Прости, Васька

            
       Июньское солнце щедро посылало тепло, присматривая за жизнью, которую породило. Жизнь, пробудившаяся от прошедшей зимы, радостно цвела разными красками: зеленела трава, радуя взор своими степными цветами, покачивалась, словно кланялась лету; новорожденные листья деревьев и кустов распустившись, помахивали солнцу словно ладонями, радуясь его лучам; вездесущие птицы прыгали среди ветвей, словно совершали танец и призывно щебетали разными голосами; муравьи, примерные семьянины и труженики, деловито бегали по своим делам; пчелы осматривали свои владения и все спешило расти, радуясь лету, совершая свой жизненный путь.  Среди травы лежали, окончившие свой век пожелтевшие и почерневшие стебли и листья предыдущего праздника жизни. Легкий ветерок своим нежным прикосновением поглаживал листья кустов, стебли травы, и все  отжившее, словно сожалел и успокаивал прошлое, тихо шумел: «Нет в жизни ничего вечного».
      На краю неглубокого оврага, на окраине города, стояла легковая машина вишневого цвета, поблескивала на солнце стеклами и никелированными деталями. А внизу оврага стоял пожилой человек, даже не пожилой – старый, а проще старик. Стоял молча, склонив голову, как завядший цветок, смотрел в траву, в землю, ища участок земли, который ему напомнил о прошлом, далеком прошлом, из глубины времени в десятки лет. Зачем он сюда приехал? что искал? Стоял Сергей Сергеевич Чуждый почти неподвижно, и вспоминал, вспоминал грех из прошлого, а может быть и грехи, прошедших дней детства и юношества. Мысли непрерывно рисовали образы воспоминаний словно признания на суде перед всевышним. А здесь, в овраге, тревожило душу одно из событий . . . . . .  Взгляд Сергея Сергеевича остановился на обломке кирпича, на половину утонувшего в землю. «Кажется это произошло на этом месте», ; подсказала ему его память.
       Сколько времени прошло. Десятки лет. Мать Сергея (пусть она с миром покоится) называла его Сыночком. Товарищи его называли Серым. Мать воспитывала Сергея одна, и жили они вдвоем в съемной квартире частной усадьбы. Как и многие мальчишки Сергей увлекался аквариумом, в качестве которого была дефицитная трехлитровая банка, и еще у него была птичья клетка, в которой жил щегол.  И еще в домике жил хозяйский кот, рыжий Васька. Васька не знал территориальных границ в доме и важно расхаживал по всем комнатам принюхиваясь и разглядывая свои владения. Мыши и крысы Ваську боялись и, следовательно, он нес добросовестную службу в доме. И еще он был вороватым котом, то кусочек хлеба со стола украдет, то в хозяйский горшок с молоком лапу засунет и потом ее облизывает. А однажды, хозяйка принесла «палку» колбасы и положила на кухонный стол. Пока хозяйка снимала пальто, кот Васька ухватил колбасу зубами, стащил на пол и затащил колбасу в вентиляционное отверстие подполья. Однако палка колбасы не могла развернуться, и третья часть торчала из-под пола и шевелилась. Хозяйка подошла к столу, воскликнула: «О! боже! Где же колбаса! Ах ты воришка, Васька! куда ты утащил». Торчащая часть колбасы перестала шевелиться, видно Васька понял, что операция воровская не удалась. Хозяйка осмотрела пол и увидела свою покупку: «Ах ты воришка, ах ты, Васька, ну! погоди шалун ты этакий. Надеру уши тебе и хвост накручу». Вытащила хозяйка из-под пола колбасу, осмотрела: «Ну! Воришка, успел все-таки немного полакомится. Ну погоди!».  Тем временем из-под пола появилась голова Васьки с прижатыми ушами и зорким взглядом. Хозяйка замахнулась, и голова вновь исчезла в подполье.
      Любил Васька наблюдать за рыбками в аквариуме. Ходил вокруг банки, присматривался, пытался лапой через стекло дотянутся до живности, но рыбки уплывали в противоположную сторону. Васька обходил банку и снова, словно гладил банку лапой, пытался достать рыбку. Иногда Сергей видел мокрые кошачьи следы на столе, видно Васька пытался через горло банки лапой заниматься рыболовством.
