Победителей Судят! Криминальный рассказ

         Победителей…Судят! (Криминальный рассказ)
    Серега позвонил как всегда не вовремя! Хотя уже и к десяти, пора бы вставать, но вчерашний день был физически тяжёл и организм требовал отдыха и имел полное право– выходной денёк как-никак!
    Созваниваемся с бывшим коллегой редко и, как правило, по печальному поводу. Причина его звонка понятна – уже оповестили товарищи, что Димка, с которым когда-то вместе служили в милиции, вчера, на рабочем месте взял, да и помер– остановилось сердце и договор у нас с Серёжкой- что случиться –сообщать друг дружке.
    Не мудрено рано «ласты склеить», полжизни отдав такой работе– службе в уголовном розыске, но рановато, совсем рановато. Мужику всего-то сорок пять исполнилось, жить бы, да жить! Уходят вчерашние пацанята рано, изнашивает их жизнь передрягами, да соблазнами.
    Разговорились земляки, вспоминая былое. Службу начинали в начале восьмидесятых, в родном городе, потом жизнь разбросала по городам и весям, встречались порой, нечасто по долгу службы.
    Вспомнили и нашу последнюю встречу на чужбине–в Камне-на-Оби– маленьком провинциальном городке, что раскинулся привольно на левом берегу Великой сибирской реки Обь и куда волею перста начальственного направили меня с проверкой по личному составу. Серёга, же с полгода как уйдя на повышение командовал там криминальной милицией.
   Сидим в его в кабинете–дело послеобеденное, чаёк с конфетками попиваем, планы на вечер строим. Нахвалиться Серёга не может:
   –Благодать! Неделями криминалов серьёзных нет. Я поддакиваю. Понятно, что после должности начальника уголовного розыска Приобского района служба здесь Раем кажется – тишь да гладь!
   Только проговорили про «тишь» – звонок по «прямому», из дежурки отделовской:
   – Товарищ подполковник! В паре километров от города, в лесополосе пастух обнаружил труп неизвестного мужчины. Весь в кровище, похоже, что зарезали. Прокурор оповещён, криминалист, следственно-оперативная группа и машина с водителем у крыльца, Вас ждём.
     Серёга весть так поджался, в глазёнках искорка сверкнула– опытный сыскарь, как легавая, «верхним чутьём» уже принюхивал след преступника.
     Попрощались до вечера, умчавшись каждый по своим делам.
    За чередой мелких служебных делишек пролетел день. Терзаемый праздным любопытством нет, да и нет вспоминал: Как там у Серёги события разворачиваются?
     Вечерком, в служебной квартире, где «холостяковал» мой товарищ, разлив по кружкам искрящийся золотом пенный напиток, под стук отборной вяленной сороги о край стола, начал разговор с вопроса:
  – Как дело по раскрытию идёт? Серёга, как бы не понимая о чём идёт речь взглянул на меня удивлённо.
  – Да раскрываемость в норме, более семидесяти процентов по «имущественным», «тяжкие» – процентов под восемьдесят. Лидируем среди отделов в свой группе.
  – Да не про показатели тебя спрашиваю, – развеселился я. С сегодняшним- то «жмуриком» как?
   –А, да ну их, придурков! Собрали всех– от прокурора с криминалистами до ментов, чтобы пьяного мужика в лесополосе добудиться. Забухали «келдырщики» на свежем воздухе, да разошлись по домам. Самого пьяного, что идти не мог, там и оставили. А для «прикола» вымазали его томатной пастой, что на закусь не пригодилась.
   Вспомнили историю давнюю– поржали.
   – Ты не думай, – голос в трубке телефона посерьёзнел, что всё просто было! История как-то приключилась с «расчленёнкой», занятная. На четвёртые сутки «неочевидное» раскрыли и татя «ноги сделавшего», аж из Кемерово привезли. Прокурорские меня хотели к медальке представить «за смекалку и проявленный профессионализм», но удостоился только «люлей» от начальства.
