Глава 31

   

- В следующий раз будет по буквам уточнять фамилию клиентов… Я его научу Родину любить!-шипел сквозь зубы Сабанеев, когда, наконец, они направились к машине гида.
  Он подхватил Еву под локоть и держал так крепко, что казалось, боялся, что та убежит. Парень шел впереди, на порядочном расстоянии от них. Боялся, видимо, Олегова недовольства.

- Ну он же извинился, - пыталась успокоить его Ева.

- Ты не забывай, что ты уже не Адамова, а — Сабанеева… Или тебе нравится носить такую фамилию? Госпожа Сатанеева… Почти сатана? Нет, ну как тебе это, а?! Ты хочешь быть сатаной?

  Ева не узнавала Олега. Хотя он до сих пор был очень рассудительным, уверенным в себе мужчиной, но куда сейчас девались его надменность и лоск хозяина? Сейчас это был просто хулиганистый подросток, обиженный школьник… И опять как тогда — ночью — она смешалась: где он настоящий — барственный, хозяйственный, деловой мужчина или хулиганистый и неровный обиженный мальчишка?

-Олежка, прекрати, ну? Он не со зла... Не стоило так!

- Это ему урок на будущее! Клиентов надо не только знать в лицо, но и фамилии не перевирать! - он поднял указательный палец и погрозил неведомому врагу. Однако она почувствовала, что муж, наконец, остывает.

- Олег, я понимаю. У тебя было тяжёлое детство, - решила Ева успокоить его окончательно, - Тебе в школе сильно дразнили, видимо, но...

- Не надо «ля-ля»! В советской школе меня уважали! И учителя, и одноклассники, - резко и горячо опроверг Сабанеев. - И детство у меня было счастливое.

  Он хотел сказать, в какой школе он учился, и кем его были родители, но промолчал. У него дома до сих пор хранилась прадедова сабля — Подарок прадеду, герою гражданской войны, из рук самого Будённого перед конным строем Энского Кавалерийского полка.

  Отношения с Жаном, который оказался этаким ударником капиталистического труда: гидом, переводчиком, экскурсоводом, водителем в одном флаконе - были испорчены резко и бесповоротно. Впрочем, серьёзно уставшие молодожёны особенно и не нуждались в светских беседах (хотя Еве было очень жаль парня). Сам же гид если что-то и говорил, то относилось это все к экскурсионной программе:

- А сейчас мы проезжаем Триумфальную арку- Arc de Triomphe de l’;toile. Она была создана в честь всех тех, кто боролся и погиб за Францию в период Французской революции и наполеоновских войн. На ней выбиты названия всех мест воинской славы французов того времени, а также имена прославленных французских генералов. Посмотрите налево… - скупо комментировал он.

  Ева ещё пыталась что-то рассмотреть сквозь автомобильные окна, но всё сливалось в сплошное мелькание за стеклом.


  Площадь Согласия, знаменитые на весь мир Елисейские поля с потрясающим калейдоскопом витрин у Триумфальной арки они проскочили на одном дыхании. Остановились у дворца Шайо, вышли из автомобиля и огляделись: с площади открывался потрясающий вид на Эйфелеву башню. Было облачно, но — тепло. Ева с восторгом рассматривала это чудо, а Сабанеев испытал хулиганские чувства при виде железных нагромождений:

- Ого, какая здоровенная высоковольтная мачта! - громко выразил он своё восхищение, перебив рассказ Жана, - У нас такие поменьше ростом, конечно, но зато их гораздо больше: от Камчатки до Калининграда...

- Это чудо! - Ева попыталась поддержать гида, рассказывавшего о самом узнаваемом символе Франции и одной из самых знаменитых достопримечательностей мира.

-Да, это действительно чудо, мадемуазель! –сразу воспрянул духом тот. Он вообще оживлялся, разговаривая с ней, даже слишком сильно. И Сабанееву это очень не нравилось,-...возведенная в 1889 году для международной выставки, она до сих пор является самым высоким строением Парижа...

-Она-мадам!-снова вмешался в разговор Олег.

-Кто-башня?- растерялся Жан.

-Моя жена-мадам,-с нажимом повторил Сабанеев, -Со вчерашнего дня, между прочим...

  Ева густо покраснела и с осуждением взглянула на Олега. Ей было очень неловко за его поведение, и она даже решила серьезно с ним поговорить по этому поводу при первой же удобной возможности.