      Любил Васька наблюдать за щеглом. Клетка висела высоко на стене, у окна. Васька усаживался против клетки, приседал с прижатыми ушами, словно собирался прыгнуть, вилял хвостом словно маятником, а широко открытые глаза перемещались в такт прыжкам испуганной птички. Мог Васька часами сидеть и наблюдать. С подоконника до клетки нельзя было достать, но иногда Васька с подоконника, вывернув шею, пытался устроить слежку, но дно клетки не давало ему полного обзора, и допрыгнуть до клетки было трудно.
      Васька знал кого надо бояться, и когда заходил в комнату Сергей, он молниеносно убегал, задрав хвост, словно дразнил, и прятался на всякий случай в подполье.
      Васька вынашивал план, и наконец изловчился, и с подоконника допрыгнул до клетки, уцепился когтями за металлические проволоки. Клетка сорвалась с крепления, и Васька вместе с клеткой рухнул на пол.  От испуга отскочил подальше. Осмотрелся. Убедился, что на шум никто не появился, и припав к полу подкрался к клетке. Одной лапой удерживал клетку. Другую лапу просуну, на сколько можно, между прутьев и выпустив когти стал пытаться поймать щегла. Васька весь в напряжении, хвост подрагивал, уши прижаты, широко открытые глаза горели азартом. Бедный щегол бился в клетке, стараясь подальше быть от кошачьих когтей.
      В комнату вошел Сергей. Кот Васька так был увлечен азартной охотой, что не заметил вошедшего, которого больше всего боялся, и тут же попал в руки. Подражая хозяйки дома, Сергей проворчал:
      ; Попался бандит, не уйдешь от наказания, прибью.
      Держа кота одной рукой Сергей поставил клетку на стол, и прижимая к себе двумя руками рыжего и испуганного Ваську вышел из двора усадьбы. Кот пытался вырваться, мяукал и пытался царапаться, но все напрасно. Так в борьбе они вдвоем и дошли до балки и спустились вниз. Сергей, держа вырывающегося Ваську за шею, прижал его к земле.  И вдруг Васька перестал бороться. То ли устал, то ли сдался своей судьбе, понимая, что бороться бесполезно. Он вытянул передние лапы вперед и на них положил голову, закрыл глаза и затих. Серый поднял обломок кирпича и опустил вниз. . . .  Васька вздрогнул, шевельнул последний раз хвостом и затих на вечные времена. Погиб Васька за покушение на жизнь маленькой птички, оставшейся жить до своей естественной кончины.
      Сергей обломком плоского песчаника выкопал неглубокую ямку и в ней закопал рыжего беднягу, который так и не понял за что отняли у него жизнь.
      Хозяйка не один день ждала возвращения Васьки, заглядывала под кровати, искала на улице, проверила погреб и звала его, звала, но Васька пропал, не возвращался.
      Сергей в этих поисках не участвовал и прятался, как бывало провинившийся кот от хозяйки и старался не попадать в такие минуты на глаза.   Дом как-то опустел, чего-то не хватало, как будто образовалась пустота в доме.
      Сергей Сергеевич вывел себя из воспоминаний о прошедшем. В сознании возник вопрос. Почему ему так необходимо было вернуться в прошлое? Когда был молод он забыл о своем поступке, и о Ваське. «Прости, Васька»» ; промелькнула фраза в сознании Сергея Сергеевича. Только ведь себя не простишь и жизнь не простит.
      Все негативное вспоминается, тревожит, ранит душу. Неужели это суд за прошлые года жизни. Эти воспоминания, как когда-то незаметные царапины, со временем воспалились, и образовали раны.  А сколько их, этих царапин в прошлом, которые в настоящем, после стольких лет, беспокоят и мучат душу.  В литературе часто упоминается, что человек со временем возвращается на места событий. И у Сергея Сергеевича наступило время, время суда жизненного.
      Сергей Сергеевич сел в машину и она, как послушное живое существо, тоже требующее и заботы, и внимания, урча мотором, покатила из настоящего в будущее и далее в вечность.
      А вокруг шумела, играла, кричала и щебетала обновленная жизнь, собирая дань будущих воспоминаний и душевной боли. Болит душа за прошедшие негативные поступки, но она же, душа, болит и за счастливые поступки. Плохое не спрячешь от себя, а все счастливое не вернешь к себе!