Выбор профессии

– А всё-таки – почему у твоей бабушки такие большие серые уши? – робко спросила девочка в тёмно-синем, слегка старомодном платье, сидевшая рядом с Красной Шапочкой за одним обеденным столом.

– Уши как уши, – невозмутимо ответила та, доставая из огромной корзины всевозможные варианты выпечки, и, как ни в чём не бывало, раскладывая их по всему столу, – самые обыкновенные на свете уши. А ещё, если ты заметила, у моей бабушки большие жёлтые глаза с чёрными вертикальными зрачками посередине.

Существо, до этого молча лежавшее в бабушкиной постели в её чепце и ночнушке, слегка смутилось такой реакции, но всё же решило разыграть свою заранее задуманную партию до конца.

– Отчего же ты не спросишь, «внученька», почему мои зубы такие острые, большие и блестя…

Внезапно раздался оглушительный выстрел, оборвав фразу существа на полуслове.

– Чтобы ты могла вдоволь ощутить на вкус мой 52 калибр, бабуля, – резко выдернув чёрный кольт из-под очередного пирожка, ответила девочка, – сегодня с начинкой из серебра, как тебе?

На груди того, кто лежал в бабушкиной постели, стремительно расползалось большое чёрноё пятно, похожее на пролитый мазут. То, что было прикрыто слоем пушистого серого меха, ветшало и уменьшалось на глазах, будто внутри странного создания сдувался воздушный шар. Когда на кровати осталась одна лишь пустая оболочка – пушистая шкурка, вроде той, которую кладут в качестве коврика в прихожей, Красная Шапочка потеребила край серого острого уха и победоносно сказала сидящей рядом девочке в синем платье.

– Выбор профессии – очень ответственное дело, Мэри. Если мечтаешь стать хорошим охотником на оборотней, на это нужна отменная природная чуйка. Сегодня полнолуние, и весь мой арсенал огнестрела до отказа забит патронами из натурального природного серебра. Сегодня луна оборотней, понимаешь? Эта ночь – их стихия. А что до бабушки моей, мир праху её, так я уже убила её семь лет тому назад. Она стала моим первым выстраданным и страшным трофеем. Вот её острые зубы – висят ожерельем на моей шее. Спустя три дня после её похорон она, как ни в чём не бывало, возвратилась к нам домой, легла в ту же кровать, одела тот же чепец. Только длинные клыки и белёсые глаза и выдавали в ней ожившего мертвеца, да разве что капли крови в уголках рта – до того, как прийти к нам, она уже успела «осчастливить» своим появлением наших соседей. Они, конечно же, впустили её, несчастные… Но с нашим домом всё было по-другому. Приглашение нужно упырю лишь для входа в чужие дома; туда же, куда вампир приходил при жизни или где он жил в принципе, оно ни к чему. Иными словами, так я впервые ощутила в себе тягу к охотничьему промыслу, тем более что потом пришлось идти в дом наших укушенных и уже обратившихся соседей, и делать там то же самое, что и с бабушкой. Одним словом, всём сёстрам по серьгам, всем упырям – по колу в сердце.

– Хорошо, что я встретила тебя на своём пути, – отозвалась Мэри, буквально вжавшись в кухонную скамью, – я не знала, что сегодня луна оборотней. А у тебя только серебром всё оружие заряжено, да? – с надеждой в голосе добавила она.

– Ну да, – пожала плечами Красная Шапочка, продолжая выкладывать из корзинки пироги и оружие так спокойно, будто это было одно и то же, – понимаешь, у меня на этих тварей есть чуйка. Почти всегда знаю, когда будет очередной набег упырей или вампиров, разгул зомби или ошалевших русалок. Просто чувствую это внутри себя, и всё тут. Ну и про луну оборотней не забываю, конечно же. Так что не бойся, ты можешь переждать здесь до рассвета, спокойно поесть пирожков. Здорово всё-таки, что ты встретила ночью в лесу именно меня, Мэри, а не кого-нибудь ещё, и я привела тебя сюда, в безопасное место.

– Здорово, – бодрым голосом согласилась Мэри, вставая со скамьи и приближаясь к Красной Шапочке, которая как раз поставила свою огроменную корзину (и как только мать отправляет девочку-подростка через лес с таким тяжёлым грузом?!) на пол, и наклонилась, ища там то ли последние крошки, то ли последние патроны, – ненавижу я этих оборотней. Вот только нет у тебя никакой чуйки, прости…

Грянул второй выстрел.

