Ночной позор

            ( по мотивам советских и российских фильмов и юморесок)
                « К – 10. Основная номинация. («ПИ»)»

    Всю туристическую поездку по Италии Пилюгин ощущал усталость сильнее, чем в литейном цеху во время рекордной плавки. Его соседа по номеру, оленевода Бельдыева, ела ностальгия.

    По отношению к итальянцам, Бельдыев не ощущал никакой РЕФЛЕКСИИ.. Уже на первой экскурсии он предложил симпатичной итальянке - экскурсоводу выйти за него замуж. Обещал осыпать ее якутскими алмазами, укутать мехами и научить запрягать оленей.

  Внезапно дверь распахнулась и в номер вошёл старший группы - хлопкороб Толедбаев. С некоторых пор Толедбаев ощущал ФРУСТРАЦИЮ.. Он хотел стать парторгом совхоза, а стал всего лишь бригадиром хлопкоробов. Правда удалось закончить университет марксизма - ленинизма и набраться мудреных словечек.

- Товарищи внимание, нам оказано высокое доверие - дано добро на посещение стриптиза - сказал Толедбаев. Пилюгин и Бельдыев оживились предвкушая удовольствие.
- Только никакой СПОНТАННОСТИ -  ввернул мудреный термин Толедбаев - все решения принимаем коллективно.

     … Группа советских туристов расположилась в стриптиз - баре за столиком прямо около сцены. Загорелся яркий свет, на сцену вышла стриптизерша. Женщина быстро разделась и стала танцевать.
- Тощенькая, смотреть не на что - пробормотал Мамаладзе из Батуми. Стриптизерша начала делать призывные жесты в сторону руссо - туристо.

- Делать нечего, надо помочь - тоже ведь пролетариат - сказал Толедбаев. Все уставились на Пилюгина, который был самым фактурным в группе. Пилюгин посмотрел на тощенькую стриптизершу.

- Здесь поможет только ЭМПАТИЯ -  подумал он.  Это слово он узнал на службе. Ротный на занятиях по рукопашному бою предлагал видеть в напарнике классового врага, а в обычной жизни видеть в сослуживце классового друга.

И вот уже вместо тощенькой стриптизерши Пилюгин видит свою пышнотелую жену Любашу. Любаша призывно машет руками, вертит пышными бёдрами, трясёт полными грудями.

- Коля, давай - единодушно выдохнула группа. Пилюгин вскочил с места и, срывая с себя одежду, направился к сцене.

- КАТАРСИС, однако - усмехнулся оленевод Бельдыев, потягивая через соломинку содовую без виски.