За все прощайте Часть3 Любовь не предает Глава18

XVIII
Наверное, после всего произошедшего Юле надо было уйти.  Отдавая себе отчет в том, что Алексей никогда не полюбит ее она ничего не могла  сделать с собой. Он владел всеми ее мыслями, всеми чувствами, он один был ей дорог и близок…

Безумный, неуравновешенный Алексей. Почему сумев покинуть его в интернете, она не может покинуть его наяву?  Особенно тяжело  ей было видеть, что беспроводная мышь последней модели, которую она ему подарила, поступление которой в розничную продажу Алексей сам ждал с нетерпением,  лежит на полке вся запыленная, оставленная, наверно, даже нераскрытой…

Что же она  могла еще для него сделать? Чем она могла  завоевать  хотя бы его доверие? Он не давал никакой возможности стать ему ближе, но его взгляд, брошенный украдкой, обжигали ее, как язык пламени.

 Она исправно ходила в институт, прилежно училась, но часто на переменах сидела и отвлеченно размышляла над своей непростой любовью.  Вот и сейчас где-то за окном чирикали воробьи, завывал в приоткрытых окнах  ветер, на улице шумели веселые студенты и их крики перемешивались с гомоном в помещении, а Юля все молчала, рассматривая колбы в лаборатории, где у них проходила практическая работа, пока не услышала громкий голос Маши.

- Вот, девчонки,-  грациозно вытягивая руку, говорила она,- браслет мне подарил, платина, сама выбирала.

- Клянчила, пока не купил,- усмехнулась Юля, отвлекаясь от своих изнуряющих мыслей.

- А хоть и клянчила,- повернулась Маша и с издевкой посмотрела на нее,- а тебе твой Лешечка, кроме кольца и ребенка ничего больше не подарил.

 Она всегда рассказывала, как бы не замечая Юли, но выходило так, что неожиданно переводила тему на нее, как будто только и ждала ее вмешательства. Эти слова были полной правдой и  от этого Юле стало намного больнее.

- Мне и этого хватает,- угрюмо отозвалась она и уставилась в учебник.

- А когда ребенка нечем будет кормить, кольцо в ломбард понесешь? – ехидно поинтересовалась  Маша, обрадованная  какой-то догадкой, а может быть, и грустью, наполнявшей  слова и глаза Юли.

- Он работу нашел,- Юля гордо подняла голову.

Сколько Алексей не пытался казаться ей бесхарактерным,слабодушным,все-таки не стал скрывать, что исполнил обещание. Прошло всего несколько дней после неприятного разговора с Андреем, и он сообщил, что работает мелким служащим  в компании, занимающейся программным обеспечением. Хотя он считал эту работу чуть ли не позором и зарплата у него была небольшая, всякого рода помощь или деньги  от отца он  решительно  пересылал назад.

Но зная замкнутый и нелюдимый характер Алексея Маша невозмутимо поправила браслет, и продолжила  потешаться над Юлей:
- А он с тобой делиться обещал?

 Как они будут планировать семейный бюджет Юля не задумывалась, а Алексей не говорил. 

Она опустила глаза, горько улыбнулась:
- Он Андрею Евгеньевичу обещал.
 
 Юля  готова была уже всеми средствами закончить этот разговор, но Маша  вдруг вскинув голову, громко захохотала:
- С Андреем Евгеньевичем весь города делится.

 Юля понуро отодвинула книжки, подавленно оглядела смеющуюся группу.
- Я и сама обойдусь, мне мать помогает.

 Но Маша так развеселилась, от Юлиного замешательства,  что ее было не остановить. Она нахально подошла к ней, оперлась о ее парту.

 - Тебя вырастила, выкормила, потом ребенка твоего, а Лешка так и будет все на баб своих спускать, -  продолжала она  донимать несчастную Юлю, о мере мучений которой  не могла даже подозревать.

- Чего ты к ней привязалась?- сердито вступился Владимир,- никуда Лешка не ходит, дома сидит.

