Дорога гроз - 24

Начало - http://proza.ru/2020/10/09/1173


Часть вторая. Талисман.


 24

Машина сильно накренилась.  Кресла, в которых сидели водитель транспортёра Андрей Янов, по прозвищу «Андреяныч», и начальник экспедиции Штефен Роберт, автоматически компенсировали наклон. Никакого пульта перед сидящими не было, их ноги смотрели в стекло прозрачной носовой полусферы, казалось, что люди висят над хаосом камней, зажатых отвесными стенами ущелья из сланцев, заросшего поверху густым лесом. Всё выглядело дико и красиво, напоминало чем-то езду по гравитрассе в природном парке-заповеднике, только вместо порхающего в воздухе туристического вагончика по ущелью протискивалась многотонная сочленённая махина с буровой вышкой на корме. Побелевшая рука Андреяныча на джойстике в подлокотнике водительского кресла и глаза, то и дело «стрелявшие» по экранам бокового обзора, выдавали напряжение водителя.
- После устья крутой поворот и спуск, - напомнил Штефен, изучая лежащий на коленях планшет с картой. – Может, расчленить и пройти попарно?
- Время потеряем только, - проговорил водитель. – Начальник, а красивые места, да?
- Ты ещё и любоваться успеваешь? – улыбнулся Штефен.
- Ну не слепой же… И днём едем, под солнышком…
- За креном смотри.
- Допустимо. Сейчас лыжи переставим, и ровнее будет.
Янов понимал, что идея провести караван геологоразведки по узкому ущелью была рискованной, но она давала существенный выигрыш во времени. Грозы и так задержали партию, а последние события  добавили в её маршрут «трёхречье». Дорогу всю прощупали и промерили дронами, просчитали схемы движения, но головную машину вели вручную, хотя при такой проработке можно было использовать автопилот. Андрей уже внёс коррективы в прохождение пути, отказавшись от гусениц в пользу шагающих «лыж». Для гравиплатформ такие высохшие русла не составили бы труда, но местная специфика запрещала использование высокоэнергетических движителей. Вот и пели под полом свои песни сервоприводы, вытягивая поочерёдно то одну, то другую пару «лыж» и шаг за шагом перемещая по ним, как по рельсам, длинную тушу транспортёра.
- Хвост с вышкой в этом месте так накренять нельзя, - заметил Штефен. – Зацепится за склон.
- Корму, - машинально поправил водитель. Он уже сам об этом подумал и теперь искал выход, ведь так или иначе все секции должны будут здесь пройти. Пятиться назад не имело смысла.
- На мостике! – раздался над головой водителя голос бурильщика Микаэла. – Моя буровая ваш крен не пройдёт!
- Телепат он, что ли? – пробурчал водитель. – После колодца наш бурильных дел мастер приобрёл новые способности?
Старинный колодец на спуске после первого перевала запомнился не только своими «лингвистическими» способностями в сохранении звуков. Фраза, сказанная в него, сохранялась необычайно долго. Им занялись институтские десантники, извлекли упавшие в него зонды, но бурильщику пришлось снова сказать в колодец свою ставшую знаменитой фразу «Я – не я, и речь не моя» и даже спуститься в него с кислородной маской, чтобы повторить фразу над самой водой для какого-то научного эксперимента. Спуск оказался ценным во всех отношениях. Учёные получили данные о слоистой структуре свойств уникального колодца, а Микаэл – пищу для рассказов в кают-компании, которые обрастали новыми подробностями под добродушные улыбки товарищей. Бурильщик договорился с десантниками, что будет от них приватно получать информацию о новых находках в колодце, она время от времени приходила, что давало Микаэлу полное право открыть рот и с важным видом сказать: «Из колодца сообщают….»
