Ковидные дети

Кир открыл глаза и  сразу сел на кровати от удивления - за окном был белый мир. Ночью выпал первый снег и накрыл тонким покрывалом совершенно зеленые ещё садовые деревья и густую траву.
Дашка  недовольно заворчала во сне, покрепче прижала плюшевого мишку, натянула одеяло на голову.
Пусть спит - пока спит не просит есть, Кир на цыпочках вышел из родительской спальни.
Первый этаж дома - кухня, столовая, гостиная- единое пространство и окна, окна, окна - от пола до потолка. Кир поскорей натянул куртку и кроссовки - хотелось поскорей пробежать по белому полю, оставить свои следы. Подошёл к двери террасы, взялся за ручку двери и замер. Следы уже были. Под дверью, вдоль окон, по всему периметру дома. Тонкой цепочкой, натоптанными клубками - большие отпечатки тяжёлых рифленых ботинок.
Кто-то неизвестный обошёл вокруг дома, заглядывая внутрь.

Зазвонил мамин телефон. Он часто звонил - первую неделю звонили мамины коллеги по работе - расспрашивали, бабушка звонила - она с папиной сестрой и её детьми застряли на карантине в Турции, но у неё быстро заканчивались деньги и она стала только писать: Как вы? Родители вернулись? Хорошо и нет. Звонили мамины подруги - охали, ахали и больше не перезванивали. Никто не приехал к ним. Они были "ковидные дети" и все их боялись. Только мама не звонила, но Кир, все равно, не терял надежды и бежал к телефону.
- Кирюша, Кирюша, это мама. - Голос незнакомый, хриплый, растрескавшийся.
- Мама! Мамочка!  - У Кира перехватило горло и слезы собрались в носу. - Мамочка, ты не умерла!
- Что ты, что ты, мой хороший - мама скрипела незнакомым голосом, но это была мама.
- А  папа? Почему ты так долго не звонила?!
- Ещё не знаю про папу. Мне только что убрали трубки и санитарка дала свой телефон... Я не могла позвонить, малыш. К вам кто-то приходит? Приносит продукты?
- Тётя Ира приходила один раз, да. Потом они уехали. Мы одни в посёлке остались.
- А охрана? - мама закашлялась, тяжело, долго переводила дыхание. - Возьми деньги у меня в кошельке, тысяч пять, подойди к охране попроси купить хлеб, молоко, йогурты, колбаску, они не откажут. -  мама сипела и шептала - Вы здоровы? Температуры нет?
- Все хорошо, мамочка!
- Я потом ещё позвоню. Совсем не могу говорить. Напишу, что ты можешь сам приготовить. А где Даша? Не слышу её.
- Даша спит ещё.
- Поцелуй её от меня. Я вас очень люблю.
- Мам, возвращайся поскорее!
- Как только отпустят, малыш...

Кир немного горько поплакал. Мама вернётся. Они не одни.

К ним правда приходила беременная соседка Ира. Принесла пакет с котлетами, пюре и яблочным пирогом. Она подошла к их дому, не поднялась на крыльцо - позвала. Когда Дашка, распахнув  руки, кинулась к ней навстречу, тётя Ира отступила назад, выставив вперёд ладони - Нет! Не подходи!!! - поставила продукты на землю и попятилась, обнимая свой большой живот.
Через два дня пришёл её муж - молодой, всегда весёлый мужчина. Вот, сказал, тут всякая еда, мы уезжаем - рожать нам. Больше в коттеджном посёлке не осталось никого.

Кир поднялся к Дашке. Она уже проснулась, стояла перед окном, прижавшись носом к стеклу.
- Кирюша, уже зима?
- Нет, Даша. Это просто первый снег. Он скоро растает. Солнце выйдет и он растает. Так всегда бывает. Мама звонила.
- Мама?!
- Да.
- Она скоро вернётся?!
- Не знаю. Она сказала попросить охрану купить продукты. Одевайся, попьём чай и пойдём.

