Бог и библиотекарь 21 - Легкий выход

Освежеванный Спасли-Слизли был подвешен за лодыжки к раме из толстых брусьев, поставленной у стены шатра в форме чудовищного мольберта. Он был еще жив. Вероятно, все это проделали с ним, пока вождь пировал со своим улусом. Бой барабанов заглушил крики.

Огромные, налившиеся кровью глаза смотрели перед собой с ободранного лица без век. Убийца не мог зажмуриться и впитывал угасающим сознанием образ прирученного огня, метнувшегося, когда перед Францишеком откинули полог, чтобы он мог войти.

Палачи, склонив головы, отступили в тень, выставив на передний план плоды своей кошмарной работы. Мальчишка в ушастой шапке, лет десяти, посыпавший речным песком растекшийся под рамой багрянец, отскочил в сторону будто заяц, придерживая короб на тонкой шее, и плюхнулся на колени.

Спасли захрипел.

То, что библиотекаря не стошнило, было чудом ничуть не меньшим, чем падение стен Иерихона от рева трубного. Его желудок начало выворачивать с такой скоростью, что сработали законы относительности и он отстал во времени от самого себя, а догнав, понял, что момент упущен, и успокоился.

Сразу за очагом напротив жертвы кто-то поставил грубое подобие трона, так что между Спасли и восседающим должно было пылать пламя, наполняя зрелище живодерни особой извращенной эстетикой.

– Бьющаяся рыба, – непонятно сказал Жрец, незаметно подталкивая Францишека к трону.

Ошарашенный, тот чуть не забрался на сиденье с ногами, но вовремя спохватился и сел прямо, скорее чувствуя, чем осознавая, что участвует в каком-то каннибальском обряде – всем, кроме него, понятном и всех, кроме него (и Спасли) устраивающем. И в обряде этом ему отведена особая роль.

Волс вальяжно расположился у спинки трона наподобие императорского ручного хорька. Эту сволочь, похоже, зрелище абсолютно не беспокоило.

– Кто это? – в ужасе шепнул Францишек.

– Один из двух, что шли за тобой.

Тем временем палачи сделали что-то совсем уже несусветное: проколов в нескольких местах мышцы жертвы длинными изогнутыми ножами, влили в раны какую-то дымящуюся смолу из сосудов, напоминающих английские соусницы. «Больше никогда, – Францишек пообещал себе, – я не притронусь к вустерширскому соусу».

Спасли взвыл и замотал головой, а затем, к вящему ужасу Францишека, засмеялся каркающим кошмарным смехом, словно двух ворон били друг о друга в железном баке.

Жрец воздел руки небу (в данном случае – потолку шатра) и пропел какой-то постный стишок, никак не относящийся к делу.

– Не парься так. Он сам их попросил.

– Что?!

– Если бы его отпустили… – Волс перевернулся, цепляя лапами спинку трона. – Ты не знаешь, что делает с побывавшими в плену воинами Бел-Шармагот. Для него это легкий выход.


Далее http://proza.ru/2020/07/18/1463