Истории BTS. Верни свою душу. Фильм. Эпизод 6...

                По просьбе внуков.

                «Big Hit», «Music & Artist for Healing»
                представляет фильм «BTS: Bring The Soul: Docu-Series».

                «BTS: ВЕРНИ СВОЮ ДУШУ».
                Серия 6.
                ЭНЕРГИЯ.
                Стенограмма-сценарий документального фильма.
                http://proza.ru/2020/10/30/1119

      BTS World Tour: «Love Yourself», D+52. Germany, Berlin. 2018.10.15.

      – Чем славится Германия? Конечно, пивом. Будем?

      Чонгук надел кожаную куртку – продрог на осеннем ветру, не жарко, осень в разгаре. Посмотрел на сопровождающих – менеджер, стафф, охранник и съёмочная группа.

      – Идём? – большим пальцем показал на двери в ресторанчик, возле которого и стояли.

      Вошли вместе, расселись за столиками, Гук принялся читать меню.

      – Их коронное блюдо здесь… – несколько раз молча прочитал сложное название, важно изрёк: – «Швайнхаксе». Свиная рулька с капустой известна.

      – А, «Швайнхаксе»! Она же «Айсбайн».

      – Она популярна.

      Гук забавно пыжился и изображал себя знатока местных особенностей. Стал читать меню дальше.

      – Какое пиво самое популярное? Они продают бочковое пиво по литрам?

      – Продают.

      – Хорошо, давайте попробуем.

      – Конечно, какое? – на вопрос менеджера парень замялся на миг. – Ты не будешь?

      Тёплый смех сопровождающих звезду придал артисту смелости и задорности.

      – Почему нет? Я буду такое же.

      – Хорошо, один литр.

      – Один литр? – засомневался Гук.

      – Один литр, – менеджер смеялся по-отечески, забавляясь смелостью мальчика.

      – Тебе тоже стоит взять литр, – с радостью посоветовал артист стаффу – не один напьётся.

      – Хорошо.

      – Ты тоже, – Гук расширял численность единомышленников, обратившись к журналисту.

      – И мы? – расхохотался, раскусив уловку парнишки. – Договорились: каждый из нас берёт литр.

      Когда кельнерша принесла шесть литровых кружек с разным пивом, мужчины рассмеялись в единогласном порыве – литр! Это много всё-таки, они привыкли к пинтам. Посмеявшись, разобрали кружки, осмотрели содержимое, сомкнули, чокаясь.

      – Чин-чин!

      – Ваше здоровье! – Гук осторожно прикоснулся кружкой к объективу камеры – оператору тоже принесли пиво – уговор.

      – Вот сюда, – оператор поправил руку парня, показывая, как получить красивый кадр.

      Гук выполнил рекомендацию, отпил сразу треть, покачал головой удовлетворённо – не слишком горькое. Поставив кружку на стол, протянул руку и медленно отвернул камеру в сторону, на стопку меню – пора пообедать без зоркого «глаза» со стороны.


      Джина вывезли в зоопарк – любитель в одиночку развлекаться не изменил себе и в Германии.

      Теперь, приложив руки к глазам, изображал ими бинокль и рассматривал стадо альпаки, мирно пасущееся невдалеке от тропы. Насмотревшись, радостно раскинул руки в стороны и негромко крикнул:

      – Альпака!

      Помахал руками, опустил, смутился от своего детского поведения, осмотрелся, увидел стенд, на котором красочно изобразили схему парка с рисунками обитателей и точной их локацией. Рассмотрев, радостно ткнул пальцем внизу справа.

      – Вот, мне нужно пойти туда! Где я могу покормить овец! – пошёл бодро, но чем ближе подходил к месту, решимость таяла. – Что, если она меня укусит?

      Понимая, что ведёт себя трусливо и глупо, виновато рассмеялся, пожимая плечами. Вдруг невдалеке, буквально за плечами, раздался резкий неприятный крик какой-то птицы или животного, отчего Джин нервно дёрнулся, в панике оглянулся, за ним и оператор попытался выяснить источник звука, но тщетно – зоопарк.

      – Оооо… – беспомощно оглядываясь, Джин не знал, как себя вести, шёл упрямо к цели.

      Звук повторился, теперь было ясно, что это, скорее всего, крик слонёнка, но парень не понял.

      – Что это? – остановился, рассмотрел что-то за невысокой полосой кустов. – Здесь нет изгороди? – удивился, подошёл ещё ближе.

      За боковой дорожкой был загон для невысоких буйволов с небольшими, но крепкими рогами.

      – Мне можно зайти? Ой, он на меня смотрит…

      – Да, он тебя увидел.

      Опасливо осмотрев насторожившееся стадо, Джин повернул обратно.

      – Мне страшно. Я не хочу приближаться, – успокоившись, продолжил движение, рассуждая. – Этот зоопарк очень естественный, – косился на невысокие металлические заборчики и сетки, что отделяли посетителей от животных. – Это не корейский бык? Вроде тех бойцовских быков. Один их тех жёлтых корейских быков, которые работают в поле? Как в той истории о быках в поле… – остановился, присмотрелся к животному. – «Здравствуйте, сэр», – важно изрёк, что-то вспомнив из детства, вероятно. – «Какой бык – работник получше?» – продолжал разыгрывать сценку, приложил руку ко рту, сделал заговорщическое выражение лица. – «Тот, что слева». «Зачем ты пришёл сюда, если можешь сказать “оттуда”?» «Если бы я это сделал, бык справа мог бы огорчиться»…

      Увлёкся маленьким представлением, но парня отвлёк заполошный крик обезьян, скорее всего. Прислушался, показал большим пальцем за плечо.

      – Они спорят, кто сильнее. Идёмте, посмотрим, – с грустью ещё раз посмотрев на «корейского» быка, неуловимо вздохнул и пошёл к другим вольерам.

      Шёл неспешно, прислушиваясь к настоящим тропическим крикам животных и птиц посреди крупного немецкого города.


