Приличия и валюта. Гл. 23 и 24

ПРИЛИЧИЯ И ВАЛЮТА. Гл. 23 и 24

Фрагмент повести «КВАРТИРНЫЙ ВОПРОС» Главы 23 и 24

              (  -- Начало повести здесь: http://proza.ru/2020/11/02/1962 --)


Глава 23

Все трое – Галя, Михаил Петрович и мать Гали Алевтина – никак не могли решиться на что-то насчёт приглашения Алёши, присланного для Гали и Маришки.

Всё вроде бы было предельно ясно: раз Галя живёт с другим человеком, значит, она никоим образом не должна ехать к мужу – фактически бывшему -, ни на короткое время, ни на длительное.
Но все трое, не говоря этого вслух, не могли смириться, что при таком решении привычный ежемесячный ручеёк Алёшиных немецких марок пересохнет окончательно.

Они перестали обсуждать это и занимались повседневными делами, но в голове у каждого постоянно звучал вопрос: как? как сделать так, чтобы не менять образ жизни -- и чтобы деньги от Алёши продолжали поступать, и всё стало бы снова спокойно и пристойно, как было месяц-два назад.

Алевтина пару раз хваталась за сердце, когда осознала, что, в принципе, ремонт дома завершён, а Алёша по сравнению с Мишей сейчас в более выигрышном положении – научный работник, высокая европейская зарплата...Галя по нему и соскучилась – столько лет вместе прожили! И внучке небось тоже за границу захочется.

А что Миша? Миша...Хорошо одетый симпатичный завхоз, купи-продай.
Куда ему до молодого европейского инженера!

Уедут Галя с Маришкой к Алексею, да там и останутся. Кончится контракт – Алёша другой за границей найдёт, и так бесконечно.

И будет тогда Алевтина на старости лет совсем одна.
И дом недостроенный начнёт ветшать. И соседи будут счастливы.
И денег тёще из-за границы Алёша присылать будет мало, или вообще не будет. Зачем? Жена и дочка же были бы рядом с ним...

А если не поедет Галя к Алёше – не будет денег от Алёши, и завершение второго этажа, как и стройка второго дома -- затянутся, поскольку Михаил как муж гражданский вкладывает только своё время и связи, а не деньги.

Да еще и неизвестно, что Михаила связывает с Раисой, долговязой белёсой аспиранткой, которая была на дне рождения у Гали, и Алевтина заметила, какие бесстыжие взгляды она украдкой бросала на Мишу. Алевтине тогда это очень не понравилось, но девица была несимпатичной, куда хуже Гали, поэтому она решила не травмировать дочку, и не сказала ей о шлюховатости Раиски.

Но недавно Алевтина издалека увидела, как Раиска с улыбкой садилась в машину к Михаилу в квартале от их улицы.
Алевтина забеспокоилась и весь вечер яростно чистила кастрюли и сковородки. От противных звуков ее ножей и плеска воды домочадцы убегали из кухни и даже прикрывали за собой двери, а она в уединении ещё яростнее скребла свою посуду и всё думала, как ей быть – сказать или не сказать дочери, что Раиса явно вешается на шею Галиному почти-мужу.

Так и не прийдя ни к какому решению, Алевтина потом обиняками, под видом простого любопытства, расспросила Галю про белобрысую сотрудницу. Как выяснилось, Раиса жила в соседнем районе, тоже в частном доме, с простенькими старенькими родителями, что у неё есть брат, студент пятого курса их же института. Брат жил вместе с Раиской и родителями, но намеревался жениться на однокурснице, пухленькой весёлой дочке какого-то подмосковного начальничка, и уехать покорять столицу.

Бедная Раиска всю жизнь была стеснена в средствах, так как тянула и родителей, и брата, и дом. Она часто с грустью рассматривала одежду и украшения Гали, --  вот Галя и не удержалась от озорства – пригласила Раиску посмотреть, как роскошно у неё стало. И в доме, и на участке, не в пример Раисиным столетним обоям, ванной с покосившейся эмалированной газовой колонкой, унитазу с пожелтевшим бачком и ржавой цепочкой хрущёвских времён и облезлому крыльцу, рядом с которым сиротливо торчал полудохлый пирамидальный тополёк, напоминающий нескладную, сутулую фигуру не очень молодой хозяйки.

Алевтина убеждала дочь, что не надо стремиться пробуждать в других людях досаду - всего-то ради сомнительного удовольствия увидеть завистливый взгляд.
 
А потом возьмут – и отомстят!
Ведь зависть унижает, а желание отомстить за унижение никогда не умирает в душе завистника, пыталась Алевтина объяснить неосторожной дочке.

И хорошо, если скажут или сделают гадость мелкую, а то ведь могут и серьёзное что-то подстроить!
Как говорится, зависть покоряет такие вершины, о которых талант и любовь могут только мечтать.
Но Галя заливисто смеялась опасениям матери и делала всё по-своему.

