Пламя Гоморры

Рисунок автора


         Старый замок барона Робера Дюбуа находился на севере Франции в провинции Шампань.
         Это место до завоевания римлянами Галлии, принадлежало племенам лингонам и рёвам, теперь  только в названии некоторых городов сохранились следы прошлой жизни, одним из таких городов был город Реймс
         Именно в Реймсе когда-то обосновался барон Симон Дюбуа, родоначальник семьи Дюбуа.

Во время столетней войны провинция Шампань оказалась театром военных действий и даже временно находилась в руках англичан.
          Карл Седьмой, при помощи Жанны д;Арк вернул себе провинцию Шампань, в этой компании отличился Симон Дюбуа, офицер из гвардии короля.

       Карл Седьмой пожаловал ему баронское звание и землю помещика Легурье, выступившего на стороне англичан.
      Самому Легурье отрубили голову на главной площади Реймса под одобрительные крики толпы.

      Симон Дюбуа продолжил службу, а после полученного ранения остался в своём реймсском замке, женился, став прародителем целого поколения баронов Дюбуа.

       Последний отпрыск, сын Рауля Дюбуа, юный Робер любил рисовать и мечтал о военной славе, когда мальчик вырос, выбирая между стезей художника и службой в армии,  выбрал последнее, вступил в гвардейский кавалерийский  полк.

        Служба в армии закалила Робера, сделала его отличным наездником и хорошим фехтовальщиком.
       Имея большую физическую силу, высокий рост и выносливое тело,  драгун с честью выходил из опасных ситуаций, умело владел саблей, без промаха стрелял из пистолей, что не раз спасало жизнь молодому кавалеристу.

               В египетском походе, начатом Наполеоном, Робер уже служил майором второго полка легкой кавалерии,  отличился при взятии Каира, участвовал в походах на Эль-Аришу и Акру, в боях с турками- мамлюками, арабами - повстанцами и даже чуть было не пленил их предводителя  Мурад-пашу. 

           Африка запомнилась Роберу изнывающей жарой, иссушающим и выжигающим ветром, зноем, облаками пыли и песка, поднимаемые копытами лошадей, проникающими в нос, уши, глаза, разъедая глазницы и вызывая сильный зуд.

          Эта едкая солоноватая пыль, раздражала носоглотку, покрывала рыжеватым оттенком одежду наездников и их лошадей. От неё никуда не спрячешься и не скроешься.
        Постоянно мучила жажда, нехватка питьевой воды стала хронической.
         Каждый день авангард легкой кавалерии, в котором состоял майор Дюбуа преследовал и вступал в бой с арьергардом турков - мамлюков.
      Формально в то время Египет принадлежал турецкому султану, но фактически правили мамлюки,  военная верхушка османов.

         Генерал Бонапарт выиграл сражение при Абукире, после чего тайно покинул армию и уплыл на родину в Париж, чтобы через пять лет стать императором Франции. Наполеон оставив в Египте генерала Клебера, назначив его главнокомандующим.

          Накануне битвы Робер Дюбуа отдыхал на бивуаке возле развалин древнего города Канопуса, в восточном пригороде Александрии, находящегося в дельте Нила.

          Проходя мимо останков древнего эллинского храма Сераписа, бывшего оракула и врачевателя, здание построено ещё Пталомеем третьим в честь бога Сарапо - бога изобилия и подземного царства, мужа богини Исиды.

      Внимание  драгуна привлёк удивительный цветок, вернее куст с цветами.
       Нежные темно-фиолетовые цветки, напоминавшие головы драконов настороженно следили за проходящим кавалеристом.
            Робер остановился, в нем проснулся художник, барон несколько минут любовался цветком, заметил на ветках длинные колючки и удивился.

          «Похоже разновидность какого-то терновника, ничего подобного я раньше не встречал» - подумал барон.
          Робер аккуратно, чтобы не наколоться сломал ветку с побегами,  завернул в платок и положил в нагрудный карман.
          Рано утром прозвучал сигнал к бою, кавалерийский полк выдвинулся в арьергард, выстроился в каре и понёсся на врага, турки и повстанцы арабы отчаянно сопротивлялись.