Полученная от Серёгина и его внуков информация о «трёхречье» заставила Штефена пересмотреть план разведки. Первоначально он думал пройти вдоль старинного караванного пути от Соловья по направлению к бывшей военной базе, изучая заодно гипотетическую «дорогу гроз». Теперь экспедиция разделилась.  Основная часть двинулась по первоначальному маршруту, а Штефен пытался пройти к «трёхречью» на паре составных машин, одна из которых несла буровую установку. По карте всё было просто: пройти это ущелье, потом свернуть на высохшее русло одной из рек «трёхречья», пройти по нему до бывшего тридцатиметрового водопада, а там уже на месте искать подходящий спуск – обходные варианты были. Если нет, то составная машина способна спуститься со «ступеньки» высотой метров в пятьдесят самостоятельно, правда, трюк сложный.
- На мостике! – снова раздался голос Микаэла. – Если я спущу платформу с буровой с транспортного в рабочее положение, она не будет так высоко и наклон не страшен!
- Я не имею права двигаться, если ты спустишь буровую, - отозвался водитель. – Микаэл, ты это знаешь сам.
- Дык я не до конца спущу, а приспущу только! Там же рамный подъёмник. Развесовку сейчас просчитаем…
- С грузом на весу двигаться не буду! – отрезал водитель. – Оторвёт корму или разорвёт сцепку поперечной качкой.
Микаэл вздохнул и отключился.
- Никогда не говори «никогда», - задумчиво произнёс Штефен. – Идея с буровой правильная, только недодуманная. На идеи надо смотреть глазами Георга Лешо, который придумал алмазный бур. Слышал про него? – Увидев отрицательное качание головой, Штефен продолжил рассказ. – Сей мастер-часовщик увидел античную находку — пластинку красного египетского порфирита с множеством  параллельных бороздок одинаковой глубины. Порфирит достаточно твёрд, поэтому  Лешо предположил, что древние использовали высокотвёрдый инструмент, и придумал алмазный бур, закрепив на торце полого цилиндра чёрные африканские алмазы из собственной часовой мастерской…   Так в 1862 году родился алмазный бур, Андрияныч. Пойду-ка я до Микаэла, помозгуем с ним, а ты вылези наружу и прикинь, может, чем лыжу приподнять, чтобы не заваливало на бок?
Через некоторое время Штефен стоял с бурильщиком на крыше транспортёра, осматривая буровую и раму погрузчика на корме. Буровая была с непрерывной бурильной колонной, создаваемой двумя слоями сверхпрочных экстраполимерных лент. Внутренняя и внешняя трубы при такой технологии свиваются в противоположных направлениях, обжимая друг друга и  обеспечивая прочность колонны. Самыми крупными агрегатами были кассеты с лентами экстраполимера – два высоких одинаковых цилиндра около формировочного устройства. Никакой вышки для подъёма буровых труб не было, в этой установке могли удариться при только кассеты.
- Ленте ничего не сделается, если стукнемся, а вот барабаны может помять и центровку нарушить, - рассуждал вслух Микаэл. – Даже если раму подъёмника для страховки выставить, не спасёт.
Штефен это видел и сам. На корме обычно транспортировали небольшие разведывательные вездеходы или коптеры, перевозка буровой была самодеятельностью. Внизу уже лазил по камням Андрияныч. Сверху было хорошо видно, что крыша головного отсека металлической гусеницы, изогнувшейся в узком пространстве ущелья, не задевает склона, оставляя зазор в полтора-два метра. Но буровая торчит выше крыши, она неминуемо заденет, если только не срезать нависшие сверху глыбы. Штефен заметил, что подобная мысль посетила и Микаэла,  который уже вытащил лазерный дальномер и начал что-то прикидывать.
Снизу донёсся крик водителя.
- Там пустоты! – кричал он и показывал под лыжу, видимо забыв о своём коммуникаторе.
- Это ещё хуже, - резюмировал Роберт. – Но выход есть. Сгрузить буровую, подогнать вторую машину, закрепить между машинами и синхронно проползти. Понял идею, Микаэл?   
