Киноинженер на обувной фабрике

           В своих мемуарах “После службы. Институт киноинженеров”  я рассказал о том,  как прошли 1969-1976 годы.  Работал,  учился в ВУЗе,  создал семью.  Теперь, после окончания учебы, мне предстояло проявить себя на производстве в должности заместителя начальника электроцеха одной из фабрик  Ленинградского обувного объединения Скороход.  Работая в Доме культуры обувщиков заведующим радиоузлом, я часто бывал на территории предприятия, был знаком со многими руководителями, поэтому особой неуверенности не испытывал. Да и мой стаж к этому моменту превысил уже 12 лет, и мне было любопытно попробовать свои навыки в большом трудовом коллективе.
          Фабрика Пролетарская Победа 1 в 1976 году насчитывала около 2500 работников.  Выпускаемая продукция – мужская обувь различного ассортимента от сапог до тапок. Десять огромных пошивочных цехов и свыше десятка вспомогательных.   Масса управленцев из числа ИТР, партком, фабком, все как положено в те годы развитого социализма.  Начальником электроцеха, то есть моим непосредственным руководителем , был Кузнецов Георгий Михайлович,  который мне сразу понравился. За несколько дней он прошел со мной по всем цехам предприятия, познакомил с руководителями фабрики и рабочими  цеха,  объяснил должностные обязанности.   Мне предстояло заниматься вопросами эксплуатации оборудования – трансформаторными подстанциями и грузовыми лифтами.  Летом следующего 1977 года Георгий Михайлович ушел на повышение, а я стал начальником цеха.
         За  год  я сумел найти взаимопонимание с коллективом и изучить оборудование. Собственно, изучать-то особенно было и нечего.  Цеха в то время были оснащены довоенным оборудованием, и сам процесс изготовления обуви сопровождался примитивными технологиями.  Метод горячей вулканизации подошвы  на войлочную обувь  / эта модель в обиходе называлась “прощай молодость”/  был разработан еще в 1938 году профессором Магидом и применялся до конца восьмидесятых годов.  В двух цехах предприятия 4-м и 7-м, где изготавливалась обувь этим методом, была удушливая атмосфера.  Приточно-вытяжная вентиляция не справлялась  с  парами разогретой резины, а рабочие вдыхали ядовитые испарения. Доплата за вредность и выдаваемое молоко служили небольшой компенсацией за разрушаемое здоровье.
        Тяжелые условия были в 8-м цехе, изготавливающем хромовые офицерские сапоги – это был спецзаказ от министерства обороны.  Каблук сапога, крепился с помощью гвоздей и работник, выполняющий эту операцию на полуавтомате, работающем как пулемет, через несколько месяцев вполне мог рассчитывать на вибрационную болезнь.  Невозможно было длительное время находиться в цехах, где одновременно работали  сотни швейных машин. От этого непрерывного гула у работников часто появлялись проблемы со слухом.
        Огромные вальцы, приводимые во вращение мощными электродвигателями по 160 киловатт,  калибровали бросаемую между валами резину.  Крепкие здоровые ребята-вальцовщики за смену перебрасывали не одну тонну сырой резины. И все это в грохоте и гудении. 
         Пресса вырубки подошв и деталей верха обуви с уханьем били своей ударной частью по резакам. И не дай бог работнику отвлечься или снизить внимание. Травма могла быть чрезвычайно серьезной.  Правда, в дальнейшем стали устанавливать блокировки.
        Большинство операций по изготовлению обуви включало использование клеев и вредных жидкостей, поэтому густые ароматы и испарения в цехах не могла выветрить  вентиляция.  Заработная плата работающих в таких нелегких условиях зависела от выработки и составляла в конце семидесятых годов порядка 150-200 рублей.  Оклады начальников цехов находились в пределах 150-200 рублей, но выплачивались и премии.
         Примитивное оборудование не требовало особой квалификации в его обслуживании.  Специалистов с высшим образованием можно было пересчитать по пальцам. Цехами руководили выпускники техникума легкой промышленности, а желающие повысить свой статус и подготовку, могли  поступить в текстильный институт, одна из кафедр которого располагалась на головном предприятии.  Известному в объединении целеустремленному работнику удалось сделать головокружительную карьеру – рабочий - затяжчик верха обуви, бригадир,  начальник цеха,  замдиректора, директор,  доктор наук.  Желаешь учиться - ПТУ, техникум, ВУЗ все двери открыты.