Не слушает, глупышка, горевала Алевтина.
 
Если Галя уедет – а вдруг Раиска приоденется и какой-никакой ремонтик сделает, и уложит Михаила под бочок? Да нет, она намного хуже Гали! Хотя... может, и согрешит Михаил – мужики, они непонятные. И тогда второй этаж и второй дом будут построены на участке у Раиски!

Или я всё же преувеличиваю, мучалась Алевтина в раздумьях.

Ведь Галя Михаилу по нраву: они оба хозяйственные, аккуратные.
Сто раз пересчитают, прежде чем что-то купить.

Похоже, Раиска у него так, на всякий случай, по привычке.
Строит ему глазки – ну пусть будет, от него не убудет.
Вряд ли она даже у него в резерве. Он просто в какой-то степени пытается сохранить видимость свободы – они же с Галей пока не расписаны.
Мол, передадут Гале, что Раиску подвозил – глядишь, Галя и ускорит свадьбу, которая сейчас в большей степени в интересах Михаила, так как он вложил много сил и времени в ремонт и кучу денег в ухаживания и подарки.

Поэтому жениться на Раиске он вряд ли захочет: тогда все его ремонты в усадьбе Алевтины станут притчей во языцех, и насмешек от соседей и сотрудников Михаил не оберётся – мол, что, одной бабе ремонтом не угодил – у другой бабы ремонт начнёшь делать?

Значит, Гале надо ехать к Алёше ненадолго, на пару недель, чтобы Миша не подумал, что она там останется, и успеть под любым предлогом забрать у Алёши максимум денег, заключила Алевтина, облегчённо вздохнула и пошла заварить себе успокоительных травок, прилечь на часок, а потом, если Галя с Мишей так ничего и не скажут ей сами, тихонько рассказать Гале о своих выводах.


Глава 24

Галя рассуждала почти так же, как и мать, но при этом ужасно злилась.

Поедет она к Алёше – у Миши - и даже у матери! - навсегда останется подозрение, что что-то у неё с Алёшей было, даже если она всё время будет спать с Маришкой в одной кровати – что им с Алёшей помешает схватить такси и приехать на час-другой в квартиру в обеденный перерыв, пока Маришка будет в школе?

А если не поедет – денег от Алёши больше не будет. Вообще.

Она думала об этом днями и ночами, на работе и в ванной, за столом и во время уборки, и никак не могла на что-то решиться. Михаил же молча делал дела, а вечером отворачивался и засыпал, не пытаясь её обнять, и Гале хотелось верить, что это он просто заранее её ревнует.

Прикидывая, сколько она могла бы привезти валюты, Галя кипела от досады на Алёшу, что он так некстати прекратил присылать деньги.
Потом ей вдруг вспоминались его ласки, затуманенный желанием взгляд, шёпот в самое ушко, их тесно сплетённые руки и ноги – и она становилась сама не своя и не понимала: чего же она, в сущности, хочет? Поехать или не ехать?

Мать и Михаил как сговорились – молчат, как воды в рот набрали -  ждут, что она сама решение примет.

А как его принять, ёлки-палки?!

Или подозрение навсегда – или несколько тысяч марок утекут из семьи.
С матерью неловко об этом говорить, а Миша... Почему молчит Миша? Как бы ей хотелось, чтобы Миша сказал – мол, не поедешь к бывшему – и точка.

И в тот же момент они бы оба замолчали и начали бы в уме подсчитывать, сколько валюты из-за их обоюдного чистоплюйства ушло бы таким образом из их общего бюджета.

Вот если бы Михаил вслух сказал бы ей – поезжай, а потом бы они оба делали вид, что всё нормально и всегда было нормально.
Ну почему нельзя так сделать? Это был бы выход!
Ведь Галя, несмотря на воспоминания, не собирается изменять Мише.

Но Миша молчит и не говорит ничего - что всё это значит? Как надоело гадать и решать самой!

Галя вскочила и молча пронеслась из комнаты в прихожую, схватила старенькое зимнее пальто, накинула и собралась выбежать во двор.

Постойте, встрепенулась она вдруг от чего-то непривычного.
Постойте...сегодня же суббота...
Почему так тихо на участке?
Почему нет никаких работ, и Михаил только куда-то звонит и перебирает бумажки? От ревности и досады прекратил все работы?

Как же быть с этим приглашением?

Галя вышла во двор, зачерпнула снега, протёрла своё пылающее лицо и решила, что будет ждать весь следующий день до вечера, пока Михаил и мать что-то ей скажут.
 
А не скажут, начнёт молча собирать чемодан.

Да пошли все куда подальше! Будет она ещё такие деньги выкидывать.
Ищите дураков!

(Продолжение здесь:     http://proza.ru/2021/01/20/296  )