Отдав необходимые распоряжения, Штефен спустился к водителю. Мощная опорная лыжа в самом деле перекрыла уходящую в каменную стену узкую щель. Всякие щели Штефен любил. Он сам сбегал за своим «приключенческим» рюкзаком, извлёк из него портативный эндоскоп и подключил приборчик к коммуникатору. Миниатюрный датчик поднимали в воздух три небольших пропеллера. Палец инженера лёг на экран коммуникатора и эндоскоп с еле слышным жужжанием исчез в щели. Первый возглас удивления прозвучал, когда Штефен заметил на ровной стене трещины продольные световые полосы. Он убрал освещение, но полосы светились в полной темноте сами по себе! Инженер сразу вспомнил подземелья старого замка в Загорном и раскопанные археологами убежища скрывшейся группы Меера неподалёку от одноимённых башен. Андреяныч, сопя от волнения,  подсматривал через плечо начальника.
- Андрюша, у меня ухо запотело, - в полголоса произнёс Штефен. – Возьми фонарь и просвети, куда идёт этот ход через русло.
- Уже посмотрел, начальник, - смущённо отозвался Андрей. – Он завален камнями, а в этом месте лыжа просто продавила камни и открыла ход.
- Спасибо… - Штефен поскрёб затылок. Было ясно, что они застряли: дальнейшее движение завалит этот внезапно обнаруженный проход, если… Да, если его не залить временной пробкой, скажем, мезосиликоновой, какой ненужные скважины герметизируют… Но всё равно, надо бы в нём пошарить, прежде чем заливать. Задержка на пару суток неминуема. Машина, идущая следом, остановилась в достаточно широком месте, чтобы откинуть бортовые люки и извлечь нужное оборудование. Вскоре от неё взлетел дрон с геосканером на подвеске и начал методично «прорабатывать» прилегающие склоны, выискивая скрытые полости. Штефен связался с археологами. В Загорном все изыскания, связанные с башнями Меера, были завершены, но оставалось несколько человек из «группы надзора». Весть о находке они встретили с большим энтузиазмом, изъявили готовность прибыть и начать помогать немедленно, но объект должен получить сертификат безопасности от Службы Жизни. Штефен даже застонал – встречи с современной бюрократией он переносил с трудом. Однако археологи предложили вариант – вызвать на место специалистов-поисковиков, имеющих нужные разрешения,  и с ходу предложили несколько кандидатур, среди которых была названа Михалина Снежик. С нею и с её мужем, бывшим боцманом Ю-станции Адрианом Жировым, Штефен ранее встречался. Дождавшись первых результатов геосканирования, он взялся за коммуникатор.
- О, Штефен! – обрадовалась Михалина вызову с другого полушария планеты. – Телепатия, но я в самом деле только что думала про вас… Да, я уже знаю, Адриан сейчас с Томой Ричи занят, а я как раз хотела предложить Смиту своё участие в десанте, как археолога.  Ты меня поддержишь, Штефен?
Идею залить щель силиконовой пробкой Михалина сразу отвергла. По её словам, артефакту и так нанесены механические повреждения, раз продавлено верхнее перекрытие, и ещё пробка – нет, так нельзя, надо вытащить камни, исследовать…
- Ми, - по-дружески обратился Штефен к симпатичной собеседнице, - чтобы исследовать щель, надо убрать с неё транспортёр, волшебной палочки у меня тут нет, а любое передвижение машины нанесёт новые, как ты говоришь, «механические повреждения». Я пошлю тебе экспертный запрос, ты сможешь прилететь быстро?
Михалина энергично тряхнула головой и улыбнулась.
- «Он постарается», - заявила она. – Встречайте.
Вскоре Васька да Гама получил от своего начальника распоряжение встретить в Санатории Космофлота эксперта-археолога и доставить в ущелье. Узнав об этом, Серёгин вызвался составить Василию компанию и заодно проведать дом на горе – душа болела. Каникулы у внуков и внучки кончились, но возвращаться в Соловей никто не захотел, даже Марта. Разместились они в особняке Ростислава Петровича, дисковый дом после случившихся контактов с надстройкой Вебсика намеренно заселять не стали. Так и получилось, что да Гама высадил Вячеслава Серёгина неподалёку от дома на горе, условившись на обратном пути забрать, и полетел встречать эксперта.


Продолжение http://proza.ru/2020/11/12/591