      – Погода чудесная.

      Хосок с радостью нежился на тёплом осеннем солнышке, закрывал глаза, лицо же скрывала маска. Сидел на красной дорожке лестницы оперного театра, людей было мало – покой и практически тишина.

      – Такая хорошая погода… Было бы здорово, если бы в Корее было бы так же. Идеальная осенняя погода, когда мы вернёмся, – осматривая оживающую площадь, мыслями был дома. – Я хотел быть в Корее осенью, но не смог.

      Вздохнул, встал, спустился на площадь и пошёл прочь, продолжая монолог с камерой.

      – Для меня не было осени в Корее, так уж получалось. Чаще – Америка или Европа, Япония, но не дом.

      Пошёл по широкому тротуару, окаймлённому деревьями с жёлтой листвой. Что медленно опадала на асфальт.

      – Отличная погода…


      В ресторанчике распив пива в разгаре, звучат тосты и здравицы.

      – За последний этап тура, – Чонгук просто рад.

      – Будем.

      Отпив треть, Гук с блаженной улыбкой откинулся на спинку стула – понравился напиток.

      Вскоре принесли знаменитую рульку с квашеной капустой.

      Понюхав блюдо с опаской, Гук-и накинулся на горячее с урчанием – тигрёнок и есть, голодный к тому же.

      – Ммм… вкусно так… – дав время коллегам, поднял кружку с пивом. – Будем, – чокнувшись, отпил ещё треть, принялся есть дальше.

      Опомнившись, сделал несколько снимков стола и блюда, показал их в камеру оператора, что стояла мирно на углу стола.

      – Думаю, я бы скучал, если бы не вышел, – отложив телефон, окинул группу признательными глазами. – Спасибо, что составили мне компанию.

      Пиво начало действовать – стало жарко. Снял куртку, закатал рукава рубашки, сделал ещё несколько глотков пива – допил светлое, стал доедать и пробовать всё, что принесли официанты: салат, солёный калач, ещё всякая всячина, что хорошо шла под пиво. Покраснев лицом, заблестев глазами и носом, Гук-и потянуло на размышления.

      – Соль – лучшая составляющая.

      Хихикнув, взял из солонки несколько крупных кристаллов и с забавным выражением покрасневшего лица положил их в рот, поморщился, поднял свою кружку, когда мужчины поднесли свои для тоста, чокнулись, Гук вновь прикоснулся к объективу.

      – Наше здоровье! – отпив сразу половину тёмного, стал отвечать на вопросы журналиста. – Чон Чонгук, как личность…

      Алкоголь мешал трезво мыслить, но с языком пока справлялся, хоть отвечал медленнее обычного, вёл себя достойно.

      – Как профессиональному певцу, мне интересно, лучшим ли образом моё время расходуется на карьеру? Как проводят время другие артисты? На какие жертвы они идут ради своей карьеры?


      Джин почти пришёл к цели, куда так стремился, но резкие звуки вновь пробудили острое желание узнать источник.

      – Кто это? Что за животное пробуждает во мне такое любопытство? Его шея…

      Отвлёкшись на осматривание вокруг, чуть не угодил под колёса велосипедиста! Испугался до побледневшего лица, закрыл глаза, справляясь с диким биением сердца, вероятно.

      – Вааа… Вай! Охх… Даа… Я подумал, это животное…

      Лицо из бледного стало пунцовым – стресс. Лишь пройдя ещё немного, успокоился, стал спокойно осматриваться.

      – Это же камень, а не корова, да?

      – Да.

      – Животные свободно бродят, так что…

      Замедлили шаги, осторожно поднял взгляд – прямо на его головой сидела на ветке дерева обезьяна. Вокруг их было предостаточно, разных видов и пород, с разных концов света. Когда чёрно-белая обезьянка села невдалеке, протянул руку.

      – Иди сюда, приятель. Ну же… Давай…

      Животное обратило внимание, прыгнуло на столбик ограждения и даже позволило себя погладить. Джин был вне себя от радости, как ребёнок, успел щёлкнуть лемура, скорее всего, с жалостью шепча:

      – Нет, не уходи. Останься… Не уходи… – опомнившись, смущённо улыбнулся и продолжил путь дальше. – Это был приятный опыт. Мне нужно купить сувениры. Айщщ… я не взял кошелёк! – беспомощно оглянулся на стаффа. – Он в сумке, в машине…

      На площадке перед вольерами увидел аниматора в костюме пингвина и с радостью пожал «крыло», позируя для фото. Лицо было немного удивлённым и просветлённым.


      Хосок тоже нашёл ресторанчик, сел за стол и стал рассматривая посетителей вокруг себя.

      – Корея лучшая в том, что касается заказов. Просто нужно нажать на звонок, – ознакомившись с меню, сделал выбор. – Я хочу «Швайнхаксе». Швайнхаксе. Думаю, это был отличный выбор. Я в восторге, когда заказываю что-нибудь хорошее. Думаю, будет здорово, – рассматривал людей за окном и в зальце, о чём-то думал. Озвучил. – Не могу поверить, что делал так 18 раз. Если постараюсь, то могу запоминать вещи. Но время пролетело…

      Не договорил, удивлённо ахнул – принесли демонстрационную дегустационную консоль, на которой покоились семь бокалов со всеми сортами пива с описанием каждого.

      – Это «Hopfen», – менеджер помогал разбираться с немецким.

      – «Hopfen», – Хоби рассмеялся звучанию слова – почти J-Hope. Присмотревшись, понял, что это светлое слабое пиво. – Я однозначно буду «Hopfen». Прямо сейчас. Это мой выбор.

      Вынул бокал с означенным пивом из гнезда, понюхал и пригубил, сначала закрыл глаза, ожидая горечи или терпкости, но вскоре раскрыл их, удивился и одобрительно кивнул – удачный выбор и вкус, понравился.


      Ч. Х.:
      – Если честно, тогда я только поехал. Я даже не мог представить, что этот тур закончится. Мы были заграницей долгое время. Для меня и для BTS это было огромным испытанием.