Он  посмотрел на Юлю, пытаясь по лицу ее определить поняла она, о чем он говорит или нет. То, что они так много говорили об Алексее, удивляло его, для него не было большой разницы между ним и всеми остальными развязными  парнями -  бывшими и настоящими ухажерами Маши.

- Опять за мной по клубам шастал? - зло возмутилась Маша, зная, что только так он может быть в курсе событий с последних тусовок.

Она нагло уселась на стол, закинув ногу на ногу и покачивая ногой в дорогом сапоге из змеиной кожи вперила в него ядовитый взгляд голубых глаз.

- Ничего не за тобой, сам развлекался,-  натянуто пренебрежительно отмахнулся Владимир, но словно  пригнулся от этого жалящего взгляда.

- Не прикидывайся,  - злорадно продолжала Маша,- я и так всем рассказала, что ты в меня влюбленный.

Владимир осекся, часто заморгал глазами, поспешно отвернулся. Юля сочувствующе посмотрела на Владимира.

- Какая ты, Машка, стерва,- в сердцах высказалась она.

Для Маши из уст Юли это было жестокое оскорбление, она  опять повернулась к ней, сказала надменно:
- Зато ты  хороша, добрая душа, вместо того, чтобы наказать своего Лешку, монатки собрала и вслед за ним побежала,- и довольная своим  метким замечанием удовлетворенно  прищурилась.

- А он ни в чем не виноват, - едва справляясь с охватившей ее злостью на Машкину выходку, ответила она.

 Маша скорчила блаженно-ангельское лицо, передразнив Юлю, ответила с досадой:
- Да это он должен был в ногах у тебя валяться, а он ехать не хотел и на нас еще в больнице наорал, прогнал.

- Он испугался просто,- пояснил  Владимир, настороженно поглядывая на Машу.

 Маша опять повернулась к нему, распрямила спину, презрительно сказала:
- Чего это он испугался? Думаешь тебя?

- За Юльку испугался,- он приободряюще посмотрел на Юлю, добродушно кивнул.

- Все ты знаешь, специалист без диплома,- уничтожающим взглядом смерила его Маша,- такой же, как Юлька, дурной.

 Владимир передернул плечами, словно от пробежавших по телу зябких мурашек, с горечью опустил глаза в стол, раздраженно произнес:
- Ты все знаешь.

Кругом стояла стеной восторженная толпа любопытных слушателей и  даже толстобрюхий лаборант, в белом халате, и тот вышел из-за своей ширмы  и уставился на Машу огромными линзами своих очков.

- А ну не издевайся над ним, - сердито закричала Юля, проникшаяся дружеским сочувствием к Владимиру.

 Вроде бы и не сделала  она ничего, но  Машу почему-то задело ее заступничество.

- Ты вот  за Вовку заступаешься, а сама его так и не отблагодарила, а он тебе жизнь спас,- усмехнулась она и в голосе ее была  поддельная благосклонность.

 Владимир вскинул голову, взволнованно сказал:
- Не слушай ее, ничего ты мне не должна.

 Машка спрыгнула с парты и в голосе ее явственно зазвучали смешливые нотки:
- А хочешь, я тебя отблагодарю вместо нее?

- Чего это ты задумала? – недоверчиво покосилась на нее Юля.

 Никогда еще она не замечала между ними такого контраста: и конечно, не благодарность, не восхищение сердечным поступком Владимира было причиной ее предложения, а какое-то коварное поучение  готовилось ей – Юле.

Маша же довольно и безмятежно улыбалась.

- Хочешь, я тебя Вовка, поцелую, - произнесла она почему-то гордо и тщеславно смотря на Юлю.

Юля с Владимиром растерянно переглянулись. И как с первого раза все объяснил Юле  своими говорящими глазами Владимир, так и сейчас сознался ей, как необыкновенно важно для него это предложение; но теперь сразу сказали они друг другу,  что  за всем  происходящим кроется что-то жестокое и мстительное.