         Барон рубил врага саблей налево и направо, один араб вылетел из седла и побежал, драгун догнал беглеца и саблей наотмашь снес ему голову.
        Солдат без головы сделал ещё несколько шагов и упал.

        Шрапнель попала в левую руку, перебив предплечье барона, в это время подскочил турок в форме янычара, ударом клинка рассек левую щёку, бровь и лоб Дюбуа, Робер успел выбросить вперёд руку с саблей, остановил удар и выбил ятаган, взмахнув второй раз сабля барона рассекла горло янычара от уха до уха.

         Вторая пуля попала, перебив ключицу барона.
 Кровь из рассеченного лба и брови заливала глаза, боль от попадания пули вызвала болевой шок, Дюбуа потерял сознание, наклонился и вывалился из седла.

Падая Робер придавил ветку, находящуюся в кармане, ядовитые иглы впились в тело и через минуту смертельный яд начал действовать.
          Когда после боя вывозили раненых, тело барона положили к мертвым.

          Наполеон объехал место боя , спешился и подошёл к раненым, солдаты лежали, стонали и просили о помощи.
           Будущий император подбадривал раненых, затем подошёл к трупам, барона ещё не успели накрыть,  Наполеон заметил, как шевельнулась рука майора.

         - Быстро сюда врача, полковник ещё жив, - крикнул главнокомандующий.
         - Робер Дюбуа майор, государь, - поправил Наполеона генерал Клебер.
         - Я сказал полковник, значит полковник, - гневно посмотрел на своего подчиненного главнокомандующий, - и представить его к награде... Полковник заслужил орден Святого Духа.

            В госпитале Робер несколько дней находился в коме, хирург  Августин Лефевр сделал операцию, вынул пулю, на руку закрепил лангет.
            Через несколько дней барон пришёл в себя.

            - Друг мой, - сказал Лефевр, - вас спас не я, своим выживанием вы обязаны аскариде джунгарской, это одно из самых ядовитых растений в мире, где вы его нашли, если-бы ещё один шип впился в вас, был бы точно конец, но яда оказалось не много, его хватило замедлить жизнедеятельность, кровотечение остановилось, потому, что сердце билось два удара в минуту, это спасло вас, затем процесс выздоровления пошёл быстрее,  так-то брат, но плохая новость в том, что вам прийдется оставить службу, одной рукой не повоюешь.

           - Как, господин Лефевр, что моя рука не восстановится? - настороженно спросил барон.
           - Восстановится, но частично, все зависит от того, как вы будете ее разрабатывать.

            Перед подписанием Эль-Аришского мирного договора с османами главнокомандующий генерал Клебер на корабле вместе с посыльным отправил полковника Дюбуа на родину в Париж.

          Робер  с трудом осваивался, решив вернуться к живописи он обратился в мастерскую знаменитого художника Карла Людвига Штаера.

          Штаер согласился обучать полковника за небольшую плату, Дюбуа три года учился, изучал технику старых мастеров итальянской и голландской школы живописи, копировал самого Рубенса, Тициана и Рембрандта.

                Однажды, оказавшись на приеме графа Клода Этьера, мошенника и карточного шулера, Дюбуа проиграл своё парижское имение и вынужден был вернуться в замок отца.

           Рауль Дюбуа радостно встретил  сына, рядом с отцом бегал громадный мраморный дог, крутил головой и  вилял хвостом. Пёс подбежал к Роберу обнюхал его и лизнул руку.

           - Не бойся сын, Бьёрн тебя не укусит, он сразу почувствовал запах Шигуаров, - произнёс старик обнимая сына.

           Рауль уже был  смертельно больным,  понимая, что ему не долго осталось,  переписал на Роберта замок, земли с виноградниками, показал тайник в подвале замка, где хранил горшок с золотыми луидорами, отчеканенными ещё при Людовике Тринадцатом, золотую диадему подаренную Карлом Седьмым на венчание Симона Дюбуа с Брунхильдой Сапаж, прабабкой последнего Дюбуа.

           Полковник привёз с собой цветок аскариду джунгарскую,  спасшую ему жизнь, в Египте.
           Вместе с чудесным спасением, в организме Робера выработалось противоядие против смертельного яда растения.

