Блок. Я живу в отдаленном скиту. Прочтение
том II
« П у з ы р и з е м л и »
3. «Я живу в отдаленном скиту...»
***
Я живу в отдаленном скиту
В дни, когда опадают листы.
Выхожу – и стою на мосту,
И смотрю на речные цветы.
Вот – предчувствие белой зимы:
Тишина колокольных высот...
Та, что нынче читала псалмы, -
Та монахиня, верно, умрет.
Безначально свободная ширь,
Слишком радостной вестью дыша,
Подошла – и покрыла Псалтирь,
И в страницах осталась душа.
Как свеча, догорала она,
Вкруг лица улыбалась печаль.
Долетали слова от окна,
Но сквозила за окнами даль...
Уплывали два белых цветка –
Эта легкая матовость рук...
Мне прозрачная дева близка
В золотистую осень разлук...
Но живу я в далеком скиту
И не знаю для счастья границ.
Тишиной провожаю мечту.
И мечта воздвигает Царицу.
Январь 1905
Скит – это становье скитающегося в скитаниях скитальца. Это отсыл к «Тому первому», к «Распутьям»:
«Что с тобой — не знаю и не скрою —
Ты больна прозрачной белизной.
Милый друг, узнаешь, что с тобою,
Ты узнаешь будущей весной…
…Тень лампадки вздрогнет и встревожит,
Кто-то, отделившись от стены,
Подойдет — медленно положит
Нежный саван снежной белизны.
5 декабря 1903»
И упоминание про мост тоже толкает туда же – в «Распутья»:
«Лошадь влекли под уздцы на чугунный
Мост. Под копытом чернела вода.
Лошадь храпела, и воздух безлунный
Храп сохранял на мосту навсегда…
28 декабря 1903»
Река для Блока – суть граница меж реальностями, в тогдашнем стихотворении это проявлено было особенно ярко, ужас межреалья – предельно явственен:
«Песни воды и хрипящие звуки
Тут же вблизи расплывались в хаос.
Их раздирали незримые руки.
В черной воде отраженье неслось…»
Имеем морок ведьм №3. Очередной искус: да забудь ты про всех этих «монашенок», забудь! И река тогда будет, просто речкой, по которой плывут «речные цветы», а не ответвлением потока Хаоса и не будет «для счастья границ» и можно будет растворяться в «свободных ширях», и не вспоминать, не вспоминать, не вспоминать! – как «как свеча догорала она…», как подобно двум белым цветам, что сейчас проплывают под мостом, истончались и уходили в ничто воздетые руки уже бестелесной «монашенки»… Совсем как в предпоследнем стихотворении "Стихов о прекрасной даме", где его героиня, как Офелия, гибла в "потоке":
«Я закрою голову белым,
Закричу и кинусь в поток.
И всплывет, качнется над телом
Благовонный, речной цветок.
5 ноября 1902»
И ты, наконец, будешь свободен и волен…
*
- «Та, что нынче читала псалмы, - // Та монахиня, верно, умрет » - вдруг вспомнилось (А. Ахматова):
«
Все мы бражники здесь, блудницы,
Как невесело вместе нам!
...А та, что сейчас танцует,
Непременно будет в аду.
1912 г.
»
*
Из Примечаний к упомянутому стихотворению в «Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах» А.А. Блока:
«
- «Я живу в отдаленном скиту ...» Скит - жилище монаха-отшельника, удаленное от монастыря. Мотив отшельничества, монашеского служения перекликается с образом инока в "первом томе" лирики Блока ("Я, отрок, зажигаю свечи ... ", "Брожу в стенах монастыря ... ", т. 1 наст. изд.).
- «Та, что нынче читала псалмы...» - Псалтирь, или Книга псалмов. - Одна из книг Ветхого Завета, состоящая из 150 псалмов, приписываемых царю Давиду. В православной службе псалмы читаются при утреннем и вечернем богослужении.
- «... Вкруг лица улыбалась печаль. Но сквозила за окнами даль ... rv Мне прозрачная дева близка ...» - Ср. рассуждения Блока о смысле заглавия стихотворного сборника Вяч. Иванова "Прозрачность" (М., 1904): «"Прозрачность"- есть символ,- то, чпо соделывает "сквозным покрывалом Майи". За покрывалом открывается мир - целое. Именно такое значение имел постоянный "пейзаж" в узких рамках окон или за плечами "Мадонн" Возрождения. "Мадонна" Лиза - Джиоконда Винчи, у которой "прозрачность реет в улыбке", открывает перед нами мир - за воздушным покрывалом глаз. ( ... )Может быть, только по условиям "техники", "пейзаж" заметен лишь по бокам фигуры: он должен светиться и сквозь улыбку, открыпаясь как многообразие целого мира» (СС-8(5) . С. 16).
С. Соловьев, вспоминая о своем посещении Блока в 1910 г., писал: "На стене висела фотография Моны Лизы. Блок указывал мне на фон Леонардо, на эти скалистые дали, и говорил: "Все это - она, это просвечивает сквозь ее лицо" (Воспоминаиия, 1. С. 126). Подробнее см.: Грякалова Н.Ю. Об одной реминисценции у А. Блока: ("Мона Лиза" Леонардо да Винчи) //Русская литература. 1987 . №2).
- «... границ: Царицу». - Употребленную здесь неравносложную рифму А. Белый расценивал как свидетельство пристрастья Блока периода "второго тома" "к зыбкорасплывчатым ритмам и рифмам" (Белый, 1. С. 171 ).
Об этой же особенности блоковской поэтики критически отзывалась и З. Гиппиус: «Раз он (А. Белый. - Ред.) прочел ( ... ) новое стихотворение Блока, где рифмовалось "ниц" и "царицу". Стихотворение было хорошее, но рифма меня не очаровала» (Гиппиус 3. Живые лица. Мюнхен, 1971. С. 29; ср.: ЛН. Т. 92. Кн. 3. С. 220).
Ср. в воспоминаниях А. Белого: «Я помню, с каким торжеством Мережковский однажды ( ... ) прочел четверостишие ( ... ) А(лександра) А(лександровича), где рифмуются странно "границ" и "цариц-у" ( ... ) " ( ... )в этом "ууу" ведь все дело; "ууу" - блоковский хаос, радение, отвратительное хлыстовство"» (Белый, 2. С. 197).
- «И мечта воздвигает Царицу». - Отождествление женского лирического образа с мистической Царицей характерно для "соловьевских" настроений "первого тома" (ср. стих. Вл. Соловьева "У царицы моей есть высокий дворец ... ", 1875).
»
Свидетельство о публикации №220082400494