Научи меня прощать. Глава 62

Начало повести: http://proza.ru/2020/02/28/1946
Предыдущая глава: http://proza.ru/2020/12/02/1845

К празднованию своего дня рождения Зина в этот раз готовилась основательно.
Они с Ольгой перемыли с пола до потолка всю их небольшую квартирку, перетерли от пыли все  поверхности, до которых смогли дотянуться. Дюймовочка, влезла, наконец, в недра шкафов и обнаружила, что у неё целый склад вещей, которые ей вовсе не нужны.

Весь вечер они с Ольгой веселились, разбирая то одну найденную коробку, то другую. В одной из них обнаружилась прямоугольная сумочка, похожая на очень большой кошелёк, модная, наверное, ещё «при царе Горохе». Это была очень изящная вещица, хотя кожа местами потрескалась. Зина назвала её чудным словом «ридикюль».

У сумочки был специальный ремешок с внешней стороны и Зина показала Ольге, как нужно правильно носить такую сумочку: ладонь просовывалась через ремешок, а пальцы подхватывали ридикюль.  Сделано было удобно.

Оказалось, что в этом «кошельке» лежит маленький нательный крест, которым Зину крестили ещё во младенчестве.

Потом Ольга наткнулась на коллекцию открыток в отдельной коробке, и они с Зиной, как две старшеклассницы, забравшись с ногами на диван, рассматривали фотографии советских киноартистов, вспоминая сыгранные ими роли в известных фильмах.

- Ой, смотри, смотри, это же Румянцева! – И Дюймовочка показывала Ольге очередную открытку. – Какая же хорошенькая! А помнишь, в «Королеве бензоколонки», какая она была, когда её пчёлы покусали?!

И так целый час. Пока всё не пересмотрели.

Гости предполагались многочисленные: Константин, Светлана с мужем и дочерью, и, безусловно, Яков Григорьевич.

Зина волновалась, как Наташа Ростова накануне первого бала.

Она выгладила своё «парадное» платье, натерла до блеска туфли, и теперь с увлечением накрывала на стол, полируя салфеткой фужеры до зеркального блеска.

Угощение было небогатым, но вкусным: винегрет, картофельное пюре, бутерброды с селёдочным паштетом, который Дюймовочка называла смешным словом «форшмак», холодец, её фирменная наливка на смородине, и вкуснейший пирог с курагой. И бутылка шампанского, которая изначально приберегалась для новогоднего стола.

Гости должны были прийти к трем часам.

Зина осмотрела накрытый и сверкающий хрусталём стол, осталась довольна, но тут с ужасом вспомнила:

- Оля, а хлеб?! Мы же не купили хлеб, в доме – ни кусочка! Мы весь батон на бутерброды извели.  К холодцу хлеб нужен!

Ольга окончательно развеселилась, видя круглые глаза подруги:

- Зина, радость моя, что же ты так переживаешь? Я сейчас быстренько сбегаю в «Булочную».

Она шустро накинула легкое пальто, сунула в карман сумку-«авоську» и выскочила за дверь.

Дюймовочка облегченно вздохнула, ещё раз оглядела стол, поправила салфетки и столовые приборы, оглядела себя в зеркале. Хороша! Вот честное слово – хороша! Несмотря на обширные формы. И похудела она за лето. Килограмма четыре точно не досчитаться.  Платье – самое наглядное тому доказательство.

Продолжая любоваться на собственное отражение в зеркале, Зина не сразу поняла, что в дверь звонят.

Очнувшись от приятных мыслей об уменьшившейся фигуре, она напоследок радостно улыбнулась отражению и открыла дверь.

И удивилась.

На пороге стоял незнакомый мужчина с густой, довольно седой шевелюрой. В руке он держал букет.

- А Вы к кому? – удивилась она.

Мужчина улыбнулся и смущенно провел рукой по гладко выбритому подбородку.

- Зина, это же я. Не узнали?

Дюймовочка всплеснула руками:

- Яков Григорьевич?! Батюшки мои! А усы где?!

Яков Григорьевич развел руками:

- Да вот решил сбрить. Я так моложе выгляжу, как Вы считаете?