- Правда, поцелую,- смеялась Машка, смотря на него  сквозь соблазн своих огромных голубых  глаз, и пряди ее длинных волос стелились по плечам, - иди сюда.

И она пальцем поманила Владимира.

- Нечего меня целовать, у меня кариес,- он угрюмо уткнулся в книгу.

 Впервые за столько лет она обратила на него внимание, впервые у него появилась возможность с нежностью прикоснуться к ней и  жестокое терзание наполнило душу его, ум переставал подчиняться, и голова начинала кружиться.

- Не хочешь, значит? А говоришь, что любишь,- деланно ласково заговорила  Маша и обиженно надула губы. Не оглядываясь ни направо, ни налево, равнодушная к насмешкам, улюлюканьям и полунамекам, она неотрывно смотрела на него в ожидании.

- Люблю,- решительно кивнул головой Владимир и с упреком добавил, - но из-за Юльки не буду.

Он был не настолько глуп, чтобы не понимать, что это какая –то  уловка, но сердце билось как бешенное и лицо пылало, как в горячке.

Маша села на стул. Бесстыдно выпрямила длинные ноги в короткой юбке, глубже оттянула вырез декольте на пышной груди, ехидно спросила:
- Не хочешь?

- Хочу,- стараясь скрыть волнение, ответил  Владимир,- но на браслет не хватит.

 Начинали заметно дрожать руки, пересыхать горло   - невиданное для него  явление.

- У тебя даже на помаду не хватит,- лицемерно засмеялась Машка,- а любили меня Вовка еще больше тебя: вены из-за меня резали.

И она грациозным движением поправила длинные, густые волосы, переливающиеся в лучах света тусклым, червленым золотом.

- Нашла, чем хвастаться,- зло произнесла Юля, и горько вздохнула, вспомнив свой подобный  поступок.

 Выведенный из терпения Владимир резко встал. Для него уже не осталось никаких сомнений: он должен доказать, что не из трусости отказывается.

- А я теперь согласен,-  решительно направился к ней он,- теперь поцелую.

- Я теперь передумала,- протяжно зевнув, ответила Маша и манерно отвернулась, но фальшиво и двусмысленно.

- Я решился.  Все, что хочешь, проси,-  настаивал Владимир,  проворно подходя к Машке.   

Ему хотелось все отдать, всем пожертвовать,  только за то, чтобы заключить ее в объятия, отвоевать, хоть на секунду нежность ее продажных губ.
 
  Маша высокомерным взглядом посмотрела на Юлю, странно притихшую,  с презрением перевела взгляд на Владимира.

- Все что пожелаю?- усмехнулась она.

 Владимир встал перед ней, выпрямился, с необычайной серьезностью ответил:
- Все.

- У тебя, Вовка, не получится.

Она обвела пытливым взглядом наблюдающую за ними группу. Владимир, не отрываясь,  смотрел на Машу и будто от яркого солнца, жмурился.

- А ты скажи, а я все сделаю,- упрямо ответил он: высокий, уверенный, жадно пожирающий ее глазами.

- Точно сделаешь? – непонятно почему затягивала просьбу Маша и даже было заметно, что  какой-то тайной мысли она улыбается.

Никого бы не удивил запрос баснословной суммы, которую невозможно заплатить и поддаваясь переполняющим эмоциям Юля  язвительно выкрикнула:
 - У него столько ворованных денег нет.

- Даже без денег, все равно духу не хватит,- громко заявила Маша.

Но чем более доверчивей, уверенней, ласковее смотрел Владимир на нее,  тем более удовольствия, казалось, она находила  в  изобретенной для него просьбе.

- Без денег у тебя духу не хватит, - сердито пробормотала Юля, не понимая, почему Машка так сияет от ехидства.

Маша прищурилась, как хитрая кошка, выждала минуту, не сказала, а выпалила:
- Пусть сделает то, что никто из мужиков для меня не делал.

Вовка растерянно посмотрел на Юлю, побелел, как стена, прикусил губы.