   – Во, как! А так бывает? Знавал много историй, когда чужие заслуги, руководство себе присваивало, но чтобы ещё и под «выговоряшник» подвели– такого не слыхал.
   – Бывает, что проще наказать, чем поощрить. А история, вот какая приключилась, слушай: Городишко, ну ты знаешь, на берегу Оби стоит– из мужиков каждый второй рыбак. Дело к зиме было, рано она нагрянула с морозами, да снегами. Вот по тропочке, что с окраины шла на лёд и двинулись удильщики с рассветом. Позёмка мела– подбуранивало. Под самым бережком, чуть в сторонке от тропки, у кустиков, приметили саночки. Рядом шмутьё какое-то. Вникать, что и как там – не стали– торопились к утреннему клёву. Рыбак может какой подустал, да лишнее барахло и скинул, больно уж снега за ночь много набило, на обратном пути подберёт.
   Вечерком, отрыбачив, идут восвояси– стоят саночки! Любопытство забрало! Самый молодой из компании возьми, да и брякни:
  –А вдруг там труп какой, без головы? Хихикнули, а любопытство так и раздирает. Как не взглянуть? Сунулись, а в сумке хозяйственной голова человеческая и топор плотницкий в крови, а в ковре замотаны тулово, да руки-ноги, отрубленные.
    Побросали всё, да скоренько, скоренько так в отдел и прибежали, сообщить.
   Сложно было личность убитого установить– почти трое суток на то ушло. Участковый хорошо сработал! Саночки взял и пошёл по дворам, больно они уж необычные были! Мастерски сделанные, вручную, прям сани-розвальни. И дуги-то загнуты как след и полозочки металлом подбиты– эксклюзив, одним словом! Опознали мастера по саням! К тому времени и жена убитого с заявлением «О без вести пропавшем» пришла в отдел. Прояснила ситуацию, чуток.
Жену опросили–пошёл муж за водой. По минутам весь маршрут горемыки отследили: куда шёл, кого повстречал, где «максимку» * брали. Свидетелей нашли– те на домишко приблудного мужичонки и показали, что года как три в наших местах осел, случайными заработками «по стройке» перебивался.
     Во двор вошли, а там и фляга валяется, что мужик на санях к колонке вёз, а в горнице всё кровищей залито– вот и место преступления.
         А дальше, дальше труда большого и не составило сложить пазл воедино:
    Пошёл мужик с флягой на санях по воду, к колонке– встретил соседа. Слово за слово– сообразили на бутылицу. Пришли к соседу домой, выпили, рассорились. Хозяин– мужик простой, из сидельцев. Посчитал словом нанесённую обиду серьёзной, взял, да и пырнул ножичком кухо;нным собутыльника, да так удачно, что тот сразу богу душу-то и отдал. Делать нечего! Не на нары ж опять! Давай следы «заметать»: башку отрубил, ручонки- ножонки. Сложил в сумку с китайского рынка, а что не вошло по габаритам в ковёр завернул, привязал к саночкам и поплёлся завьюженной тропкой к проруби. Но, толи силёнок не подрасчитал, а может блуданул по ночной метели, но «концы спрятать в воду» не получилось– бросил поклажу с санями и, с рассветом, собрав наскоро носимые пожитки, был уже на автовокзале.
    Это всё нам потом известно стало, когда задержали убийцу, а пока только оставалось догадываться, что и как было.
    В ходе обыска толком-то вроде ничего и не нашли– только гору писем, что от хозяина осталась. Забрал я их с собой– вечера коротать как-то надо было, да и интуиция подсказала: Ищи здесь! И точно! Личность установили– уже полдела, жил-то без прописки! Ещё незадача, –гражданин-то он не нашего, а бывшего союзного государства, а значит и «ноги сделает» в сторону «дома», а время уже упущено– ищи ветра в поле за три тыщи вёрст! Ни один «Интерпол» не поможет!
    «Висяк» **, железный «висяк», за который с меня три шкуры начальство спустит!