      К. Т.:
      – Как внутренне, так и физически, мы должны были быть сильнее и быть подготовленными.


      М. Ю.:
      – Любое выступление нелёгкое. У нас был определённый настрой. Был своего рода подход. Быть в туре – словно бежать марафон.


      К. Н.:
      – Нужно выдерживать всё возможное. И в этот раз то же самое. Имеют место быть проблема за проблемой, неожиданные обстоятельства и семь своеобразных личностей. И, несмотря на всё это,  мы показываем 24 трёхчасовых выступления. Не хочу хвастаться, но я бы сказал, что это был успех.


      Ранний вечер.

      Посиделки Чонгука с компанией окончены.

      Все выходят на улицу, менеджер переживает за подопечного – два литра пива выпито, и крепкого.

      – Как ты?

      – Я чувствую себя прекрасно. Где площадь?

      Чтобы доказать делом, что твёрдо стоит на ногах, двинулся вперёд быстро и почти нормально. Опьянение выдавали лишь любопытство и говорливость.

      Не успели отойти и несколько шагов, наткнулись на своих – узнали, закудахтали, схватились за телефоны и фотоаппараты.

      – Спасибо. Здравствуйте, – поклонился, протянул руку, позволил пожать девушкам. – Благодарю, и вам удачи.

      Менеджер, охранник и стафф деликатно оттеснили фанатов, повели звезду к машине – пора эвакуировать, пока другие не узнали.

      – Они кореянки. Я должен хотя бы руки пожать, – оправдывался Гук. – Я бы пробежался, если бы моя нога была в порядке.

      Удалось быстро оторваться от преследования, свернули на соседнюю улицу, вышли на тихую площадь, где Гук стал фотографировать здания и тротуары, скамейки и красивые фонари.

      – Не так уж и плохо осматривать достопримечательности. Если честно, в своём номере я думал: «Какой смысл смотреть на здания?» Мы проводили туры, но не могли приехать в Европу. Я был очень взволнован, готовясь к этому туру, но… Я очень хотел показать, кто мы как группа, как мы выступаем, что поём. Я хотел показать всем… В тот день мои родители тоже были там…

      Прервал интервью, прислушался к истошному вою спецтехники – то ли «Скорая», то ли полиция. Подумав, продолжил рассуждать.

      – Так или иначе, фанаты не захотят видеть огорчённого меня.

      Группа пришла на площадь перед театром, к подножию той самой лестницы, где днём сидел Хосок. Гук так же сел на красную дорожку, поднял голову к небу, рассматривая бледные редкие звёзды.

      – Уверен, всем было грустно. Они не смогли увидеть, как все семеро выступают вместе, потому что мы были разделены. На сцене, – головы старался не опускать и не смотреть в камеру – слёзы близко. – Мне многое приходило в голову. Конечно, я знаю… Но, если честно, очень сложно выбросить это из головы. Я знаю, что должен, но я всё ещё чувствую досаду и сожаление. Мне не удаётся скрыть это. Но сожаление – это часть человеческой жизни. Несмотря ни на что. Я не могу не чувствовать сожаления, поэтому я очень хотел выпить. Здесь. Как ни крути, я всего лишь человек, мне тоже нужно выпускать пар.


      BTS World Tour: «Love Yourself», D+53-54. Germany, Berlin, «Mercedes-Benz Arena». 2018.10.16-17.

      Предоставлена знаменитая «Mercedes-Benz Arena» вместительностью 15 000 посадочных мест в концертном исполнении.

      Два дня концертов, два дня дикого напряжения и полной отдачи сил.


      К. Т.:
      – Я стараюсь выкладываться по полной на сцене, но если всё идёт не по плану, я не могу не огорчиться. Я просто хочу показать всё, на что способен. Я помню моменты, где я делаю ошибки.


      М. Ю.:
      – Я всегда стараюсь показывать хороший результат, не ошибаться. Но, думаю, мне стоит быть к себе снисходительней.


      П. Ч.:
      – Я абсолютно заряжен на сцене, но, закончив, я подавлен. Этот цикл повторяется каждый раз, – Чим делает рукой жест «вверх-вниз» плавно, будто скользит с горы на гору. – Меня задевают мельчайшие вещи.


      Ч. Х.:
      – Я лишь хочу показать окончательный результат, а не то, что ещё дорабатывается. Попутно есть много трудных моментов. Но с другой стороны, хоть может быть это и трудно, думаю, наши фанаты почувствуют к нам любовь другого рода.


      К. Н.:
      – Не всегда только больно. И на протяжении тура я больше узнаю о себе. Это больно, и эта моя сторона может показаться другим менее привлекательной. Я подумал, спокойное отношение ко всему выглядит круто и зрело. Я подумал, это ожидается от артиста. Так и подумал. Но что я могу сделать? Дело не только во мне. Конец этой боли означает конец этой эйфории. Всё это может исчезнуть, но я не хочу быть тем, кто заберёт её. Потому что… Потому что… во мне есть эта вера. Я знаю, что мне нужно это сделать.


      BTS World Tour: «Love Yourself», D+53. Germany, Berlin, «Mercedes-Benz Arena». 2018.10.16.

      День первого концерта.

      Ажиотаж перед «Mercedes-Benz Arena» вместительностью 15 000 посадочных мест.

      Площадь перед концертным залом украшена баннерами, размещёнными на высоких полых колоннах, плюс интерактивные экраны транслируют отрывки концертов группы по всему миру, рекламные ролики и отрывки фильмов, красивые лица, больше похожие на лица ангелов, сошедших на грешную землю.

      Фанатки сходят с ума уже на улице, раскупают мерч, поют песни, кричат кричалки, обмениваются новостями и слухами.

      В комнате отдыха дурачатся парни – есть время для расслабления и личных дел.

      В руках Юнги камера, снимает макнэ.

      Гук ест сладкие палочки, хрустит, чавкает, дразнит оператора-коллегу.

