Француженка часть вторая

         Сказано – сделано. И уже на слуху у всей школы, событие! Кирилл Красовский дружит с Катенькой Менделеевой! Многие недоумевали. Даже преподавательский состав не остался в стороне от этого события. Учителя, в тайне от Натальи Михайловны, в пол голоса судачили о столь непонятных отношениях. Люди смотрят на происходящее поверхностно, в силу своего опыта и имеющихся знаний о жизни, и к сожалению, далеко не каждый обладает “ богатым внутренним миром”. Как правило, основная часть преподавательского коллектива школы состоит из женщин. А женщины-учителя, это особая каста. Человек для них, как конструктор, разобрать и собрать который им под силу в считанные минуты, тут не до глубины. Этот непонятный союз не укладывался в учительских головах, а внешняя простота Катеньки и фактурность Кирилла, и вовсе не рифмовалось.
Наталья Михайловна конечно же так не считала. Тем более, что Катенька, её точная копия. А с самооценкой у Натальи Михайловны было всё в порядке. Её волновало другое, уж слишком рано её девочка начала такую тесную дружбу со старшеклассником.
- Катерина, ты не тому уделяешь внимание! – назидательным тоном выговаривала она дочери.
- Мамулечка, ты о чём? – ворковала Катенька, изображая удивление.
- У тебя поразительная способность выкручиваться, ты прекрасно понимаешь о чём я говорю, точнее о ком!
- Если ты Кирилла имеешь в виду, то не переживай. Мы просто дружим!
- Я понимаю, что вы просто дружите. А тебе не мешало бы думать об учёбе. А ему вообще через две недели экзамены сдавать, и о поступлении в институт думать.
- Мамуль, его экзамены не имеют к тебе никакого отношения. – вежливо, но устанавливая границы парировала Катенька. И как всегда, на помощь дочери приходил её любящий папулька.
- Ну что ты Наташенька, в самом деле. Они же ещё дети, пусть дружат! Я как раз свежий чаёк заварил, пойдём попьём.
Дипломатия Алексея Николаевича не имела границ, он как добрый фей умел угодить обеим девочкам.
- Наташ, вспомни себя в молодости! – прошептал муж.
- Чтооо? Ты о чём? Что значит “себя”? Ты на что намекаешь? – возмутилась Наташенька.
- Да успокойся! Хорошо, не “себя”! Вспомни НАС! У всех же плюс-минус, всё одинаково… - и он подмигнул возмущенной жене.
- Ну не в шестнадцать же лет!
- Прости, ошибся немного, в восемнадцать.
- Ты всё время её защищаешь, и она это чувствует! – в сердцах сказала Наталья Михайловна.
И она была права. Любимая и любящая дочка чувствовала всё! Дочь, как и мать умела добиваться задуманного, чего бы ей этого не стоило, и как отец, умела дипломатично обходить все препятствия на своём пути, даже если этим препятствием являлась родная мать! Иногда, Наталья Михайловна, глядя на Катеньку ловила себя на мысли о том, что смотрит в зеркало, и видит своё отражение. Черты лица, мимика, движение, взгляд, походка – всё напоминало ей себя в юности!
По началу Наталья Михайловна обольщала себя мыслями о своём педагогическом опыте, мудрости в конце концов, но её надежды, с взрослением дочери, рухнули. Получив аттестат, Катенька сразу дала понять, что она теперь взрослый человек, и способна принимать решения самостоятельно. Наталья Михайловна испытала шок от хладнокровия дочери. А папульке ничего не оставалось делать, как согласиться с обожаемой дочкой, и заняться успокоением строптивой жены.
- Как же так Алёша, откуда такая “не благодарность”? Мы для неё столько сделали, а она нас отталкивает!
- Наташенька, ты не права. В этом возрасте все хотят казаться взрослыми и самостоятельными. Не обижайся на неё. Это первая реакция на получение аттестата. Поступит в институт, окунётся в студенческую жизнь, и увидишь, что наши советы и опыт ей обязательно пригодятся!
- Алёша! Ты что издеваешься? Я говорю тебе о неуважении к нам, о её дерзости!
- Дорогая, ты себя накручиваешь. Она у нас умница! Старается самостоятельность проявить, а это гораздо лучше, чем инфантилизм. Придёт время, и она станет помягче. Вспомни себя, ты раньше тоже…
- Ты опять про “раньше”! Для чего ты мне об этом постоянно напоминаешь? Мне просто обидно…, сейчас обидно, что она … - и Наталья Михайловна заплакала, от жалости к себе, от понимания того, что знание педагогики и психологии не помогли ей принять своенравное поведение дочери. А он, без этих знаний смог понять свою дочь, и при этом ещё умудряется успокаивать дипломированного профессионала. Её прямо-таки раздирала какая-то детская обида, что даже здесь, он оказался мудрее. “А может и правда, он сильнее её любит? Говорят же, что когда любят, то принимают безоговорочно”.
- Ну что Наташ, тебе уже лучше? – нежно обнимая жену спросил Алексей Николаевич. Он, в отличии от жены, радовался за дочь. И не видел ничего ужасного в её стремлении к самостоятельности, и просьбе о личном пространстве.
- Да, Алёш, лучше… Не знаю, что бы я без тебя делала? Где ты только этому научился… - всхлипнув, как ребёнок, прошептала Наталья Михайловна.
- Я просто люблю вас, девочки мои! Просто люблю!
И это “просто люблю” Алексею Николаевичу сначала давалось не легко. Мудрость, которой так удивлялась его жена брала свои истоки ещё в юности. В противном случае, их линии жизни никогда бы не совпали. Вспыльчивости и своенравия в молоденькой Наташеньке помещалось предостаточно. Алексею Николаевичу потребовалось немало спокойствия и любви, чтобы Наташенька со временем поубавила свою прыть. Воспитание жены давалось ему намного труднее, чем воспитание дочери. Оно и понятно, над женой он трудился с восемнадцати лет, а над дочерью с рождения. День и ночь, он корпел над своей принцессой, как над произведением искусства, вкладывая в неё всё самое лучшее. Алексей Николаевич интуитивно выбрал “наблюдательный” метод воспитания. Наблюдал, и, если требовалось, направлял. Иногда Наталья Михайловна вносила свои назидательно-воспитательные коррективы, но это не мешало его “наблюдательному” методу. Всё шло естественно и легко, в доверии и любви. Сначала ему пришлось мудреть с Наташенькой, а потом оттачивать свой опыт на Катеньке. А теперь, одновременно к обеим ключики пытался подобрать, и всё на природной интуиции и любви.