           Несколько раз барон случайно  задевал иголки, накалывался, но всегда отделывался легким недомоганием, его крепкий организм справлялся и уже на третий раз никак реагировал.

             Барон Рауль Дюбуа, на вид ещё крепкий старик, такой же высокий, жилистый с колючим взглядом и упрямым ртом,  водил сына по винограднику  гордо рассказывал, как он выращивает калирьян, клебен белый и коломбар, хвастался как все эти винные сорта винограда давали прекрасные вина.

            Затем старик привёл сына в пристройку к замку, расположенную входом сразу в каминный зал.
          Перед большим окном в пристройке стояли горшки с разными экзотическими цветами.

           - Сын мой, Роби, - назвал Рауль младшего Дюбуа, - обрати внимание на мой самый дорогой цветок, я ценю его выше всех других в моей коллекции - это булгурная роза, я дал ей название «Роза жизни» его сок, напоминает белое молоко и имеет лечебные свойства, она цветет постоянно, но раз в пять лет в новолуние выпускает стрелу с бутоном, наполненным пыльцой растения, таким способом булгурная роза продолжает свой род.

           Робер перенёс аскариду и поставил горшок рядом с розой, предупредил отца и челядь в доме, не касаться иголок и вообще не заходить в оранжерею.
          Через три месяца старику стало совсем плохо, боли в желудке преследовали барона, он начал молить Бога о смерти.

          Видя мучения родителя, который лежал и уже не мог подниматься с постели, сын принёс аскариду и поставил горшок с растением рядом с кроватью старика.
         - Отец, яд этого цветка когда-то спас мне жизнь, в малой дозе о может помочь и тебе, уменьшить твои страдание, нужно только сделать один укол иголкой.

На каждой ветке по пять шипов, выбери один, ты сутки проспишь и тебе станет легче.
         - Спасибо сын, я так и сделаю, оставь свой цветок подле меня.
          Ночью старика опять начал мучить приступ невыносимой боли, Рауль повернулся к цветку схватил ветку с шипами дрожащей левой рукой и прижал иголки к тыльной стороне ладони правой руки, вскрикнул и затих.

          На крик вбежал Робер, он все понял, перекрестился, сел на край кровати и заговорил:
         -Отец мой, прости меня, я привёз твою смерть.
         Действие яда ещё не полностью овладело телом старика.

         - Я тебе благодарен Робер за избавление от этих мук, скоро я предстану перед Богом, найди себе жену, ты должен продлить наш род, заранее благословляю тебя на это... - слабо проговорил умирающий старик.

           Сказав последние слова старший барон закрыл глаза и затих, больше он не разговаривал, через час его не стало.
          Лежавший на полу, рядом с кроватью, дог смотрел печальными глазами видя, как уходит его хозяин, слеза выступила у него на глазах.

         Бьёрн вскочил, подбежал и сунул морду в куст аскариды, иголки впились в нос и щеки собаки.
         Бьёрна похоронили рядом с хозяином.
        Через три месяца, в полнолуние булгурная роза выбросила бутон с пыльцой.

        Это был красивый желтый стебель, на конце которого внутри коричневой коробочки из свернутых листьев торчали тычинки с множеством мелких усиков покрытых красной пыльцой.

        Робер взял кисть осторожно ткнул в пестик снял пыльцу и перенёс ее внутрь синих цветов стоящей рядом аскариды.

        Через несколько дней барон заметил отросток, проросший на стволе куста аскариды.
          Ещё через неделю Робер снял  отросток и высадил в отдельный горшок с землёй.

         Росток принялся быстро расти, через месяц стебель выпустил листочки, ещё через месяц он окреп и появились первые шипы, через год кустик зацвёл фиолетовыми цветами, по форме напоминавшие головы драконов. Ядовитые иглы оказались в два раза длиннее, чем у аскариды джунгарской.

         Барон радовался, назвал новый цветок «Пламя Гоморры»
       Почему он так назвал, Робер обьяснить не мог, это слово было первым, что пришло в голову барону.

Возможно он вспомнил развалины храма, где цвёл куст аскариды джунгарской, места прославляющего бога подземного царства и удовольствий, возможно в его представлении пламя - это символ жизни и смерти, а Гоморра стала символом женского сладострастия.