Женщина расхохоталась, пропустила мужчину в квартиру и принялась его разглядывать.

- Яков Григорьевич, дорогой Вы мой, зачем же вы такие шикарные усы сбрили? Вы с ними были похожи на артиста из ВИА «Песняры»!

Яков Григорьевич без усов действительно помолодел лет на десять, не меньше. Зина была поражена, насколько некоторые детали могут повлиять на внешность человека.

Видя, что мужчина переживает от досады, что его новая внешность ей не понравилась, Зина поспешила его успокоить:

- Яков Григорьевич, Вам очень идёт! Честное слово. Вы теперь кажетесь мне ровесником. Просто это перемена была для меня несколько неожиданной. Рада Вас видеть!

Букинист галантно вручил букет:

- Поздравляю!

- Спасибо! – Женщина тепло улыбнулась. – Снимайте пальто, проходите, я сейчас!

- Зина, я старше Вас всего на 10 лет… - Яков Григорьевич замялся. – Только вот поседел  очень рано. Наследственность такая.

Он пристроил шляпу и пальто на вешалку, глянул в зеркало, и провел маленькой расческой по густым волосам.

- А я первым пришёл? – Он огляделся.

- Да! – Донесся из кухни голос Зины, разыскивающей вазу. – Я Вас прошу, Яков Григорьевич, побудьте сегодня швейцаром. У меня ещё дела на кухне, а остальные гости уже на подходе. Ольга вот-вот вернётся – за хлебом пошла.

- Не вопрос! – Мужчина вытянулся в струнку и прищелкнул каблуками, словно бравый гусар времен Отечественный войны 1812 года. – Не волнуйтесь, Зинаида Макаровна, всё будет выполнено в лучшем виде!

Дверной звонок не заставил себя долго ждать. Вернулась Ольга, причем вместе с Константином, которого встретила как раз возле «Булочной», когда выходила оттуда с купленным  кирпичиком «ржаного украинского».

Первая их реакция при виде обновленного Якова Григорьевича была неоднозначной. Ольга широко и удивленно распахнула глаза, а Костя одобрительно подмигнул и показал ему большой палец вверх.

Практически вслед за «хлебоносами» пришли Светлана с Виктором  и Верой.

Когда гости перемыли руки и окончательно перезнакомились, все расселись за праздничным столом.

Какое-то время Вера сосредоточенно посматривала на Ольгу, а потом воскликнула:

- Ну конечно, же! Мама мне сказала, кто вы такая, но я все не могла Вас вспомнить. А теперь вспомнила – Вы так красиво танцевали на свадьбе у  Семёна с Соней! А мне подарили маленького плюшевого зайца!

Ольга радостно кивнула:

-Точно-точно! Степашку! Жив он ещё?

Вера засмеялась:

- Жив. Правда, уже довольно потрепан. Мама собиралась его постирать в стиральной машине, а я не дала.

- А сколько же лет тебе было тогда, на свадьбе? – Ольга с интересом посмотрела на сильно повзрослевшую девочку.

- Кажется, девять. Я ещё в начальной школе училась.

- Ого! Это, получается, теперь тебе…

- Мне уже четырнадцать. – Вера хихикнула. – По законам Средневековья я уже давно должна быть замужней дамой и родить одного ребёнка, как минимум.

- Ээээээээ… Это что ещё за разговоры?! – Виктор, нахмурив брови, шикнул на дочь, а у самого в глазах прятались смешинки.

- Вера абсолютно права! – Константин кивнул девочке. – Это я Вам как историк могу подтвердить. Но тем не менее, мы не в Средневековье, поэтому молодой даме  шампанского не наливать! Только лимонад!

С этими словами он наполнил фужер Веры пузырящимся сладким напитком.

Яков Григорьевич поднял бокал:

- Дорогая наша Зиночка!

Все тут же посмотрели на зардевшуюся от удовольствия виновницу торжества.

Мужчина торжественно продолжил:

- Мы все поздравляем тебя с днём рождения! Я не ошибусь, если возьму на себя смелость сказать от имени всех собравшихся – ты удивительный человек и прекрасная женщина. И не спорь!

