4. безработная история

Заранее прошу прощения за весьма «продолговатое» изложение моих приключений, связанных с поисками работы. Поймите пожалуйста меня - ведь я пытаюсь изложить события , произошедшие в моей жизни на протяжении более, чем 60 лет. Что угодно можете говорить, но по натуре своей я вовсе и не лодырь, просто не везёт мне с работой. Всю жизнь не везёт!

Честно говоря, к труду приучен, как говорится «с младых ногтей». В селе, где оказались мы во время войны, все пацаны помогали взрослым – сажали и копали картошку, пасли скот, выполняли и другие работы по хозяйству. А по возвращении нас из эвакуации, а отца с войны, это практика не прекращалась. Надо было помогать родителям кормить и ухаживать за домашней живностью, пилить – колоть дрова, заносить уголь, выносить жужелку. Ну, а уж бегать в магазин – так это же вообще одно удовольствие.

В студенческие годы – где только не подрабатывал, на каких только работах не работал. Помню, на первом курсе ещё, первый месяц занятий – и то нужно купить, и другое, как говориться, не успел оглянуться , а деньги что родители дали мне на первое время, и кончились. Жили мы довольно скромно, не очень-то хотелось родителей напрягать, решил  - сам заработаю. Разузнал у других студентов – оказалось разных работ море, было бы только здоровье.
Первая такая работа была – разгружали картошку из железнодорожных вагонов на овощной базе. Само собой, кроме заработанных денег, притащил в общагу пару авосек картошки – вот и пропитание на какое-то время! А потом пошло-поехало: и арбузы разгружал, и цемент, и доски – да чего только не было. Короче говоря, все студенческие годы никогда не сидел без денег. А на четвертом курсе наш преподаватель – профессор предложил работать у него по совместительству. Он отобрал нас четырёх студентов и официально оформил совместителями! Так что первое пальто и шляпу купил на собственно заработанные деньги.

А вот при распределении уже не повезло - получил «свободный диплом» без направления на работу. Естественно без подъёмных и проездных. И как раз в это время умирает отец. Приехал  я в родной город и пошел искать работу. Просто заходил на любое предприятие, контору, завод и предлагал свои услуги – инженер химик без опыта работы. Ну, кому я такой был нужен, да ещё на предприятиях, где и химией не пахло?

Нашелся всё-таки один человек, рискнул – взял в геологическую партию коллектором. Я прежде и слова-то такого не слыхал – коллектор. Что-то мне подсказали, до чего-то сам додумался.   Какое-то время поработал, приехал участковый геолог, схватился за голову…. Вобщем, через некоторое время перевел он меня в лабораторию. Ну, там хотя бы работа была знакомая, но всё равно не по профилю. Решил, что надо бы всё-таки поискать работу более приближенную к полученной специальности.

Посоветовали мне обратиться в отдел руководящих кадров Совнархоза (были в то время такие организации). Ну и начал чиновник морочить мне голову обещаниями, мол, приди через две недели, приди через месяц. Надоело мне всё это, и подался я беспартийный, на приём к первому секретарю … обкома партии! Да ещё и не с пустыми руками. Сочинил такое заявление, мол, прошу разрешить мне выехать из СССР в любую страну за границу, так как я не могу найти здесь работу по специальности. Ни в городе, ни в области, хотя в области есть несколько крупных химических предприятий. Ну, глупый пацан был!

Естественно, что ни к какому первому секретарю меня не пропустили. Но поговорил со мной кто-то из его помощников, позвонил кому-то и договорился, чтобы приняли меня на работу на завод аккумуляторов.

Проработал я там несколько лет, женился и переехал к жене в Донецк. Поступил на работу в научно исследовательский институт – НИИ. И кем я только здесь не работал – и в разных лабораториях, и в разных отделах, и в конструкторском бюро.  Повезло мне встретиться с одним прекрасным и добрым ко мне человеком по имени Маркс Васильевич. Вначале он взял меня к себе в лабораторию, а потом, когда в городе открылся университет и он перешел туда зав кафедрой, пригласил в аспирантуру.

Аспирантура - это прежде всего напряженный труд,  ты работаешь только на себя - как сработаешь, так и получишь. Через три года я положил на стол зав. кафедрой черновой вариант диссертации. Сумел-таки! Закончил я аспирантуру и получил направление на работу аж в Казахстан – видимо там в то время  ощущалась нехватка национальных кадров. Естественно, отказался я от этого направления и оказался снова без работы. Примерно через месяц поисков устроился всё-таки в очередной НИИ.

