1. Между тремя и пятью

- Шталмейстер, вахмистр,  гофмаршал… ну и титулы! – удивился  мой коллега, перелистывая словарь и громко слюнявя страницы.

- Что Вы делаете? – спросил я, оторвавшись от бумажной волокиты.

 Обычно мой коллега не так расположен к самообразованию, но в этот раз он меня приятно удивил.

-Расширяю словарный запас, – ответил протоколист Зубов, высокий, но нескладный мужчина средних лет с плешью в каштановых волосах.

Очки его съехали на нос. Чашка кофе уже остыла, но он, кажется, забыл про неё. Тут он кашлянул  и продолжил:

– Новые слова, смыслы… надо расти над собой! Новый год скоро! 

Так он продолжал свои лингвистические упражнения до трех часов дня. Почему до трех? Да потому, что пятница– священный день всех бюджетников  и прочих лиц, работающих по твердому курсу:  пять по восемь. Три часа – переломная эра. Смута и междуцарствие. Мозг, сознавая долг и ответственность, отдает приказ на работу. Тело, измученное недосыпами,  недоеданиями или перееданиями, отчаянно сопротивляется диктатуре и работать отказывается. 

Проиграв борьбу с титулами, протоколист Зубов совершил разведывательный поход до начальства и,убедившись, что его благополучно нет, совершил рывок к вешалке, откуда и произнес с высшим ажурным апломбом:

–Ладно, всем пока!– и, не дождавшись наших ответов, скрипнув дверью, растворился,будто его и не было.

–Я тоже знаю одну такую вот должность,– сказал мой коллега N.

У него всегда были грустные глаза и какое-тостранное выражение лица. Он очень изменился после своей  поездки заграницу. Я  был из новоприбывших и потому не знал всех достаточно хорошо, но  каким–то образомэтот человек сразу же внушил мне доверие.

– Какую же? – поинтересовался я, поднимая кружку с кофе. Я завел  этот разговор скорее из банального любопытства  и нежелания дописывать  формулу в экселе.

–Унтер-экзекутор Тайной Дамской Канцелярии.

– Как-как?!

Кофе чуть не вылетел обратно, но, благо,я сдержался. Ничего подобного я ранее не слышал.

– Унтер-экзекутор Тайной Дамской Канцелярии, – повторил он невозмутимо, как и в первый раз.

–Разве существует  такая должность? – спросил я, задумавшись – Вы что, кого то пытали?

– Да, и это мне пришлось делать,– продолжил он резко и отчетливо.

Я понимал, что говорил откровенную чушь, так как знал этого доброго открытого человека, правда, несколько немногословного, но бывшего единственной отдушиной в моих серых канцелярских буднях. Я не мог поверить, что человек с таким добрым выражением лица и грустными глазами мог кого-то ударить. В это просто не верилось.

–Дурно шутите,– усмехнулся я.

Но он говорил таким тоном, что внутри меня что-то щелкнуло. Вдруг он пристально посмотрел на меня своими холодными голубыми глазами, в которых я всегда находил  какую-то отчужденность. Обычно такие глаза у тех,кто скучает о ком-то или по чему-нибудь.  Вдруг я почувствовал за его словами, такую остроту, что пробивает твои стереотипы и бьет в сердце. Обычно это происходит, когда слышишь правду.

– Не переживайте, я и сам не знал, что такая должность есть. Как Вы помните, я вернулся из поездки по обмену опытом с нашими торговыми партнерами. Там и узнал.
–О, да, об этом все говорили…

Он сделал знак рукой, чтобы я остановился. Тут он вновь бросил на меня взгляд.  Он посмотрел на белые круглые часы, потом опять на меня и затем на закрытую дверь.

– Так вот. Я расскажу Вам и только Вам, что там со мной случилось. Вы, кажется, писатель и я думаю, для Вас мой рассказ станет интересным. Всё равно делать то нечего. У Вас отчет, у меня рапорт. Начальство убыло, а мы с Вами тут в идиотской ситуации, когда работа ещё не кончилась, а выходные не наступили.  Такое бывает  по пятницам  между тремя и пятью. У нас как раз есть два часа. Не бойтесь, я знаю, Вы хороший работник, но давайте сделаем небольшой перерыв.

–Да я не писатель, – попытался я отшутиться, но получилось неловко.

–Не врите, – сказал он, смеясь. – Все молодые канцелярские  служащие хотят стать писателями. Я знал нескольких таких вот.

–Кто же это? – засмеялся я.

–Гоголь, Кафка… эээ… Мопассан… всё, хватит, я и так много сказал.

–Но я правда пишу только для себя…, – начал было я, но тут мой собеседник вновь  прервал меня.

–Не скромничайте.Вам двадцать четыре, мир не у Ваших ног, и Вам досадно от  прозябания здесь. Я даю Вам маленький билетик на побег из занудной действительности. Итак, ну что, берете историю или будем корпеть над бумажками?

Я громко хлопнул папкой, взял  карандаш, и вот, что получилось…