Альтовый ключ. Повесть. Глава 11

11.
– Я решила тогда выйти за первого, кто сделает мне предложение, – вспоминала Любовь Фёдоровна.
– И это оказался Ким, – мрачно подытожил Женя. Она, потупившись, кивнула. – Разве он тебя любит?
Она пожала плечами:
– Трудно сказать. Во всяком случае, он относится ко мне с уважением, хотя порой может и накричать, ведь он довольно раздражителен. У нас есть сын, его зовут Костя. Он учится в училище на флейте и живёт на съёмной квартире в Москве, чтобы не ездить на учёбу издалека. – Люба вздохнула и промямлила смущённо: – Думаешь, мы с тобой зря так сделали? Могли бы быть сейчас вместе. Но, наверное, я говорю глупости. У каждого человека своя судьба, да?
– Я могу только повторить то, что однажды уже сказал, – уверенно произнёс Женя. – Люба, ты очень-очень хороший человек, но я всегда относился к тебе как к сестрёнке. С тех пор, как мы впервые познакомились с Фёдором Игнатьевичем. И к тому же меня всегда привлекали шумные высокие длинноногие женщины, как моя жена. Что, я ведь довольно искренен, правда?
Люба надулась:
– Вот это-то мне в тебе и не нравится. Твоё противное самодовольство. Ты так легко об этом говоришь! И всё равно я жалею о том, что не смогла стать частью твоей семьи. А Ким – он ведь и обидеть может. Он узнал от папы, что ты с нами общался, и поначалу, когда мы только поженились, он порой был очень груб со мной… но потом это прошло.
– Как же так... Ты что, так хотела меня проучить? Ты не знала, что Иволгин меня ненавидит? Меня и всех моих друзей – от Зарнихина до буфетчицы в театре. Это, к сожалению, вполне логично, что он тебя обижал, уж такой у него характер. Но ты очень добрая и терпеливая женщина, так что, возможно, тебе удалось его немножечко исправить.
– Откуда же я могла знать, Женечка... Это было непросто – привыкнуть к такому человеку, как Ким… – Люба оперлась ему на руку и стала всхлипывать.
– Ну вот ещё! Перестань! Большая серьёзная тётенька – и разводит сырость. Хочешь, чтобы у меня строй поехал[xlv]? – он плутовски посмотрел ей в лицо.
Люба часто-часто заморгала:
– Ты же без виолончели пришёл.
– О! Отличная реакция! – Женя рассмеялся и, поймав её руку, хотел поцеловать, но Любовь Федоровна высвободилась и ткнула его кулачком в подбородок:
– Нахал! Отец семейства...
Женя в свою очередь пожал плечами.
– Оставим ребячества. Ты можешь мне объяснить, какое отношение имеет альт Фёдора Игнатьевича к Вариациям Темьянова и при чём здесь твой муж?
И Люба поведала следующую историю.
Началось всё с довольно будничного события – с ремонта. Ремонт до Кима в их московской квартире делали давно, лет пятнадцать тому назад, и Иволгин, верный себе, подошёл к работе основательно. Он разгрёб шкафы, переложил весь паркет, натянул подвесные потолки, заглянул носом в каждую щёлочку, и вскоре квартира Фёдора Игнатьевича уже ничем не напоминала мастерскую. Отец говорил, правда, что после ремонта куда-то затерялись старые ноты. Люба тогда не придала этому большого значения: мало ли барахла хранилось здесь веками! А зря...
Год спустя или чуть больше здесь, "вот где мы сейчас с тобой сидим", шумная музыкальная компания праздновала день рождения Кимыча. Сколько фальшивых арий было напето, сколько бутылок было открыто – не счесть, а линолеум начисто отмыт и хранит тайну. Ким Семёнович и Ярик – последние сохранившие ясность ума артисты – пошли импровизировать к роялю. Люба смотрела на их фантазии сквозь пальцы, ей ведь ещё предстояло убирать и мыть посуду. Но в какой-то момент, она помнит, ей "запечатлелся" один диалог.
КИМ: Ты ведь лауреат у нас теперь, ты что хочешь можешь сочинить. Верно?
ЯРИК: Ну-у... Могу, наверно, я не пробовал.
КИМ: Да знаю я тебя, я ж тебя как три копейки знаю. Ну-ка наиграй мне чего-нибудь. Чего не жалко.
ЯРИК (играет).
КИМ: Угу. Здорово, серьёзно. Так, глядишь, артист любую ерунду за достижение выдать сможет. Кхэм. Да-а... А вот погляди-ка. (Играет на рояле.)
ЯРИК: Это что – импровизация?!
КИМ (скромно): Ну да. Слабо тебе со слуха записать и сделать обработку?
ЯРИК: Вообще-то я такие вещи не люблю. "Слабо"– не "слабо"... (Поёт.) Сирелясиреля... сиресольсиресоль... А почему нет-то, действительно?

***
– Ну вот и всё, собственно, – подытожила Люба. – Дальше ты знаешь, Женечка...
– Нет, подожди! Я ещё ничего не знаю! Ярик-то как догадался, что нужно искать альт?
– Это я ему подсказала.
– Ты???
– Да я, я, – Люба разглаживала на коленях платочек. – Пожалела его, дурачка. Киму всё бы подшутить над кем-нибудь, посмеяться. Вот я и рассказала скрипачу про тётушку Марину, с которой наш папа дружил. Про её альт, в котором остались эти ноты. Если бы вы с Алексеем дали ему этот альт, Ярослав сумел бы обойти этот… м-м… розыгрыш.
– Это не шутки, Люба, - нахмурился Женя. – Это совершенно серьёзно. Альт – единственное наше доказательство. Ты не понимаешь, что задумал твой супруг?
– Хочешь сказать, он всерьёз обвинит Ярика? Нет-нет-нет, этого не может быть!
– Подожди-ка бить тревогу. Ким знает про Марину Леонидовну?
– Ну, ну знает, конечно, слышал наверняка от меня или отца. Но про мелодию я ему не говорила.
– Оч хорошо. А сам Фёдор Игнатьевич или сестра?
– Настя? Не думаю. Она недолюбливает Кима. Вряд ли она стала бы ему рассказывать.
– Тогда всё замечательно. У меня есть мысль. Только нужно как-то так это сделать, чтобы все остались счастливы…



[xlv]Струнные инструменты расстраиваются при изменении температуры и/или влажности воздуха.

Глава 12: http://proza.ru/2020/11/09/2093