Глава 5. Часть II. Всплеск

Закусив каштановую прядь, она подняла голову, обратив голубые глаза к Гере, и блики внутри них расходились как волнения на водной глади от брошенного камешка. Её звали Сильвия Кон.

- Тогда птицы помешали.

- И… что?

Сильвия смутилась и мигом юркнула назад, сжавшись. На глазах у неё проступила влага.

- А я ведь тоже хочу с тобой обняться!

Лишь Гера понялся со стула, на него нахлынуло почти семьдесят килограмм живого веса и прижало к стене. Сильвия была самую малость ниже Геры, но сейчас утёрлась лбом в бортик чёрного пальто. Крепкие, не прочёсываемые волосы оказались в его руках. Гера видел их последний раз в начале юношества. Волосы матери. Природа умеет шутить. Острые черты лица, большие веки.

Сильвия заплакала, представ сама собою. Люб сморщился, дыхание сбилось. Раз в минуту она успокаивалась, переставала издавать любые звуки, оглядываясь в сторону дверей, и снова выдавливала из глубин души протяжный стон. Она не осознавала себя, не сгорбленную спину, не абсолютную дрожь. Потерявшийся ребёнок. А ведь Сайтко, услышав судьбу Сион, назвала её: «Безгрешное дитя», не задумываясь о прочем. И невольно задумаешься, что порой неимение грехов тяготит намного больше, нежели их наличие. И виновно недозрелое общество.

- Куратский квартал… – Гера поднёс руку к подбородку, дотянулся до стола, допил чай и продолжил, – показал нам самое худшее из того, кем мы являемся. Но мы должны были это увидеть.

- Спасибо за маму… за папу, за семью. Душа Сион упокоилась, дядя Гера. – Сильвия упорно не желала поднимать глаза. И тому есть причина. Ей предстояло произнести очень неприятные вещи. А затем показать их. – Не упокоились две другие…

- Две другие?

Отпрянув от Геры, племянница подмигнула движением по скорости сравнимым с нервным тиком, вернувшись на свою сторону. Вслед за попыткой нагнутся, от пола донёсся скрип. Сильвия, пошатнув неотличимую от соседних половицу, вытащила её голыми руками и достала из тайника уже знакомый Гере предмет. Чёрный чемодан.

Чемоданы подобного типа на заказ изготавливали где-то в низинах полицейского управления Рейчел. Идентичных нет. Гера и не обдумывал, сколько секций выделялось на владельца внутри, сколько тайных стенок и перегородок содержит в себе эта вещь. Ясно одно, до части из них не дотянется ничто, кроме руки хозяина.

Сильвия взмахнула пальцем, щёлкнула кнопку, и предоставила Гере две бледно-белые бумаги идентичные по размеру, с тремя печатями на каждой. С обеих сторон непогрешимо просматривалась работа ручного типографического станка. Но стоило Гере уделить внимание содержанию предложенного сесть ему пришлось тут же, мало того заметно обомлеть, читая строчку: «Свидетельство о смерти».

- Оригинал из полицейского архива, дядя Гера. Два месяца назад в приблизительно десяти километрах от города в выгребной яме, залитой водой, нашли тела двух торговцев. Арчибальда Торга и Вильгельмины Неуместен.

- Выходит, у нас по земле ходят два трупа?

Племянница почти упала к плоскости стола, опустив глаза ниже некуда. Её собеседник быстро согнулся сильнее. Эффект сработал, Сильвия вскочила в два счёта. Как Гера и предполагал, она почему-то боялась зрительных контактов, ведь в случае с Сион все устремляли взгляд на её чёрные глаза при встрече. Полностью чёрные глаза. Это повадка всех ирвинов без исключения.

- Прости, я не специально. – Сильвия и сама признала девиантность своего поведения. – Ты единственный, способный это решить, дядя Гера. Не мама и не папа.

- Не единственный. – Ответил Гера, цокнув языком об нёбо. – Твой отец гораздо умнее меня. И если сегодняшней ночью на одной линии между мной и ним пролетит шальная пуля, будь уверена, – этот дикий скулящий смех вновь отразился от стен. Спустя год. Когда вся безнадёга сошлась по круговой, – Ринго Ланер выживет. И мы оба стерпим труды до самого рассвета если только и остаётся нам знать, что ближние наши будут мирной дремотой танцевать в облаках до восходящего солнца.

