Земля бога речного устья. Глава 2. Великая столица

Утро было ясным. «Духи нам благоприятствуют», – подумал Оло, здороваясь с Солнцем.

Выехали рано. Широкая, прямая и гладкая дорога вела на запад и вдали уже виднелись башни самого большого города империи. Оло подумал, что совсем скоро закончится эта уже привычная жизнь на колёсах, он предстанет перед неким высоким чиновником из Академии и станет делиться своим воспоминаниями. Как это будет, он представлял туманно, но что будет очень скоро – не сомневался. Он ещё раз осмотрел себя в зеркало: парадный халат смотрелся вполне неплохо, своё загорелое лицо с правильной причёской, сделанной утром заботливой Лифен, ему вполне понравилось. Скоро…

Однако на дороге становилось всё больше повозок и верховых, а ближе к городу она вдруг оказалась заполненной большими телегами, запряжёнными каждая двумя парами волов. Одинаковые телеги шли двумя рядами в город и такие же по другой стороне навстречу, и занимали они почти всю ширину проезда.

– Тукпэн! – позвал Оло. – Что, так будет до самого города? – показал он на волов.

– Верно, господин, так и будет. Баржи с юга пришли, зерно в хранилища завозят. Что поделаешь, придётся потерпеть.

– Так мы что же, Зерновыми воротами* поедем?

– Да, господин. Так ближе к месту назначения. Иначе придётся ехать по улицам внутри города ещё дольше.

Сотник дал команду, и несколько всадников выдвинулись далеко вперёд. Передние, с вымпелом важного начальника на пике, окриками приказывали принять в сторону, задние сдерживали транспорт позади первых, чтобы вновь не заняли проезд. Но волы, да и сами тяжёлые повозки были столь неповоротливы, что скорость увеличилась несильно.

– Господин, можно спросить? Как же это баржи пришли? Моря ведь нет, и реки нет, – спросила Лифен.

Непосредственное любопытство юной служанки иногда задевало потаённые чувства Оло, и тогда он воспринимал Лифен отчасти как одну из своих дочерей или даже одного из сыновей, когда они маленькими приставали с расспросами обо всём на свете. В такие моменты Оло почему-то хотелось защитить эту девушку от всего мира и научить всему, что знает сам. Но сознание подсказывало, что Лифен всё-таки рабыня, и неприлично на людях относиться к ней как к равной. Иногда он сдерживал себя, но чаще попросту пренебрегал людскими суждениями – не тот уж возраст, чтобы молвы опасаться.

– Река есть, Лифен. Река, вырытая по приказу самого Хубилай-хана ещё семнадцать лет назад. Хан назвал её Тунхуэйхэ*. Управлял строительством знаменитый мастер Го Шоуцзин, между прочим, ханец, очень образованный человек. Теперь зерно возят с твоей плодородной родины баржами прямо в Ханбалык. Тут недалеко пристани, там на телеги грузят, и в город на склады возят. Понятно тебе?

– А раньше как же возили?

– Раньше возили морем. На море баржи тонули от шторма, разбойники их захватывали, большие убытки были. Да и от моря до столицы ещё далеко везти. Монгольские ханы – мудрые правители. А Хубилай-хан один из самых мудрых. Это ведь он на пустом месте построил самый великий город на Земле! И я приложил тут старание!

– Господин, вы строили столицу! Я не знала. Наверно, это очень трудно, строить такой большой город, – Лифен приникла к зарешёченному окошку. – Такие большие стены!

– Да, я молод был тогда. Интересная была работа, и очень ответственная. Я строил северную стену, отсюда не видно. После сходим туда, посмотрим, какова она теперь.

Оло с интересом и трепетом смотрел на приближающийся город. Отвесные глинобитные стены уходили в бесконечность в обе стороны*, на север и на юг. Их строгая равномерность нарушалась лишь высокими деревянными башнями.

– Как же можно такое построить! – восхищалась Лифен.

– Можно, если есть воля императора и желание её исполнить. Многие тысячи людей все вместе трудились много лет. Сколько земли только перенесли и утрамбовали! Эх, какие были времена!..

