Записки репетитора. Анна

 Телефонный звонок: «Алло, Света? Это Анна, год назад я брала у Вас несколько уроков итальянского языка. Вы дома? Можно зайти? Мне нужна Ваша помощь.»

Вспоминаю 59-летнюю женщину, вынужденную уехать в Италию, чтобы спасти жизнь дочери: заработать денег на операцию. Дочь очень полная, весит 160 килограммов. Ей 40 лет, не работает, на группе по-инвалидности. Психотерапевт берет за консультации большие деньги. Их нет и взять негде. Сама, без посторонней помощи дочь похудеть не может, потому что не верит в себя; надежда на операцию. Трагедия в семье выгоняет мать на заработки.

Учить иностранный язык , когда тебе к шестидесяти, - это разве что для тренировки угасающей памяти, в виде хобби, что ли. Но в жизни бывают безвыходные ситуации, как у Анны, да и у других моих учениц: надо выучить язык во что бы то ни стало, хотя бы на простейшем уровне.  Слова не запоминаются, а надо еще умудриться сложить из них предложения. И каша в голове от зубрежки, и отчаяние. Как же преодолеть, казалось, уже непреодолимое? Да еще преграда для многих - латиница. «Я буду писать нашими буквами, и грамматику мне не объясняйте, все равно ничего не пойму,» - слышу от многих. Вот так и живем.

Денег на обучение у большинства моих учениц  нет, поэтому приходят они на урока три-четыре, чтобы хоть что-то выучить.  В долгах, как в шелках. И это несмотря на то, как они говорят, что трудились всю жизнь всей семьей. А в чужой стране без знания языка очень непросто! Но души, иной раз, умеют понимать друг друга и без слов.

  Я была не занята и приняла Анну. При встрече она рассказала, у кого и как  полгода проработала в Италии. Ее подопечным был мужчина по имени Миммо. Рыхлое, непослушное тело; болезни, сделавшие его характер невыносимым; постоянное раздражение на бадантку, плохо понимавшую язык — классический случай в подобной работе.  Помогала Анне его сестра, Клаудия. Она хвалила Анну за терпеливость, сострадание, деликатность. Не многие оставались на этой работе надолго. И Анна оценила доброе участие к себе итальянки. Женщины, несмотря на языковой барьер, подружились, привязались друг к другу. В мирской бездушности встретить того, кто поймет и обогреет словом, дорогого стоит.

Через полгода больной отмучился; Анна вернулась домой. 

 Анна поделилась со мной   проблемами с дочерью, побоявшейся операции и отказавшейся от нее. Стоимость операции 4 тысячи евро, то есть, все заработанные ею деньги в Италии за полгода. А дальше что? 

Анне и к Клаудии вернуться хочется,но и от дочери уехать снова не может: ее надо поддержать. Устала  душа Анны от неразрешимых проблем. Должна быть рядом с дочкой, однако помочь ей мало чем  может. От постоянного горя душа замерла. А Клаудия тепло дарит. Никто так не согревает,   не успокаивает как она. Обещает найти другую работу.  «А вдруг, чем-то поможет моему горю?» - робко надеется Анна.

 Женщина просит меня помочь с письмом к Клаудии. На фб пишем той о том, что Анна хочет быть рядом с ней, поддержав подругу в день концерта, посвященного памяти Миммо, но что не может приехать и объясняет, почему. Через несколько минут читаем ответ Клаудии, где она пишет о том, что у Анны в Италии есть вторая семья: это она, Клаудия, и Клаудия всегда примет ее, поможет найти новую работу.

 Анне легче на душе, что в чужой далекой стране о ней кто-то думает, что ее проблемы там кому-то не безразличны.  Клаудиа советует, что прооперировать дочь все-таки надо, ведь это пойдет ей на пользу.

 Внизу, в машине Анну ждет муж. Он уже звонил ей раза два. Надоело ждать. А Анна все говорит мне и говорит о дочери. О том, что после операции дочь снова сможет набрать вес, что надо что-то поменять во взглядах на жизнь. Я сочувственно выслушиваю. Знаю только одно: дочь нуждается в настоящей материнской близости. Надо бы Анне каждый день говорить дочери, что любит ее, что она у нее самая лучшая; обнимать, целовать и внушать веру в лучшее. Но когда давят материальные нестатки и их надо решать, любится по-другому: жертвуя собой в чужой стране.

А всегда ли подобная жертва оправдана? И именно та  ли это любовь, которая и впрямь поможет?

Прошел год.

 Как ты, Анна? А дочь твоя? Пошли вам обоим Господи, утешений. На все воля Твоя.