Молочный чай вспенился и, ополоснув всю чашку, пропал из виду. Поправив пальто на закорках, Гера без сосредоточения пролистал свидетельства о смерти Арчибальда Торга и Вильгельмины Неуместен. Смерть как факт сыграла мимолётную роль в его раздумьях. Сильвия, насколько можно рассудить, полагалась на обратное. Но Гера рассуждал рационально-эмпирически, и Сильвия бы не приняла бы за правду его беспечный, погружённый в напольное покрытие взгляд, если бы не родилась агилисткой. Гере было в высшей степени наплевать на два скинутых в выгребную яму тела. Он мыслил шире.

В голове у Ланера отобразились шесть вариантов будущего. И ещё до мига, когда взгляды Геры стали для Сильвии прозрачны, он на одном дыхании построил линии теорий, тактик и заговорческих домыслов, взвесил обоснованность политики реакций супротив продуктивных контрмер. В лишённых порядка движениях Сильвия старалась увидеть схему решения, но в конечном счёте все нити просто перетягивались в один всюду проходящий узел.

- Дядя Гера?

- Ты встречаешься с ними первый раз, я встречаюсь четвёртый. Ирвины отдали Ринку не за бесценок. Мы дали разрешение на базирование на Джантаттате их военного контингента, ты знаешь это, но произошедшее за два месяца до моего появления на этом месте говорит о вмешательстве третьей стороны.

Сильвия невольно взглотнула. Она пришла к тому откуда Гера начал все суждения, но споткнулась. Сильвия видела подписываемые бумаги, находясь в новом Куратском квартале на закрытом сборе архангелов, она могла это предусмотреть, но не вчиталась.

- Дядя Гера в договоре не было предусмотрено третьей стороны. – Сильвия не кричала о такой оплошности бездумно. Голос не дрогнул. Дрогнули глаза. – И никто из нас семерых не увидел!

- Именно. – Силовое ударение в слове Гера перевёл в тоническое. – Потому что я её и не прописал. Все договоры я прописываю от руки.

Отряхнувшись от пыли, Гера развернулся в племяннице, сделав оборот на одной пятке. Золотистые глаза во тьме выделялись настолько, что Гера сам по себе мог выйти на пристань и заняться тяжбой маяка, забравшись на волнорез. Перед Сильвией предстал настоящий, настоящий архангел Гавриил.

- Если уж семеро архангелов, перечитав текст договора, не смогли найти этот пункт, значит его там и не было. Как только Ирвинд введёт представителей, локальный акт будет рассмотрен в качестве конфронтации с третьей неизвестной нам стороной. Иринам ни к чему споры с кем бы то ни было из двенадцати миров. Вслед за потерей Куратского квартала, пять собравшихся архангелов ответили ирвинам весьма прямолинейно. За девять лет моей жизни здесь правительство второго измерения Ирвинд меняло столичный город четыре раза. Они боялись, что мы ответим нападением.

Племянница смотрела на Геру не моргая. Стратегию девятилетней борьбы с ирвинами тот прояснил Сильвии речитативом. Её дядя представлял не меньшую опасность для общества, чем напавшие на дом архангела Рагуила, то очевидно. Его идеи не сводились к мысли: «Они идут туда, значит мы идём сюда». Сознание Геры действовала по этапам: «Их деяние для нас предусматривает следующее…». Он словно наблюдал за собравшимися в круг друзьями, которые сцепляются меж собой, накладывая руки поверх других. Кто наложит последним, тот и разомкнёт.

- Мне последовать за тобой? – Встала вслед за дядей Сильвия.

- Не тревожься, девочка моя, – ответил Гера словами, обычно обращёнными к дочери, но первый раз за жизнь в Сильвии, – я прошу тебя всего лишь передать одно послание Ринго.

- Какое?

- Зашторьте окна, поставив за ними восемь стекол в форме правильного октагона. Вероятно, этим мы отпугнём их на полтора часа, если не на два. И не смотри на них с глазу на глаз!

Гера пробубнил нечто не понятное, по привычке закрывая за собой дверь, хоть и с разбитым напрочь замком. Тем днём Сильвия и помыслить не могла, что вскоре новая жизнь накинет на неё новое тяжкое испытание.

- Эх, да уж. Главное в этот раз от крыш подальше держаться. Хотя…