Блок. Твари весенние - прочтение

                (Из альбома "Kindish" Т.Н.Гиппиус) 

                Золотистые лица купальниц.
                Их стебель влажен.
                Это вышли молчальницы
                Поступью важной
                В лесные душистые скважины.

                Там, где проталины,
                Молчать повелено,
                И весной непомерной взлелеяны
                Поседелых туманов развалины.

                Окрестности мхами завалены.
                Волосы ночи натянуты туго на срубы
                И пни.
                Мы в листве и в тени
                Издали начинаем вникать в отдаленные трубы.
                Приближаются новые дни.
                Но пока мы одни,
                И молчаливо открыты бескровные губы.

                Чуда! о, чуда!
                Тихонько дым
                Поднимается с пруда...
                Мы еще помолчим.

                Утро сонной тропою пустило стрелу,
                Но одна - на руке, опрокинутой в высь,
                Ладонью в стволистую мглу –
                Светляка подняла... Оглянись:
                Где ты скроешь зеленого света ночную иглу?

                Нет, светись,
                Светлячок, молчаливой понятный!
                Кусочек света,
                Клочочек рассвета...

                Будет вам день беззакатный!
                С ночкой вы не радели –
                Вот и всё ушло...
                Ночку вы не жалели –
                И становится слишком светло.
                Будете маяться, каяться,
                И кусаться, и лаяться,
                Вы, зеленые, крепкие, малые,
                Твари милые, небывалые.

                Туман клубится, проносится
                По седым прудам.
                Скоро каждый чортик запросится
                Ко Святым Местам.
                19 февраля 1905





     Татьяна Гиппиус – сестра Зинаиды Гиппиус, «Тата»,  художница:
     «…Я подружился особенно с „Татой“, которая уводила меня к себе в комнату и усаживала на серый диван; у нее был альбом, и в него зарисовывала она все фантазии, образы, сны, сопровождая эскизы порой комментарием; этот дневник, мысли-образы, я полюбил; и часами мы с ней философствовали над эскизами; помню один из них: на луной озаренном лугу, в простыне, кто-то белый, худой и костлявый таинственно расскакался по травам…»
                Андрей Белый. «Воспоминания об Александре Блоке»
 
     Технически, конечно, стихотворение великолепно: так выписать ночную жуть!

                …И весной непомерной взлелеяны
                Поседелых туманов развалины.

                Окрестности мхами завалены.
                Волосы ночи натянуты туго на срубы
                И пни.

     А практически… «Как тяжело ходить среди людей и притворяться непогибшим», ходить и притворятся живым…
     И помнить, как каждое стихотворение было или молитвой – то есть призывом, призывом, на который откликались, отзывались! – или актом сакрального обряда, должного остановить, задержать, оставить здесь вырванную из вселенского сна отозвавшуюся… Должные вочеловечить…
    А писать - технически безупречные стихи, должные проиллюстрировать поворот сюжета, где лирический герой окружён видениями, насланными "пузырями земли" - антагонистами Лучезарной…

(на иллюстрации  - рисунок Т.Гиппиус «И собираются к озеру на благовест ночной русалки», 1906 г.)