Шуточки кончились!

Наконец, дверь открылась. Я с облегчением закрыл глаза и восстановил дыхание. Тихо. Отмычка плавно ныряет в карман куртки, и я медленно и осторожно захожу в темную прихожую.

По-моему, первая часть плана прошла успешно. Никаких соседей и случайных наблюдателей, никаких пугающих дерганий лифта, проплывающего в пасти шахты. Казалось бы, пора выдохнуть весь тот страх, который я тяну за собой, но он почему-то не уходит. Ладно, хрен с ним! Раз уж я здесь, должен доделать все до конца, аккуратно и бесшумно. Прикрыв дверь за собой, медленно нащупываю рукой выключатель. Где он есть-то? Ага! Рука в перчатке нажимает на круглую кнопку и вокруг меня разливается мягкий свет.

Конечно, в прихожей не совсем идеальная чистота. Вернее, совсем не идеальная. Скорее, просто не убрано. Один тапок лежит на середине коврика у входной двери, другой – в проеме входа в ванную комнату. Ясно, квартира покидалась в спешке. Но это и неудивительно, так я и предполагал. Для меня, например, это очень удобно: никто, вернувшись, не вспомнит где что валялось, ежели убегает из дома впопыхах.

Но я все равно буду осторожен. Мне лишние следы оставлять ни к чему. Мне надо пробраться в спальню, ничего не нарушив ни здесь, ни в так называемой гостиной. (Гостиная! Смех, да и только! Архитекторы придумали такой неразрешимый квест: либо в ней помещаются пять-шесть человек гостей, либо стол для этих же самых гостей, - выбор за вами, уважаемый хозяин). Ладно, апгрейд вечно насущного жилищного вопроса сейчас - не моя тема. Мы ею позже займемся. Займемся, если выгорит то дельце, которым я занят в настоящий момент. Поэтому непосредственно сейчас я должен звонить Михе.

«Можешь подниматься», - шепчу я в мобилу. И зачем шептать, спрашивается, в квартире все равно никого нет. Он мычит что-то невразумительное, но явно указывающее на то, что он готов и что уловил все нюансы. Пока его нет, я лихо сбрасываю обувь, и в носках, чтобы не наследить, просачиваюсь в спальню.

План был готов еще вчера. Я продумал все до малейших деталей. С собой у меня и скотч, и булавки, и ножницы. Если не получится разместить все так, как я задумал, можно будет подкорректировать…

Шум в прихожей. На всякий случай застываю и вполголоса зову: «Миха, ты?» Да он, конечно, медведь неотесанный, - нельзя, что ли, аккуратней? Хотя, это я придираюсь: с таким грузом абсолютно бесшумно пронырнуть в узкий дверной проем практически невозможно. Железо вообще грохочет от любого прикосновения, а такую тяжесть, которую тащит на себе сейчас Миха, просто не поднять. И это только первая ходка. Потом ему снова спускаться и еще раз подниматься с тем же грузом.

Пока он таскает розы в огромных оцинкованных ведрах, я кладу на подушку коробочку с бриллиантовым кольцом, а на занавески пришпиливаю отпечатанный в типографии баннер с ее портретом (с тем самым фото, где она готовит новогоднюю речь и задумчиво покусывает палец, - обожаю этот ее нереальный взгляд в себя). Понятное дело, надпись я все-таки оставил с вопросительным знаком: «Ты выйдешь за меня?». Так кажется, будто нет никакого давления, обычный вопрос. Вот если бы я написал «Выходи за меня», пришлось бы ставить знак восклицания, а это уже, простите, - настоящее принуждение. Нет уж, пусть будет по любви.

Завтра утром ее командировка закончится. Наверняка, в спальню она ринется не сразу, сначала снимет сапоги, затащит чемодан, пойдет мыть руки. Гостиная и прихожая, похоже, остались в неизменном виде. Вот и хорошо. А спальню я преобразил так, как надо. Теперь наступит конец ее шуткам насчет моей работы. Больше не будет спрашивать, на что же такое романтичное может быть способен сотрудник МЧС.