Л. Хаусмен. Сказка о Принцессе на клумбе. 4

   Перевод 4-й главы сказочной повести Лоренса Хаусмена (Laurence Housman) “The Bound Princess”, 1898.
   © Перевод. Олег Александрович, 2020
   Иллюстрации: Клеменс Хаусмен (Clemence Housman).
   ***

К началу: http://proza.ru/2017/12/13/1440

   4. Принцесса Мелилот

   Выбравшись с хрустальной раковинкой в руке из колодезного жерла на землю, вскочил тотчас Неумник верхом он на Плуг свой, — и вот уже опять дальние дали белого света стремительно мчались чередой ему навстречу, чтобы мгновения спустя отлетать далеко назад. Между тем не жажда уже, а усталость одолевать стала наездника; голова его закачалась, небо с землей сливаться воедино стали в его глазах; наконец сон настолько затуманил ему разум, что не успел догадаться он дать Плугу повеление умерить немного свой бег. И когда проносились они сквозь лесные заросли, зацепился он за низко висящую над землей ветку, — и вырвала его словно перышко из седла она. Свалился Неумник на зеленое, густое и мягкое ложе травы и проспал до поры, пока сон не изгнал из него всю без остатка усталость. Плуг же, и не подумав остановиться, через гору, лощину и равнину унесся стремглав в даль, недосягаемую как для взора, так и для звуков голоса его хозяина.

   Когда Неумник проснулся и не нашел плуга своего ни подле себя, ни в близких окрестностях, с плачем принялся корить он себя за оплошность. «Какую же малость проку извлечь сумел я за все то время, пока владел благородным таким скакуном! — стенал он. — Ну так вот же, и не удивляюсь уже, что решил в конце концов меня он бросить, чтобы подыскать где-нибудь себе более достойного хозяина!.. Но ежели благосклонность судьбы поможет мне все-таки его разыскать, клянусь тогда свершить я с его помощью такие деяния, какие в полной мере станут достойными его в них соучастия!» И отправился он в путь, следуя вдоль борозды, прорезанной по земле убежавшим от него Плугом, с твердой решимостью не прекращать своего похода вплоть до розыска беглеца, в какие бы далекие дали не завели его поиски.

   Пропутешествовал год почти он уже, когда на усталых и стертых ногах своих добрел до некоего запустелого дворца в окружении неухоженного, обильно разросшегося сада. Настежь распахнутые ворота сплошь оплетали стебли вьющихся растений, а дорожки все поросли густой зеленой травой. Утром того дня почудилось ему, что заприметил он свой Плуг, мелькнувший блестящей точкой на далеком холме впереди, — и когда, следуя вдоль оставленной им борозды, увидел он, что ведет она в дворцовый тот сад, неистово заколотилось в груди от радости сбывшихся ожиданий его сердце. «О, мой лунный лучик, — подумал он, — да неужто отыщу я наконец тебя здесь!»

   Из глубины сада долетали до его слуха громкие голоса: несколько мужчин о чем-то горячо, с бранью там спорили, а какая-то женщина навзрыд плакала. Неумник побрел туда и, подойдя ближе, замер как вкопанный на месте от изумления и великой радости: посреди зеленой лужайки стоял его Плуг-Скороходец! Его окружала толпа мужчин, в коих признать можно было дворцовую прислугу; ухватившись за Плуг, они дергали его изо всех сил, пытаясь сдвинуть с места. Пожилая женщина стояла подле них; она рыдала, заламывая руки, и умоляла их оставить плуг на месте.

   — Но вы же знаете! вы все ведь знаете, чем такое закончится! — кричала она. — Как только плуг этот коснется стоп принцессы — тотчас оторвана она будет от корней своих, и оттого завянет она, иссохнет и скоро погибнет! Каков прок, если оторвем мы ее сейчас от клумбы, коли прочие все заклятия снять с нее нам нечем?!

   Посреди лужайки, под навесом беседки из розовых кустов стояла прекраснейшая из всех, что когда-либо жили и живут на свете, принцесса; стояла без движения, и не подавая даже признаков жизни. Казалось, слышать она ничего не слышит, видеть ничего не видит и едва ли даже дышит. Стопы ног ее корнями вросли в землю — так крепко, что даже сотня человек, несмотря на совсем легкий вес ее тела, не смогла бы никак оторвать принцессу от места, где она стояла. Не меньшей нисколько была и крепость чар, которые сковывали все ее чувства — сковывали так прочно, что пробудить их в ней никто и никак не мог.

   Едва только бросил Неумник взгляд на лицо принцессы, понял в тот же миг он, что сердце его похищено уже и в третий раз, — и быть ему несчастнейшим на земле человеком, если не сумеет он никак получить ее себе в жены.