             Робер любил разговаривать с цветком, ему даже казалось, что у растения есть свой интеллект.
Головки цветков поворачивались в сторону своего хозяина, в такие минуты куст испускал флюиды и нежный аромат похожий за запах ночной фиалки и амбры кашалота с тонким слегка солоноватым привкусом. Общая тональность запаха связанная с посылом цветка обращенному к барону, говорила о любви растения к хозяину.

             Робер садился в кресло, рядом с цветком, раскуривал трубку, пил бордо, расслаблялся, закрывал глаза и предавался воспоминаниям.
             Чаще всего это были картины прошлой жизни, кадры из детства, его обучение живописи и служба в армии под началом генерала Наполеона.

           Простые солдаты любили военноначальника, не смотря на его жестокость, Робер вспомнил, как во время египетского похода Наполеон приказал убить всех жителей восставшего селения, включая мужчин, женщин, стариков и детей.

          Было жутко, Робер лично принимал участие в этой бойне, когда все закончилось головы погибших загрузили в мешки, привезли на ослах в Каир, вывалив этот страшный груз на главной площади. По видимому акт устрашения подействовал, народ притих и уже все молчали.

       В одной битве с мамелюками французы разгромили османов,  взяв в плен четыре тысячи воинов.
        Их всех заперли в сараях.
Наполеон был в бешенстве: « Что мне с ними делать ? Кормить их из собственных запасов ?» - кричал он на своих подчиненных.

        Три дня просидели голодные пленные воины.
Через три дня их вывели всех на берег моря и расстреляли. Майор смотрел на эту картину, видя как падают раненые, моля о пощаде.

         Стояла тихая безветренная погода, трупы валялись на берегу, в округе стояло зловоние от их разложения и только начавшийся через несколько дней шторм очистил берег.

        В душе Дюбуа боролись противоречивые чувства. Убивать пленных - это ниже достоинства дворянина, с другой стороны отбирать тот скудный провиант, оставшийся у самих французов тоже не вариант. Уже тогда появились первые мысли оставить службу.

        Через год после смерти отца Робер ехал на своём экипаже с открытым верхом, наблюдая как жители Реймса готовились к сбору урожая, несли плетённые корзины для винограда, бочки для будущего вина, весело смеялись, у всех было хорошее настроение.

          Это настроение передалось и барону, Робер напевал под нос трактирную песню французских драгунов о любви юной маркитанки одновременно к солдату и генералу.

          На повороте при выезде на площадь Святого Франциска в экипаж барона врезалась карета, запряженная четверкой лошадей чёрной масти.
         Виноват был кучер экипажа.
          Барон встал во весь рост и начал возмущённо  кричать.

         - Черт возьми ! Ты болван и идиот, куда прешь! Что сидя на козлах, не видишь, как другой экипаж уже выехал на дорогу ! - после этого Дюбуа ударил кучера хлыстом, продолжая возмущаться.

            Из кареты выглянула молодая, миловидная женщина в песцовой накидке и широкополой шляпе, подвязанной розовым бантом.
          Женщина  удивленно смотрела на барона, затем перевела взгляд на своего кучера, у бедняги от удара хлыстом на щеке выступила кровь.                - Что вы себе позволяете, нахал !

          Барон  в грубой форме ответил даме:
        - Мадам, ваш болван кучер не умея управлять лошадьми сломал колесо моей коляски, кто за это заплатит, вы ? Вероятно прийдется спросить с вас.
             Этой женщиной оказалась графиня де Монтерей, посмотрев на мужчину более пристальным взглядом графиня увидела высокого, подтянутого сорокапятилетнего мужчину с шрамом через все лицо.

          Чёрные брови барона гневно сдвинуты, а желваки ходили на скулах, плотно сжатые губы побледнели от злости.
           « Какой беспардонный мужлан, и откуда он здесь взялся ? - Подумала графиня»
        Второй раз они встретились в театре.

       Давали пьесу Вольтера « Магомет»
 Графиня опоздала,  мест  в партере уже не было и распорядитель привёл женщину в ложу, где  сидел барон Робер Дюбуа.
       Барон встал,  предложив даме своё место в первом ряду ложи, а сам сел позади графини.
Когда закончился первый акт публика вскочила  овациями приветствуя игру актеров.

