Коучинговый человек. Книга первая. Глава 7

     Ирина проснулась рано и вспомнила, что сегодня дома ночует муж, приехавший на несколько дней из Москвы. В столице он жил уже постоянно, из-за чего она стала отвыкать от него. Вернее, не так! После смерти сына между ними оборвалась какая-то ниточка... а потом, постепенно, Виктор стал ей как бы чужим, хотя автоматически она продолжала выполнять супружеские обязанности: готовила, вела хозяйство, воспитывала Машу и стирала мужнину одежду. Она не знала, как это объяснить, но с уходом Игорька из жизни вместе с ним ушла и любовь к мужу.
     И теперь Ирине даже было больно видеть Виктора. Возможно, от того, что Игорёк сильно походил на отца. Завидев мужа, она сразу вспоминала о сыне, который будто оживал из мёртвых: ходил, разговаривал, пытался дотронуться до неё или обнять за талию. Но это было слишком неестественно! «Так Игорёк не мог себя вести!» — думалось ей в такие минуты.
     Однажды, когда Виктор в очередной раз попробовал настоять на своих супружеских правах в постели, она не выдержала, зашипела как кошка,ударила его по щеке. Затем спрыгнула с кровати и убежала к Машеньке. С тех пор они перестали спать вместе.
     ...Ирина встала. Осторожно, чтобы не разбудить дочь и приехавшего с дежурства мужа, закрылась в ванной. Был воскресный день, и сегодня она собиралась сходить с девочкой в церковь. Именно там теперь Ирина чувствовала себя соединённой с сыном, знала, что он обязательно «увидит» её, когда она будет молиться за упокой его души. Молилась и за Машеньку, прося у Бога сохранить её от страшных болезней. Иногда брала дочь с собой, но та вначале с неохотой посещала церковные службы, пока сам священник не предложил ребёнку учиться пению в хоре, организованном при воскресной школе.
     Одновременно Ирина начала читать Машеньке и главы из детской библии, отдельные эпизоды которой нравились девочке, так как походили на народные сказки.
     Однажды, читая с матерью главу о вознесении душ на небо, она спросила:
     — А душа Игорька тоже вознеслась на небо? — Услышав утвердительный ответ, продолжила: — Ему там хорошо с бабушкой. А я когда полечу, мама? — посмотрела она ясными и чистыми глазами.
     Слова дочери смутили, но Ирина сумела спокойно ответить:
     — Это решает Боженька. Он к себе не всякого забирает, а только тех, кто здесь, на земле, молится ему и совершает добрые дела.
     После душа, Ирина разбудила дочь, помогла ей расчесаться, умыться, накормила, и они отправились на богослужение.    
     Возле входа в церковь уже толпился народ. В основном это были пожилые женщины. Некоторые привели детей, среди которых Машенька обнаружила подруг из воскресной школы. Но весёлые и громкие приветствия детей не понравилось старушкам.
     — Небось, не в кино пришли, — прошипела одна из них и сверкнула глазами на Машеньку.
     Ирина извинилась, взяла дочь за руку.
     Но вот толпа верующих начала медленно продвигаться внутрь здания церкви. Начался молебен, и осанистый с большой чёрной бородой священник стал громогласно читать отрывок из Библии. Верующие, слушая его, крестились, повторяли за ним значимые слова, затем снова крестилась и продолжали вслушиваться в не всегда понятный старославянский текст. В воздухе пахло елеем, смешанным с запахом одежды прихожан и их дыханием.
     Маша стояла рядом с матерью, но, не понимая слов священника, поглядывала на неё и старалась во время креститься. От нетерпения перебирала ногами, дожидаясь самого главного, когда придётся ставить тоненькие сладко пахнущие и сделанные из прозрачного светло-коричневого воска свечи. Наконец молебен закончился, народ стал подходить к священнику для целования креста. Затем верующие стали собираться возле икон и светильников, чтобы зажечь свечи.
     Именно здесь, возле светильника, Машенька считала, что встречается с братом и бабушкой. Как и учила её мать, она после зажжения свечей пожелала им вечной и хорошей жизни в раю, а потом шёпотом, чтобы не услышала Ирина, сказала:
     — Бабушка! Я слушаю маму… и стараюсь, чтобы она меня не ругала.
     Затем умолкла, стала слушать. Ей показалось, что кто-то голосом, очень похожим на бабушкин, ответил:
     — Молодец, Машенька!
     — А Игорёк тебя слушает? — чуть громче, чтобы перекрыть шум толпящихся возле свечей верующих, спросила она.
     — Машенька! Ты с кем там разговариваешь? — неожиданно подключился голос Ирины. — Ты молитву прочла?
     Девочка скороговоркой прошептала слова молитвы и продолжила:
     — Здравствуй, Игорёк!