   Спешно подошел он к старушке — которая, заламывая руки, не прерывала своих стенаний; из прислуги же никто на нее внимания так и не обращал.

   — Ответь мне, кто она, эта спящая девушка, которая стоит на клумбе как околдованная, приросши к земле словно цветок? — спросил ее Неумник. — И кто ты такая, а также вот эти все люди, занятые какой-то работой, которые так жарко о чем-то спорят друг с другом?

   — Она моя госпожа! она сладкий мой, драгоценный мой камешек сердца моего! — громко вскрикнула старушка. — И, к великому несчастью, — ты ведь это видишь, — околдована она! Все дары фей, поднесенные ей в день ее крестин не смогли отвратить ту участь, что предсказана была для нее в час ее рождении. На семнадцатом как раз году жизни такое вот и суждено было с ней случиться — вот то, что ты видеть можешь сейчас!

   — Она жива? — спросил ее Неумник. — Да, она не мертва… Она что, спит? Но когда же проснется она? Расскажи мне, прошу я тебя, старушка ее историю; поведай мне, отчего смогло вдруг пасть на нее такое злосчастие?

   — Она дочь короля нашей страны, и родила ее первая его супруга, — начала рассказывать ему старушка. — И должно ей было унаследовать королевский трон после смерти отца; но когда ее матушка безвременно скончалась, король женился опять, и три дочери его от его второй жены сходить стали с ума от ревности к ее красоте, ее обаянию, ее великодушию — ко всем достоинствам, за которые куда выше их самих ценил свет старшую их сестру. В конце концов упросили они мать научить их какому-нибудь заклинанию, которое помогло бы им низвести все прелести принцессы Мелилот до чего-то ни на что совсем не годного в глазах людей. И мать — а она весьма сведуща была в чародейских искусствах — обучила дочерей неким заклятиям; и сказала она им, что если действовать они будут все втроем и слаженно, заклятия те помогут им достичь желаемого.

   И вот однажды прибежали втроем они к Мелилот и крикнули ей: «Пойдем, сестрица, поиграем в игру новую — ей наша матушка только что обучила нас!» И принялись они обращать друг дружку в цветы. «Я буду штокрозой!» — сказала одна из них. «А я — колумбиной!» — воскликнула другая. Изрекли одна на другую после этого заклятия они — и обратилась одна сестра в штокрозу, а другая в колумбину.

   А потом сняли они с себя чары — и самими собой опять стали. «О, но до чего же это чудно — цветами быть! — кричали они, заливаясь смехом и хлопая в ладоши.

   Старшая же сестра заклинаний никаких не знала.

Но посмотрела, понаблюдала Мелилот, как сестры ее в цветы обращаются, а потом раз за разом возвращают себе благополучно человеческое свое обличие, и в конце концов воскликнула она: «А я хочу розой стать! Обратите меня в розовый куст, — но только потом той, кем я есть, сделайте меня опять!»

   Сестры согласились, и все три в один голос произнесли над ней заклинание. И когда обратилась Мелилот в розовый куст, тотчас в трех кротиц превратились они; и вкопались они в землю — и подгрызли кусту тому корни.

   Выползли после этого они из земли наружу, вернули себе свои обличия и прокричали: «Сестра, сестра! Стоять же и стоять теперь тебе на месте — до срока, когда объявится в саду этом пахарь с Плугом-Скороходцем!»

   Обратились они затем в пчел — и высосали жадно весь нектар из всех цветков куста; и, самими собой став вновь, крикнули: «Сестра, отныне спать тебе и спать — пока не пробудит тебя цветок Пламенеющей Розы!»

   Затем вытрясли они из ее глаз-цветков росу — и объявили ей: «Сестра, быть же твоему разумению под замком — до мига, когда твои глаза оросит вода Колодца Жажды!»

   И наконец сорвали они цветок с самой верхушки куста, оборвали с него лепестки и по ветру их развеяли. И крикнули: «Сестра, и бездыханной быть же впредь тебе; и да не вздохнуть тебе — и жизни не вернуть — без выдоха Камфарной Немертины!»

   А потом вернули сестры принцессе человеческое обличие, да так и оставили ее стоять на этой клумбе — охладелую, незрячую, в беспамятстве, без движения, — неживую почти. Краса лишь одна ее не умерла; какой была принцесса красавицей, такой и остается она. И пока не сняты будут с нее все четыре заклятия, коими околдовали ее сестры, обречена так вот и стоять она вросши в землю здесь, в беседке этой.

