Ожерелье Львова

      Пожив и пообтёршись в Израиле, закрепившись на рабочих местах и вырастив детей, «русские израильтяне» начали активно выезжать в ближнюю и дальнюю Европу. Часто нашими спутниками оказывались москвичи и уральцы, сибиряки и жители Средней Азии. Подойдя к очередному архитектурному памятнику где-нибудь в Вене, Риме или Париже, у нас очередной раз невольно вырывалось:
 - Вот во Львове тоже есть очень похожее на это.
Попутчики даже иногда раздражались:
 - Ну, прямо вся Европа в вашем Львове собралась.
 - Вся не вся, но кое-что есть, - отвечали мы.
Ну как было в двух словах объяснить бывшим жителям русских просторов или знойного Ташкента, что с 1387 по 1939 г.г. Львов принадлежал к Европе, то более единой, то более раздробленной. Многие связывают прошлое города с Польшей, забывая, что почти 150 лет Львов входил в состав громадной Австро-Венгерской империи, охватившей почти пол-Европы. Поехать на учёбу в Вену или Прагу для львовянина было обычным делом, как жителю Беэр-Шевы поступить в Хайфский Технион.
 
      Собственным университетом Львов обзавёлся уже в 1661 году, когда ещё не существовало таких городов как Харьков, Екатеринбург и Ростов. Это старейший университет на территории бывшего Советского Союза, действующий без перерыва со дня основания по нынешний день (претендовавший на первенство в старшинстве Тартуский университет основан тридцатью годами ранее, но действовал с перерывами). Самого первого здания не сохранилось, но второе стоит с 1745 года, как скалистый островок за многопудовыми цепями, по сей день, впитывая в метровые стены шум студенческой толпы. Граждане бывшего СССР видели это здание в фильме «Д' Артаньян и три мушкетёра», когда бравые герои не спеша ехали на лошадях, распевая «пока-, пока-, покачивая перьями на шляпах…». Количество фильмов, снятых на улицах Львова, никто и считать не берётся. Он перебывал, наверное, в роли всех европейских столиц и ещё нескольких десятков городов мира.
      Не на пустом месте, естественно, возникал университет в средневековом городе. За сто лет до этого бежал сюда первопечатник Иван Фёдоров. Надо полагать не просто так выбрал он этот город. Знал, что именно тут поймут, помогут, оценят. Знал и не ошибся. Напечатав церковную книгу «Апостол», Иван Фёдоров издал самую ценную из всех книг -  «Букварь» для обучения грамоте всех желающих. Тут жил он, тут и упокоился в 1583 году во дворе Онуфриевской церкви под каменной плитой, на которой начертано « Друкарь книг пред тем невиданных». В здании церкви ныне – музей книгопечатания.

      Разнообразию и количеству архитектурных памятников 14-20 веков в Львове могла бы позавидовать даже небольшая страна, а не только какой-то отдельный город. Лишь простое перечисление костёлов, монастырей и церквей заняло бы полную страницу. В отличие от других регионов Советского Союза культовые и гражданские сооружения прошлых веков почти не пострадали в катаклизмах двадцатого века. Это связано и с тем, что в семью братских народов город попал, фактически, только после второй мировой войны и с тем, что уже 30 июня 1941 года был захвачен немецкими войсками, практически, без бомбардировок, а также с тем, что церкви и костёлы всегда содержались в «рабочем состоянии». Процент верующего населения в Западной Украине был в десятки раз выше, чем на большей части бывшего СССР. В Львовской области проживало 0,8 % населения страны и на них приходилось 10 % всех действующих религиозных объектов.
      Где ещё в СССР (кроме Прибалтики) была Ратушная площадь в центре средневекового города, сохранившая квадратную форму и неизменный вид с 14 века. Все четыре стороны застроены трёхоконными четырёхэтажными домами, каждый из которых имеет свою поучительную, весёлую или грустную историю, достойную отдельной книги. Тут и почта начала 17 века и дом, где останавливался Пётр 1. Почти всё построено на манер итальянских «палаццо» и эпоха Возрождения как бы застыла в камне. По сей день на площади работает аптека, принявшая первых посетителей в начале 18 века. Всё оборудование, посуда, рецепты – всё тут с прежних веков. Закрой глаза, повернись несколько раз, а открыв, увидишь перед собой те же дома и брусчатку, что видел польский пан 17 в. или украинский ремесленник 18 в., а крестьяне начала 19 в., омыв свой нехитрый товар в приратушном фонтане у ног Дианы или Нептуна, громко зазывали на базаре у ратуши:
 - Пани, герр, вуйко…
      Но есть одно место, мимо которого наши земляки не могут пройти спокойно. Гуляя по средневековому городу, где узкие улицы только на одну карету, где тротуары таковы, что и двум прохожим разойтись не просто, невольно останавливаешься, завидя пустое место среди суперплотной застройки. Никто и никогда не оставлял таких прогалин в средневековых городах, не было этого и в Львове. А стояла тут ещё с 15 в. удивительной красоты синагога «Золотая роза», описанная в сотнях книг по архитектуре. Со всей Европы приезжали евреи помолиться тут. Не мешала она ни католикам, ни православным, ни армянам, ни шведам. Только фашистам помешала.  Взорвали они эту красоту летом 1942 года. Лишь следы стрельчатых арок, указывающих на небо, на стенах прилегающих зданий, напоминают о былом величии.