     Снова прислушалась. Из-за шума молящихся она не смогла, как ей показалось, расслышать слова, сказанные слабеньким голосом братика.
     — Ты не скучаешь по мне?.. — Не дождавшись ответа, стала рассказывать: — А у нас появилась большая лохматая кошка. Говорят, сибирская. Вот царапается!.. Посмотри, — показала она исцарапанные руки и поднесла их ближе к свечам, что бы Игорёк мог лучше рассмотреть царапины.
     Но Ирина была тут как тут:
     — Маша! — строго позвала она, — Пойдём домой.
     «Во имя Отца и Сына и Святого Духа. А-ми-инь!», — раздался громкий голос священника, и за ним, как эхо, снова прозвучало слово «аминь», подхваченное дребезжащими тенорками молящихся старушек.
               
* * *

    Когда они вернулись домой, Виктор ещё спал. Раздался телефонный звонок. Ирина взяла трубку.
     — Это я, — послышался голос Веры. — Ты не спишь?
     — Нет, нет, Верочка! Мы с Машенькой только что из церкви пришли.
     — Вот молодцы! А мы с Женькой продолжаем валяться. Так хорошо! Танька спит…
     — Ты что-то хотела?
     На другом конце замолчали, а потом послышался вопрос:
     — Твой дома?
     — Спит. А что ты хотела?
     — Да хотела заехать. Так. Поболтать…
     — Приезжай. Мы всегда тебе рады. А Женя?
     — Да он опять куда-то по делам собирается. Как воскресение — у него дела. Какие дела в выходной день? Вот и хочу с тобой поговорить об этом.
     — Да откуда же мне знать, где он бывает по выходным?!
     — Я не об этом. Задумала кое-что. Твой-то не будет возражать, если я припрусь?
     — С каких это пор, Вера ты стала Виктора бояться?
     — Да нет же… Мне с тобой надо посоветоваться.
     — Ну и приезжай. Татьяну обязательно возьми. Давно её не видела.
     — Ладно, через часик-два провожу своего и приедем.    
     Она приехала позднее, когда Виктор, проснувшись, завтракал, вернее, обедал на кухне. Ещё с порога Вера, как ни в чём не бывало, крикнула:
     — Здравствуй, Витя!
     Тот поперхнулся, не ожидая увидеть жену Евгения, но, откашлявшись, выдавил:
     — Здравствуй…
     Затем встал, чтобы встретить гостью, но его опередила Ирина, закрывавшая замок входной двери.
     — Витя! Нам с Верой посекретничать надо, а ты покорми, пожалуйста, детей.
     — Хорошо, девочки. Идите секретничать.
     В гостиной Ирина и Вера расположились на диване.
     — Коньячок будешь? По чуть-чуть…
     — Наливай, — как бы с горя махнула Вера.
     — Ну, рассказывай, что там у вас стряслось?    
     Вера начала не сразу, немного подумала.
     — Понимаешь, подруга, — медленно приступила она к рассказу. — Женя, как ты знаешь, иногда выезжает в командировки по Московской области, чтобы выбрать земельные участки для покупки их фирмой. В выходные дни, объясняет он, люди обычно отдыхают, и хозяев участков легко можно застать дома. Но в последнее время что-то зачастил, хотя сам мне жаловался, что скоро в области ему делать будет нечего. Я верила, пока не обнаружила странное совпадение: иногда, особенно в последние дни, он берёт с собой ключи от дачи. Первое время я молчала. Решила присмотреться. А сегодня залезла в бардачок и вижу: снова ключи лежат…
     — Ну и что, — глотнула Ирина из рюмки. — Может быть, он и вообще не вынимал их оттуда. Так и лежат.
     — Не-ет! — у нас для них специальное место в доме имеется. Представь себе, машину угонят, а там ещё и ключи от дачи. Глупо их постоянно в бардачке держать.
     Ирина призадумалась, но ничего не ответила: у них с Виктором не было ни дачи, ни машины.
     — Ну и что дальше?
     — А ты, Ирина, разве не догадываешься, зачем моему Женьке надо ключи возить с собой?
     — Мало зачем, подруга. Дачу лишний раз посмотреть: не разворовали ли её.
     В ответ Вера хмыкнула.
     — Я ему уже говорила, чтобы он с собой ключи зря не возил. Один раз даже отобрала и повесила на место. Ведь по его словам выходило, что он объезжает в поисках земельных участков северный район Подмосковья. А оттуда до нашей дачи целых полдня добираться надо! А сегодня кинулась к ключам  — их снова нет на месте. Спрашиваю, куда, мол, направляешься? «Как куда? — отвечает. — На Север».
     — Что ты хочешь этим сказать, — прищурилась Ирина. — Что мой брат на вашей даче с бабой развлекается?