      – Я покажу вам Чонгука в деталях. У Чонгука родинка на ухе.

      – Так и есть.

      – На левом ухе, – уточнив, Юнги пристально рассматривает младшего в визир камеры. – Ты чуточку поправился в этом туре.

      – Я? Нет. Всё потому, что вчера я много пил.

      – Сколько?

      – Два литра. Два.

      – Два литра алкоголя? – Юнги засомневался.

      – Как выпить два литра? – Хосок не поверил. – Я даже два литра воды не выпиваю.

      – Два литра алкоголя? – «дедушка» начал заводиться.

      – Пива? – Хоби догадался по лукавому лицу макнэ.

      – Да, – сдался.

      Съёмку прекратили – накинулись с руганью на оболтуса и безответственного мальчишку, потом рассмеялись – сами не без греха.

      – Я и не знал, что тёмное пиво такое хорошее! – Гук хохотал от души.

      – Да, оно хорошее.

      – Тебе нужно выпить бочковое пиво, – лидер не наседал – поздно руками махать.

      – Я пил. В отеле.

      – Это не одно и то же.

      – Почему не одно и то же?

      – Я хочу узнать команду чуть получше, – Джун прищурил правый глаз, что-то задумав. – Но это непросто. То есть, охрану и менеджеров.

      – Поэтому я выпил и поболтал с ними, – Гук-и был рад, что опередил в этом лидера.

      Парни тихо расхохотались, смеясь то ли над ушлостью младшего, то ли над медлительностью и деликатностью лидера.

      – Я сказал, что в каком-то роде палка о двух концах, парадокс. Мы хотим сблизиться, но нужна выпивка, чтобы начать этот разговор.

      – Впечатляюще. Я не близок с охраной или моим менеджером. Да, – смущённо рассмеялся Нам, признавая проигрыш младшему. – То есть, невозможно сблизиться в художественном музее.

      – Я хотел сблизиться, поэтому я выпил вместе, – Тэхён спокойно подытожил. – Ты больше разговариваешь, когда выпьешь, так? – даже вскочил на ноги от возбуждения. – Но потом я такой, «нужно ли мне создать с ним чат?» Потому что он всё время был в телефоне, писал сообщения.

      – Может, он просто терпел твою пьяную болтовню! – Джун рассмеялся. – Часть его работы. Он писал: «Работа сейчас отстой».

      Все расхохотались, Тэ вновь рухнул на диван, обнял подушку, смотрел то на лидера, то на ржущего от души Гук-и – забавлялся ситуацией и… учился.

      – Да ладно! – Тэ похлопал ладонью по кожаному подлокотнику дивана.

      Схватил подушку и начал боксировать – отомстить за неудачу хоть кому-нибудь, или чему-нибудь.

      – По-моему, будет лучше быстренько поесть и отдохнуть, – Хоби постарался всех отрезвить и остудить.


      Концерт грянул, не замедлил.

      Зал был забит под завязку.

      Фанаты заведены ещё на площади, крик и гул стоял постоянный, звуки были настолько мощными, что едва было слышно, что говорят артисты со сцены на прощание:

      – Германия, пожалуйста, пошумите в честь этого прекрасного дня! Пошумите! – Намджун надрывался, говоря привычные слова и обращаясь к публике на английском языке. – Спасибо! Раз, два, три!

      Взявшись за руки, группа артистов и подтанцовки кланялась тем, кто так поддерживал их все три часа концерта.

      – Спасибо! До встречи! Пока!

      Всё кланяясь, махали руками сквозь густой дождь конфетти, опять кланялись, потом, встав на лифт, парни медленно опускались, продолжая махать руками, посылать сердечки и поцелуи в зал, а Чимин вскочил на сцену попой, сидя на краю проёма, кричал что-то забавное на немецком, чем ещё больше завёл зал. Его за ноги стянули на платформу, дали несильного «леща» по затылку, рассмешив фанаток до слёз…


      В комнате отдыха парни расслаблялись, кто как умел: Чимин вырубился в позе звезды на диване, Джин продолжал петь «Best of My», возбуждённый и не желающий ещё останавливаться, остальные переодевались с помощью стаффов и нун.

      – Молодцы, парни, – менеджер вошёл в гримёрную.

      – Похлопай ногами, – Юнги криво улыбнулся, провожая взглядом быстро удаляющегося Джина.

      Чимин еле опомнился, с трудом встал с диванчика возле двери, прошёл вглубь комнаты и почти рухнул на большой диван возле торшера. Был в тёплом кардигане и вязаной шапке.

      – Чимин-щи, расскажи о своей шапке.

      Джин переключился на Чима, но тот лишь оттолкнул камеру в руках коллеги ногой и опять почти растёкся на диване – вымотан до предела.

      Потерпев неудачу с интервью Чимина, Джин переключился на лидера:

      – Расскажи о своей сумке!

      – Моей сумке?

      – Да.

      – Ооо… Для начала, на сумке есть ложка для обуви, – закончив с переодеванием, Джун спокойно стал объяснять, понимая, что только так спустит пар у непоседы и егозы хёна.

      – Ложка для обуви? Вау!

      – Надевать обувь может быть больно, так что… – показал рожок на цепочке.

      – Подожди, дай сфокусируюсь.

      Сняв рожок и сумку, Джин ринулся к Хоби, боясь, что он уйдёт.

      – Стой, J-Hope-щи! – закричал, ринулся вослед. – Расскажи о своей лягушке!

      Приблизил камеру к сумке коллеги, на которой была крупная игрушка лягушки – кожаная сумка с большой игрушкой на цепочке.

      – Лягушке? Какой лягушке? – будто не понимал о чём речь, а сам сел, взял лапку зверька и помахал ею доморощенному журналисту. – Он из Чикаго.

      – Чикаго?

      – Да.

      – Сними меня напоследок, – Юнги угрожающе рассмеялся.

      Джин намёк понял быстро и перевёл камеру на… себя.

