Дневник домового. 51 Заключительная

                51. Семья.

     Домового больше ничто не радовало. Теперь он, поселившись на окне, всё время вглядывался вдаль, высматривая знакомые силуэты, но никого не видел. Он перестал есть, пить и не хотел больше жить, обвиняя себя во всём, что он невезучий домовой и не достоин им называться. Никодим, не на шутку испугавшись за своего братишку и раздобыв его любимое печенье, уговаривал хоть немного поесть. Он не отходил от Тарасика несколько дней и поддерживал того, как мог.
     Уже стемнело, когда входная дверь раскрылась и на пороге появился человеческий силуэт. Он поставил сумки и нажал на выключатель в коридоре. От резкого яркого света домовые зажмурили глаза и, быстро сев на край подоконника, свесили ножки. Незнакомец в шляпе сразу вышел, неплотно прикрыв за собой дверь. Через пару минут дверь вновь раскрылась и вошёл тот же человек, придерживая за руку Марию Гавриловну. Он помог ей разуться и пройти в комнату, затем, опять вернувшись в коридор, исчез за дверью. Тарасик наблюдал не дыша. Вдруг это только галлюцинации.
     Незнакомец в третий раз появился на пороге, в этот раз с переноской в руке. Закрыв за собой дверь на ключ и выпустив кота, он снял шляпу. Домовой, рассмотрев его, сразу узнал Аркадия Семёновича. Он пулей соскочил с окна и подлетев обнял того за ногу. Черныш, соскучившись стал обтираться об домового и Аркадия Семёновича. Психолог почувствовал дискомфорт ниже коленки, но не мог понять, из-за усатого это или причина в другом. Тарасика же в этот момент переполняли эмоции.
     Никодим также обрадовался и убедившись, что всё хорошо, залез в вентиляцию. Он, улыбнувшись, помахал рукой брату и коту, и довольный направился к себе. Тарасик, обняв Черныша, побежал поприветствовать старушку. Мария Гавриловна уже говорила по телефону. От неё он узнал, что сын вернулся насовсем, и что она с котом пока будет жить вместе с ним. Домовой был счастлив от этой новости и возвращения хозяина квартиры, и никуда не отходил от того ни на шаг.
     Вечером Аркадий Семёнович, зайдя на кухню, достал чашечку из-под стола. Он тщательно её вымыл и налив молока поставил обратно на место, положив рядом несколько печенек. Он подошёл к окну посмотреть на красивый ночной пейзаж, по которому так соскучился.
     На окне в углу он заметил старенький потрёпанный блокнот. Взяв в руки, он раскрыл его на первой попавшейся странице и стал читать. Когда Тарасик обнаружил, что психолога нет в комнате, то побежал за ним на кухню. Аркадий Семёнович сидел на стуле и звонко смеялся, вытирая слёзы, выступавшие от смеха. Он не знал где сейчас домовой, поэтому обратился к нему, глядя на окно. Сказал, что он очень рад, что тот не ушёл от него. И как жаль, что он не может его видеть, как Ксюша.
     Тарасик шустро залез на окошко, решив показаться. Психолог был поражён, когда вдруг увидел стоящего на окошке миленького, остроухого домового, в рубашечке и штанишках из знакомой занавески и в колпачке, который прикрывал растрёпанные во все стороны волосы и немного оттопыренные ушки. Он стоял, наклонив голову, и стеснительно исподлобья смотрел на собеседника. Тарасик тут же хотел исчезнуть, когда Аркадий Семёнович попросил его пока не пропадать из виду и разрешения чтения дневника. Домовой улыбнулся. Психолог был под таким впечатлением от такой книжицы, что сразу предложил издать её. Сказав, что о нём многие узнают и появятся друзья.
     Но, перед этим, так как оставалась ещё страничка, он вернул дневник домовому. Уже на следующий день в нём появилась последняя запись.
     Ура! Ко мне вернулась семья. Сегодня праздник. Придут гости. Будем отмечать выздоровление и возвращение. Я рад. Заказали еду из какого-то ресторана. Французский обед. Накрыли стол. Решил поучаствовать. Сбегал к Никодиму. Выменял назад лягушку. Слышал это французская еда. Отдал самую красивую пуговку. Для семьи ничего не жалко. Вернулся. Засунул в супницу. В суп. Уже стояла в центре стола. Собрались гости.  Бабуся открыла крышку. Там мой сюрприз. Сижу довольный. Рядом психолог. Опять крики. Почему? Настоящая же французская еда. Только психолог смеётся. Я горд. Люблю свою семью.

P.S   Через какое-то время возле чашки Тарасика на окне лежала новенькая книжица. На обложке был рисунок Ксюши, нарисованный домовёнок и название «Дневник домового», тут же мешочек с пуговками от поклонников и друзей.
     А также новый ежедневник и карандаш.