Мэри, уже успевшая измениться в лице в сторону неестественной бледности и выпустить свои белоснежные клыки, блеснувшие при ярком лунном свете, теперь обречённо заваливалась на бок, закрыв окровавленной рукой область груди. Её чёрная кровь, также похожая на пятно мазута, была едва различима на тёмно-синем старомодном платьице, так и не успевшем выцвести от времени и воздействия естественного солнечного света, ведь оно было куплено специально для похорон, и всё это время по большей части хранилось в гробу в своём прекрасном первозданном виде.

– И ты меня прости, Мария Дюбуа, дочь местного фермера, умершая, будучи двенадцатилетней отроду, от жестокой лихорадки в 1895 году, – холодным тоном проговорила Красная Шапочка. - За это время ты успела навестить не только свою безутешную семью, но ещё и пару окрестных деревень, пока тебе окончательно не перестали открывать, и пока люди в окрестностях плотно не занавесили чесноком все окна и двери. Тогда ты и вышла на охоту в леса, надеясь, что кто-то сжалится и приютит озябшую сиротку. Да, кстати, тот кольт, что был заряжен серебряными пулями, лежал под пирожками с картошкой, а вот под нижними – ягодными - был ствол с патронами с сердцевиной из чистой осины. Сама придумала и сама воплотила в жизнь. Ну, не здорово ли, а?

Мэри уже ничего не могла ответить. Из её рта, пачкая ослепительные длинные клыки, начали стекать струйки чёрной мазутной крови, а в горле хрипело что-то, что никак не могло сложиться в слова. Вероятно, этими словами должны были стать последние в её жизни проклятия в адрес убийцы.

– Потерпи, скоро всё закончится, – обнадёживающим тоном заверила корчащуюся на полу нежить Красная Шапочка, вытаскивая из кармана флакон с начертанным на нём крестом, – скоро твоя душа воссоединится с душами всех тех, кого ты случайно убила, став упырём. До встречи в раю, Мэри. Да простит тебя Господь.

С этими словами она крестообразно окропила девочку в синем платье, читая над ней заупокойную молитву до тех пор, пока от лежащей на полу детской, хрупкой фигурки не осталась крошечная горстка пепла.

Красная Шапочка открыла окно, и осенний прохладный ветер подхватил то, что раньше было маленькой Мэри, и понёс это куда-то совсем далеко, развеивая прах высоко над лесом и, возможно,  вознося его к самим небесам.

Вслед за порывами ветра из открытого окна послышалось заунывное, протяжное рычание и прочие нечленораздельные звуки, а также мерзкое чавканье сырой земли, будто кто-то вначале упорно елозил в ней руками, а потом брёл, хромая, запинаясь и увязая при каждом шаге. Звук стремительно нарастал, словно кто-то или что-то быстро приближалось к бывшему домику бабушки Красной Шапочки.

– Вот мать говорит, что выбор профессии – это очень ответственное, серьёзное дело, – спокойным тоном рассуждала как бы про себя опытная охотница в красном плаще, выверенными движениями перезаряжая очередную винтовку с «особой» начинкой, – что экзамены сдавать нужно, практиковаться там, а вдруг не найдёшь себя в этой жизни… А мне вот просто кажется, что должна быть в каждом человеке какая-то особая «чуйка», на что он – и только он! – в этой жизни годен. Если лучше к себе прислушиваться, никогда нужный путь не пропустишь и всегда найдёшь своё место.
Не дожидаясь, когда обитатели могил вплотную обступят дом, Красная Шапочка, вооружённая до зубов, сама пнула входную дверь бабушкиного дома, почти одновременно расстреляв первых подступивших из двух винтовок, зажатых в каждой её руке.

Нежить испуганно попятилась назад. Их остатки мозгов, возможно, изрядно подъели черви, но явно не до такой степени, чтобы всей толпой наваливаться на нечто, способное за долю секунды умертвить покойника повторно.

– Эй, детки, – тоном ковбоя из дешёвых вестернов, с явным превосходством в голосе проговорила Красная Шапочка, – Экзамены отменяются, самое время для практики. Кое-кто обрадует этот чёртов город своей новой профессией!

Послышались непрерывные звуки стрельбы и стоны повторно умирающих существ.

А в это самое время где-то за лесом
на полную луну
жалобно завыли волки.

1 августа 2020

Примечание: Автор в курсе, что Красная Шапочка была издана в 1697, там априори не могло быть никаких винтовок, никаких восставших зомби в духе Ромеро, никаких ковбойских усмешек из вестернов, и с маленькой кровопийцей Мэри главная героиня бы тоже никогда не встретилась в силу разных временных отрезков. Но это просто ироничная, полуюмористическая сказка, аналог другой исторической реальности - как у Тарантино в "Бесславных ублюдках".

Но ведь и в настоящем Париже 17 века волки не имели обыкновения заговаривать в лесу с незнакомыми девочками, не так ли?..