Он никогда никому не желал зла

Он никогда никому не желал зла, не хотел, не умел, забыл... не знал, как это делается. И все говорили, что так нельзя... нельзя на земле прожить... среди зла... без зла. А он никогда никому не желал зла... даже своим врагам, хулителям и гонителям... он не мстил... не грубил... не грозил. Он просто не хотел, не умел, забыл... не знал, как это делается. И все говорили, что так нельзя... нельзя на земле так прожить... никогда никому не мща. А он, шатаясь от боли... находясь в эпицентре зла и ненависти - не злился, не ныл, не мстил... других никогда не винил... кресты их носил... на себе тащил... отрывал от зла... И все говорили, что так нельзя... нельзя на земле так жить... среди зла... без зла. А он не умел иначе... Он умер тихо... прямо на поле боя... в один из тех дней, когда все боевые сводки состояли из одной только фразы: “На духовном фронте без перемен”. Он умер за то, что очень сильно хотел перемен... такое уж было у него сердце. И оно не выдержало. В этом злом и безумном мире – он очень сильно хотел перемен. Он всегда говорил, что сильные люди никогда не сдаются... и что самые сильные... никогда никому не желают зла, не хотят, не умеют, забывают, не знают... как это делается. И потому, на поле духовной брани, он решил стать “на меже”... между ними, между “левыми” и “правыми”. Находясь в эпицентре зла и ненависти, он решил молиться... всеми своими силами... и за “тех”, и за “других”. И все на него смотрели, и все говорили, что так нельзя... нельзя на земле так жить... И ему не простили... ни “те”, ни “другие”. Он умер с улыбкой... на смертельно уставшем от боли лице... прямо на поле боя... молясь на коленях... за “тех” и за “других”. Хотя все говорили, что так нельзя... нельзя на земле так жить... среди зла... без зла. Но он стал... на колени... между ними. Он просто... никогда никому не желал зла, не хотел, не умел, забыл... не знал, как это делается.

Иван Лещук, из цикла “Записки смутного времени”