К чаю у них были старые сушки и мамины любимые зерновые галеты. Печенье, конфеты и хлопья закончились очень быстро. Первые дни они ели только их. И йогурты. Потом Дашка нашла в холодильнике старый глазирований сырок и её вырвало. Кир научился смотреть срок годности на упаковке. На сушках срока он не нашёл. Ещё он сам варил яйца и картошку. Яйца это просто. А картошку в кожуре он один раз недоварил, второй раз переварил - и получилась  грязная водянистая каша в кастрюле, в третий раз получилось хорошо, но картошка уже  закончилась. Что делать с морковкой и луком он не знал.

Когда они вышли на улицу снег почти растаял - только под кустами мокрыми каплями блестели на солнце белые кучки. Дети сгребли маленькие снежки и топили их в ладонях. Было совсем нехолодно.
В будке охраны никого не было. Шлагбаум поднят. Кир подошёл к служебному вагончику - дверь нараспашку. Заглянул - на узкой койке, раскидав в стороны руки и ноги, храпел бородатый, незнакомый мужик. Кир потоптался в нерешительности. Ни дяди Паши, ни дяди Саши - приветливых здоровяков в чёрной форменной спецовке нигде не было. Не было и их машин.
- Пошли, Дашка домой. У нас ещё яблоки на яблоне висят - сейчас будем их добывать.
- Высоко, Кирюша. Даже ты не допрыгаешь!
- А мы стремянку возьмём и достанем!
 
Яблоки висели так высоко, что и со стремянки их было не достать. Кир сбивал их теннисной ракеткой, Дашка хохотала, бегала, собирала в карманы.
За забором появился бородач.
- Эй, малой! Здоров! Родители дома?
- Здравствуйте.
- Родоки дома, спрашиваю?
- На работе.
- А, ну вечером загляну.

Мама прислала сообщение. Куча вопросов и рецепт, как варить гречневую кашу. Каши Кир ненавидел, но есть хотелось очень.
Вымыли яблоки. Они были маленькие, немного сморщенные и приторно сладкие. На верхушке старой яблони краснело ещё много глянцевых шариков. Запас еды. Запас гречки и других круп тоже был большой. Стало спокойно - еда не закончится ещё долго. И мама, наверное, скоро вернётся. И папа. Пугал только бородатый мужик.

Дашка все не хотела снимать куртку. Мёрзла. На улице резко  похолодало и дом остывал. Кир не умел сам включить паровое отопление, но с электрокамином разобрался быстро. Языки искусственного пламени были живыми и веселыми.

Стемнело неожиданно рано. Гречка уже не булькала, не плевала паром из под крышки - пахла пронзительно и аппетитно на весь дом. Дашка стояла у плиты.
- Кирюша, уже скоро? Скоро уже?
- Ещё пять минут. Видишь, вот - таймер - даже меньше уже.
- Может все?
- Я по инструкции все делаю, как мама написала. - Кир чувствовал себя очень важным, очень взрослым и очень ответственным. Он был таким уже почти три недели, но только мамин голос убедил его, что все будет хорошо.
Сливочное масло, его неровный початый кусок, был совсем жёлтый и пах странно. Кир решил, что если добавить совсем чуть-чуть, то ничего не случится.
Ели и обжигались.
- Очень вкусно, Кирюша! Ты самый лучший повар!
- Мама самый лучший повар! Но - спасибо. Добавки хочешь?
- Хочу!
Кир пошёл к плите и заметил человеческую фигуру, которая стояла у самого окна кухни. Кир почувствовал себя аквариумной рыбкой - бородатый мужик смотрел на него, ковыряясь палочкой в зубах. Подмигнул, повернулся и ушёл.

