Блок. Я живу в глубоком покое... Прочтение

.                Александр Блок
  .          .           том II
      « Р а з н ы е      с т и х о т в о р е н и я »


6. «Я живу в глубоком покое…»



                * * *   

                Я живу в глубоком покое.
                Рою днем могилы корням.
                Но в туманный вечер – нас двое.
                Я вдвоем с Другим по ночам.

                Обычайный – у входа в сени
                Где мерцают мои образа.
                Лоб закрыт тенями растений.
                Чуть тускнеют в тени глаза.

                Из угла серебрятся латы,
                Испуская жалобный скрип.
                В дальних залах – говор крылатый
                Тех, с кем жил я, и с кем погиб.

                Одинок – в конце вереницы –
                Я – последний мускул земли.
                Не откроет уст Темнолицый,
                Будто ждет, чтобы все прошли.

                Раздавив похоронные звуки
                Равномерно-жутких часов,
                Он поднимет тяжкие руки,
                Что висят, как петли веков.

                Заскрипят ли тяжкие латы?
                Или гроб их, как страх мой, пуст?
                Иль Он вдунет звук хриповатый
                В этот рог из смердящих уст?

                Или я, как месяц двурогий,
                Только жалкий сон серебрю,
                Что приснился в долгой дороге
                Всем бессильным встретить зарю?
                15 июня 1904







     Биографическая основа стихотворения проста: «"( ... ) бездельничанье в  умственном отношении, сажание цветов…» (из письма Блока от 15 июня 1904)
     Стихотворение продолжает сюжет «Фиолетовый запад гнетет…» – там был показан отряд демонов, про которых сказано, что все они – двойники:

                «Каждый душу разбил пополам
                И поставил двойные законы.
                14 мая 1904»

     Здесь тема двойничества раскрыта подробней, вот смотрите: вот он днём,  вроде бы,  обыкновенный  земледелец:

                Обычайный [то, что обычно]– у входа в сени
                Где мерцают мои образа.
                Лоб закрыт тенями растений.
                Чуть тускнеют в тени глаза.

сидит себе на завалинке, в тени садовых яблонь, но в углу…

                …серебрятся латы,
                Испуская жалобный скрип.
                В дальних залах – говор крылатый
                Тех, с кем жил я, и с кем погиб.

И если позовёт Темнолицый...
(
А.А. Блок. «Полное собрании сочинений и писем в двадцати томах. ДРУГИЕ РЕДАКЦИИ И ВАРИАНТЫ»:
 «
     И тогда он поднимет руку -
     И - пойму ли, к чему этот знак?
     Повинуюсь ли легкому звуку,
     Ч то (                )
»
)


…то забрызжут искры и…

                «…Брыжжут искры и блещут кольчуги.
                Поднимаем на севере прах,
                Оставляем лазурность на юге.
               
                Ставим троны иным временам…
                14 мая 1904»

 
     Стихотворение входит в один из сквозных сюжетов Блока – «двойничество».   Спровоцирован он (или укреплен) несомненно двойничеством образа его Прекрасной Дамы. В Л.Д. Блок видел…
     «…меня оправдывает продолжительная и глубокая вера в Вас (как в земное воплощение пресловутой Пречистой Девы или Вечной Женственности, если Вам угодно знать)»…
(Блок. Из неотправленного письма)
     Но не мог он не видеть и другого: что его «Любочка» всячески противится этой роли, что «Любочка» противостоит его миссии, что её стремления противоположны его цели:

                «И мнилась мне Российская Венера,
                Тяжелою туникой повита,
                Бесстрастна в чистоте, нерадостна без меры,
                В чертах лица — спокойная мечта.

                Она сошла на землю не впервые,
                Но вкруг нее толпятся в первый раз
                Богатыри не те, и витязи иные…
                И странен блеск ее глубоких глаз…
                29 мая 1901. С. Шахматово»

     В этом стихотворении мы и видим одного из «иных витязей».