                *          *          *

- Горько!!! Горько!!!
- Раз, два, три, четыре ………. десять!!!
Свадьба Катеньки Менделеевой и Кирилла Красовского состоялась в середине осени, и почти совпала с посвящением в студенческую жизнь.
Катенька восседала за свадебным столом, красивая, счастливая и немного беременная! Трёхмесячная беременность пока ещё явно не проявлялась, но о ней знали уже все родственники, или почти все. Первый шок от такой новости уже прошёл, и Наталья Михайловна чуть-чуть успокоилась, но обида на дочь осталась. Напряжение в отношениях ещё сохранялось. Алексей Николаевич с умилением смотрел на молодожёнов, сидящих в центре стола.
- Какие они красивые! – восхищенно сказал Алексей Николаевич.
- Да уж, красивые… - процедила Наталья Михайловна.
- Наташ, ну зачем такой тон, свадьба всё-таки! Это же наша дочь!
- Ты, по всей вероятности, считаешь свою дочь идеальной, а её поступки совершенными.
- Я не хочу это обсуждать. Здесь не подходящее место, и время тоже. – жестко отрезал муж. Обычно Алексей Николаевич не использовал такой тон при общении с женой.
Наталья Михайловна не стала продолжать неприятную беседу, и попыталась сменить фокус с молодожёнов на гостей в зале. Но мысли вновь возвращались к дочери. “Ну зачем нужно было беременеть в семнадцать лет? На первом курсе института, только начала учёбу! Бред! Как он всегда за неё вступался, оправдывал, боготворил… И что теперь? Сидит беременная семнадцатилетняя невеста. Мать учительница! Позор! Мама, мы просто дружим… Надружили! И ведь кого выбрала? Можно было бы красивее, да некуда! Не жить, а ревновать!  На него же все бабы будут вешаться! Прости, Господи! Эх, Екатерина, что ты наделала?!”
          А Екатерина в это время наслаждалась мыслями о своем замужестве. Она была по уши влюблена в Кирилла, и чужое мнение её не интересовало.
“Невеста, жена, будущая мамочка! Неужели это я?!” - перебирала в мыслях Катенька. Последний статус, конечно, вдохновлял её намного меньше, чем первые два. Хотя именно ему она обязана такой экстренной свадьбой. Дети, а тем более в семнадцать лет не входили в её планы. Но дело сделано, и механизм запущен! “ Ну и ладно!”, подумала целеустремлённая девочка. У меня же есть папулька, он всегда поможет!

                *           *           *

- Я опять на пару опаздываю! Блин! Может мне опять “академ” взять? Я так устала… Мам, ну возьми её, я ничего не успеваю – слегка раздражённо попросила Катенька.
- Надо было думать своей светлой головой, прежде чем так интенсивно “дружить”. Иди ко мне моя девочка! Не плачь! Мама опаздывает. Маме опять не до тебя. – театрально произнесла Наталья Михайловна, обнимая внучку.
- Мамуль, перестань против меня настраивать ребёнка! Я в институт, между прочим, для тебя поступила! Чтобы твоя душа была довольна. Не так часто тебе приходится с Анечкой сидеть. Скоро в садик её отдадим! Папулька обещал сегодня по раньше подойти.
- А ваш папулька сегодня по раньше не подойдёт? Вы что нам ребёнка рожали? У нас с папой личная жизнь тоже должна быть! А твой Кирилл, не очень, то стремится своей дочке внимание уделять! – язвительно заметила Наталья Михайловна.
- Мамуль, я всё понимаю… Смени пожалуйста своё раздражение – проворковала Катенька. – Просто нужно до садика потерпеть. Ну я побежала, опять опоздала…
Молодая мамочка выпорхнула из квартиры. Вдохнула свежий воздух. Ощутила свободу! Улыбнулась миру, и летящей походкой направилась к остановке.

         Учёба в институте, как и в школе особого удовольствия Катеньке не доставляла. А вот выход в Свет вносил приятное разнообразие в её жизнь, которая в последнее время превратилась в серые, повторяющиеся будни. Ну не испытывала она особого счастья от материнства. Возможно потому, что оно слишком рано нарисовалось в её жизни, или это просто не для неё. До глубин она не докапывалась. Зачем дополнительные сложности… Она любила Анечку. Любила как могла. Но при первой же удавшейся возможности, старалась улизнуть, благо папулька всегда был её союзником. И Катеньку не слишком тяготил тот факт, что папулька днём работает, а вечерами занимается внучкой. Она пользовалась им умело и профессионально, понимая, что на маму, где сядешь, там и остановка! А любимый папулька безотказный! И только когда Анечку, как олимпийский огонь, передавали родителям Кирилла, у папульки наступал отпуск. Анечка больше общалась с дедушками и бабушками, чем со своими родителями. Они так и остались для неё, Катенькой и Кириллом.


Продолжение следует   http://proza.ru/2021/01/14/607