Мама позвонила ещё раз. Дашка схватила трубку и начала реветь, сквозь её всхлипы Кир слышал, как мама просит передать ему трубку. Дашка сжимала  телефон двумя руками и случайно нажала отбой. Кир выхватил телефон, заперся с ним в туалете.
- Кирюша, я не знаю, когда опять смогу позвонить, завтра на смене другая санитарка. Мне больше никто телефон не даёт. Из палаты не выпускают. Папа в реанимации. Кир, все будет хорошо. Слышишь? Мы молодые и сильные. Мы справимся и вернёмся. Понял? Сейчас запомни: у меня в контактах найди Зуеву Наталью. Запомнил? Зуева Наталья. Это моя одноклассница. Она вам поможет. Позвони ей.
- Я запомнил. Мам, у меня гречка получилась! Вкусная! Дашка две тарелки съела!
Мама всхлипнула: - Ты такой молодец у меня. Я тобой так горжусь! У меня телефон забирают уже. Люблю вас очень!
Дашка билась в дверь: Мама! Мамочка!
Кир отодвигал дверь вместе с Дашкиным тельцем. Девочка накинулась на него с кулачками.
- Дай мне маму!
- Тихо, Даша, тихо! У нас есть миссия.
- Какая? - Дашка таращилась круглыми глазами, размазывала сопли по лицу, вздрагивала плечиками.
- Надо позвонить маминой подружке и она нас спасёт. Но только, если ты будешь себя хорошо вести и не напугаешь своими воплями. Поняла?
- Поняла.

Наташа Зуева ответила сразу.
- Леночка? Сто лет тебя не слышала! Как вы?
- Тётя Наташа, это её сын.
- Кирилл, да? Привет! А где мама?
- Мама в больнице. Папа в больнице. Бабушка на карантине в Турции. Мы одни остались. Мама сказала вам позвонить.
- Вы давно одни?
- Девятнадцать дней.
- А почему она сама не позвонила?! Раньше почему не позвонила?!
- Она не могла говорить. И у неё нет телефона. Ей какая-то тётенька дала сегодня.
- Вы совсем-совсем одни все это время?!
- Бабушка звонила, но ей дорого. А соседи все уехали.
- Так, послушай меня. Я сейчас подумаю и придумаю... У вас есть еда?
- Я гречку сварил - меня мама научила!
- Молодец какой. Так. Сейчас поздно. Я выеду завтра утром - я плохо вожу ночью. Я же очкарик. Знаешь, как меня обзывали в школе?
- Нет.
- Очкарик - в попе фонарик. У вас так не говорят?
- Неет! - Кир улыбался.
- Значит, я уже успела научить тебя плохому. Я ещё знаешь, сколько всего знаю! Приеду завтра к вечеру - я же в другом городе, Кирюш. Будете ждать?
- Будем. А вы не боитесь заразиться? Все боятся.
- Так я болела уже. Я же врач. Теперь в отпуске. И я выздоровела. И мама с папой выздоровеют. Понял? Сестра где, почему её не слышно?
- Рядом. Я ей сказал не мешать.
- Дай ей трубочку - нам надо обсудить какие вкусняшки привезти. А ты нарисуй мне схему вашего посёлка, отметь, где ваш дом - чтоб я вас быстро нашла. Сфотографируй и вышли на Вайбер. Умеешь?

Пока Дашка болтала по телефону, Кир убрался на кухне, вытер стол, расстелил бумагу и начал рисовать посёлок. Получилось неплохо. Потом Дашка дорисовала солнышко, цветочки, собачек и кошечек. Дитя. Хорошо, что сразу отправил фотографию плана.
 