        Резко поднялась и графиня,   сидевший позади неё барон случайно наступил правой ногой на подол длинного платья, ткань натянулась и треснула, обнажив корсет графини.
        Женщина сконфузилась, ее миловидное лицо изменилось, она поджала губы, сузила глаза и зло посмотрела на барона, тот улыбнулся и развёл руками, но затем начал извинятся, представившись:
         - Барон Робер Дюбуа к вашим услугам мадам, позвольте исправить мою оплошность.

          - Сударь, я не представляю, как вы это сделаете и... и на, что способны, поэтому ничего позволить не могу, достаточно того, что вы уже сделали. В голосе женщины чувствовались металлические нотки и презрение, таким же презрительным взглядом она смерила фигуру самого барона.

          Робер Дюбуа был одет в поношенный костюм, кожаные чёрные штиблеты, белые панталоны,  в руке держал трость и фетровую шляпу, напоминавшую цилиндр.
          Мужчина досадуя за свою неуклюжесть снова развёл руками, но больше извиняться не стал.

          Графиня Биатриче де Монтерей, урожденная баронесса фон Гварнери Русоффа проживала в соседнем замке.

          Когда-то она вышла замуж за графа де Монтерей, родила ему девочку, прекрасную Катрину, которой  исполнилось  десять лет. Мать Биатриче, Анна, по происхождению русская,  дочь купца из Смоленска Ивана Дмитриева, встретившись в Москве с бароном Анри Леграном послом Франции, Анна обвенчалась с бароном. Через год Легран забрал Анну в Париж.

         Дочь Анны и Анри вышла замуж за графа де Монтерея, а через восемь лет он погиб на дуэли, оставив  жене и дочери богатое наследство - замок, виноградники,  конюшню с лошадьми и пятьдесят тысяч франков.

           Через неделю глубокой ночью Робер Дюбуа проснулся у себя в спальне, на втором этаже замка.

           За окном разыгралась непогода, шумел ветер, гремели раскаты грома, капли дождя стучали в окно, на горизонте алела полоска света, начинался рассвет.
           Робер подошёл к окну и увидел, как за его виноградниками в раскидистый дуб ударила молния.
           Рядом с деревом стояло здание конюшни соседа.

          Крона дуба заполыхала и ветер перекинул огонь на крышу конюшни, в которой были заперты лошади графини де Монтерей.
          Робер  бросился бежать спасать лошадей.

            Ворота конюшни оказались под замком, Дюбуа,  обладая огромной силой сорвал замок и выбил одну половину ворот, выпустив лошадей на свободу.

           В конюшне уже начало гореть перекрытие, подбежавшая челядь из замка вместе с конюхами принялись ведрами носить воду из колодца, но было уже поздно, огонь охватил все здание, стоящий рядом сарай и копну сена.

          Подбежала испуганная графиня в ночной рубашке завернутая в плед.
Когда женщина узнала, что именно Робер Дюбуа, ее сосед, спас лошадей, она подошла,  поблагодарила барона.

         - Месье барон, вы проявили героизм, спасая моих лошадей, теперь я у вас в долгу, можете на меня расчитывать, простите мою предидущую дерзость.

         - Полноте графиня, какие пустяки, но я рад, что успел, правда с замком пришлось повозиться.

Высокая фигура барона в мокрой, грязной рубашке покрытой гарью и пеплом, лихо закрученные усы и бакенбарды, разорванные на колене белые панталоны и штиблеты, вываленные в грязи, порывистые движения, в которых чувствовалась офицерская выправка.
         Барон стоял напротив горящей конюшни, от него исходила сила и мужество


               Графиня, заинтересовавшись бароном, начала наводить справки и выяснила, что Робер Дюбуа человек нелюдимый, ведёт затворнический образ жизни, редко выходит в свет,  иногда бывает в театре.

          У них завязались отношения. Робер стал часто бывать в замке Монтерей познакомился и подружился с  Катриной, дочерью графини, милой девочкой похожей на мать.

           Когда барон первый раз увидел Катрину, она выбежала навстречу матери, выпорхнув как воробушек, в широком белом платье с синим бантом, завязанном на тонкой талии, ее стройные ножки обуты в туфельки из  плотного льна на кожаной подошве.