          В те годы “развитого социализма”  буйно расцвело пьянство на производстве.  Не стала исключением и обувная фабрика. Пили не только принесенную водку и вино, но и используемую в технологии политуру, а особенно ценился спирт-ректификат.   Некоторые работники, злоупотребляющие этой заразой, болели и не дожили до пенсии. Были пьющие и в электроцехе,  хотя я вел с ними беспощадную борьбу.  Права этих нарушителей защищал профком, да и при дефиците кадров уволить пьющего электромеханика по лифтам или опытного, но злоупотребляющего спиртным электрика с опытом работы было себе же во вред.  А лифтер грузового лифта с зарплатой 70 рублей?  Кто придет на замену?  Фабрика работала в две, а иногда в конце месяца и три смены, поэтому мне домой мог позвонить ночью диспетчер, потребовав разобраться с пьяным работником. Невольно вспомнишь коллектив Дома культуры, в котором я отработал предыдущие восемь лет.  Никакого пьянства, все обращаются друг к другу на “вы”, на работе  электрики и рабочие сцены в галстуках! 
         В мае 1985 года в стране началась антиалкогольная компания.  Были ужесточены требования к нарушителям трудовой дисциплины и запрещены официальные застолья на производстве.  На одном из предприятий объединения не приняли эту кампанию всерьез и отметили день рождения одного из руководителей застольем с распитием соответствующих напитков. Здорово же им тогда досталось от партийного комитета! Этот случай долго обсуждался в коллективах Скорохода.  В ту пору мне удалось избавиться от особенно утомивших меня алкоголиков, а других заставить отказаться от вредной привычки.
          Надо сказать, что большое значение в борьбе с пьянством придавалось личному примеру руководителя. Уже не вспомню, откуда взялась у меня магнитофонная кассета с записью лекции Федора Углова.  Я принес на работу магнитофон и в обеденные перерывы рабочие с нескрываемым интересом слушали пламенного агитатора за здоровый образ жизни выдающегося советского академика.  Но надо было и самому соответствовать, показывая пример трезвости.  Я настолько увлекся этой пропагандой, что на юбилее бригадира электриков, который пригласил к себе домой, чуть ли не половину цеха,  демонстративно ограничился только фруктовым соком.   Встречая новый 1986 год, мы с женой даже не попробовали традиционное шампанское, заменив его безалкогольными напитками.  И нет ничего удивительного в том, что через некоторое время я стал председателем фабричного общества трезвости.  Никакой общественной деятельности это общество практически не осуществляло,  но мне удавалось являть пример абсолютного воздержания от алкоголя.  Забегая вперед, скажу, что меня хватило на пару лет,  после чего я “развязал “,  однако с тех пор ограничиваюсь лишь бокалом сухого вина по праздникам.
        Работа на фабрике не была мне, что называется в тягость.  Мне нравилось заниматься реконструкцией цехов,  изучать импортное оборудование, которое поступало по соглашениям из Германии.  Вместе с работниками цеха составлял планы, и мы осуществляли их на практике.  За десяток лет сумели значительно повысить надежность подстанции и электроснабжения цехов, улучшить условия труда работающих.  Меняли силовые трансформаторы,  прокладывали электрические кабели, капитально ремонтировали устаревшие грузовые лифты,  меняли светильники.   Нашу работу положительно отмечали в многотиражной газете Скороходовский рабочий.  Сегодня, спустя много лет  скажу, что мне здорово повезло с коллективом цеха, ведь подавляющее число работников стали моими единомышленниками.  И как следствие,  через несколько лет мне стали предлагать другие должности – заместитель директора, главный инженер,  была возможность перейти на головное предприятие объединения,  а в 1988 –м году коммунисты избрали меня секретарем парткома.  От всех этих предложений я отказывался,  ведь так не хотелось уходить из  замечательного коллектива!  Не буду пытаться перечислить всех товарищей, с которыми установились дружеские отношения.  Они были как руководителями, так и рядовыми работниками фабрики – электриками, ремонтниками, наладчиками оборудования.  Нас объединяла не только работа, но и общие интересы, увлечения.
         Мои молодые годы неразрывно связаны с активными занятиями спортом и для этого в объединении Скороход были созданы все условия.  Два – три раза в неделю после работы я спешил на стадион у Московских ворот,  чтобы поиграть в любимый баскетбол и настольный теннис.  Наша фабричная команда не раз выходила победителем в соревнованиях на первенство среди фабрик предприятия,  обыгрывая серьезных соперников.  Не забыть шахматные поединки в цехах, а также выезды нашей команды на другие фабрики города.
        Это было незабываемое время!  Каждое утро мы с женой / она работала на фабрике Пролетарская Победа 2/, вместе шли на работу,  ведь наши фабрики располагались в сотне метров друг от друга.  Подрастающий сынок учился в школе и радовал хорошими отметками.  В 1980 – м году в семье появилась машина и в  выходные мы отдыхали на побережье Финского залива и озерах области.   К летнему отпуску готовились заранее, разрабатывая маршруты путешествий.  Объехали прибалтийские  республики,  стояли с палаткой в кемпингах Крыма и Кавказа.  Очень нравился отдых на побережье Чудского озера в Эстонии.  Каукси – это изумительное место с песчаными пляжами и сосновым лесом  привлекало десятки и сотни ленинградцев, которые проводили здесь выходные и летний отпуск / об этом более подробно я пишу в рассказе “Советская Эстония – наша заграница”/.
