Мокроступы против фраков

   В начале девятнадцатого века вопрос засорения русского
языка иностранными (в особенности французскими) словами стоял очень
остро. Многие дворяне вообще на французском говорили лучше, чем на
русском. Ну, и, конечно, тогда были свои борцы за чистоту родного языка.
Борьба шишковистов (Шишков - Президент литературной Академии Российской) с карамзинистами начала оформляться ещё с конца 1790-х гг., когда Н.М.Карамзин вернулся из путешествия по Европе и привёз оттуда дух революционной Франции, который, несомненно, угрожал патриархальным основам и национальным традициям в понимании Шишкова и его сторонников. Шишков выступал, в частности, против засилья иностранных слов.

   В истории литературы он знаменит как идейный противник Карамзина. Шишков   настаивал на том, что всем иностранным словам можно и нужно
придумать русский вариант, замену. Так, вместо слова «галоши» он предлагал
ввести слово «мокроступы», вместо слова «тротуар» - «топталище», вместо «попугая» - переклитку. Слова временами получались весьма комичными и совершенно
не прижились в русском обществе. Над Шишковым даже подшучивали: тогда
была очень распространена присказка, что по-русски правильно говорить так:
«Хорошилище идет по гульбищу из позорища на ристалище» (есть варианты). Означала она следующее: «Франт идет по бульвару из театра в цирк».

   Противоположный курс взял историк и литератор Карамзин. Посредством заимствований и введения семантических калек с французского языка он создал программу разговорного русского языка, на котором предположительно могло бы общаться образованное общество.
   Карамзин  попытался приблизить русский литературный язык к разговорному, ввел множество новых слов, обновил смысл некоторых старых. Такое стремление ко всему новому не могло остаться без внимания со стороны  Шишкова, который отреагировал на статью Карамзина «Отчего в России мало авторских талантов»:
   «...прибавим еще великую легкость переводить с чужого языка слова и речи, не зная своего: тогда и доберемся до истинной причины, отчего у нас так мало авторских талантов и так много худых писателей, которые портят и безобразят язык свой, не чувствуя того и приемля нелепости за красоту». («Рассуждение о старом и новом слоге Российского языка»).

   Но время расставило все на свои места. С одной стороны, русский язык
вобрал в себя все те же галоши и тротуары. А с
другой, очень многие французские слова, которые в девятнадцатом веке
практически полностью заменили российские аналоги, со временем из языка почти
ушли.

   Многие иностранные слова, заимствованные русским языком в далеком прошлом, настолько им усвоены, что их происхождение обнаруживается только с помощью этимологического анализа.
   Например:
   БАНЯ - восходит к латинскому balneum («баня, ванна, купальня»), куда
пришло из греческого.

   КАЗНА - в древнерусский язык пришло из языков азиатских народов
(скорее всего, татар), где оно употреблялось в значении «сокровищница».

   УРА! Предположительно, немецкое междометие hirra образовалось от глагола
hurren со значением «быстро двигаться».

   УТЮГ – тюркское «утюг». Предположительно, слово образовано от корня со значением «проходить сквозь, мимо, через».

   Исторические победители в этом споре те, на стороне которых оказался лицеист Сверчок (так называли Пушкина в лицее). Читатель «Евгения Онегина» помнит пародийное извинение Пушкина:

   «Все тихо, просто было в ней,
   Она казалась верный снимок
   Du comme il faut...
   (Шишков, прости:
   Не знаю, как перевести.)»

   И еще.
   Знаменитые строки в первом издании первой главы «Евгения Онегина»:

   В последнем вкусе туалетом
   Заняв ваш любопытный взгляд,
   Я мог бы пред ученым светом
   Здесь описать его наряд;
   Конечно б, это было смело,
   Описывать мое же дело:
   Но панталоны, фрак, жилет,
   Всех этих слов на русском нет…

         Материал подготовлен на основе открытых источников.

        Фотография взята из интернета