              Девочка весело смеялась и обняла мать.
             Графиня официально и серьезно представила барона.
            Катрин  наклонила голову и присела в реверансе, затем спросила:
           - Месье барон, а вы знали моего отца ?
           - Нет Катрин, в это время я был далеко в другом месте.
          - Вы можете сказать в каком ? - вымолвила девчушка и хитро прищурила глаза.

          - Могу, я был в Египте, в армии Наполеона.
          - Как здорово, вы видели самого Наполеона ?
           - Да, видел и даже разговаривал с ним.
               - И, что сказал вам император ? - продолжала спрашивать молодая графиня, у неё от любопытства заблестели глазки и на лице появился румянец.

              - Наполеон отдавал приказы, я их выполнял, - барон вспомнил участие в карательных экспедициях против арабов-повстанцев.
             Биатриче почувствовала раздражение в голосе барона и обратившись к дочери велела ей возвращаться в замок.
            Гувернантка Катрин, мадам Бюссо, высокая, полная женщина утиной походкой подошла к девочке, что-то ей сказала на ухо и они ушли в правую половину замка.
         Графиня де Монтерей и барон Дюбуа стали часто выезжать верхом на лошадях осматривать окрестности Реймса.

        Однажды они проежали знаменитый Реймсский кафедральный собор, в котором короновались многие короли, а апостол франков Святой Ремигий крестил короля Хлодвига Первого, наездники выезжали в сторону западной границы, ехали по равнине по правому берегу реки Вель, доезжая до места, где она впадала в реку Эна.

          На обратном пути кобыла графини испугалась выскочившего из кустов зайца и понесла.
          Робер дал своему жеребцу шенкелей, перешёл в галоп, догнал кобылу, прыгнул и повис всем телом на шее лошади.

          Кобыла зафыркала и успокоилась, перепуганная Биатриче, чуть не плача благодарила барона.
          - Ах барон я вам так благодарна, вы меня спасли.
Женщина смотрела на мужественное лицо барона,  не замечая страшного шрама, так обезобразившего Робера.

         Графиня тоже стала часто бывать в замке  барона,  стены которого изрядно постарели и обветшали.
         В мастерской Робера Беатриче смотрела на картины и удивлялась таланту художника.

          Барон перестал уделять внимание цветам, его внимание и забота теперь всецело было посвящено графине де Монтерей.
        Робер целовал руки Биатриче, делал женщине комплименты с выражением восторга, обхаживал графиню с нежным чувством влюблённого спутника.

      Отношения двух влюблённых стремительно развивались, оба ходили счастливые, поцелуи затягивались по времени, ожидание новой встречи становилось крайне нетерпимым.

        Цветок «Пламя Гоморры», особенно реагировал на перемену в отношении хозяина к своим цветам.
       Листья растения меняли цвет,  головки цветов низко опустились и все это несмотря на то, что привратник ежедневно поливал цветы в оранжерее.
      
         В очередной раз посетив замок барона  мило беседуя с хозяином  Биатриче удобно сидела в кресле с бокалом вина,  барон ходил вокруг жестикулируя руками и рассказывая смешной анекдот.

          Барон предложил выпить кофе, из-за отсутствия привратника сам вышел на кухню передать кухарке заказ приготовить кофе и круасаны.

         В это время графиня поднялась с кресла и прошла в оранжерею,  подойдя к цветам  женщина остановилась возле «Пламени Гоморры».

        Ярко-фиолетовые цветы, похожие на головы драконов с крыльями бабочек ночного махаона, казалось двигались, кивая своими головками.

   - Ну погладь меня! Нет меня ! Меня, меня - кричал каждый цветок.
      Графиня не знала какую страшную опасность таит в себе этот цветок.

        Всего грамм алкалоида акотинина, содержащегося в побеге и шипах растения достаточно для смертельного исхода. В новом сорте, которое вывел барон ещё добавился атропин и скотоламин, сильнейшие таксичные галюциогенные вещества, хотя в те времена таких названий ещё не знали.