      Веками оборонялся город от врагов, что шли со всех сторон: шведы с севера, крымские татары с юга, украинские повстанцы с востока. Система оборонительных сооружений, хотя и восстановлена на макетах исторического музея, до конца ещё не изучена и не оценена. Внутри города по всему периметру проходила низкая стена в 2-3 метра высотой, затем ров, потом высокая стена 5-7 метров высотой с 14 круглыми башнями, где стены трёхметровой толщины, затем ещё один ров с водой, а потом уже земляной вал. Каждый горожанин знал своё место на городской стене в лихую годину, каждую башню оборонял отдельный цех ремесленников. Два арсенала с глубокими подвалами хранили мечи, латы, сабли, ружья и порох. Музей средневекового оружия, устроенного в городском арсенале в 80-х годах прошлого века, стал первым подобным музеем на территории бывшего СССР. Даже сейчас, когда въезжаешь в город с востока, упираешься в мощную крепостную стену с узкими бойницами, с башней и подъёмным мостом через ров с водой. Зайдя вовнутрь этого укрепления через Бернардинский костёл, попадаешь в мир лестниц и деревянных настилов, где можно стать и, прицелившись в бойницу, почувствовать себя защитником средневекового города.
      Все архитектурные стили отметились на земле львовской. По этим каменным книгам можно читать историю европейской архитектуры.
Древнерусский стиль  – Николаевская церковь, Онуфриевская церковь,     Пятницкая церковь. Готика – Кафедральный собор. Барокко – костёл иезуитов, Доминиканский костёл кармелиток, костёл Марии Магдалены, собор святого Юра. Ренессанс – Успенская церковь, Бернардинский костёл. Эклектика – Дворец Потоцких, Оперный театр. Классицизм – театр имени Марии Заньковецкой. Сецессион (модерн)  - железнодорожный вокзал, дома на проспекте Шевченко. Архитектура Кавказа – армянская церковь.
Даже несколько лет сталинизма запечатлены в облике ветеринарного института и здания аэропорта.
      Для любой народной архитектуры Львов – настоящая находка. На северо-восточной окраине города в национально-архитектурном заповеднике «Шевченковский гай” разбросаны по холмам лесопарка десятки сельских хат более чем вековой давности, заботливо свезенных со всех концов Западной Украины и сложенных здесь по брёвнышку без единого гвоздя.
 
      Несомненно, что главной жемчужиной в архитектурном ожерелье Львова является Оперный театр. Народная молва давно внесла это строение в тройку самых красивых театров Европы (наряду с Венским и Одесским). От львовян можно услышать немало романтических и трагических легенд, связанных с историей театра. Однако настоящая трагедия грозила театру в 70-х годах прошлого века, когда, построенный на болотистых грунтах, театр начал оседать и стены затрещали в буквальном смысле слова. Только срочные работы по укреплению фундамента остановили этот процесс. Гармоничное соединение формы и содержания, вот что определяет этот храм искусства.
      Один из красивейших городов Европы, Львов ждёт всеобщего признания своего неповторимого художественного облика и исторической ценности. Побывав тут однажды, хочется всё больше узнавать об этом своеобразном и неуловимо-загадочном месте.