Принесли одеяла и подушки - устроили себе постель перед камином. Тепло. Заснули быстро и спали крепко.
Кир опять проснулся первым, хоть и поздно. Начались каникулы и их виртуальная школа свернула свои ненасытные, требовательные окна. Заслуженное утреннее валяние.
День не был солнечным, но и снега сегодня не было. Кир посмотрел телефон. Сообщение от бабушки. Написал ей, что все хорошо и к ним едет мамина подруга. Бабушка ответила шквалом счастливых смайликов.
Кир обошёл дом изнутри, осмотрел территорию вокруг своей стеклянной крепости. Без снега возможные следы были незаметны. Вот только под плетёным креслом на террасе валялась пустая бутылка из-под водки. Вчера её не было...
Дашка встала в хорошем настроении. Дала расчесать и собрать в хвост волосы - хотела понравиться тёте Наташе.
Оказалось, что кашу забыли убрать в холодильник. Кир позвонил маминой подруге спросить, что делать с кашей, можно ли её теперь есть? Хорошо, когда есть человек, которому можно позвонить. Ведь у бабушки связь была не каждый день. Хорошо, когда есть человек, который спешит к тебе - Наташа мчалась по платной трассе, везла пирожки с мясом, и коробку зефира, и бананы, и сок...
Охота на яблоки превратилась в забаву. Даже не потащили стремянку. Кир просто забрасывал ракетку - она тяжёлая, не застревала среди веток - даже если и не попадала по яблоку, с треском продиралась сквозь крону и падала на землю. Главное было уследить за тем, чтоб Дарья-егоза не попала под удар.
Набрали яблок, набегались, вспотели, замёрзли, прибежали в дом, уселись под жарким камином. Кир читал книгу по школьной программе, Дашка разрисовывала план посёлка. Телевизор не работал - без папы ничто не работало.
Тук, тук, тук.
Кир вскинулся  и радостный, и удивлённый - неужели Наташа уже приехала?
Побежал к двери. В последний момент одумался и спросил: Кто там?
- Я - там! - хохотнул грубый мужской голос.
- Я вам не открою!
- А и не открывай.
Шаги на крыльце. Верхушка чёрной шапки покачиваясь проплыла в одном окне, в другом, третьем... Бородатая фигура в телогрейке выросла перед дверью террасы.
Кир бросился к замку, проверил, заперто ли? Заперто. За недели одиночества он стал очень внимательным и осторожным мальчиком.
Мужик почесал бороду, потёр руки, икнул, прислонился к стеклу. Смотрел на детей.
- Чё, одни? Нету родителей, ага?
Кир молчал. Дашка выглядывала из-за брата.
- А чё свет на ночь не выключаете? Стремаетесь? Гы. Вот родители заругают - свету столько нажгли! Или не вернутся родители? Гы. Помрут, как мамка моя, царствие ей... Да ладно. Не жги пацан свет. А то выключу электричество совсем. Я тут главный! Понял? Не понял?
Кир согласно покачал головой.
- Вот. Слушайся. Брательник мой приедет завтрысь. Домик себе на зимовку подбирать будем. Ага? Гы. Водка есть дома?
Кир закрутил головой из стороны в сторону.
- Врешь? Поди что врешь. А и проверю. Возьму топор и покрушу стекляшку вашу. Гы. Строят фигню всякую. На отоплении только разорисся! Буржуи...
Бородача совсем развезло, он рывком выпрямился, покачнулся и на заплетающихся ногах ушёл.

Киру было очень страшно. Дашка просто плакала. Хорошо быть маленькой и плакать. Поплакал-поплакал и все прошло. А взрослым некогда плакать.
Кир позвонил тёте Наташе.
- А вы скоро приедете?
- Мне ещё километров стопятьдесят. Часа полтора - два. Все в порядке?
- Тут дядька ходит один. Чужой. В окна заглядывает и пугает.  Он в домике охраны сидит. А охранников наших нет.
- Ты двери никому не открывай, а я как подъеду - позвоню. У вас участок с воротами?
- Нет. У нас здесь нет заборов. Тут все друзья.
- Хороши друзья у вас, я скажу.
- А если дядька шлагбаум опустит? Как вы проедете?
- Ой. Ну... У меня машина огромная. Я у мужа взяла. И есть такая железяка впереди - скотоотбойник называется.
- А зачем?
- Вот поехал ты на охоту, а там стадо бизонов, например. Стоят они на дороге и не пропускают. А ты подъезжаешь к ним и тихонько так их отодвигаешь...  Вот как снегоуборочная машина. Наверное так.
- Вы придумываете? Я же не маленький...
- Я предполагаю. Не видела никогда бизонов, но эта железная штука очень мощная. Сам убедишься.
- Дядька сказал, что завтра его брат приедет. Их будет уже два.
- Ты не заметил, он пьяный был?
- Я не знаю. Но он качался и говорил странно.
- Пьяный, скорее всего. Ну и хорошо. Я приеду, мы соберёмся и утром рано-рано, когда все ещё спят, а особенно пьяные, выедем в город. Вы соберите с Дашей, все, что вам нужно. Ты, Кирилл, для школы все возьми, главное. Одежду я вам помогу собрать. Хорошо?