      – BTS словно оазис в пустыне. Было очень…

      – Ладно. Раз, два, три! Поклон! – Джун прекратил балаган хлопком ладоней.


      BTS World Tour: «Love Yourself», D+57. France, Paris. 2018.10.18.

      Прекрасный осенний день, тепло, солнечно и радостно.

      Семейные парижане и туристы гуляют вокруг Эйфелевой башни, наслаждаются затяжной осенью, покоем и буржуазной негой. Чистота, тишина, расслабленность и необъяснимое чувство умиротворения.

      Отель неподалёку от Трафальгарской площади.


      Утро, номер Хосока.

      Заканчивает переодеваться, долго выбирает одежду – модник. Уже надев куртку и белую панаму, садится в кресло в гостиной и начинает давать интервью камере – оставил оператор вчера вечером.

      – Это наш финальный концерт. Наконец.

      Как ни пыжился, а чувства захлестнули горло – слёзы непрошенные и нежелательные пожаловали. Опустил голову, постарался справиться с нервической атакой. Камера стояла на трюмо, само же трюмо находилось напротив большого зеркала в прихожей, и теперь этот зеркальный коридор многократно повторял картину: Хоби, низко опустивший голову, кресло, подушка за спиной и яркий свет, что уже врывался потоком в зашторенное окно. Несколько окон, зеркал, Хосоков и кресел. А ещё парящая инсталляция-светильник в прихожей: три обнажённые фигуры, соединившиеся головами и ногами в единое целое: то ли диковинный цветок, то ли образ мирового единства. И оно так же несколько раз повторилось в зеркальном коридоре, что снимала равнодушная камера.

      – Теперь, когда это долгое путешествие подходит к концу, ощущения… какие-то странные, – нервно поднёс пальцы правой руки к носу, почесал крыло слева. – Мы выложимся по полной в нашем финальном шоу. Йеее… – натужно улыбнулся, сделал знак «V», помахал в камеру рукой – конец интервью.


      BTS World Tour: «Love Yourself», D+56. France, Paris, «Accor Hotels Arena». 2018.10.19.

      День первого концерта в «Accor Hotels Arena» вместимостью 20 000 мест. Тьма.

      Зал открыт, энергетике есть возможность выйти наружу, но всё равно парням придётся нелегко. Даже очень – конец тура, устали до изнурения.


      Дневная репетиция группы началась только после традиционного общего фото всех, кто причастен к организации и проведению концертов, тут и корейская часть – почти две сотни человек, и местные работники сцены.

      Долго усаживались, едва вместив такую тьму народа в пять-шесть рядов. Уж как потом себя рассмотрят на таком многолюдном фото – загадка, но устраивались тщательно, спрашивая соседа, не закрыл ли его лицо или голову.

      Парни из группы тоже долго дурачились, заваливались на соседа, наступали на ноги-руки, возмущались…

      Нуне-фотографу пришлось туго, как и многочисленным журналистам и прочим людям с камерами.

      – Приготовились! Пожалуйста, смотрите все в камеру! Начинаем. Снимаю сейчас! – взрослый и опытный корейский оператор решил взять этот бедлам в свои профессиональные руки. – Ана, сюи, сет… Раз, два, три!

      Вовремя опомнившись, отсчитал на английском, чтобы иностранцы могли понять и замереть на миг. Выстрелив очередью кадров, поднял руку, предупреждая побег нетерпеливых.

      – Улыбаемся! Все, пожалуйста! И… Есть! Ещё раз, прошу вас… Отличная работа! Свободны!

      Все начали аплодировать и благодарить друг друга за уже проделанную работу, и ту, что ещё только предстояла, за всё, что уже пережили, и что ещё предстояло пережить – за жизнь и работу, что стала жизнью.

      Несколько парней остались и попросили сделать личные фото с теми, с кем давно хотели сняться.

      Так, подхватив Чимина на руки, парни из подтанцовки устроили маленькую фотосессию с артистом, который их больше всех мучил и гонял, но кого больше всех уважали и любили.

      Потом пришёл черёд Чонгука – и его потискали-понянчили по очереди, мило мстя за трудную работу и такую необычную жизнь, что получили благодаря парням из группы.

      Затем фотографировались с артистами малой группой, подражая их жестам и позам на сцене в концертных номерах, уже ставших легендой K-pop…


      Ч. Х.:
      – Блистательные моменты. Данный момент, когда мы проводим это интервью, – блистательный. Все эти моменты блистательны и важны для меня.


      К. Н.:
      – У всех есть кадры воспоминаний в голове. Мама купила мне PG-48. Это микрофон ценой где-то в 45 долларов. Она сказала, что не купит его. Но она удивила меня, втайне купив его мне. Она сказала: «Ладно, делай то, что по-настоящему хочешь делать». Я это помню. Думаю, с того момента началось моё счастье. Думаю, увлечение музыкой было самым счастливым моментом. Тот момент, когда я начал это.


      Фотосессия на этом не закончилась.

      Когда парни осмотрели сцену и подиумы, вновь появилась нуна и предложила сделать фото – не отказались, сели, кто-то остался стоять, были спокойны и расслаблены, ведь теперь лишь они семеро – семья.


      Ч. Ч.:
      – В первую очередь, команда. Мы команда. Но ещё семья.

      Эмоции Гука нестабильны, очевидно, нервы были на пределе, шоу конец, нагрузкам тоже, но после пройденного было страшно почему-то. Вот нервы и звенели натянутой струной – до срыва миг.

      – И ещё движущая сила. Всё это…

      Спазм внезапно сжал горло. Откашлялся осторожно, упрямо смотря в пол, подышал усиленно, молча благодаря оператора за терпение. Собрался с силами, продолжил мысль.

      – …соединяется вместе, – голос был странным. – Стоп, что я хотел сказать? – покраснел лицом, поднёс руку ко лбу, закрыл глаза, стараясь вернуть покой в растревоженную душу и ясность в голову. – Я хотел сказать что-то потрясающее…


      М. Ю.:
      – Мы начинаем хотеть большего, – погладил тёмно-рыжие волосы рукой, сам же улыбался и был абсолютно спокоен. – Это не что-то эгоистичное, вроде «я хочу больше выделяться на сцене», а сильное стремление к тому, что может случиться, его будущее в музыке.


