Партия 2017 г. Три анти суверезма. 14

 Партия 2017 г. Три анти суверезма. 14.

В данном параграфе будут рассмотрены некоторые взгляд и мысли по вопросу внутриполитического состояния России. Откровенно, чужие мысли, к ним возможно будет добавлен свой взгляд уже на них, не более. И что говорят.

В частности, о том, что власть отвечает только ха успехи, а за трудности – предприниматели и всякие чужеродные ей сил и обстоятельства.

Созданные условия обесценивают и обессмысливают коллективные действия, сводя на нет любую общественную активность. Множество впускаемых законов ограничивают конкретные условия жизни.
 Раскрывается интересная практика:
«Неисполнение (или обход) законов и правил могли допускаться, их организованное изменение — нет».  Приветствуются частно-властные договорённости (местничество, блат, коррупция), создающие систему, основанную не на правилах, а на исключениях.

Частным договорённостям – зелёный свет, требованиям к власти – запрет. Отсюда и политическая атомизация. Политический процесс приводится к максимальному ограничению общественных инициатив и самой активности, в итоге и сами потенциальные участники ограничивают свою деятельность, население и актив замыкается на вопросы выживания и получения доходности, в результате формируется социальная деструктивность, отказ от общественной активности.

В рассматриваемом составе вопросов есть проблема, которая захватывает и меня, вследствие того, что в ближнем окружении формируется предельно жесткие и условия, выйти из которых нет возможности. Все те условия жизни и деятельности, которые, казалось, могли бы использоваться, закрываются, а возможности принудительно ликвидируются. На этом фоне возникает недоумение по некоторым примерам   признания таких практик отдельными странами. Фактически политический режим ликвидировал этические основы для признания его сами населением. Это обстоятельство умело скрывается соответствующей деятельностью СМИ и заполнением вещания контентом «народной тематики». Людям удобно принимать его как действительный. Кстати, тоже не был исключением и старался найти конструктивное в действиях власти, т.е. некоторую полезность для населения. А вернуться к реальности смог лишь полного поражения в правах, вплоть до нескольких покушений на жизнь. Удивительное дело, такая агрессия укладывается в закон. Одна сторона- поражение объекта частно-властного действия, друга же в том, что поражается   властная система, включая все правоохранительные органы с судом, который теряет правосудную функцию.

Есть такое мнение. Как будто, властный политический актив ориентируется на снижение возможности конфликта. Он не стремится уничтожать своих политических оппонентов (хотя имеются и исключения).

Если попроще – то это выдавливание людей во «внутреннюю эмиграцию», либо во внешнюю - в отъезд из страны.  При выезде исчезает возможность и смысл политической активности, к тому же надо выживать.

В итоге, высказывается мнение, возникает «свободное общество» с авторитарной властью —   удивительно прочный и устойчивый симбиоз, который   выживает как в период успехов, так и значительных неудач.

Артемий Моргун, автор книги «Демократия. Демон и гегемон», как его понял вводит понятие «демократическая метрополия», вместе с составом зависимых от неё стран, где и распространяется демократия Россия оказалась за этим кругом. Полагаю, что причиной стала другая исходная ориентированность исходных российских реформаторов, а за ними и исполнителей той воли, завербованных под перестройку младореформаторов, первоочередной и основной задачей которых была организация всеобъемлющего присвоения, а демократия, что интересно, могла помешать этим планам, отсюда и ориентированность на суверенный путь. Кстати, ждём возвращения Суркова во власть, которого ещё в 2008 г. просил отказаться от качества «суверенности» в демократии, которая могла исказить все существо самой демократии. А в итоге оказалось, что и сама демократия потерялась, заблудилась и исчезла из российской политической практики.
 
Полагаю, что проблема демократии упирается прежде всего в форму превалирования власти над социумом и управлением всем социальным взаимодействием, над всеми социальными организациями, тогда как институты власти и институты общественного управления должны быть организационно разведены. Все выработанные организационные формы пригодны лишь для развития демократических режимов, преобразования самой демократии, расширения и углубления её действия. Оставаться на прежних позициях для демократии, точно также, как и для Советского Союза, смерти подобно, что может означать повторение падения в суверезм и это будет глобальная мировая катастрофа. Здесь возникает иллюзия суверезма, как сильного режима, который действительно приобретает силу на основах прежней тоталитарности и новом качестве политического режима. В развитие существующей демократии и должно произойти н переходе к новой форме – соркине, как самодеятельной общественной реализации коренных интересов населения. Толь ко не ищите предвестников соркины в чьей-либо истории – не найдёте. Их там никогда не было.

Не хочу пугать читателя, но суверезм как политический режим стал угрозой для демократического мира, и эта угроза должным образом не идентифицирована. Преодолеть эту угрозу можно только на пути полной замены суверезма на демократию, и чрез развитие демократии на линии преобразования её в соркину.