Солнце указывало полдень, когда подобрались к мосту через широкий ров, заполненный водой. Сотник с вымпелом сам проехал к воротам, предъявил пайцзу. Стража приостановила проезд телег и пропустила повозку с сопровождением в город. Оло лишь мельком успел охватить взглядом надвратную башню и внутренний двор ворот, как стена уже оказалась позади, а по сторонам открылись невысокие городские постройки, прорезанные на север и на юг тесными переулками. Сама же улица от ворот на запад, по которой теперь бойко катилась коляска Оло, была весьма просторна.

– Такая красивая улица, смотрите, господин! – тоже заметила Лифен.

– Одна из главных. Ширина – девять осей! Такие улицы не каждый город может себе позволить. А ведёт она, посмотри вперёд, ведёт она к стенам Императорского города!

Впереди была стена, тоже высокая, но более изящная, с красивыми башнями. А за стеною виднелись красные крыши высоких дворцов.

– Господин, вот тут сейчас – сам император!? – прошептала прелестная Лифен.

– Может быть тут, за этой стеной, а может и в другом месте, откуда нам знать. Но то, что здесь его главный дворец – это верно. Вот, видишь, повезло тебе побывать в самой столице!

– Спасибо вам, господин, что взяли меня. Я думала, вы возьмёте Соли*.

– Это почему же ты так думала?

– Она красивая. И она умная, умнее меня. И она…

– Ну, говори.

– Она из свободных…

– Соли умница, верно. Но ты мне больше нравишься.

Ах, как она улыбнулась!

– Спасибо вам, господин!

Между тем, доехав до стены, свернули влево, через некоторое время обогнули угол императорского города, затем снова влево и остановились у изящных ворот большого сыхэюаня*.

Сотник показал охране пайцзу, и тут же ворота раскрылись, засуетились слуги, лошадей с коляской Оло повели за повод вглубь обширного двора. Встречать гостя вышел распорядитель высокого ранга, сухощавый, энергичный и приветливый в меру, имеющий непривычное слуху имя Зумрад*. Для облегчения схода гостя на землю, подставили низкую скамейку, придержали с двух сторон под руки. «Будто я не спрыгивал с этой самой повозки в пыль, а то и в грязь несчётное число раз за полторы луны пути», – усмехнулся про себя Оло, но игру в важность принял, сошёл с достоинством, раскланялся с распорядителем. Тот задал дежурные вопросы о тяготах пути и здоровье гостя и, по-видимому, был удивлён встречным вопросом о тучности стад распорядителя, поднял бровь, улыбнулся уголком губ и повёл в угловую постройку, весьма изящную и просторную, на ходу извиняясь за отсутствие достойных высокого гостя покоев – тоже часть ритуала.

В постройке оказалось три жилых комнаты, «покои для размышлений», «покои для вкушения яств», несколько подсобных помещений и комнатушек для прислуги. Высокому гостю были представлен слуга для поручений, который «выполнит любые желания высокого гостя», а также повар и симпатичная служанка. Распорядитель на этом раскланялся, заверив, что всегда готов решить любые вопросы. Он пообещал немедленно доложить цзяньтао* о прибытии «Свидетеля исторических событий», и дальнейшие «действия по сотрудничеству в написании истории» будут согласованы непосредственно между цзяньтао степени цзюйжэнь* господином Долгооном* и высоким гостем Академии господином Тохто Оло.

Пока слуги переносили из повозки багаж, которого было совсем немного (Оло не любил таскать с собой ненужные вещи даже в неизвестные дикие места), гостю было предложено умыться и отдохнуть с дороги за чаем и «лёгким ужином», который состоял из хорошего куска баранины со свежей зеленью.

Оло с удовольствием выпил чашку хорошего бодрящего чая, отрезал ломоть горячего жирного мяса – вкусно! Оглянулся на стоящего за спиной с независимым видом «слугу для поручений».

– Эй, присоединяйся.

– Не могу, господин.

