Штиль бескрайней синевы

На старом причале, боком на песке, бортом упираясь в опоры лежала старая лодка. Рассохшееся весло наполовину выглядывало из-под обтёртого морем камня. Высокая, худенькая светловолосая девушка присела на край причала и свесила ноги над старой лодкой.
Она смотрела в ту линию, которая соединяла небесный горизонт и морскую волну.
Ей мечталось путешествовать, познавать разные города и страны и потому она часто приходила на причал, сидя на краю опиралась руками на старые, выгнутые солнцем доски, вглядываясь в воду под босыми ногами.
Она мечтала.
А он шёл. Шёл к причалу, неспешной, неторопливой походкой, чуть разлапистой по привычке.
Идти было недолго, он приходил, присаживался на песок и камни у причала, бросал мелкие камушки в воду, пока она сидя на причальном краешке и беспечно болтая ногами мечтала.
Лёгкий морской ветерок купал в себе эту незнакомую друг другу пару, рассеивал её мечты по берегу, неся ему порою тонкий, терпкий аромат её растрёпанных волос, полотно прибрежных ароматов за его спиною рисовало картину готовящейся снеди, она надеялась, что кто-то слышит её мечты и никогда не помешает ей строить будущее.

Однажды он засиделся на песке допоздна, и она проскользнув мимо него, осталась незамеченной, неслышно ступая босыми ногами так, что он успел заметить лишь мелькнувшую тень.

Тогда он решил починить старую лодку и вырезать второе весло.
Работа оказалась не простой и не сложной, со своими друзьями, прикрывая край причала над лодкой старым брезентом он восстанавливал изъеденную временем древесину, ладил новый борт, твёрдо веря в то, что лодка стоит починки и помня слова своего отца о том, что на берег всегда следует возвращаться, чего бы это ни стоило.

Утром солнечный лик удивлённо находил всё новые и новые следы работы, лодка, словно по мановению волшебника обретала старые, казалось бы формы в новом содержании, и соглашаясь с морем, бриз бликами прятал от девушки результаты труда.

Убедившись, что лодка оказалась прочной, несмотря на повреждения и возраст, он использовал имевшиеся в распоряжении материалы, его труд был лептой в надежду на будущее и потому весло он строгал под свою ладонь.

Минуло время, понадобившееся на восстановление, к раннему обычному утру всё было готово, просмоленные и покрытые лаком борта прикрывали спрятанное под причалом новое весло. Город у моря неспешно оживал, платаны кудряво дурачились листвою под солнцем, выхватывая из тени лица прохожих, здания на улицах, наряженные вывесками напоминали европейско-азиатскую чехарду, прореженную портиками отелей, гостиниц и учреждений.

Девушка появилась на причале почти сразу же после того, как солнце незаметно оторвалось от горизонта, забираясь всё выше и выше в небосвод.
В руках девушка несла небольшой, ни на что не похожий сверток. Пройдя вперёд, она остановила свой взгляд на лаковом борте лодки - солнце бликовало в такт со вспыхивающими мгновениями света на мелкой ряби воды. Она огляделась - берег, косая кромка прибоя, тихий шелест волн; казалось, никого не было рядом. Чуть нахмурившись, она аккуратно слезла в лодку, присела на корме, положив сверток на дно.
Она ждала, мечтая, он шёл. Всё так же неслышно и неторопливо прошёл по причалу, спустился в лодку. Оттолкнул новым веслом причал, загребая носом к линии мечты. Штиль бескрайней синевы придавал уверенности в будущем. Складное удилище, катушка с леской - в свёртке кроме спиннинга и нехитрой наживки ничего не оказалось.
Он поднял вёсла, положил на борта в ожидании, она коротким рывком забросила крючок, два неподвижных силуэта казались декорацией детского рисунка.
Поклевка, краткая борьба - плавный ход воротка катушки вытянул сверкающую в чешуе рыбу, соленые капли разлетались с бьющегося хвоста и на него, и на нее, в лодку падали серебряные медали чешуи, она завернула рыбу в ткань и улыбнулась:
- Молчи. Расскажу тебе одну легенду, которую рассказывала бабушка, когда я была маленькой и мне казалось, что мир моя собственность.
В давние времена, в городе где родились мои предки был обычай - того, кто считал себя Богом возводили на особый треугольный эшафот с плахой в центре. С эшафота можно было сойти, и тогда присуждался позор, можно было остаться, и тогда присуждалась смерть и можно было найти решение, присуждавшее жизнь.
Правильным и верным решением становилось только одно, всё прочее отвергалось и до, и теперь, и после, то есть всегда.
Ставший Богом и понявший это в себе произносил три заветных слова над плахой, решение, присуждавшее жизнь становилось достоянием городской истории, а бывший Богом исчезал с эшафота так, что сам город становился ещё одной легендой, уникальной и ни на что не похожей.
Она вновь улыбнулась - лодка ткнулась носом в песок.
- Спиннинг я оставлю тебе, это подарок той, которая пригласит тебя на эшафот.
Она быстрым кошачьим движением выскочила из лодки и зашагала по песку, подхватив легкие туфли свободной рукой.
- До свидания, ты лучший рыбак в городе грез.