*

Из Примечаний к данному стихотворению в «Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах» А.А. Блока:
     «

     - «Но в туманный вечер - нас двое» и след. - Тема "темного" двойника появляется у Блока уже в 1901 г. (см., напр., стих. "Двойнику" - т. 1 наст. изд., "Мы, два старца, бредем одинокие ... " - т. 1 наст. изд., и др.). О двойничестое у раннего Блока см. коммент. к стих. "Неотвязный стоит на дороге ... " (1901)- т. 1 наст. изд.
     [
Из Примечаний к упомянутому стихотворению в «Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах» А.А. Блока:

    «Неотвязный«»  - мотив "двойничества" впервые реализован в образе соперника (cр. коммент. к стих. "Ты страстно ждешь. Тебя зовут ... "). Называя в дневнике от 30(17) августа 1918 г. основные образы своей лирики конца 1901 г., Блок писал: «Появился мороз( ... ), "неотвязный" и царица ... »
     Конфликт лирического "я" и его двойника "неотвязного"- рисуется в духе "гностических" стихотворений Вл. Соловьева ("У царицы моей есть высокий дворец ... ", 1876, "Три подвига", 1882, и др.), где герой должен спасти Царицу ("Подругу Вечную") от объятий Хаоса.
     ]

     - «Я вдвоем с Другим по ночам». - Другой - на эзотерическом языке "младших
символистов"- антихрист. Ср. в письме А. Белого Блоку от 6 января 1903 г.: «Тут о
самоутверждении в Нем и не в Нем - т.е. в "другом". Тут - скажу избито- о Христе и Антихристе» (Блок и Белый. С. 9).

     - «Обычайный - у входа в сени» ... и след. - Ср. в стих. "Пытался сердцем отдохнуть я ... ", 1902; т. 1 наст. изд.: "И в этот час в пустые сени// Войдет подобие лица".

     - Из угла серебрятся латы( ... ) Только жалкий сон серебрю ...» - О символике серебра см. коммент. к стих. "Ты оденешь меня в серебро ... ", 14 мая  1904. ...
    [
    "символикой"  Редакция называет комплекс устойчивых ассоциаций автора - контекст, в котором обычно в книгах Блока появляется то или иное слово. Что с "символизмом", кроме общего созвучия слов, никакой связи не имеет («…символист уже изначала – теург, то есть обладатель тайного знания, за которым стоит тайное действие» (А. А. Блок «О современном состоянии русского символизма»)).

Из Примечаний к упомянутому стихотворению в «Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах» А.А. Блока:
     «
     Серебро в русском фольклоре-символ лунного света (Афанасьев,/. С. 194-197), также связанный с темами болезни, утраты, смерти (см.: Истолкование снов по астрономии, происходящих по течению Луны. М., 1768). Ср.: "Милый воин не вернется, // Весь одетый в серебро ... " ("Песня Офелии", 1899; т. 1 наст. изд.); "Выносили серебряный гроб ... " ("Целый год не дрожало окно ... ", 1903; т. 1 наст. изд.); "Поздно встретимся у гроба// На серебряном пути ... " ("Так. Я знал. И ты задул ... ", 1903; т. 1 наст. изд., и др.).
     Ср. также об этом в письме Белого Блоку от 8 апреля 1904 г. (Блок и Белый. С. 81)
     [
Белый А. - Блоку А., 8 апреля 1904 г

     Я хочу забыть, я хочу быть не человеком, а "существом", вот что спасет людей и вольет свежую волну в их души.
     Цветов, цветов - ландышей! Мы будем бродить в лесах. Струевое серебро заблещет звоном между осоками. Мы укроем безумие в холодном серебре. Мы опояшемся серебряной лентой и, молясь, прострем ее, как орарь. Мы поймаем луну - маленький, горький кружок, - в зеркальный орарь и спрячем серебряную ленту вместе с луной между травами.
     ]
     ]
«... Образы рыцарских доспехов ранее встречаются в стихотворениях "Валкирия (На мотив из Вагнера)", 1900 и (без явного вагнеравского колорита) "Дали слепы, дни безгневны ... " (т. 1 наст. изд.).