Хотелось кушать. Не гречку. Кир залил кипятком  чайные пакетики. Зашёл в кладовку. Там стояло много банок с вареньем, но у него не получалось открывать винтовые крышки. В углу ютилась одинокая баночка сгущенки. Однажды Кир видел, как папа взрезал такую банку ножом. Они были в походе и ели сгущенку с черным хлебом. Очень вкусно. Кир не такой сильный, как папа, но если подумать...  И Кир взял молоток. Если у тебя есть молоток, то ты тоже сильный - Кир постучал молотком по обуху ножа и проковырял в банке небольшую дырку. Сгущенка не вытекала. Тогда он ещё раз приставил нож к уже образовавшейся дырке и стукнул посильнее - банка выскочила из под ножа, нож нырнул вбок и под руку - продырявил толстовку. Ух. Банка катилась по полу, оставляя белый след на плитке. Дашка уже обмакнула палец в лужицу...
- Стой, Даша!
Чай остыл. Сушки со сгущенкой были необычайно вкусны.
- Самый вкусный десерт, да, Даш?
- Ням-ням, пальчики оближешь!
- Даш, Наташа едет на огромной машине и нас заберёт с собой. Ты можешь собрать свои любимые игрушки.
- Куда заберёт? А как нас найдут мама и папа, когда вернутся? Когда они вернутся, Кирюша? - Дашка задрожала губками, глаза опять налились слезами.
- Мы им напишем записку с адресом тети Наташи. Не бойся, мы не потеряемся. Соберешь игрушки?
- Я не пойду одна наверх. Я с тобой.
- Горе ты моё...

Собрали Дашиных кукол, мишку для сна и даже любимое платье. Кир сложил учебники, тетради, ноутбук, шнуры, ракетки. Зачем ракетки? Ракетки выложил.

Наташа позвонила, когда на улице почти  стемнело.
- Сейчас будет поворот к вашему посёлку. Я быстро проеду. И сразу к вашему дому. Глазок есть в двери?
- Нет. Есть стеклянная дверь, она с другой стороны дома.
- Хорошо. Я там подойду. У меня голубая куртка, если что.
- Понял.

Наташа их долго-долго обнимала. Кормила. Все время нюхала голову Даши.
- Не мыл голову сестре?
- Так она меня в ванную не пускает!
- А, ну да, конечно. Почти шесть лет человеку. Да, человек, скоро шесть тебе?
- В ноябре. - сытую Дашу разморило от еды, объятий, покоя.
- Давай, Кирилл мы Дашу спать положим и вещи соберём. Ты как? Нормально?
- Да. Я все могу.
- Молодец.

Собрали  тёплую одежду, обувь.
- Кир, давай нарядное тоже возьмём? Вот день рождения у Даши скоро.
- А мы не вернёмся? Мама с папой не вернутся? - Кир сжал губы, проглотил комок в горле.
Наташа внимательно посмотрела Киру в глаза.
- Ты ведь большой уже мальчик, да? Четвёртый класс?
- Да.
- Значит, можно серьёзно с тобой говорить. Мы утром поедем ко мне, в мой город. Но сначала заедем в больницу к родителям. Я уже выяснила где они лежат. Узнаем все про них. Может в окошко маму увидим...
- Правда?
- Попробуем. Я же врач. Важный врач. Меня всегда слушают. И нам ключи надо передать родителям. И телефон маме. Их же на скорой увезли, да? Совсем плохо было, если мама даже телефон не взяла?
- У папы температура не сбивалась, он бредил. Мама вызвала скорую. Она сама  очень плохо дышала. Так хрипела. Она упала. Просто шла на кухню и упала. Головой ударилась громко. Я ей подушку принёс и плед. Я не мог её  поднять и на диван отнести...
- Не плачь. Ты все правильно сделал. С мамой уже все хорошо. Она же позвонила.
- Позвонила. 
- И их обоих скорая забрала?
- Да.
- А про вас ничего совсем не сказали?
- Спросили есть ли у нас родственники и могу ли я им позвонить. Я ответил, что да.
- Ясссно. Так, послушай, давай маме возьмём костюмчик спортивный, ещё что-то нужное. Да? Покажи, где её вещи.
- И папе?
- И папе.

