Непризнанный или брюзжание несостоявшегося

   Везде, где  был,  всегда хотелось что-то поменять.
 Иногда настолько,  что «что-то» было похоже на «всё».

   Предложения были космического масштаба, совершенно несоответствующие   статусу инициатора.
Чего стоит только  предложение, сделанное после четырёх месяцев службы в армии. Предложение заключалось в переводе  армии с двух лет службы на один год.
К предложению предлагалась и совершенно иная, гораздо более эффективная,  программа подготовки солдат-срочников – прогон всех  новобранцев  через полугодичные школы сержантов, но без присвоения сержантских званий.
 Кроме того, должна быть программа обучения солдата по пунктам. И сдача экзамена перед увольнением - физподготовка, разборка-сборка автомата и специальность(связь, оператор, водитель и т.д.). Не сдал экзамен-служи дальше, пока научишься. Это поможет избежать ситуации, когда отслуживший не может разобрать автомат. Всё это должно быть прописано в законе о военной службе.   

  Кто проходил, знает, что получили бы армию на порядок более боеспособную.
Этим преобразованием решилась бы ещё одна крайне важная для армии проблема - проблема дедовщины. В школе сержантов все курсанты одного призыва, а выпускники  школы сержантов уже менее подвержены воздействию старослужащих.  Они повзрослели, о службе знают уже достаточно, чтобы не теряться в сложных ситуациях.  Да и старослужащие всего на полгода больше в армии.   

   Офицеры части  даже не смогли  аргументировано объяснить ему  невозможность этого преобразования.
 Ограничились словами «Нет, этого не будет».

   Военная академия и служба в войсках показали почему «этого  не будет», а если и будет, то будет, как всегда.

 Впоследствии срок службы срочников сократили до полутора лет, а затем и до года, но без улучшения качества  подготовки солдат.
 «Заставь дурака богу молиться…».

 Закостенелость системы,  подмена понятий, убогость мышления офицерского состава и удовлетворённость  зажиревшего генералитета – вот причины  гнилого застоя.

 В отчетах враньё, результаты проверок боеготовности воинских частей завышенные, воинские преступления скрываются командирами частей, о  времени «внезапного» поднятии части по тревоге,  известно за две недели.
Оправдание у командиров частей одно: "У всех так, если всё покажу, буду самым плохим". И их можно понять, врут все. 

 Показуха, Показуха и Показуха. Во всём. Никому не стыдно. И никакой ответственности.

   К середине  восьмидесятых,  внутриармейские процессы гниения  приобретали уже необратимый характер.
Кадровая политика военных ведомств  всячески способствовала развалу  армии.
Понятия "дисциплина" и "порядок" перестали быть синонимами. Дисциплина всё больше приобретала внешний окрас, а понятие «порядок» растворилось в мишуре идиотизма.

Признаком окончательной деградации армии стало то, что солдатам уже перестали доверять оружие с патронами. 
Кажется невозможным, но это было.
И это было всё!

Характерным для того времени стало  увольнение  способных офицеров, под разными предлогами.
Нельзя было не заметить одну закономерность – из армии увольнялись  личности.

А оставались те, кому не нужны были сложности, кто не рвался в бой. Последних наверное большинство.
 Армия обеспечивала жильём, неплохим по тем временам денежным содержанием, а покладистое поведение  могло  обеспечить  нормальную карьеру. 

Это были хорошие офицеры. Они видели,  что происходит, в том числе и с идеологией, но  «вперёд было ближе, чем назад».
 Да и не умели они больше ничего. Вот и тянули лямку, положившись на тех, кто думает за них. 

   Господа офицеры привыкли молчать, потому что «говорить» - себе дороже. Их приучили и  они молчали.
Это молчание входило в понятие «дисциплина».

   Они молчали, когда выполняли глупые приказы, они молчали, когда видели непорядочность и предательство, они молчали, когда разваливалась  армия, они промолчали и  когда разваливалась  их страна.

Для торжества зла  достаточно лишь молчания  хороших  людей.

   Вот и домолчались,  господа офицеры!

05.01.2021г.