-О, так вы-молодожены? Поздравляю!-парень демонстративно повернулся к ней и улыбнулся, хотя во взгляде явно читалось: «Что Вы в нем нашли?».

-Спасибо, - пробормотала та, - Так что Вы говорили про высоту?

-Высота составляет 320 метров, а самая верхняя смотровая площадка расположилась в 279 метрах над землей, и когда мы туда поднимемся...

-Там нечего делать!-заявил заскучавший Олег.

- С вами всё понятно, - не выдержал Жан, - В Mus;e d’Orsay смотреть импрессионистов мы не будем?

- Да, пожалуй, минуем чашу сию… - кивнул головой Сабанеев. - Импердсионисты и прочие сионисты пускай отдыхают в своей стране Жи… пардон, стране Болгарии.

- А что вас конкретно интересует?

- Нам надо обязательно заскочить в Ля Ибон Марш. Давай-ка ты дуй туда.

- Ебон марш? А что это такое? - аккуратно осведомился Жан, понизив голос на полноты, чем обнаружил знание глубокое знание русского языка, - Вы имеете в виду площадь Пигаль?

- Не знаешь Бон Марш? Странно! Нашли гида! – саркастически дернул правой бровью Олег, - Это такой бутик… сутьен горж, слип…

- В Париже огромное количество бутиков, в том числе...

- Но галерею Жульен — ты должен знать!

- Галерея Жульен — это Ля Ру Дю Рак… Ля рус дю рак...

- Я не разбираюсь в этих ваших ляру-мяру… - Сабанеев передразнил, - Давай вези, а там посмотрим!
Жан глубоко вздохнул, и направился к машине...

  Уже когда они разворачивались, Сабанеев счел возможным рассказать Еве, почему туда необходимо заехать:

- Недавно «Абад” там организовала показ перспективных моделей и выставку, в — как раз в галерее Жульен. Я думаю, что там должно ещё что-то остаться…

- «Абад»? - удивилась Ева. - Ты хочешь купить партию от «Абад»? У нас есть один комплект, но сколько я работаю, у нас ещё никто не купил, смотрят на цену и проходят мимо… Я даже несколько раз предлагала Алле снизить цену на него..

  Сабанеев поморщился.
- Это у вас там. А в Москве берут и его. Причем, довольно часто.

- Чисто ради любопытства я смотрела этот комплект, - продолжала упорствовать Ева. - Его качество совсем не соответствует его цене. Ткань какая-то не очень нежная, швы не совсем ровные…

-Конечно, - хмыкнул Сабанеев. - Чего ты удивляешься? Жёлтая сборка…

- Как — жёлтая?-изумилась та.

- Ха! А ты что думала? Да если я буду возить товар из Парижа, то обанкрочусь в два счёта… Если бы не узкоглазые… Хе-хе-хе… Весь ваш Париж с Миланом делают в "шанхай-сарае" или "банзай-подвале"… Правда, вначале мы сотрудничали и с Польшей. Было время золотое! Во Вроцлаве там швейная фабрика… Но поляки потом зазнались и здорово задрали цены… Пришлось с Гнилого и Дикого Запада переключиться на Благоухающий дерьмом Восток...

   Слухи о «левом» происхождении Сабанеевского товара, доходили до ушей Евы, но будучи рядовым продавцом она судила не по адресам растаможивания, а по массивным и красочным ярлыкам, на которых были нарисованы монограммы и бренды. И с большим апломбом вещала покупательницам, что товар поступает прямиком из Евросоюза. Получается-обманывала? Настроение, и так подпорченное странным поведением мужа, упало совсем. Она отвернулась к окну и задумчиво провожала глазами проплывавшие улочки самого романтичного города мира. Сказать по правде, ей эта поездка представлялась совсем не так...

  Спустившись на эскалаторе из Галереи Жульен, в машине Сабанеев осведомился у Жана:

- Где-то можно здесь поесть, или как?

- Вам подешевле? - гид, вынужденный тяжёлыми обстоятельствами своей жизни терпеть колкости экскурсантов, теперь всю дорогу молчал,решив, видимо, про себя, что с этих «новых русских» кроме денег взять нечего.

- Не обязательно. Но что-нибудь нашенское, без экзотики… А то ещё от большого ума накормишь лягушками?!

-Олег!-одернула его жена.

-Да есть тут одно приличное место. Специально для важных гостей, - Ева уловила в голосе Жана сарказм, но Олег, кажется, и вовсе пропустил колкость мимо ушей.


