Тяжёлые судьбы. Глава 5

     Вскоре все выучились, девчонки выскочили замуж, почти у всех родились дети. Аня была счастлива, когда у неё появилась дочь. Наверное, гены сработали – дочка Алиса стала учительницей, пошла-таки в деда, Льва Давыдовича.
    Когда его не стало, ей было всего два года, но она дедулю хорошо запомнила. Они навещают его могилу каждый год, внучка рассказывает ему о своих делах в школе.
Детям, кто попадает к ней в класс, очень повезло, Алиса их очень любит и вкладывает в них всю душу.
    Сначала она преподавала историю, право, информатику в старших классах, потом перешла в начальные. Ей там больше понравилось постоянством контингента и  приятно было ковать из малышей что-то свое. Да ещё наличием своего кабинета. Она, как и дед, «живет» в школе. Мама была права, когда не разрешила Анне поступать в пединститут.
    Где только Алиса не побывала с детьми – они объездили не только город и область, но и всю страну. Даже в санаторий выезжали на целый месяц без отрыва от производства. Она их там учила. Выпустила уже три набора, набрала четвертый, а потом начала снова преподавать в средней школе.
Короче, ей было что рассказать деду.

    В отличие от Ани, Алиса всегда рвалась в лагерь. Помня свой неудачный опыт, Анна разрешила дочери поехать в первый раз в одиннадцать лет. Два года она находилась просто в отряде, потом стала помощником вожатого, потом сама стала вожатой, не пропуская ни одного года. Объездила летом много лагерей в Свердловской области, а с 2005 года откопала в Питере скаутский лагерь и до сих пор каждый год, да еще не по разу, включая каникулы осенние и весенние, ездит туда теперь уже зам.директора лагеря.
В этом лагере ребята сами выбирают командиров отрядов и делят отряды на команды. Эту традицию она перенесла и на свои классы. Оказалось, это объединяет ребят и дисциплинирует.

     Время шло, всё поменялось. Не стало совхоза с тепличным комбинатом,  живцехом, мехцехом, нет полей и любимого хутора, нет реки, плотину спустили, осталась канава, водокачку убрали – нечего поливать. Остался поселок, застроенный коттеджами, провели троллейбусную линию – это больше не деревня.
    Дети, которые сейчас ходят в современную школу с другим номером 55, будут со временем вспоминать свое детство, по-своему насыщенное и организованное по-новому. Аня больше не любит бывать в совхозе – сердце болит от увиденного. Украли детство.

     Впервые Аня столкнулась с 5й графой в анкете  после института, когда она  дважды пыталась устроиться на работу на два завода. Один раз позвал её Саша Ларионов к нему на «три тройки» и... потом замолчал надолго. Со временем стало понятно, в чем дело. Второй раз её пригласили сокурсники на завод автоматики, она сразу сказала, что её не возьмут. Так и оказалось. Аня к этому уже привыкла и близко к сердцу не принимала. По распределению в институте она попала на Уралхиммашзавод без проблем и проработала там 20 лет. Самые светлые воспоминания и контакты остались до сих пор, ушла оттуда по одной причине – дочка пошла в 1й класс. Они жили на Новой Сортировке, а добираться на работу надо было через весь город. 
     Единственно, что запомнилось на Химмаше касаемо 5й графы – это поездка в ГДР. На заводе формировали группу, она написала заявление – его отклонили, не объясняя причину, она и не спрашивала, причина была и так ясна.
     Столкнулся с 5й графой и младший брат, когда хотел устроиться на работу в ТЭЦ на Умельцев. Тогда там был подземный секретный завод с высокой оплатой труда. Не взяли. Вот он переживал очень болезненно – это факт.
               
     Григорий жил своей жизнью, своей семьёй, общались редко. Резко повернул он в сторону сестры, когда ему было за пятьдесят. Она стала ощущать его помощь и поддержку, но это продлилось недолго. В 58 лет случился инсульт, и он оказался прикованным к дому на долгие годы, но они их очень сблизили, потому что понадобилась её помощь и поддержка.

     Так получилось, что все трое детей росли параллельно, не пересекаясь. У Гришки с Вовкой общения не было совершенно. Может, сказывалась большая разница в возрасте, да и интересы совершенно разные. И хотя оба брата занимались спортом, спорт у них тоже был разный. Гриша все бегал, ездил со скоростью, а Володя увлёкся силовыми видами – поднимал штангу, гири, гантели, качался на тренажерах.
    Аня вообще рядом со спортом не жила, старалась заниматься физкультурой в меру сил и возможностей, да и то... по необходимости.
    У каждого был свой круг друзей. У Вовки были друзья: Витя Рыбин, Виталик Мышковский. Виталик после школы уехал в Питер в мореходку поступать, так обратно и не вернулся. Сейчас живет в Прибалтике, обзавёлся детьми и внуками, приезжал всего один раз... забрать к себе мать – Лидия Викторовна всю жизнь проработала в амбулатории совхоза, в аптечном киоске.
     С Витей Володя играл в одном ансамбле, ещё в школьные годы освоил гитару. По выходным ходил в клуб, как на работу, уже в зрелом возрасте, играл там на танцах.   Говорят, что ребята хорошо играли, Аня ни разу не слышала, на танцы не ходила.