         Казалось, что так будет всегда, но как  мы ошибались!  Не помню,  кто сказал фразу  “ Не приведи бог, жить в эпоху перемен! “ и они наступили.   Призывы – “улучшить, углУбить,  нАчать” были с энтузиазмом восприняты в стране и  были услышаны  в трудовых коллективах фабрики. Первые изменения начались в системе оплаты результатов труда,  однако,  качество выпускаемой обуви  продолжало оставаться  прежним, новые модели не разрабатывались,  поставки импортного оборудования давно прекратились,  а  объемы реализации обуви падали.  Новая экономическая ситуация предъявляла со всей серьезностью такие качества к руководителям предприятий как грамотность, компетентность, восприятие и использование  открывшихся новых экономических возможностей. 
       Надо сказать, что директора на фабрике Пролетарская Победа 1 менялись через каждые 3 года.  В основном это были назначенцы с головного предприятия,  которых направляли на повышение.  Руководителями фабрики становились начальник цеха, либо руководитель отдела на Скороходе,  уровень квалификации которых, на мой взгляд,  зачастую  не соответствовал должности директора.   В середине восьмидесятых директором фабрики был назначен заместитель главного энергетика объединения.  Превосходно разбирающийся в оборудовании котельных, насосах,  трубопроводах и системах вентиляции,  он откровенно “плавал” в  технологии производства обуви, вопросах качества и экономики.  Не на высоте оказались и ближайшие помощники директора – главный инженер, начальники отделов и пошивочных цехов.  Ни изменение штатного расписания на фабрике, ни ужесточение требований к нарушителям производственной дисциплины результатов не давали.  Запомнился он тем,  что в конце рабочего дня  наблюдал из окна кабинета за работниками,  торопящимися к проходной за несколько минут до окончания рабочего времени.  Недолго продолжалось его руководство фабрикой.   В 1990 – м году руководить Пролетарской Победой 1 стал бывший начальник производства головного предприятия Анатолий Львович Голанд.  Наконец – то на фабрику пришел умный и рачительный хозяин,  в котором так нуждалось предприятие.  Мне не довелось поработать с новым директором,  так как незадолго до его назначения я принял предложение поработать главным энергетиком на механическом производстве /ЦМП/,   расположенном на территории фабрики  Пролетарская Победа 2.   
          Механическое производство представляло собой завод, построенный в 1982 году,  назначение которого было изготавливать оборудование,  оснастку и запасные части для обувных предприятий не только объединения, но и всей страны.   Просторные,  оснащенные современным оборудованием цеха, нормальные условия труда,  замечательный коллектив,  который меня хорошо принял.  Здесь не было пьянства в рабочее время,  ночных смен,  суеты и авралов в конце каждого месяца.  Не стало вечерних и ночных телефонных звонков от диспетчеров,  отчетов на всякого рода парткомах и фабкомах – общественная работа с 1990 на производстве была свернута и не отвлекала от работы.    
          Добавлю, что и моя зарплата существенно увеличилась на новом месте.  На все предложения вернуться на Пролетарскую Победу я отказывался,   хотя с приходом нового руководителя ситуация  там изменилась в лучшую сторону. Была проведена приватизация,  значительно сократилось число работников, освободившиеся площади сдавались в аренду,  появились кооперативы и компактные небольшие фирмы. Сменилось название фабрики, которая теперь называлась Виктория.  К сожалению,  судьба отпустила Анатолию Львовичу небольшой срок, и через пару лет он скончался от обострившейся болезни.  Руководить фабрикой стал главный инженер Петренко Вячеслав Никитич.
         О том,  как изменилась обстановка в объединении Скороход  в начале девяностых, я написал в очерке “Взлет и падение Скорохода”.  ЦМП теперь называлось Экcпериментально – механический завод, получивший  полную самостоятельность.  К сожалению, уже к  1993-94 году объемы заказов упали, ведь производители обуви теперь перешли в режим строгой экономии.   Поиски новых заказчиков шли по всей стране,  мы изготавливали теперь двери,  ворота, гаражи,  брали заказы по изготовлению  любых металлоизделий.  Провели сокращение персонала, продали часть оборудования,  сдали в аренду освободившиеся помещения и перешли в режим выживания.  Заработная плата росла незначительно и не успевала за галопирующей инфляцией.  А резко  повышать цены на выпускаемую продукцию было невозможно из-за большой конкуренции.  И я стал искать новое место работы.  Так в сентябре 1994 года закончилась моя трудовая деятельность в обувном объединении Скороход.  Здесь я отработал 26 лет  / в этот стаж были засчитаны 8 лет в ДК Капранова/.   Следующим местом работы стал Зеркальный Завод,  проходная которого располагалась в ста метрах от обувных предприятий, на углу Лиговского проспекта и Цветочной улицы. 
         Представляет интерес - Взлет и падение Скорохода
  http://proza.ru/2018/03/01/761
            
          Продолжение - http://proza.ru/2023/10/31/858