– Никто не увидит, садись напротив, мне одному всё равно много. Поговорим.

– У нас говорят «у стен есть уши». Мне не положено, господин.

– Как зовут тебя, честный слуга?

– Улээнди*, господин.

– Откуда же ты родом?

– Моя семья недалеко отсюда живёт издавна.

– По твоему лицу не сказать, что ты чжурчжэнь.

– Я северный хань, господин.

– А что же имя чжурчжэньское?

– Сейчас такие времена, господин… с ханьским именем нельзя подняться по ступеням ремесла.

– Понятно. Значит, думаешь, имя даст тебе удачу. Что ж, каждый идёт своим путём. А что-то я не вижу мою спутницу?

– Её поселили в комнате для служанок, господин.

– Ну-ка, позови её.

Лифен появилась очень быстро, за спиной у неё маячил Улээнди.

– Ну, как ты, Лифен, как устроилась?

– Хорошо, господин.

– Тебя кормили?

– Да, господин.

– Чем кормили?

– Рис давали, господин.

– А ещё что?

– Рисовый бульон. Я хорошо поела господин.

– Так, садись здесь, со мной. Улээнди, принеси то же, что и мне. Живо!

– Я распоряжусь, господин…

– Ну-ка, пойдём, Лифен, покажешь мне свою комнату.

– Вот, здесь. Мне достаточно, господин.

– Это что, всё? Циновка на холодном кане, миска риса без мяса? Забирай свои вещи… нет, погоди. Эй, слуга! Перенеси вещи моей помощницы в спальню рядом с моей. Живо!

– Господин, эти спальни предназначены для высоких персон…

– Что, тут будут спать ещё другие люди?

– Нет, господин, эти помещения для вас.

– Так что, я буду делить ночь на три части, чтобы поспать во всех, или спать в них через день? Выполняй, что приказано!

– Я распоряжусь, господин.

Два слуги мигом перенесли вещи растерянной Лифен в роскошную спальню.

– Вот тут будешь жить. Всё. Садись ужинать. Улээнди, принеси нам хорошего вина. Мы хотим отметить прибытие в столицу.

– Господин, мне неудобно. Как же я буду жить в комнате для высоких особ? Что скажут люди? А если меня завтра выгонят? – прошептала Лифен.

– А вот так, будешь жить, да и всё. Скажешь, я приказал. Пусть попробуют только заикнуться, я тогда ничего им не расскажу. А им больше некого спросить – поумирали все мои соратники, ха-ха-ха! О, пищу принесли и вино. Слуга, ты можешь удалиться.

– Хорошо, господин. Если понадоблюсь, позвоните в колокольчик.


*Зерновые ворота – просторечное название южных ворот восточной стены Ханбалыка. Официально эти ворота назывались Цихуамэнь. Именно через них ввозили в город зерно, доставляемое по каналу

*Тунхуэйхэ – «Река сообщения с милостью» – оконечность Великого канала, соединяющего южные области империи с северными и с самой столицей. Строительство закончено в 1293 году. Канал длиной 82 км был построен за один год

*Стены Ханбалыка ограждали прямоугольник города шириной 6,3 км, длиной 7,4 км

*Соли – лиса (нан.)

*Сыхэюань – «Сы» – «четыре», «хэ» – «соединение», «юань» – «двор». Четырехугольный двор, ориентированный по сторонам света, по периметру которого расположены четыре одноэтажных здания с обращенными вовнутрь окнами. В зависимости от размеров семьи и её благосостояния возможны многочисленные вариации с сохранением общей структуры. По принципу сыхэюань строились все частные дома, государственные учреждения, монастыри и императорские дворцы.

*Зумрад – изумруд (имя популярное у среднеазиатских народов)
*Цзяньтао – чиновники в составе академии Ханьлиньюань степенью ниже редактора, ведавшие составлением династийных историй

*Цзюйжэнь – вторая ученая степень

*Долгоон – спокойный, тихий, мягкий (монгольское имя)

*Улээнди – удачный (нан.)

Следующая глва: http://proza.ru/2020/08/21/678