     Близкими друзьями Гриши были: Валька Бесов, Володя Ахметзянов, Колька и Сашка Якубовы, Стас Путо, Миша Павлеев, Серега Невзоров и много других.
     Меркины всю жизнь жили среди русских, и, если бы не запись о национальности в свидетельстве о рождении, Аня бы даже не знала, что она еврейка. Говорила вся семья только на русском и, как говорится, по-немецки со словарем.
Когда они росли, синагоги и диаспоры были запрещены. Уже в зрелом возрасте, каждый из них в отдельности пришёл к православию и окрестился в церкви. Об иудаизме даже речи не было. Были какие-то отголоски еврейской кухни, которые пришли от бабушки. И это все.

     Когда Ане исполнилось пятнадцать лет, она уехала жить, учиться и работать в город. Вовке тогда было восемь, он пошел во второй класс, и Анин период няньки закончился. Но остался у него в голове.
В разных жизненных ситуациях, когда он подрос, Ане приходилось вытаскивать из неприятностей или решать его проблемы, а таких случаев было немало.
    Володя рос нормальным ребёнком, учился легко и хорошо, всегда практически на одни пятерки. Увлекался гитарой. Первый раз жареный петух клюнул, когда учился в десятом классе.
– Ваш Володя пьяный валяется в фойе – позвонили из клуба.
Естественно, за ним пошла Аня. В жизни всякое бывает. Когда Вовка проспался и пришел в себя, отец долго молчал, стоя около него.
– Там, где есть вино – нет разума, сынок. Пьянство наносит ущерб телу человека, уничтожает его разум и причиняет всевозможное зло, которое только есть в мире. – сказал Лев Давыдович и вышел из комнаты.
       Есть люди со стержнем – такие не гнутся и не поддаются. Это Гриша. А есть, как размазня, куда ветер подует, туда и он. Это Вовка. По характеру оказался мягкий, как отец, его можно было повернуть в любую сторону. Отца – нет. А голова была умная. Столько раз помогал в учебе ребятам, когда к нему обращались...

     Увлечение гитарой у него было серьезное,  создал в клубе ансамбль, руководил им. После школы поступил в горный институт. Проучился три семестра и бросил. Пошел в армию. Думали, армия повернет на путь истинный – не получилось. Когда служил, Аня ездила летом к нему в Туапсе в отпуск. Его отпускали с сестрой в увольнение, и она впервые в жизни была в южном городе Кавказа. Когда увидела на перроне розы в цвету, её потрясла эта красота.
   Служба его проходила на горе, на сопке, у подножья южного склона Главного Кавказского хребта. Сестра с братом побывали в ущелье, искупались в горной речке Туапсинке. Погода стояла жаркая, но жара переносилась легко – они плавали в море и наслаждались горячим солнцем.
   
     Володя и раньше родителям пенял за то, что в музыкальное училище не отдали в свое время. А кто бы знал, что у него появится такое серьезное увлечение музыкой... Когда демобилизовался, снова подружился с рюмкой, и женитьба не помогла, правда, окончил культпросветучилище.
     Но рюмка победила и в конце концов... погубила его. И где они только с ним не были, какое только лечение не проходили – все бесполезно. Потерял семью, квартиру, работу и ушел в мир иной раньше всех, в 58 лет. Это Анина боль.
Совсем недавно ушел туда же Гриша, отпели его в Гореловской роще, в небольшом Храме во имя святого праведного Симеона Верхотурского.
Отец ушел раньше сыновей. Жаль, что не дожил Лев Давыдович до полного развала КПСС. Его не стало в 1983 году. Может это и хорошо – не было переживаний, что жизнь прожита в коммунистической лжи, хотя... КПРФ и сейчас живёт и процветает.

... Когда семья  жила в учительском доме, Володя с отцом посадили возле дома тополь. Казалось, дерево выросло до самого неба, оно стало таким огромным, в несколько обхватов. Может и сейчас продолжает расти ввысь.

Коллаж - Аня Меркина и Таня Тарасова - ученицы, семья Меркиных,
отец и мать - Маргарита Григорьевна и Лев Давыдович, старая школа
№83, Григорий играет в футбол.