Яков Григорьевич строго посмотрел на Дюймовочку, открывшую было рот, чтобы возразить.

- Я тебя знаю, сейчас будешь доказывать обратное. Не получится!

Всё весело рассмеялись, и Зина в том числе.

- Знаешь, я всё-таки долго живу на свете. Многое повидал. И таких людей, как ты – которые на вес золота, я сразу вижу. В тебе сочетаются лучшие человеческие  и женские качества – доброта, верность, честность, и… - Яков Григорьевич прищелкнул от восторга языком, - красота! За тебя!

Зазвенели бокалы, гости улыбались, а Зина вдруг ощутила, что снова счастлива.

Все эти годы она прожила с памятью о покойном муже. Она тосковала, страдала и не пускала никого в свою жизнь.

Есть такое выражение: «Время лечит». Сейчас Зина понимала, что лечит вовсе не время. Лечат люди, которые появляются в твоей жизни. И не стоит отгораживаться ото всего мира, утопать в своём горе, как в омуте. Потому что все, кто был нам дорог - живы, пока мы о них помним.

Зина не собиралась забывать Николая. Но пришло осознание, что ушедший куда-то туда, далеко за грань, любимый человек, сейчас был бы счастлив за неё. За этот вечер, за шампанское в её бокале, за то, что теперь у неё появились друзья.

Было весело.

Все шутили, смеялись бесконечным анекдотам Якова Григорьевича, и слушали рассказы Константина из его учительской и преподавательской практики.

Пирог Зины вызвал массу восторженных отзывов и бесконечных похвал.

Яков Григорьевич съел два куска, и заявил, что после этого «нектара богов», он Зинин «раб навеки» и она «смело может приковать его к плите», он согласен. Чем очень повеселил всю компанию.

В конце застолья Константин попросил слова и торжественно объявил, что приглашает всех присутствующих на их с Ольгой свадьбу в декабре, после чего растроганную до глубины души именинницу пришлось отпаивать валерьянкой.

Вера пришла от новости в полный восторг и тут же стала интересоваться, нельзя ли ей быть на свадьбе свидетельницей. Узнав, что несовершеннолетние в свидетели не допускаются, расстроилась, но тут Ольга сообщила, что на торжество приедут Семён с Соней, и Вера тут же позабыла о недавнем огорчении, мечтая о том, что декабрь в этом году будет просто удивительный!

***

Уже после того, как гости ушли, Зина всплакнула.

- Олечка, спасибо тебе…

- Да за что? – Ольга присела рядом с Дюймовочкой.

- Благодаря тебе, я снова начинаю жить. – Женщина вздохнула. – У меня появились друзья, я впервые за долгие годы так здорово отметила праздник! Даже Яков Григорьевич… Если бы ты тогда не затащила меня в тот магазинчик…

Ольга улыбнулась.

- Как ты там обычно говоришь? «Не было бы тёти Зины, нашлась бы тётя Нина»? Зиночка, не стоит прятаться от людей. И я уверена, всё у нас с тобой будет хорошо!

В этот вечер они долго сидели, обнявшись, слушая одну и ту же мелодию на пластинке с песнями Анны Герман:

«Надежда — мой компас земной,
А удача  — награда за смелость.
А песни довольно одной,
Чтоб только о доме в ней пелось…»*

***

Злата торопилась – первой в расписании стояла лекция «Методика преподавания истории в школе». Опаздывать было никак нельзя. Установочная сессия в октябре только началась. Впереди предстояло две недели напряженной работы.

Утро было прохладное.

Покачивая сумкой с тетрадями, девушка уверенно шагала в сторону знакомого университетского корпуса.

Учёба по-прежнему давалась ей легко. Вот и сегодня, она уже выбежала из общежития, подхватив приготовленную с вечера сумку, успев и позавтракать, и подкрасить глаза, придав им ещё больше выразительности.

А девчонки всё ещё только рассовывали по местам тетради, то и дело пища: «Куда я дела лекции по психологии?!» и тому подобное. В различных вариациях. Злату это раздражало.