- Ну что,- засмеялась Маша, глядя на Владимира бесстрастными голубыми глазами,- ходить тебе нецелованным.

И торжествующе оглядела аудиторию. Юля растерянно пожала плечами. Владимир стал  тихим и унылым, и вокруг стало  так же. Все подумали, что  представление закончилось, заказ был слишком туманным, но хорошо понятен  он был  Маше и Владимиру. Владимир смотрел почему-то только на большую грудь, белевшую в глубоком вырезе,  почему-то только это ровное, спокойное дыхание ее груди его  потрясло, только грудь  видел он перед глазами, а в душе пустота.

Он стоял,  как каменный, но через несколько мучительных секунд подчеркнуто уверенной походкой, он сделал к Маше разделяющих их два шага и опустившись перед ней на колени, обреченно наклонив голову.

 Вся группа, внимательно наблюдающая за происходящим, начала хохотать. Хохотать открыто и  жестоко  кто-то до слез, кто-то устало и тонко, кто-то во весь голос, но безостановочно, до гулкого эха, разлившегося по всей аудитории и  чем-то от жутких  картин жестокого крепостничества, рабского унижения и пресмыкательства, от выказывания полного своего ничтожества веяло от неподвижной фигуры Владимира, стоявшего на коленях и склонившего голову перед Машей.
 
- Да ты что, Вовка?- выбегая из-за стола, закричала Юля, вся дрожа от волнения, - сейчас же встань!

Она подбежала к нему и стала его поднимать, испепеляя Машу ненавидящим взглядом.  Вовка  еле встал. Он дышал коротко и часто, смотрел остановившимися глазами в пол и, казалось, что еще чуть-чуть, и он просто провалиться сквозь землю от стыда и позора.

- Точно влюбился,- удовлетворенно сказала Маша спокойным и скучающим голосом.

  Встала, бесцеремонно подошла  к Владимиру и, повалив его на стол, стала целовать. Вся группа весело гудела.

- А ну прекрати,- в ярости закричала на нее Юля,- прекрати!

Юля стала оттягивать Машу, вцепившуюся в Вовку. Это единоборство вызвало новую волну веселья. Машины пальцы железной хваткой вцепились в Владимира не давая Юле вырвать его. Она целовала его жадно, открыто, намеренно порочным поцелуем, на который он не отвечал.

 Требуя от него взаимности, Маша положила его руки на свои ягодицы. Вялый, податливый, он только жалко повиновался с закрытыми глазами и мертвенно бледным лицом.  Грубо толкнув Машу, Юле все же удалось освободить обмякшего от обиды Владимира из ее хватких и нахальных рук. Маша, ухмыляясь, посмотрела на Юлю и засмеялась.

- Вот такая она, ваша любовь,- ядовито произнесла она.

 Часто моргая, Владимир медленно поднял руку, вытер губы тыльной стороной ладони, будто Маша не поцеловала его, а укусила, сказал сдавленно:
- Я  больше за тобой никуда ходить не буду.

  Резко отвернулся, подбежал к своему столу, и в каком-то приступе отчаянья  стал с грохотом запихивать учебники  в сумку, начал разбивать колбы, рвать листы тетрадей, ломать инструменты, топтать ногами свалившиеся со стола пузырьки с порошками и все это сопровождалось таким же жестоким хохотом.  Его бешенство быстро оборвалось, когда на лестнице послышались торопливые шаги преподавателя и открылась  дверь. Владимир схватил сумку и выскочил из аудитории.

- Вовка, да не обращай на нее внимания,- крикнула ему вдогонку Юля.

Потом подошла к окну и пристально смотрела, как Владимир нервно заводит машину и уезжает.

- Зачем, ты это сделала?- отчаянно перевела  она взгляд на Машу, которая с высокомерием следила за ней.

- Чтобы ты поняла, как тебя Лешка любит,- презрительно ответила Маша и собрав учебники, тоже вышла.

Продолжение: http://proza.ru/2020/10/08/1555