      К. С.:
      – Они направляли меня, – Джин бледен, нервозен, явно выбит из колеи – руки стискивает до побелевших костяшек. – Я не мог сам сделать шаг, но они дали мне возможность сделать сотню шагов вперёд. Без них меня не существует… – договорил совсем тихо и как-то торопливо прикусил губу – нервы сдали.


      Гримёрная.

      Парни гримируются, растягиваются и разминаются, терпят ворчание нун-гримёрш, косятся на ухмыляющихся менеджеров, пытаются сами гримироваться, наносить основу под грим, а нуны терпеливо наблюдают, подсказывают, деликатно исправляют, не говоря ни слова, что самодеятельностью задержали их, что было бы быстрее, если бы отдались в руки профессионалов. Сегодня и завтра можно – конец первой части тура.

      Наконец, все готовы выйти: грим окончен, костюмы надеты, причёски в безупречном состоянии.

      Лидер собрал всех в кучку, соединили руки в привычно жесте, смолкли на миг.

      – Наш 22-й концерт, давайте скажем нашу речёвку! – Намджун взвинчен чуть больше, чем обычно.

      – Файтин!

      – Бан! Бангтан!

      – Банбангтан!

      Крик слился с жужжанием камер и телефонов обслуги, вспышки ослепили на миг, но с этим уже свыклись – столько лет под прицелом визиров живут.


      Ч. Х.:
      – Что ещё нужно сказать? Я набрался опыта, смотря на них. И я вырос. Я многому научился.


      Перед самым выходом Джин взвыл – спазм мышц ног. Прибежал врач, кинулся разминать судорогу мощными руками, завалив парня на массажный стол. Тот стоически терпел, а потом вдруг завыл в голос, смеша парней и обслугу:

      – Ааа… я не могу выступать…

      Уже вышедший в коридор Хосок нервно дёрнулся обратно, но, подбежав, по смеющимся стаффам и менеджерам понял, что Джин больше валяет дурака, успокоился и пошёл опять к лифту – время.

      – Я не могу выступать! Не смогу выступить! – продолжал голосить, смехом прикрывая боль в ногах.

      В комнату заглядывали парни из обслуги, фотографы и журналисты, а «страдалец» всё не унимался, пока серьёзный доктор мял мышцы, насторожённо поглядывая на орущего подопечного, понимал, что тому не просто больно, а очень больно.

      – Укол? – спросил на ухо.

      – Аааа… Оййй… Нет… Ай-я-яй… – старался всеми силами обойтись без анальгетика – в голове будет туман, а это просто недопустимо во время выступления.

      Хосок, войдя в лифт, понял это запоздало, покачал головой, тяжело вздохнул.

      – Чёрт… Не сейчас… – заметив вошедшего следом оператора, закрыл глаза, откинулся затылком на металлическую стену лифта. – Ойбо… Давайте выдержим сегодняшний день.

      Первым поднявшись на этаж выше, пошёл к холлу, где соберутся все парни – оставаться внизу уже не было сил.


      Ч. Х.:
      – Без них я не J-Hope. Я просто… Чон Хосок.


      Намджун и Чимин идут в сторону холла, поправляя рукава и полы костюмов. Собраны и готовы к последним подвигам.

      – Конец – это новое начало, ведь так? – Джун-философ не угомонился и здесь. – Да, это так. Конец – это новое начало.

      За ним молча шёл Чимин, снимая их выход на камеру.

      Когда все вошли в узкий коридор под сценой, каждый стал настраиваться на выступление по-своему: лидер отбивал кулаком о ладонь ритм чего-то своего, Гук покружился вокруг оси, проверяя устойчивость и вестибулярный аппарат, Чим упрямо продолжал снимать выход на сцену Парижа – когда ещё такое повторится.

      На лифт забрались молча, даже не смотря друг на друга, камеру у Чимина отобрали – вернут позже.


      К. Т.:
      – Мы всегда вместе. Мы узнали всё друг о друге. Хорошее, плохое. Это люди, которые сформировали меня. Сделали меня сегодняшнего.


      Последние мгновения до поднятия лифта на сцену.

      Все сосредоточены до предела, лишь Тэхён осматривается и ищет визуальной поддержки – тщетно, все в себе и своих переживаниях. Вздохнув протяжно, вдруг уловил краем глаза, как ему кивнул Намджун. Выдохнув облегчённо, Тэ радостно вскинул голову и… лифт двинулся наверх.

      Время пришло. Старт.


      Концерт на сцене Парижа окончен.

      Есть время отдохнуть перед завтрашним выступлением.

      Тэхён катается на самокате, отвлекая себя от  того напряжения, что сегодня пришлось пережить во время шоу.


      Утром перед репетицией вновь попросил себе электросамокат и с радостью рассекал по сцене, сигналом предупреждая парней и обслугу о своём приближении, смеялся. Улыбался светло и чисто, как в детстве, заражал улыбками и беззаботностью всех вокруг.

      – Я еду посмотреть, хорошее у тебя выступление или нет! – посигналив, объехал серьёзных координатора и Джина.

      – Нота слишком высокая, я не могу её спеть, – Джин был встревожен.

      Координатор сцены тут же ринулся к звукорежиссёру, чтобы решить возникшую проблему, следовательно, всю песню придётся понижать на полтона. Настроив фонограмму, вернулся к парню.

      – Сделано. Пробуй звучание.

      Вдев мониторы в уши, Джин поднялся на сцену и запел свою легендарную «Epiphany».

      Лишь после понижения ещё раз всё вышло прекрасно, что и подтвердили все, кто находился возле или на сцене – устроили овацию трудяге и настоящему певцу.

