Лекарство от хандры

  Густая томная июльская ночь.  Не спится.  Маринка тревожно вертится на кровати. Не читается, и мыслям трудно сосредоточиться на чем-то одном. Они то лихорадочно выхватывают из памяти какие-то моменты, чтобы додумать их, прорисовать поярче, то вдруг отвлекаются, картинка теряет четкость, и девушка погружается в странное состояние полудремы, томления, попытки  размышления,  чего-то еще…

  Нет! Сколько может еще длиться эта неразбериха в голове и теле? Она резко опускает ноги с кровати и решительно хватает со стула халатик: я знаю, что надо сделать! Надо сходить искупаться!

  Хоть и лето, но прохожих в полночь  на улицах приморского городка не видно. Ее шаги звучат гулко, тревожно. Марина сбавляет темп. Люди уже спят,  редко в каком окне теплится огонек. Чем они заняты? – успокаивают ребенка? Болеют? Или как она, не могут найти общий язык с  собой?

    Воздух пропитан запахом прогретых  за день сосен  и моря. У последнего особый запах – соли, водорослей и влаги. Улица закончилась, но асфальтовая дорожка убегает дальше, в темноту. На пляже мрачно и неуютно. Под холодным лунным светом отдыхают скамейки, странными   сооружениями  выглядят искаженные резкими тенями раздевалки. Черной зубчатой стеной по обе стороны убегает в бесконечность лес. А впереди море. Черная бездна. Шершаво лижет песок и вздыхает, шепчет.  Наверное,  ободряет, а может, предостерегает?

   Марина медленно спускает с плеч халатик и делает шаг к воде. Дальше идти страшно: кажется – еще движение, и тебя проглотит это странное чудовище, притворно ласкающееся к твоим ногам. Но назад отступать нельзя -  сама ведь решила, что надо сделать именно так.

 Девушка делает еще один нерешительный шаг вперед. Теплая вода окольцевала щиколотки. Еще чуть-чуть вперед.  Вот уже скрылись в черноте колени. От напряжения  Марина ощущает внутри себя мелкую дрожь, железным кольцом сдавило грудную клетку, в висках стучит. Чего тебе не хватает? Что ты здесь забыла? – Она не дает себе времени на раздумья и отчаянно  падает в воду. Звук удара оглушает, но в то же мгновение теплые ладони моря принимают ее в свои объятия, и натянутая до предела внутри струна лопается. С резким вскриком она выдыхает накопившееся напряжение и обмякнув замирает.

 Марина лежит на спине, смотрит в небо, такое же черное и бесконечное, как окружающая ее вода, слушает тишину. Странные ощущения, мысли. Нет, мыслей нет, только ощущения, какие-то непонятные,  непривычные, словно пробудившиеся от  многовекового сна. Может так, всей кожей, каждой клеточкой тела  люди чувствовали окружающий мир  когда-то давно, когда и моря  этого, может, не было? Марине от  таких мыслей стало страшно, и она бросилась к берегу.

Домой шла неспешно, но бодро.  Дрему, томление и еще что-то, что не давало покоя, смыло морской соленой водой и растворило в его черной  пучине.