   Сижу, корпею над корявыми письменами и вот, вот она зацепочка-то! Письмо- уведомление банковское на имя подозреваемого. Пишут из Кемерово, что деньги в наследство от матери на счету остались и срок истекает на их получение. Сумма не сказать, что большая, но на дорогу до «тёплых краёв» хватит– точно поехал за деньгами! И ещё одно письмецо показалось интересным– от родной тётки, что в Новосибирске проживает. В нём и телефон её указан– приглашала племянника «погостить».
   От Камня на Сиб прямой рейс автобусный– точно, туда и рванул! Надо звонить!
   Бабка разговаривать толком не захотела, хоть и представился, и прямо сказал про причину звонка. Нет никакого у неё племянника, и заходить к ней на днях никто не заходил, но номер телефона мой переспросила.
   Сижу, опечалился. Думу думаю, что дальше делать, как татя отлавливать– тут звонок– на проводе бабуля! Извиняется, так мол и так: Не поверила в басни, а родственникам позвонила в Камень, те и подтвердили всё! Городок-то совсем крошечный, что деревня большая: все и всё знают. Был он у неё, к обеду. Чайку с дороги хлебнул и на Кемерово поехал, с утра у него в банке дела какие-то, а оттуда– сразу и на Ташкент.
    Мешкать некогда! Поднимаю начальника розыска, пару оперов с ним и на жигулёнке отделовском, в ночь, на Кузню. Денег на заправку нет, командировочные выписывать в бухгалтерии– тоже некому. Беру с сейфа, те что на оперативные расходы предназначены, на свой страх и риск.   
   Службу править надо, да и победителей-то не судят!
   Наутро, в девять-пятнадцать в кабинете междугородный звонок– докладывает начальник УГРО, что успели к открытию-минута в минуту, взяли татя, прямо у дверей банка. Одет в куртку и шапку убитого. Готов давать показания!
   – Постой, постой! – перебиваю Сергея, – а ты говоришь, что «огрёбся»? Как так-то?
   – Да просто всё! На радостях звоню, докладываю напрямую Ефремову–начальнику розыска края: Задержали в Кемерово убийцу, признался, везём на Алтай.
  И… началось!  Почему не поставили в известность дежурную часть Главка, почему не были выписаны командировочные удостоверения, почему допущено нецелевое расходование денежных средств? И ещё много всяких и всяких «почему» задавали в ходе служебной проверки– устал отбрёхиваться.
   Рад был тому, что просто «выговоряшник» строгим отделался, не до печалили было, что без награды остался.
   Так, что судят победителей, да ещё как судят!
    А выговор, мало ли их по службе у нас их с тобой было? Выговор через пару месяцев сняли, в качестве поощрения, по итогам работы службы за год, спасибо Ефремову– нормальный мужик оказался. И «тринадцатой» зарплаты не лишили, и «квартальной» надбавки.
     Без выговоров те служили, кто не работал, а «прислуживал». Сам посуди! Начни я согласовывать командировку с дежуркой– крыса какая-нибудь тормоза вставила, побоявшись свою задницу подставить– время упустили, а вместе с ним и преступника.
    На том конце телефонной линии раздались короткие гудки– видать у абонента закончились денежки на телефоне. Не мудрено. Всё дорожает, и связь – тоже. Индексацию пенсий с четырнадцатого года военным пенсионерам под шумок про «санкции» отменили, скоро и на корку чёрствого хлеба хватать не будет– сожрёт инфляция. Как ушёл в отставку в одиннадцатом– на треть уже рухнула. Первым Указом после «Крым наш» и отменили, и тут-же следом, «дружбанам» своим тимченкам и ротенбергам, как пострадавшим от санкций, из мошны государевой компенсацию выплатили– им нужнее!
   Но ниччо! Зато похоронят нас, с Серёгой бесплатно и даже три солдатика пальнут по три раза из ружжа над могилками– заслужили!
   До скорой встречи, Серёга!