     — Кто его знает… Проверить хочу. Сегодня.
     — Сегодня?
     — Поэтому к тебе пришла посоветоваться и попросить съездить туда со мной.
     — С тобой?!
     — Одной немного страшновато. А вдруг там его не будет. Тогда я на дачу без ключей не попаду, и придётся мне ночью одной домой возвращаться на электричке. А это — около десяти вечера.
     — Ну, а если он там будет с подругой? Мне-то что делать придётся? Вас разнимать! Да после этого Женя ко мне дорогу забудет, голубушка. Разбирайтесь-ка вы сами, Вера, и меня не вмешивай в свои отношения. Можешь вон Виктора попросить, если он согласится. Хотя, не думаю.
     — Нет, нет, Ира! Зачем же я буду ему о своих подозрениях рассказывать? Сама поеду. Только присмотри за Танюшкой, если что.
     — Что значит: «если что»? Ты чего задумала, Вера? — обеспокоенно схватила её за руку Ирина.
     — Не волнуйся, — со вздохом ответила гостья. — Что будет, то будет. — Затем посмотрела на часы и встала. — Надо ехать: скоро электричка.
     Вера пошла в прихожую, попутно подозвала дочь.
     — Ты пообедала, моё солнышко.
     — Да, мама. А что пора уходить? Я пока не хочу домой! Сейчас будут мультики показывать.
     — Ладно, доча, оставайся у Машеньки до утра, а завтра я приеду за тобой.
     — До утра? Вот здорово! — вскрикнула Таня и побежала в детскую сообщить сестре радостную весть.
     Виктор с полотенцем на плече, которым вытирал мокрую посуду, показался из кухни.
     — Домой? — спросил он. — А я хотел, Вера, чаем тебя угостить. Может, задержишься?
     — Нет, нет, Витя, я тороплюсь.
     — Куда это можно торопиться в воскресение? Женька дома?
     — Нет его. Опять умотал в свою командировку, — многозначительно посмотрела Вера на стоявшую рядом Ирину. — До свидания, дорогие!
     — А может, чайку на дорожку? — ещё раз предложил Виктор.
     Вера отрицательно покачала головой, потом наклонилась и поцеловала в щёку Ирину.
     — За Танюшкой посмотри, — шепнула она и вышла из квартиры.
               
* * *

     Уже подъезжая к посёлку, Вера стала внимательно всматриваться в строения,  стараясь найти свою дачу. Вначале её дом показался на короткое время, но после начавшегося поворота она уже ясно различила свою бардовую иномарку, припаркованную во дворе. Её сердце сжалось, и она стала лихорадочно соображать, что же следует делать дальше. До этого она ещё надеялась, что её подозрения напрасны, но теперь стало ясно: ей придётся что-то предпринимать.
     Сойдя с электрички, Вера решила незаметно подойти к своему дому, чтобы застать врасплох мужа-изменника и его любовницу. Она сразу представила эту картину в мельчайших подробностях. И то, как покраснеет до корней волос бледное от испуга лицо Евгения, и то, как его бесстыжая баба заметается по комнате, возможно, в полураздетом виде и начнёт лихорадочно напяливать на себя нижнее бельё с верхней одеждой, и даже представила саму себя, презрительно наблюдающую всю эту комедию. «А дальше? А дальше надо будет гнать эту шлюху на улицу лопатой. То-то смех будет!» — пришла ей в голову дикая мысль. Однако она тут же подумала, что и над её семьёй потом будет смеяться весь посёлок. Решила, прежде чем действовать, всё-таки присмотреться к обстановке на даче.
     Начинались сумерки, посыпал пушистый снег, и Вера стала ждать темноты, чтобы незаметно подойти к дому. Теперь он хорошо просматривался с перрона, так как находился на возвышенности. Асфальтовая дорога в посёлке была одна, проходила мимо станции и в случае чего, можно было остановить машину с Евгением, если он надумает покинуть дачу. «Мышеловка захлопнулась», — по-мужски рассудила Вера и стала ждать.
     В наступившей темноте она незаметно подкралась к своему строению, стараясь идти так, чтобы не встретиться со знакомыми людьми. Но вот и родные окна. В одном из них, со двора, горел свет, растекаясь светлым пятном по искрящемуся от снега газону. Вера подошла к калитке — и сразу послышался грозный лай Серого, их сторожевой собаки, которая быстро оказалась возле обитых железом ворот. Но Серый узнал хозяйку и, как бы извиняясь, повизгивая, стал лизать протянутую ладонь. Снова наступила тишина. Стараясь не скрипеть калиткой, женщина вошла в полуосвещённый двор, но собака стала прыгать вокруг неё и громко звенеть цепью. «Пошёл на место! — скомандовала она не в меру торжествующему псу. Потом погладила его морду, как бы извиняясь, тихо приказала: «На место, Серенький, иди, иди!»