      Тэхён дурачился, сев за рояль и «сыграв» на нём аккомпанемент, потом соскочил с подиума, встал неподалёку и невольно «пел» с Джином, так же напрягаясь и склоняясь на высоких нотах. Поймав тёплую усмешку Чимина, смутился и перестал переживать за друга и коллегу так явно.

      Репетировали с охотой и пылом, поддерживали криком и бэк-вокалом, одобрительно гудели, когда номер проходил без ошибок или косяков.


      К. Н.:
      – Мы вообще никогда не мечтали об Олимпийском Стадионе, если честно. Мы не должны приходить в восторг только потому, что эта площадка больше. Нам нужно привнести достаточно энергии, чтобы её заполнить.


      Что ж, заполнили.

      То, что этот объект – Олимпийский стадион, как-то сразу забыли, а энергии хватило даже выше крыши, вернее, неба, что сияло в тот вечер яркими звёздами – похолодало ощутимо. Но холодно никому не было – танцевали, пели, кричали, образовывали бесконечные световые «волны» так рьяно и бурно, что были взмокшие насквозь, как и артисты на сцене.

      Концертные костюмы парни надевали лишь первые номера, потом так стало жарко, что бесконечно переодевали футболки, брюки и джинсы, меняли кепи и береты, а во второй части даже обливались водой, доставалось и фанатам неподалёку.

      – Давайте пошумим! Пошумим! – Намджун и Хосок то и дело встряхивали стадион задорными фразами, срывая  фанатов голоса и эмоции в пике.

      – Париж! Пошуми! Все пошумите! – Тэхён выучил фразы на французском, что ещё больше завело зал.


      Из интервью французских ARMY:

      – Спасибо, BTS!

      – Любим вас!

      – Большое спасибо!

      – Правильно? Я делаю правильно? – смущённая журналистка старательно сооружала из двух пальцев сердечко, виновато поглядывая на кривляющихся опытных фанатов.

      – Вы большие молодцы! Продолжайте в том же духе! Вы супер!

      Девушка азиатской внешности была по-европейски спокойна, но сияющие раскосые глаза говорили много больше и откровенно гордились собратьями по крови или расе. На прощание всё-таки сказала на корейском:

      – «Bangtan Sonyeondan», saranhae! (BTS, люблю вас).

      – Люблю вас, BTS! Увидимся ещё!

      – BTS навсегда! Я дорожу вами, ребята!


      Концерты в Париже окончены.

      Аэропорт, самолёт, перелёт в Америку.


      USA, New York, 2018.10.21.

      Отель напротив «Trump Tower».

      Перерыв в туре, отдых и новые задумки проекты.

      Усиленное питание, новая программа тренировок, новые инструкторы и диетологи – всё по-взрослому и очень серьёзно. Группа вышла на новый мировой уровень – требования усилились, но увеличилась и помощь и опека, даже врач теперь был постоянно рядом, а не «где-то там, скоро будет здесь».

      Парни мобилизовались и с радостью занялись здоровьем, пока была такая прекрасная возможность – травмы преследовали всех без исключения.

      Менеджеры и стаффы с любовью наблюдали за воспитанниками, и сами занявшись спортом всерьёз – в туре не до тренировок по ночам.


      Знакомый город, зал, бешеная энергетика – New York, «City Field», 40 000 зрителей!

      Уйма с горочкой. Реальное сумасшествие.

      Внеплановый концерт – результат бунта американских ARMY.

      Парни сами удивились, когда им сообщили, что билеты в «City Field» проданы за сутки. Под завязку, под самую крышу. Тяжело выдохнув, выпросили себе три дня отдыха и вновь оказались на сцене, к своему удивлению и… удовольствию – столько денег неожиданно привалило.

      Отработали честно, отрываясь, как последний раз, танцуя до потери пульса, срывая голоса, теряя голову и сознание каждый пятый номер.


      Ч. Ч.:
      – «Я хочу показывать хороший результат». Это всегда у меня было на уме. Показывать великолепное шоу. Великолепно петь. Великолепно танцевать. Это всё, что меня волновало. Но, по-моему, я что-то упустил из виду. Потому что я люблю быть на сцене. Почему я хочу справляться «на отлично». Основную причину, по которой я выступаю.


      Фильм возвращает в прошлое – Париж, последний день тура – 20 октября.

      Номер Чонгука «Euphoria» окончен. Этот раз не было воздушной консоли, простое пение и танец на сцене. Пел от души, с радостью отрабатывая песню, что так полюбилась фанатам.

      Настало время приветственного слова группы.

      – ARMY, вы готовы?

      Гук-и отрывался и здесь – должок за прошлый раз. Дождавшись криков-визгов, кивнул.

      – Хорошо. А теперь, раз, два, три! Париж! Париж!

      Позволив фанатам понеистовствовать пару минут, заговорил, что сразу погасило крики.

      – Сегодня… – со стыдом понял, что забыл напрочь слова и на английском, и на французском, заговорил на корейском, – …наш европейский тур подошёл к счастливейшему концу. Я сегодня очень счастлив, – говорил медленно, давая время переводчику перевести. – Я был уставший и огорчённый.

      Вдруг вспомнил фразу на французском, что ввергло фанатов в радостные крики.

      – Но теперь, с вами, мне гораздо лучше. Вы делаете меня счастливым! Спасибо, Париж! – рад был искренне, что вспомнил выученную речь. – Тусовщики!

      Забавно стал двигать бёдрами, Чимин подхватил, рассмешив зал.

      – Я словно слышал шум волн весь концерт, – Шуга даже не пытался говорить на другом языке – дал работу переводчику. – У нас же есть ещё песня «Sea»? Это место, вместе с нашими ARMY, похоже на море. Спасибо, что дали нам возможность услышать волны. Спасибо, Париж! – это уж смог сказать на французском.

      Под самый финал концерта переоделись в белые футболки и голубые джинсы – ритуал, и спели свою заключительную песню «Answer: Love Myself», которую сопровождали уже не только крики, но и слёзы фанатов – конец.


