Стеклянный дождь

         Январь заговорил мягким и туманным голосом валторны, порадовал бархатным тембром легкого снегопада, певучей оттепелью под лучами полуденного солнца, тонкими флюидами надежды, что успокаивают душевное волнение и улучшают настроение.

         Лишь в первый день года валторна в полную силу проявила свое мужское звучание под стать характеру своенравного юноши Января и напористо загудела ветрами, возвращая мысленно в прошлый год, когда изменилось в мире ВСЕ.

         Сегодня ночью дождь шелестел по стеклу так, словно музыкант мягко проводил щеточкой по поверхности барабана. Он играл полночный джаз, наполняя спящий мир новыми тональными оттенками и звуками.

         Под утро капли дождя замерзали, не успев упасть на землю, и звенели крошечными льдинками. Стоял удивительный, ни с чем не сравнимый шорох, который бывает только во время стеклянного дождя.

         Открываю окно. Плотные шарики, внутри которых спрятались капельки воды, разбиваются во время удара о твердую поверхность и застывают на морозе прозрачной ледяной глазурью.
        Дорога серебрится как зеркало, отражая застывшее серое небо.
        Ветви деревьев и кустов спрятались в прозрачные колбочки и перестали дышать. Красиво… Но эта хрупкая красота проступает через страдания, боль и гибель. Холодная красота. Замершая.

        Мир стал одноцветным и ледяным…

       Вспомнилась моя стеклянная куколка, похожая на красивую льдинку, но с алым сердечком в груди. Я с ней разговаривала и делилась мечтами. Согревая ее руками, ждала, что она оживет как Снегурочка. Подолгу смотрела на сердечко и мне казалось, что оно начинает пульсировать.
       Тогда я решила, что у всего есть сердце: и у камней, и у деревьев, и у Земли. И стоит бережно относиться ко всему в мире: не ранить, не обидеть…

       Через год кукла разбилась, и крохотное сердечко замерло. Я не смогла выбросить его и положила в бархатную шкатулку. Оно с годами потемнело, на нем появились синие прожилки. Когда я беру его в руки, кажется мне, что оно дышит…

       Весь прошлый год наш земной шар, казавшийся раньше прочным и уютным, леденел от страха и неровно дышал холодом отчуждения. Неужели все продолжается? И стеклянный дождь, заколдовавший все вокруг, пытается ослабить наше родство с землей? Пуповина, связывающая нас с ней, становится тоньше.
       Мы выросли эгоистичными детьми матушки Земли. Живем как в песочнице, бахвалясь игрушками, деля территорию, ссорясь и обижаясь…

        Небо позванивает как азиатские ветряные колокольчики. Или это музыкант, проводя рукой по тонким трубочкам бар чаймса, связующим небеса и землю, вызывает эту мелодию?
        Или поет и танцует ветер? Его песня без слов – но душа ее понимает. Ветер предупреждает, что обиженное сердце Земли, лишенное любви людей, может заледенеть и тогда нам придется жить не на голубой планете, а на стеклянной…
        Мы обособились, закрылись в стеклянный кокон. Тяжело и прерывисто дышит мать-земля от нашего непонимания, тщеславия и черствости. Плачет ледяными слезами, наказывая своих непослушных детей. Иначе не остановить. Не поймут они, что жизнь в хрустальной колбочке – хрупкая…

        Я подхожу к любимому дереву. Под непривычной тяжестью льда несколько веток погибли. Другие гнутся почти до самой земли. Согреваю ладонями одну из них, самую тонкую, пытаюсь спасти.
       Смотрю в небо и молю о теплых лучах, чтобы они согрели землю и тогда, теряя стеклянную красоту, она обретет дыхание жизни.

        Солнце вышло. Заплакали деревья, очистились ото льда, задышали.
        Небесные колокольчики спрашивают: давно ли мы заглядывали внутрь себя сквозь стекло? И слышен ли пульс сердца сквозь ледяной панцирь, в который мы добровольно себя заковали? Зачем прячем искренность, открытость, создаем чуждый имидж и надеваем чужие маски? Почему боимся сказать приятное слово, открыться нежным чувствам?..

         Широко вздохнув, им вторила валторна, исполняя мелодию надежды. И мир радостно откликнулся. Появились краски.
         И я услышала биение сердец…

         (Бар чаймс — самозвучащий ударный музыкальный инструмент, родственный  азиатским ветряным колокольчикам)