Неужели трудно организовать свой день правильно?

Однако она была недовольна не только этим. С личной жизнью ничего не клеилось.
Нет, молодые люди её замечали, ещё бы!  Завязывались какие-то знакомства, даже начинались отношения. Но продолжались они недолго.

Может быть, зря она отказала тогда Станиславу? Была бы сейчас уже замужем. То, что она не любила мужчину, её не беспокоило. Главное, чтобы он любил её.

У Златы даже появилась «подруга». Если честно, ей просто стало скучно всё время проводить одной. И потом, это выгодно, если твою красоту подчеркивает невзрачная «серая мышка». Поэтому она выбрала в подруги именно такую «выгодную» девушку.

Лена, её однокурсница, была скромницей в очках, немного нескладной, но довольно симпатичной. Теперь Злата развлекала себя тем, что учила её жизни и всюду таскала с собой, словно верного оруженосца.

Лена была не против, тем более, что тоже соблюдала свою выгоду. Рядом с броской и яркой Златой у неё был хоть какой-то шанс обратить на себя внимание.

Вот и сейчас её верная «Санчо Панса», а попросту Ленка, ждала Злату на ступеньках главного корпуса.

- Привет! Хорошо выглядишь!

Злата невольно улыбнулась. Лесть была явной, но всё равно приятной. Тем более, что выглядела девушка сегодня действительно хорошо.
Вязаный, ажурный берет очень шёл к её тёмным волосам и подчеркивал их красоту.

Но что толку?

Да, на неё оглядывались. И молодые люди, и мужчины – смотрели вслед. Да и только.

Лена многозначительно взяла её под руку:

- А ты в курсе, что у нас новый преподаватель?

- В курсе, конечно, я ведь переписывала расписание. - Злата равнодушно пожала плечами. – Это же очевидно. Предмет новый, значит и преподавателя ещё не знаем.

- Говорят, что он появился с сентября. Слушай, я тут с девчонками с «дневного» поболтала. Все говорят – такой красавчик! И молодой, кстати. А что ещё важнее – он не женат!

Ленка сделала большие глаза, словно открыла подруге по секрету какую-то великую тайну.

- Подумаешь, новости… Не женат! Бывает. Хотя в таком возрасте они все уже «женаты-переженаты», и детей куча.

Но Ленку было не угомонить:

- Да точно тебе говорю! Я узнавала! У секретарши в деканате.

Злата удивленно посмотрела на подружку.

- Ну ты даешь! Видимо, действительно, он заслуживает внимания… Ладно, пошли! Мы и так уже опоздали с твоими разговорами!

И Злата недовольно потащила «оруженосца» в аудиторию.

Она оказалась права, они опоздали. Но всего на минуту.

Мужчина, стоявший на возвышении у стола, только успел поздороваться со студентами.

- Константин Сергеевич, можно войти? – сладким голоском пропела Ленка, опустив глаза, словно обучалась в Смольном институте благородных девиц.

- Да, конечно, проходите на места, мы ещё только знакомимся.

Мужчина улыбнулся.

Ух ты… Злата, осторожно проскользнув за подругой на свободные места, тут же хищно прищурила глаза. А её Санчо, оказывается, была права. Мужчина красив. Очень красив. И борода ему идёт.

Злата расположилась поближе к преподавательскому столу и с удовольствием отметила, как внимательно глянул на неё мужчина, когда она аккуратно сняла берет, и красиво откинула за плечи густые, блестящие волосы.

Ну что же…

Константин Сергеевич, значит…

Сессия обещала быть весьма интересной…
__________
*«Наде;жда» — песня, написанная в 1971 году совместно композитором Александрой Пахмутовой и поэтом Николаем Добронравовым.  Песня была предложена Эдите Пьехе, которая стала её первой исполнительницей. Также текст и ноты песни были посланы в Варшаву восстанавливающейся после тяжелейшей травмы Анне Герман, которая затем с большим успехом её исполнила. Её исполнение стало каноническим и наиболее известным.

Продолжение здесь: http://proza.ru/2020/12/11/103