Наташа дождалась, когда заснёт Кирилл. Изучила ещё раз схему посёлка. Выключила везде  свет. Тихо вышла из дома. Прокралась к домику охраны. Послушала храп. Включила фонарик,  осмотрела помещение. Бросила шишку в мужика. Затаилась. Даже тональность храпа не изменилась. Осветила фонариком фигуру, осмотрела руки. Тээкс, наколочки. Пошарила по карманам. Вытащила нож-раскладушку. Никакого более серьёзного оружия не нашла.
В будке охраны понажимала кнопки - поняла, что пост обесточен. И хорошо. На всякий случай заблокировала металлическим прутом поднятый шлагбаум. Береженого..., как говорится...

Выехали чуть свет. Таранить шлагбаум не пришлось - он строго смотрел в небо, посылая приветствие солнцу. У железнодорожного переезда разминулись с разбитой, старенькой "девяткой". Блеснула золотая фикса в первых солнечных лучах.

Было уже почти девять, когда Наташа с детьми подъехала к больнице. Нет, она попыталась подъехать - дорога к воротам была заполнена очередью из  "скорых" за несколько кварталов. Наташа нырнула в какой-то двор, припарковала машину. Надела маски на себя, на детей - не надо привлекать внимание: болели дети, не болели, заразные или нет - не важно, важно быть незаметными, ведь даже документов на детей у неё нет.
В больничный дворик прошли через калитку для персонала. Кир и Даша остались ждать на лавочке в боковой аллейке. Как шумела Наташа было слышно даже на улице. Её не было долго. Вернулась красная, сердитая. Сказала - фуууух, подождите.
Потом сказала - идёмте, взяла их за руки и подвела к корпусу.
- Третий этаж. Второе окошко справа. Смотрите, когда мама выглянет. Мама молодец. Она хорошо поправляется.  Но ей ещё надо полечиться.
- Долго? - спросил Кир.
- Может месяцок. Я тоже долго лечилась и смотри, какая уже шустрая. Да?
- Да.
- А папа? - Даша не отрывала глаз от указанного окошка, вытянулась в струнку, жевала нервно щечку.
- Ну. Папа ещё не такой молодец. Поменьше. Мы ему одно лекарство найдем нужное и он сразу быстро поправится. Может быстрее даже, чем мама.
- Правда?
- Я врач. Я не вру.
- Предполагаете? - ухмыльнулся Кир.
- Кирилл. Я многое могу сделать. И я все сделаю, что смогу, поверь.

Мама, - тоненькие ручки торчат из белой больничной рубашки, прижалась к стеклу. Большие тёмные глаза, губы прыгают на лице - смеётся, нет - плачет, да смеётся же. Машет ладонью, подносит  её к лицу.
Наташа зажестикулировала - звони уже, звони!
Мама исчезла.  Дашка заревела. У Наташи зазвонил телефон.
- Даша, мама звонит! Говори с мамой!
Даша даже не обернулась - взяла трубку и продолжила реветь  туда.
Кир улыбался. Наташа обняла его за плечи.
Все будет хорошо.

_________________

Колючий круг
Люди вокруг
Это рисунок девчонки.
Нарисовала она на листке
Подпись стоит в уголке:
Пусть всегда
Будет Мама
Пусть всегда
Будет Папа
Пусть всегда
Буду Я!
________________

Рисунок любимой Софи.