Здесь проработал довольно долго, больше 25 лет. Защитил кандидатскую диссертацию. Проработал в должности младшего научного сотрудника, старшего научного сотрудника, заведующего лабораторией, потом работал главным специалистом проектного отдела, потом снова старшим научным сотрудником. А потом перешел на работу в НИС  института, где раньше учился. И вот тут меня подстерегла беда – снова остался без работы.

Я всё пишу про свои приключения, а в это же время в стране совершались события, как принято говорить, судьбоносные. Наша некогда огромная страна – СССР – распалась, рассыпалась, как худой глиняный горшок. И вместо некогда братских республик появились новые государства.  Само собой, что и Украина, в которой мы жили, объявила себя независимым государством. А раз так, то можно вести себя не особенно считаясь с мнением соседей.

Прежде всего "великомудрые руководители", начали заново переписывать историю Украины. По этой "новой" изуродованной истории получалось, что  проклятые "бандеровцы", которые во время Великой отечественной войны уничтожили миллионы мирных жителей, уничтожили, в том числе в Мариуполе,  всю мою родню - неожиданно оказались... героями Украины! Позор страны стал её гордостью! Но это особый разговор,  об этом – когда-нибудь в другой раз.

 Потом вышли законы о всемерном внедрении украинского языка и запрете употребления русского. Я же  пострадал из-за того, что руководящие недоумки запретили выполнять договорные исследовательские работы с неукраинскими предприятиями. Это же надо быть абсолютно некомпетентными, чтобы такое придумать! добровольно отказаться от денег, которые идут в государственную казну. А у меня, как назло, заключены договоры на работы с предприятиями Грузии, России, Эстонии, Латвии! Собрал наш Михаил Павлович, проректор по науке всех руководителей и ответственных исполнителей работ, сообщил эту новость и сказал, что будет разбираться с каждым. Он выяснил, что в сложившейся ситуации я могу выйти на пенсию за 1,5 года до наступления календарного срока, правда, не сразу, а примерно через пол-года. Вот так я снова оказался без работы.

А жить-то как-то надо. Значит надо в очередной раз искать работу. И кем же я только не работал: мыл посуду в ресторане, потом в диетической столовой, строил наливной бетонный забор в селе, переводил на украинский язык свои же отчёты по научным работам, делал иголочки для акупунктуры ( по $5 штука!), работал «домохозяйкой» у одной бизнес-вумен. Оказалось, что я очень даже многое умею делать!

И длилась у меня эта «бодяга» около трёх лет.  Такое состояние «перманентной безработицы» действовало на психику не самым лучшим образом. К тому же в это время город буквально заполонили работники еврейского агентства «Сохнут»,  агитирующие за эмиграцию в Израиль. Какие они нам песни пели! Обещали всяческую помощь в устройстве на работу и обеспечении жильём. При этом совершенно беззастенчиво «впарили» за доллары, которых у нас было совсем немного, какие-то картонки с надписью «Алия – 2000». Потом, уже в Израиле попытался я позвонить по указанным там телефонам -  «голый вассер!», как говорится. А ведь обещали помочь и с жильём и с работой.

За алию в Израиль агитировали, так сказать, и «наши бывшие», которые рассказывали об изобилии еды и товаров и невероятной дешевизне их. А прилетевшие к нам жители пригорода Лондона, описывали прелести израильского климата. В результате в январе 1995 года мы репатриировались в Израиль.
Мы были полны радужных надежд: нас зовёт к себе наша историческая Родина! Нам помогут в трудоустройстве, и мы внесём достойный вклад в процветание нашей исторической Родины! А всемирно известная израильская медицина излечит все наши недуги, и мы обязательно будем счастливы!

Встреча с суровой действительностью расставила всё по местам. Первый же визит в Беер-Шевское отделение Министерства абсорбции выглядел как иллюстрация к песенке: «Самолёт летел, колёса стёрлися. Мы не ждали вас, а вы припёрлися». Ни о какой помощи в трудоустройстве, в поисках квартиры даже не было разговора. «Вам кто-то, что-то обещал? Спрашивайте у них. Мы вам ничего не обещали. И вообще, всё это ваши проблемы!»

И снова я без работы. Пособие весьма скромное, на него явно не прожить – надо оплачивать съёмную квартиру, все коммунальные расходы, да и ещё почему-то регулярно хочется есть, значит надо покупать продукты. Делать нечего – пошел искать работу.

