Ковидные выкрутасы

 
    Декабрь две тысячи двадцатого не радовал.
Узнав, что Таиланд на Новый год  открыт только для   туристов, у которых  на банковском счете больше  миллиона, Витек  присвистнул.
А вот  его девчонки, конечно, высказались.  Больше  разных слов досталось таиландским начальникам, но и наших не пожалели.
Настюха припомнила и "милым родителям", как уговаривала их ехать в Турцию в сентябре:
- Подумаешь,  пропустила бы в школе десять дней. Теперь и школа накрылась медным тазом — вон мой учитель — она с упреком   ткнула пальцем в мерцающий экран дисплея.
Наконец жена успокоилась:
- Да ладно, доча. Хорошо заранее  не заплатили. Соседям-то  вместо    денег ваучеры с рассрочкой на два года вернули.
Она наклонилась к Настюхиному уху, и  обе заговорщически зашептались. И даже заулыбались.
Витек  снова напрягся — он понял — задумали что-то …

И точно. Через час они с Наткой, обменяв накопленные на путевку доллары,  ехали в торговый центр... за шубой.

Он  крутил руль  под ласковые трели супруги.
Конечно, хорошей шубы у нее никогда не было. А сейчас на них такие скидки...Если выбрать классику,  на всю жизнь хватит. И ехать все равно некуда — Новый Год везде закрывают.
Но держался он крепко и окончательного согласия на бессмысленную, по его  молчаливому мнению покупку,   пока не давал. А мудрая Натка пока не давила.

Возле длинных шубных рядов толпились шумные женщины в разноцветных масках. Продавцы метались между примерочными и залом,     Со стен призывно кричали  желтые и красные плакаты о проходящих  в "черную  пятницу" скидках на 30, 50 и 70 %.  Поскольку сегодня было воскресенье, Витек решил, что халява  кончилась или ещё не началась. Но Натка объяснила, что "черная пятница" почему-то  не закончится, пока все скидочные шубы не продадут.
Дипломатично вежливая в создавшейся ситуации, она  предложила мужу  прогуляться на пятый этаж, где продают  всё для зимней рыбалки. И напомнила  о пухлом конверте  во внутреннем кармане его куртки: 
- Аккуратнее с деньгами, Вить.  А я выберу что-нибудь подешевле и позвоню через полчасика. Вместе и решим.

Хотя  звонка не было и через час,  Витек  не очень рассердился. Довольный своими покупками, представляя, как наконец-то выберется с мужиками на январский волжский лед, он спустился вниз.
Через  боковую стеклянную стену  было видно,  как  Натка в длинной леопардовой шубе одну за другой примеряет шляпки перед большим зеркалом.
Её рыжие кудряшки растрепались, закрыв лоб и уши. Маска расползлась по  лицу. Но конца  примеркам не предвиделось.
Витек понял, что надо сдаваться без борьбы. Да и курить хотелось все мучительнее.  Поэтому  он решительно   подошел к жене, не глядя, протянул ей конверт с деньгами и коротко  произнес:
- Раз нравится, бери. А я в машине подожду.
И сразу, чтобы она не задержала, вышел.
 
Звонок от Натки раздался минут через двадцать:
- Ну, ты где? Я выбрала. Подходи.  Расплачивайся.
У Витька задрожала рука с телефоном.

Служба охраны  на вопли жены отреагировала быстро. Входы и выходы в магазин перекрыли. Но, кроме жены, ни одной рыжей у шуб не оказалось. Да, и заведующая секцией нервно сообщила, что за весь день " норку  под леопарда" никто не купил.  Действительно, на вешалках висели  обе имеющиеся в продаже черно-желтые шубы.  Прибывшие полицейские начали  проверку совершенных за последние два часа покупок.
Витек снова и снова рассказывал им про   рыжую не Натку  в леопарде, какой-то шляпе  и зеленой  многоразовой маске, которую супруга носит давно, потому что зеленый и рыжий сочетаются.  И кто-то из посетительниц даже это вспомнил. А вот свидетелей того, как он отдавал леопардовой женщине конверт с деньгами, не нашлось.
Жена, не переставая  рыдать,  опять  и опять  повторяла:
- Да, не мерила я леопарда. Это же вчерашний день. Я вот эту норочку  выбрала!
Она любовно дотронулась до  теперь навсегда чужого антрацитово   блестящего меха, с красивым названием "черный бриллиант" на красном ценнике.
А потом, заливаясь слезами,  сорвала маску и, уткнувшись  в мужнино плечо, горько прошептала:
- Как же ты мог, Витюша? Я бы тебя в любой маске узнала. А ты какой-то гадине  наши деньги ...
Сказать Витьку было совсем нечего, и   он угрюмо молчал. Только ласково-нервно гладил рыжие Наткины кудряшки.

Заявление они написали. Но никаких гарантий полицейский офицер  не дал. Лишь сочувственно покачал головой.

       В машине, по дороге домой Витек несмело произнес:
- Понятно, Натах, денег жалко. Но не помирать же из-за них. Новый год все равно будем дома. А к следующей зиме подработаю. Не плачь. Будет у тебя "черный бриллиант". Только дочке давай не скажем — стыдно же, что у нее отец — такой балбес.
Видя, что всхлипывающая ещё жена согласно кивает, вздохнув, добавил:
- И когда уже кончится этот проклятый ковид?  Вот ведь зараза какая…
Сколько хороших людей губит ни за что, ни про что.  И физически. И морально.  Туды его растуды…

Они замолчали. А потом  Натка  прижалась к нему  и с некоторым сомнением  спросила:
- А как ты думаешь, Вить. Если бы мне какой-то идиот  такие деньжищи прямо в руки сунул и сбежал, я бы не взяла?