       Робер Дюбуа знал о смертельных свойствах этого растения, оно становится ядовитым к моменту своего созревания, когда распускаются необыкновенно красивые цветы.
         Графиня протянула руку, желая погладить цветок, вдруг ветка растения распрямилась, как пружина и несколько иголок на стебле впилось в руку женщины.
        - Ай ! - вскрикнула Беатриче, одернула руку, но было поздно, коварное растение отомстило графине, за то, что она отобрала у него внимание хозяина.

         Месть растения выглядела случайностью, коварство «пламени Гоморры» не могло вызвать подозрений.
         Войдя в зал, неся поднос с ароматным кофе и тарелкой с круасанами барон увидел на полу тело графини, на тыльной стороне ладони правой руки остались следы от уколов и капельки крови.

         - Боже мой ! Как же так, Биатриче ! Дорогая не умирай !
          Барон вскочил и в бессильной злобе сбросил горшок с цветком на пол, затем начал топтать его ногами.
         Дюбуа оглянулся и увидел горящие поленья в камине, продолжая злиться он поднял с пола куст цветка и бросил его в огонь.

       Вернувшись к Беатриче Робер заметил начало конвульсий, у отравленной женщины начали дрожать руки и ноги.
     « Что же делать ? Что же делать ? - судорожно задавал себе вопрос барон, понимая, что он теряет Биатриче.

         Вдруг полковник вспомнил о целебных свойствах   булгурной розы или райского терновника и о том, что именно в результате скрещивания с аскаридой джунгарской получилось пламя Гоморры.

        Вскочив на ноги Робер сломал ветку розы, подбежал к графине, отрыл женщине рот и начал выдавливать из стебля молочно-белый сок.

      Жидкость попала в горло графини и Биатриче судорожно глотнула, Робер продолжал выдавливать стебель, когда закончился сок в этой ветке, барон побежал за следующей.

      Робер схватил со стола чашку кофе, приподнял голову Биатриче и помог ей сделать несколько глотков.
     После этого голова графини бессильно опустилась на пол, через минуту судороги прекратились, ещё через полчаса женщина пришла в себя, рукой погладила лицо барона и слабо спросила:

      - Что это было Робер ? Я чуть не умерла, вы меня спасаете уже во второй раз.
      - Простите меня моя милая Биатриче, вы пострадала из-за моей глупости, никогда себе не прощу, этот ядовитый цветок я сам вырастил, но теперь его больше нет, я его сжёг в камине.

         Пламя Гоморры прожило три года в единственном экземпляре, я даже не знаю настоящий секрет его скрещивания, все получилось случайно.
        Барон поднял глаза и перевёл взгляд на стену, где висели картины, среди которых три натюрморта.

Правый холст булгурная роза или райский терновник, слева  небольшой куст кудели трехцветной или карлицы сималийской, рядом аскарида джунгарская, а посередине пламя Гоморры во всей своей красе. Казалось цветы благоухают,  источая любовь к своему хозяину.

          « Ах, какой я дурак, надо было уничтожить аскариду сразу после смерти отца не заниматься выращиванием нового смертельного существа»
        Робер вспомнил, как он курил трубку, цветок благоухал,  погружая барона  в состояние приятного, блаженного сна, сопровождаемого наваждением мнимой реальности, казалось пламя Гоморры разговаривало со своим хозяином.

         Робер Дюбуа поднял графиню и на руках перенёс,  положив на кровать.
        - Как вы себя чувствуете Биатриче ?
      - Намного лучше, есть ещё слабость, надеюсь она скоро уйдёт.

     - Милая Биатриче, вам лучше остаться у меня, поспите, а я пошлю кучера к вам в замок, предупрежу дочь.
       - Хорошо Робер, я вам так благодарна,  вы спасли меня.
       - Дорогая Биатриче, за эту мою оплошность теперь я ваш должник до конца жизни, знайте, я всем сердцем люблю вас, простите старого солдата.

       - Ах барон, я вас прощаю ведь я тоже люблю вас, но для дальнейших отношений вы должны выполнить одно мое условие.    
       - Какое ? - насторожился Робер Дюбуа
       - Если вы захотите ещё что-нибудь вырастить, предупредите меня заранее.

        Оба засмеялись, Робер прилёг рядом с графиней на кровать, обнял женщину и нежно поцеловал губы Биатриче.


Валерий Олейник
Декабрь 2020