Мои армяне -4

(Окончание. начало - http://proza.ru/2020/09/18/533)

Едва мы выехали от Еревана, впереди перед нами  открылась изумительная горная страна. Дорога все поднималась вверх. Но вот, после 50-километровой гонки -  въезжаем в Раздан.
 
В Раздане сегодня – чудесная погода. Вместо ереванской сырости – солнце, безветрие, температура около нуля.

 На равнине, окруженной кольцом гор, расположился горно-химический комбинат. Над производственными зданиями ТЭЦ высятся польские градирни, - блестящие, граненые, они покрыты белым силумином. Поверху – кольцо из «таксистских» шашечек, - чудо технической эстетики.

Из Раздана – в Цахкадзор (в переводе – «Долина цветов»), - на главную спортивную базу СССР. Поросшие лесом горы, длинные здания  спортивных залов, манежи,   закрытые и открытые бассейны,   корпуса гостиниц для спортсменов.

Цахкадзор – это место изумительной красоты, в первую очередь – природной. Сами здания спортивного комплекса сделаны как-то без особенной фантазии. Правда, внутреннее оформление, если судить по тому зданию, куда мы заглянули – вполне на уровне.

Поразила большая скульптура какой-то древнегреческой богини. Стилизованная фигура удивительной стройности и пропорциональности, - в металле. Обнаженная богиня опустилась на колени и протягивает вперед  чашу. Строгое лицо, и вся фигура устремлена к этой чаше.

Мы спешили из Цахкадзора к Севану, однако покрытый льдом и снегом Севан не очень, говоря откровенно, нас впечатлил.

КАРТИННАЯ ГАЛЕРЕЯ

Утром в Ереване был в картинной галерее Армении.
 
«Сошествие Ноя с горы Арарат» — картина Айвазовского, написанная маслом в 1889 году. На полотне изображён один из эпизодов ветхозаветной истории: Ной возвращается на землю после Всемирного потопа.

 Подножье Арарата. Утренний туман лежит над землей, смытой и обнаженной небывалым потопом. Ни деревьев, ни кустарников,  ни даже травы, - ничего.

Шествие: впереди высокий седобородый Ной, за ним – горстка людей, немного позади – еще люди на верблюдах, потом  животные –  «каждой твари по паре» - нескончаемой вереницей, тающей в тумане у подножья горы. Если это было, то было, вероятно,  именно так.

Вот еще запомнившаяся картина - «Гений и толпа» Татевосяна.

Немолодой человек  в черном, с лицом, на котором - скорбь, отчаяние, потрясение, ужас. За ним – орущая, хохочущая в   скотском наслаждении толпа. Он для толпы просто идиот, шут. В то же время они явно сознают, что он в чем-то выше их, но думать об этом им не хочется. Проще орать и издеваться.

ОТЛЕТ ИЗ ЕРЕВАНА. АРАРАТ

ЯК-40 на ереванском аэродроме выглядит удивительно изящным, - не могучий зверь, а какой-то благородный олень.  Размах крыльев – всего 25 метров, низкое шасси с небольшими колесами, короткий фюзеляж.

Лихо сдвинутые вверх крылышки хвостового оперения. Яковлевский почерк, сродни «истребительному»  изяществу. Трап – сзади.

Дежурная, сопровождавшая пассажиров на посадку,  (стюардессы в самолете нет),  - попросила в полете не слишком громко разговаривать, чтобы не мешать пилотам. И -  на самом деле, - на старте двигатели зашумели как три пылесоса, и весь  полет в салоне  было непривычно тихо.

Увидим Арарат? Все последние дни морозная дымка не позволяла видеть его вершины, до которых из Еревана было менее 50 километров.

Самолет рулит по заснеженным дорожкам Южного аэропорта – металлическому покрытию, - что-то среднее между стиральной доской и теркой с зазубринами вниз.

Старт! Ого, как быстро набираем скорость Какие-нибудь пять секунд, и мелькание за окнами уже совсем не автомобильное. Очень мягкий отрыв от земли. Красиво лезет ввысь ЯК-40, пробивая дымку.  Оказывается, толщина ее не более полукилометра.

Ну и голубизна! Уставился в иллюминатор – что там? Ах ты, черт, - вот же он! Такое – только во сне! Никакой фильм, с его рисованной красивостью, никакая, пусть самая талантливая,  кисть не способна  передать настоящей, ошеломляющей красоты Арарата, освещенного солнцем!

Розовые Сис и Масис возвышаются с изумительной отчетливостью над покрытыми дымкой «соплеменными» горами, - высокие, огромные и спокойные в своей красоте.

Как и положено всякому чуду, чудо созерцания Арарата продолжалось очень недолго. Самолет развернулся, и Арарат ушел из иллюминатора. И следующие два часа под нами были только горы, - разные,- большие и поменьше, голые, заснеженные  и покрытые лесом, и изредка – города и поселки в долинах.

Вот большой город с двумя овальными горными озерами и сеть взлетных дорожек аэропорта.

 Вот большое продолговатое замерзшее озеро, выровнявшее долину, что тянется под нами. На озере снег расчищен местами ветром.

Дымка разошлась, и горы приблизились. Море слева! Туапсе.

 До Краснодара остается минут тридцать. Где же Кубань? Поля, поля, лесополосы. А вот наконец  и Кубань с ее широкими поворотами. Река покрыта льдом. Лес. Нет, не лес! Мамочка родная, да это ж сады,- аж до горизонта. Все. Мы в Краснодаре.