      К. Н.:
      – «WINGS» был очень хаотичным, во многом. Вроде, «что мне нужно делать?», тревога и поиск ответов. И наоборот, тур «LOVE YOURSELF» в Северной Америке и Европе был процессом поиска ответов внутри себя.


      П. Ч.:
      – Парни, получающие травмы, неспособные выступать, но всё же старающиеся выложиться, насколько возможно, меня тронули. Все мемберы. То, как они преодолели все те трудности, занимаясь тем, чем мы хотели, и показывая всё, что в наших силах, людям, которым хотели показать всё, на что способны.


      Ч. Х.:
      – Все знают, что как только это выплёскивается, ты не можешь восстановить контроль. Ты знаешь это, но не можешь перестать думать об этом. Вот о чём «Love Myself».


      М. Ю.:
      – Я пытаюсь быть терпимее к себе. Благосклоннее к себе.


      Ч. Х.:
      – Я смог тщательно изучить, как мы оказываем столь значительное воздействие. «Почему я так влияю на этих людей?» Это наводит меня на размышления по данной теме.


      К. Т.:
      – Всё больше и больше ARMY объединяются и поддерживают нас семерых. Всегда доверяя нам, следуя за нами, и разговаривая с нами. Это придаёт силу тому, что мы хотим сказать. Они дали нам возможность стать лучше.


      К. С.:
      – Когда мы выиграли «Billboard Music Awards», мы плакали, мы были счастливы, но счастье, которое мы чувствуем, окружённые десятками тысяч, немного другое. Нет момента счастливее, чем тот.


      Ч. Ч.:
      – С нашего дебюта всё больше и больше людей полюбило нас. Они – наше влияние. Есть куча всего. Есть музыка, есть танцы. То, чего я хочу больше всего – стать их энергией.


      К. Н.:
      – «Не тронет ли хотя бы что-то из этого людей?» «Не откроются ли двери в сердца любящих нас людей ещё шире?» «Не достигнет ли их сердец ещё больше света?» Иногда бывало тяжело, иногда я не мог даже танцевать. Много плакал. Но, думаю, концерт – это поток света. Так что, в этом плане, уверен, многое из этого их достигло.


      Прощальная песня допета, разосланы поцелуи и сердечки, улыбки и тепло сердец, откланялись положенное количество поклонов, выкричали все важные слова.

      – Мы любим вас!

      – Я люблю вас, ребята!

      – Вы – наша жизнь!..


      К. Н.:
      – Айщщ… Вааа… – досадливо хлопнул в ладони, закрыл руками глаза. – Я слишком увлёкся и слишком много говорил.

      – Месяц назад в интервью в отеле Далласа ты выразил надежду, что этот документальный сериал показывает тяжёлую работу и трудности твоей молодости, – журналист деликатно пытался придать мужества и силы лидеру группы, который сейчас чувствовал себя нашкодившим мальчиком-несмышлёнышем. – Показывает? Как думаешь? Получилось показать?

      – Тяжёлую работу и трудности моей молодости.

      Уточнил, сильно удивившись постановке вопроса и такой формулировке. Задумался крепко, нервно поправил безупречно сидящую кепку на голове. Промотав указанный месяц перед внутренним взором, решительно и твёрдо озвучил вердикт:

      – Да.


                «Big Hit Entertainment» & «Camp Entertainment Production» presentation «BTS: Bring The Soul: Docu-Series».


               P. S.
      Фильм продолжается показом фрагментов дальнейшего тура – по Азии.


      2018.11.11. Япония, Токио, «Токио Доум».

      Для группы началась вторая часть тура именно с Токио.

      Артисты прибыли в концертный комплекс, их встречали местные стаффы и охрана, кланялись – рады парням.

      – Здравствуйте!

      – Рады встрече!

      – Вот и встретились вновь.

      – Это «Доум-стадион»!

      Войдя в комнату отдыха, группа радостно огляделась – ничего не изменилось: диваны, кресла, большая зона буфета и несколько столов со стульями.

      – Пожалуйста, положите сумки на стол, а не на диван, – Джин включил «мамочку».

      – Нет!

      – Сброшу на пол.

      – «Artist», – прочёл табличку Хоби. – Он забронирован для артистов.

      – Да, – криво улыбнулся Чимин.

      – Тут есть места для артистов? – Тэхён ухмыльнулся через плечо.

      Заметив возле своего стола лидера, Джин съёрничал:

      – Намджун, сядешь туда и больше не будешь артистом.

      – Правда? – опешил немного.

      – Артисты сидят вон там, – указал на стол с Хоби.

      – Это слишком для первого дня.

      – Я решил оставить такие стереотипы.

      – Там что-то есть? – присмотрелся к соседнему столу. – Хорошо, я пойду и сяду вон там.

      За вторым столом устраивались Юнги, Чимин и Тэхён. Были рады лидеру.

      – Ты не знаешь про перебивку? – Хоби поставил перед собой чашку с японским рамёном. – Эй, Тэхён, перебивка.

      – Мы должны снять перебивку, – спокойно ответил, оторвав на миг бутылку с водой от губ.

      – Перебивка, – Хоби, помешав суп, смолк.


      Потом была репетиция в знакомом зале, съёмки перебивки, новые приёмы для будущего концерта.


      К. Н.:
      – Говорят, возможно достичь уровня шоу на арене. Можно добиться этого благодаря навыкам и усилиям, но понадобится неземная удача, чтобы достичь уровня доум-стадиона. Так говорят. Не говоря уже о доум-туре. Думаю, нам нужен совершенно новый подход к нашему выступлению. Это совершенно новое начало.


      Совещания, согласования, пробы, ошибки, ощущение беспомощности и бездарности. Вновь репетиции, новые номера, первые проблески надежды и понимания, что дело сдвинулось с мёртвой точки. Труд, пот и слёзы. Трудное счастье артиста.

                Ноябрь 2020 г.

                На фото из Интернета: скрин 6 эпизода фильма.

                http://proza.ru/2020/07/04/1149