Надо отметить, что потенциальные мои работодатели были людьми проницательными и смотрели в корень проблемы. Как правило первый их вопрос был– «Бен кама ата? – Сколько тебе лет?». И только я начинал отвечать «Мне шестьдесят…» дальше они уже не слушали, и энергично жестикулируя, выдавали: «Лех лануах!», что значило  - «Иди отдыхай!». Разговор на этом прекращался. Все мои подтвержденные дипломы, список научных трудов и изобретений, переведенные на иврит и английский язык, не имели абсолютно никакого значения. Короче говоря, мои визиты в университет им. Бен-Гуриона, в Институт проблем «Мёртвого моря» и ещё в несколько учреждений, имеющих отношение к науке, оказались безрезультатными. Как потом мне пояснили новые знакомые, уже имевшие некоторый опыт, работодатели просто боялись конкуренции с моей стороны.

Следующий вопрос был – иврит! Вот тут у меня была уже серьёзная проблема. Ну, чего нет, того уж нет. Впрочем, впоследствии оказалось, что и эта проблема – не проблема, если не делать из неё проблемы. Но, как правило, на этом разговор о приёме на работу заканчивался.

И всё же я нашёл работу! Митнадев! Или волонтёр. Меня приняли на работу на склады Армии обороны Израиля. Я работал в бригаде таких же волонтёров, мы готовили для солдатиков рационы питания. Денег нам не платили, но были бесплатные завтрак и обед. Это было уже кое-что! Через некоторое время мы перебрались в Петах-Тикву, и там началась новая полоса моей жизни.

На новом месте я, естественно, продолжил поиски работы. Оказалось, что с моим дипломом о высшем образовании, дипломом кандидата химических наук и списком научных трудов я вполне могу трудиться … в мясной лавке! Так сказать, «мальчик на всё». Я мыл холодильники и шкафы, мыл витрины и полы, разделывал кур ( это весьма тонкая наука!), готовил кошерную говядину из некошерной и пр. и пр. Каждую пятницу я получал от хозяйки оговоренную сумму за труды мои.

Но я и не подозревал, что каждую пятницу я наносил своей хозяйке ощутимый моральный удар, заставляя расстаться с некоторой суммой денег. И, спустя некоторое время, она заявила, что со следующей недели мой рабочий день увеличивается на 4 часа при той же оплате труда. Это же в полтора раза больше! Ладно, стерплю! Однако на долго меня не хватило. И уже через неделю я потребовал вернуться к прежней схеме. Она, само собой, не согласилась. На том мы и расстались. Хозяйка приходила несколько раз ко мне домой, приглашала вернуться. Но я был непреклонен. Нема дурных!

Спустя некоторое время, я устроился работать «шомером» в «каньон», т.е. охранником в торговом центре. Проработал в этом звании около четырех лет. Мои самые «светлые» воспоминания об этом периоде моей жизни я изложил в рассказе «Шомер», опубликованном на сайте Проза.ру. (http://www.proza.ru/2014/08/27/1765). Даже и не хочется снова вспоминать подробности.  Расскажу только об одном разговоре.

За время работы в каньоне в качестве шомера, коротко познакомился с некоторыми хозяевами магазинов. Хозяин пиццерии в разговоре со мной спросил: «Ади, скажи, а где легче работать шомером  здесь или в «Руссии»?». Я ему ответил: « Боаз, ты называешь ЭТО работой? Разве ЭТО работа? Ты понимаешь, что я доктор химии!  А на ЭТУ работу мне только плюнуть и растереть!»

 И в заключение – цитата:
« Мое служение делу обеспечения безопасности израильского общества закончилось, как и должно было закончиться. В один не совсем прекрасный день, придя на работу, мы  увидели, что на наших местах сидят новые шомеры. Нас, разумеется, об этом никто даже не предупредил. Вскоре таким же образом уволили их и вновь приняли нас. Потом новый хозяин, кстати, из «наших», прогорел и исчез, оплатив наши труды непокрытыми чеками несуществующего предприятия. Деньги через суд мы отсудили, но получить, скорее всего, не удастся никогда – это уже относится к парадоксам израильской судебной системы».


Когда мы жили в Беер-Шеве, я посещал собрания амуты «Учёные Юга». Полный патриотических чувств, я обратился к одному из руководителей нашей организации, мол, я должен свои знания и опыт принести на пользу моей исторической Родины. На что он мне ответил: «Вы никому здесь ничего не должны! Вы должны только исправно платить налоги и переходить улицу на зелёный цвет!»


Вот я и плачу и перехожу. А что?