коллектор. Выбравшись наружу, я увидел. Что мы спрыгнули примерно с 3-метрового трамплина дорожной насыпи, при этом снег погасил скорость и смягчил приземление. Зацепил трос, который всегда был с собой, конец вытащил наверх, и первый проезжавший грузовик, учитывая, что мы сами скреблись всеми четырьмя колесами, немного поелозив, вытащил нас на дорогу.

Встряска была хорошая. И урок тоже. Всё могло кончиться гораздо хуже, «промахнись» мы на пару метров. Там были громадные валуны. Оказывается, этот коварный поворот многим становился поперек пути. Месяца не проходило, чтобы кто-то туда не слетал. Предупреждающий знак был, но он совершенно не был виден из-за обильного снега.
Обошлось легким испугом.   

Продолжение см. http://proza.ru/2020/07/15/833