    - «Не откроет уст Темнолицый ...» - Появление этого образа в лирике Блока
В. Брюсов связывал с вторжением демонического начала: «( ... ) появляется в стихах Блока некто "Темнолицый", неизбежно приходит к поэту в часы сумерек - томит его страхом темных предчувствий>> (Брюсов В. Александр Блок// РМ. 1912. N2 1. С. 31. 3-я паг.).
     Вероятный источник образа- стих. З.Н. Гиппиус "Мертвая заря" ("Пусть загорается денница ... "): "И клонит долу грех великий ( ... ) И кто-то жадный, темноликий// Ко мне приходит по ночам" (Гиппиус 3. Собрание стихов. 1889-1903. М., 1904. С. 83). Приведенный отрывок Блок цитирует в письме к Е.П. Иванову от 28 июня 1904 г.

     - «Раздавив похоронные звуки ...» и след. - Ср. образ "погребальных" часов в стих. Ф.И. Тютчева "Бессонница" ("Часов однообразный бой ... "): "Металла голос погребальный // Порой оплакивает нас".

     - «Или гpoб их, как страх мой, пуст?» - Ср. образ "пустой одежды" невидимого
демонического персонажа в стих. "Здесь ночь мертва. Слова мои дики ... ", 1903- т. 1 наст. изд. Образ пустого гроба традиционен для предромантической и романтической литературы.

[
                «Здесь ночь мертва. Слова мои дики.
                Мигает красный призрак — заря.
                Наутро ввысь пущу мои крики,
                Как белых птиц на встречу Царя.

                Во сне и в яви — неразличимы
                Заря и зарево — тишь и страх…
                Мои безумья — мои херувимы…
                Мой Страшный, мой Близкий — черный монах…

                Рука или ветер шевелит лоскутья?
                Костлявые пальцы — обрывки трав…
                Зеленые очи горят на распутьи —
                Там ветер треплет пустой рукав…

                Закрыт один, или многие лики?
                Ты знаешь? Ты видишь! Одежда пуста!..
                До утра — без солнца — пущу мои крики.
                Как черных птиц, на встречу Христа!
                9 января 1903»

]

     - «Всем бессильным встретить зарю?» - Эпоха "зорь" для Блока (и А. Белого) -
1901-1902 гг., время мистической веры в "новую жизнь" (см. об этом в т. 1 наст.
изд.).
    [
     Ссылки на конкретную страницу нет. Читайте весь том. В принципе так и надо. Но вот мои три цитаты из других источников:
Андрей Белый:
    «...эпоху, подобную первохристианской, переживали па рубеже двух столетий; античность, ушедшая в ночь, озарилася светом сознания нового; ночи смешались со светом; и краской зари озарилися души под "северным небом".
     В 1900-1901 годах "символисты" встречали зарю; их логические объяснения факта зари были только гипотезами оформления данности; гипотезы - теории символизма; переменялись гипотезы; факт - оставался: заря восходили и ослепляла глаза; в ликовании видящих побеждала уверенность; теории символистов встречали отпор; и с отпором "сократиков" явно считались; над символизмом смеялись; а втайне внимали ему: он влиял непосредственно».

Александр Блок в дневниках 18-ого года вспоминал про весну 901-ого:
    «...началось хождение около островов и в поле за Старой Деревней, где произошло то, что я определял, как Видения (закаты)».

Любовь Дмитриевна Менделеева-Блок («Были и небылицы о Блоке и о себе»):
    «Я жила интенсивной духовной жизнью. Закаты того года, столь известные и по стихам Блока, и по Андрею Белому, я переживала ярко».
     ]
»