Минут через пятнадцать они оказались у русского ресторана «Petruchca».

- Петрушка есть, а вот про сельдерея забыли, - "сослил" Сабанеев, - Не узнаю тебя, Россия-матушка! Как же мы, петрушки, обойдёмся без сельдереев? Настоящего салата-то не получится...-он хлопнул и довольно потер руки.

  Несмотря на обеденное время небольшой зал был почти пуст. Впрочем, это было легко объяснимо, учитывая, что цены были заоблачными. В меню через строчку стояли трёхзначные цифры в евро, но Олега это, казалось, совсем не смущало.

   Подошёл официант-молодой негр в чёрной жилетке и белоснежной рубашке, подал меню и что-то спросил на французском. Ева даже пожалела, что муж отпустил Жана на обед, но сожаление ее быстро сменилось любопытством. Сабанеев , тем временем, с важным видом покивал, затем ткнул в первое попавшееся знакомое название в меню и показал два пальца. Уловив взгляд жены в спину удалявшемуся парню, Олег пояснил:

- Раньше официантами здесь ещё работали белогвардейские поручики Голицыны и корнеты Поклонские. А сейчас вот заменили на папуасов.

- Ой, я не люблю политики, - нахмурилась Ева, которой высказывания мужа нравились все меньше и меньше.

- Это не политика, - поморщился тот, - Это биологический закон: белые должны управлять.

  Сделав заказ, они стали осматриваться. В дальнем углу стояло какое-то странное сооружение, напоминавшее увеличенный в несколько раз граммофон с трубой. Словно почувствовав на себе внимание, аппарат вдруг закряхтел, чихнул и начал выдавать звуки, в которых вскоре можно было распознать романс Вертинского, и голос его мешался с хрипами и скрипами пластинки...

- Ах-ах-ах! Какая жалкая песня… Такая жалостная… Хорошо, что короткая… - дурашливо скривился Сабанеев, - А то ещё пара куплетов и я бы … Зарыдал …
Он вытащил белоснежной платок и смахнул несуществующую слезу. Хотел ещё что-то добавить, но увидел официанта, приближавшегося с большим подносом...

  После обеда Ева настоятельно попросила отправиться в отель. Осмотр достопримечательностей превращался в пытку. От усталости болела голова, все тело гудело от напряжения, клоунада мужа раздражала до нельзя, было страшно неловко перед Жаном и сильно клонило в сон.

-Конечно, мадам!-ободряюще улыбнулся парень,и послушно повернул в сторону их отеля.
Муж дернул бровью и уже хотел отпустить очередную неудачную колкость, но она закрыла лицо руками и тихонько проговорила:

-Олег, пожалуйста, не нужно...

 Тот покосился на жену, но промолчал. Она выдохнула и откинулась на спинку сидения.
Уже у самого отеля, прощаясь с гидом, она поинтересовалась, желая сгладить впечатление о муже:

- Жан, где Вы так изумительно хорошо научились говорить по-русски?

- Где-где? - но вместо ожидаемого подкола вмешавшийся в разговор Сабанеев выговорил что-то очень непонятное… - Диресьон-де-ля-сюрвеланс-дю-террариум ...*

Но парень,казалось, и вовсе не обратил на него внимания, во все глаза глядя на Еву:

- Моя прабабушка была русской графиней. Ее семья владела огромным поместьем в Энской губернии…

- Ой, правда?! Здорово. А мы ведь как раз из Энска, - просияла та.

-Да... Трубниково. Может быть, слышали о таком?

-Это же совсем недалеко от города... Она после революции уехала?

- Нет,в январе 1917 она уехала поправлять здоровье в Баден-Баден, а вернуться уже не смогла... Пришлось перебираться к небогатым родственникам в Польшу. Там и встретила моего прадеда-белогвардейца...

- Ха-ха-ха! - расхохотался Сабанеев. - Я же сказал, что ты из «Рё-сёнж-ман-жене-ро»** - сообщества змей и шакалов.

- Я знаю не только русский и французский, но и — испанский, английский и итальянский. Если вам нужен будет технический перевод, я с удовольствием осуществлю его. У меня вполне приемлемые расценки. Без переплат.
И Жан демонстративно передал визитку Еве.

----------------------------------
*Французское управление контрразведки (Direction de la Surveillance du Territoire)

** Французский аналог ФСБ (Renseignement Generaux)

http://proza.ru/2020/09/24/461 - продолжение