   Вскоре козни трех сестер и их бессердечной матери открылись королю, и за преступное то деяние постигла их всех четверых смертная кара. Однако зло, что они учинили, их гибель не исправила; король убивался от великого горя и, чтобы не ронять каждый день взор свой на застывшую замертво в саду дочь, место это он покинул. А дворец здешний вместе с садом оставил под присмотром малого числа прислуги и меня; мне он вверил заботу за принцессой, поручил неусыпно охранять ее.

   Вот так все четыре те заклятия и наложены были на принцессу Мелилот. Самое легкое из них снимет вода, добытая из Колодца Жажды: если капнуть эту воду хотя бы по одной капле в каждый ее глаз, вернется к ней память, вспомнить сумеет она все свое прошлое.

   Чтобы второе заклятие разрушить — раздобыть придется цветок Пламенеющей Розы. А добраться до места, где произрастает роза такая, да и сорвать цветок с куста — задача для человека непосильная. И стоит только положить этот цветок принцессе на грудь, в тот же миг забьется, пробудившись, сердце ее.

   Чары же третьего заклятия покинут Мелилот, когда вдохнется ей в уста воздух, выдохнутый Камфарной Немертиной; причем воздух, пробывший внутри тела этого исполинского червеобразного создания год целый, не меньше. Тогда принцесса опять задышит, и вернутся к ней все пять ее чувств.

   А уже для снятия последнего заклятия — Плуг-Скороходец потребен. Только он способен отделить своим лемехом ноги принцессы от вросших вглубь земли корней, — и так вернуть ее к прежней жизни, чтобы снова ходить могла она по земным тропам. Но вот же — хотя Плуг-Скороходец и есть у нас теперь, но нет здесь никого, кто умеет с ним управляться; и какой же тогда нам от него прок?! Ведь даже если и удастся этим болванам как-то с ним управиться и подрежут они моей госпоже ноги, — она просто упадет в тот же миг на землю как скошенная травинка, да и погибнет, — как всякое оторванное от земли растение. Потому что прежде надо освободить ее от трех других заклятий, о которых я тебе рассказала; вот тогда только и сможет принцесса вернуться к прежней своей жизни людской.

   — Коль ты речь завела об умении с этим плугом управляться, — сказал ей Неумник, — то смотри — вырвать его из рук этих людей сумею я в мгновение ока. Увидишь ты сейчас, как широко все они там вытаращат глаза свои!

   Он поднес к губам своим огнестойкий Перстень-Прелучшатель и свистнул коротко сквозь него. Тотчас же, вскрикивая от изумления и испуга, расступилась в стороны окружавшая плуг толпа, — потому что Плуг-Скороходец, рывком развернувшись, ринулся с поспешностью к Неумнику — словно арабский скакун на зов своего хозяина.

   Разрыдавшись от радости, старушка воскликнула:

   — Так значит, это ты — хозяин плуга этого! Быть может, и остальные все вещи, нужные нам для снятия заклятий, во власти твоей тоже?!

   — Не все из них, — ответил ей Неумник. — А теперь расскажи-ка мне все, что знаешь о Пламенеющей Розе и о Камфарной Немертине: что они есть и где их искать. Спасибо надо сказать плугу моему, — потому что благодаря неимоверной быстроте его бега я теперь и господин всех четырех концов света. А еще я владелец Колодца Жажды, и в друзьях у меня несколько братцев-огнеядцев.

   Старушка всплеснула руками и воздала хвалу его молодости, его сметливости и его храбрости.

   — Начинать надо с дела, какое попроще. Прежде всего, — сказала она, — верни принцессе память — водой из Колодца Жажды, — а потом я покажу тебе путь к месту тому, где сыскать ты сможешь Пламенеющую Розу.

   Неумник вынул из кармана свою прозрачную хрустальную раковинку, дохнул на нее и дал повеление Колодезному Народцу плеснуть в нее две капли воды — для того, чтобы смог он закапать их в глаза принцессы Мелилот. И тотчас появились на донышке две голубые капельки — которые поскользили вверх, и, добравшись до самого края, остановились, дрожа, на нем. Неумник коснулся осторожно их своим Перстнем-Прелучшателем — чтобы подсластить для принцессы память ее о прошлом, — затем запрокинул девушке голову лицом вверх и влил по капле под прикрытые веки глаз ее.

   — Посмотри-ка! — вскрикнула ее верная няня. — Свет замерцал в глазах ее; а значит, возвращаются уже к ней и сознание, и память! Однако ничего она пока не видит и не слышит. Теперь же задача твоя — раздобыть для нее и доставить сюда как можно скорее цветок Пламенеющей Розы. Будь мудр, будь сметлив — и да пребудет с тобой удача!

ПРОДОЛЖЕНИЕ - http://proza.ru/2020/10/28/632