     Тот отошёл метра на три, улёгся неподалёку, стал внимательно наблюдать за хозяйкой, по всей вероятности, ожидая корма. Тем временем Вера осторожно подошла к окну, из которого послышался голос мужа, и увидела такую картину.    
     Её муженёк сидел в одних трусах за накрытым столом с бутылками спиртного, а на его коленях устроилась симпатичная белокурая девица. В это время она подносила к его рту нацепленный на вилку кусочек нарезанного сервелата, как бы кормя маленького ребёнка. И этот усатый «ребёнок» с удовольствием прижимал к себе «мамашу» и шутливо подставлял рот. При этом они смеялись друг над другом, и было заметно, что любовники успели изрядно выпить.
     Но самое возмутительное было то, что девица сидела в халате Веры, накинутом на её голые плечи. Из-под него вываливались выпуклые груди, и проглядывал совершенно голый живот с пупком. Что там можно было увидеть ниже, было легко догадаться, но лицезреть остальное мешал накрытый стол.
     В ярости, Вера хотела постучать в окно, а ещё лучше, выбить стекло камнем. Она нагнулась и стала искать его в заснеженной траве, но не нашла и снова вперила
озлобленно-дикий взгляд на продолжающуюся забаву любовников. На сей раз картина представилась ещё безобразнее.
     Муженёк сорвал халат жены с девушки, бросил его на пол и пригласил хохочущую девицу на танго, музыка которого полилась из колонок проигрывателя. Это окончательно взбесило Веру. Она заметалась по двору, принялась хватать отдельные предметы и утварь, чтобы разбить стекло ненавистного ей окна. Неожиданно под руку попала канистра с бензином. Она была полной, по всей вероятности от того, что муж приготовил её в дорогу. В голове Веры сразу созрел план мести.
     Она выдернула не очень толстый металлический прут из груды лежащих возле сарая заготовок, подбежала к входной двери дачи и всунула его в отверстия металлической накладки для замка. С неженской силой она закрутила прут узлом, блокировав тем самым выход из дома через дверь. Затем побежала за канистрой с бензином. Неся её к дому, Вера вспомнила, что у неё нет спичек. «Вот чёрт!» — сорвалось с её губ. Однако она тут же вспомнила, что под навесом входной двери муж обычно оставлял зажигалку для прикуривания сигарет. Та оказалась на месте. Чиркнув ею, Вера убедилась в её рабочем состоянии и сунула в карман пальто. «Теперь надо облить дом с четырёх углов», — подумала она и остановилась, чтобы отдышаться.
     Из окна полилась знакомая песня, название которой Вера не смогла вспомнить. «Ничего! Скоро допоётесь, — пробормотала она и принялась обливать из канистры углы дома. Она стала носилась вокруг него как одержимая, стараясь выплеснуть весь бензин на стены теперь уже ненавистного ей строения. Затем отбросила пустую канистру, снова подошла к светящемуся окну. Тем временем, любовники продолжали ещё танцевать, и она громко забарабанила по стеклу.
     Евгений сразу насторожился, поднял с пола халат, бросил его голой даме и подошёл к окну. Он ничего не разглядел и, будучи изрядно пьяным, крикнул:
     — Кого там нечистая принесла?!
     Молчание. Евгений, уже не так уверенно, повторил вопрос, а его девушка набросив халат, побежала на второй этаж. Вера прилипла к стеклу, сплюснув свой нос и щёки да так, что Евгений невольно отшатнулся от окна. Он кинулся к входной двери, но она оказалась надёжно запертой снаружи. Тогда Евгений вернулся назад и наконец опознал жену. «Это ты, Вера?!» — крикнул он. Она закивала головой, показала зажигалку, но Евгений не разглядел, какой предмет держит жена в руке, и продолжал всматриваться в окно. Тогда Вера чиркнула зажигалкой, чтобы осветить своё лицо, и сразу вспыхнула огненным факелом. До Евгения донёсся дикий рёв. Он увидел, как охваченная ярким пламенем Вера стала кататься по заснеженной траве.
     Огромной силы хлопок заставил его вздрогнуть. Это взорвался разлитый вокруг дачи бензин. Евгений отпрянул от окна, прикрыл лицо руками. Последнее, что он увидел, это, как огненный факел, охвативший Веру со всех сторон, вскочил и побежал на задний двор, сопровождая движения душераздирающим криком.
     Вера бежала к реке. У неё ещё хватило сил броситься на заснеженные деревянные ступеньки, ведущие к воде, но её тело не покатилось вниз. Оно уже начало плавиться и прилипло к почерневшему от времени дереву.


http://proza.ru/2016/07/16/19