Научи меня прощать. Глава 69

Начало повести: http://proza.ru/2020/02/28/1946
Предыдущая глава:  http://proza.ru/2021/01/16/1979

Майская сессия началась у Константина с неудобного разговора с деканом. Тот вызвал его к себе прямо перед занятиями, и ничего не предвещало неприятностей.

Когда мужчина вошёл в знакомый кабинет, декан довольно сухо кивнул и жестом пригласил сесть. Потом неловко помедлил, уселся перед Константином за большой полированный стол, главным украшением которого была массивная чернильница каслинского чугунного литья, изображающая старика-крестьянина за трапезой.

Чернильницей декан, естественно, не пользовался, но сам подарок, преподнесенный коллегами когда-то давно в честь публикации одной из научных работ, ему очень нравился. Старик кочевал с ним по всем кабинетам и столам, пока, наконец, не нашел долгое пристанище в современном кабинете, придавая ему некий домашний уют и самобытность, отражая в том числе и характер его хозяина.

- Константин Сергеевич… - Начал декан издалека. – До меня стали доходить слухи о Вашем романе с одной из наших студенток…

Лицо Константина удивленно вытянулось.

- Я понимаю, что соблазн велик, да и студентки наши девушки совершеннолетние, но
Вы ведь женатый человек. И женаты недавно. Неужели у Вас так быстро прошли чувства к жене, чтобы так опрометчиво вступать в новые отношения…

- Простите, но я не понимаю, о чем идёт речь. – Константин довольно резко перебил пожилого мужчину. – Я не завожу интрижек. Это не в моём характере. А если по институту поползли слухи, значит, кто-то эти слухи распространяет. И искать в первую очередь нужно того, кто порочит моё честное имя.

- Ну-ну… Не обижайтесь, коллега! – Декан встал и прошелся по кабинету. – Я ни в коем случае не желаю терять такого высококлассного преподавателя. Но мой Вам совет. Постарайтесь впредь не давать повода судачить о Вашей жизни. Вы меня понимаете?

- Да. Я понимаю. Хорошего дня.

Константин развернулся и быстрым шагом покинул кабинет.

Декан посмотрел ему вслед, покачал головой. Потом снова сел за стол, машинально, задумавшись, открыл тяжёлую крышку чернильницы, которая, благодаря фантазии литейных дел мастера, очень удачно маскировалась под большой пень, рядом с которым перекусывал чугунный «старик». Вздохнув, посмотрел внутрь пустой стеклянной ёмкости, снова закрыл её, и подумал о том, что когда-то давно за ним вот также «бегали» молоденькие студентки. И ему тоже приходилось отвечать на неудобные вопросы.

Вот только время теперь совсем другое. И даже если Константин Сергеевич и заведёт интрижку на стороне, то это касается только его одного. Со своей стороны он лишь попросил пресечь распространение слухов.

А вот раньше преподавателя ждал бы товарищеский суд, даже, возможно, проблемы с обкомом партии… Мог бы и партбилета лишиться. Да… Времена нынче наступают новые…

***

В аудиторию Константин вернулся в мрачном и неуютном расположении духа. Студенты постепенно заполняли аудиторию.

Кто-то возвращался из буфета, дожевывая на ходу булочку с повидлом, кто-то «сдувал» с чужой тетради пропущенные лекции, некоторые сидели и стояли группками по трое-четверо, обсуждая какие-то свои важные студенческие дела.

Но мужчина вдруг поймал себя на мысли, что по-другому смотрит на молодых людей. Не так, как раньше, пытаясь составить психологический портрет, или обдумывая бросившуюся ему одному в глаза деталь. Он смотрел на студентов с подозрением. Словно кто-то нашептывал ему на ухо:

- А вот та группа обсуждает именно тебя! Да-да! А что ты удивляешься? Ты дал достаточно поводов для сплетен! А вот те три девушки сейчас рассуждают, так ли ты красив, чтобы стоило портить отношения с родителями. А вон там двое парней говорят, что ты – молодец, не теряешься! И жена молодая, и на курсе подцепил молоденькую девчонку, которая чуть не в дочки тебе годится…

Он вдруг испугался этих своих мыслей, даже потряс головой, отгоняя противное наваждение. Что за напасть?

Он знает своих студентов. Они хорошие, честные ребята.

Да, и среди них есть «пена», как на морских волнах. Но это от силы пара человек, которых он уже довольно хорошо знает. Поэтому не могут все они так о нём говорить.

Но и дыма без огня не бывает. Недаром забеспокоился декан. Значит, слухи поползли и среди преподавательского состава.

В аудиторию вошла Злата. Высоко подняв голову, как всегда, уверенная в собственной неотразимости, она прямиком направилась к его столу. За ней, в виде почетного эскорта тянулись её постоянные спутницы – Лена и две Наташи, первая и вторая, как их прозвали в группе.

- Константин Сергеевич! Идёмте сегодня в кино? – Игриво и настойчиво пропела Злата, кинув при этом через плечо победный взгляд на ошарашенных её наглостью девчонок.

Мужчина внимательно посмотрел на девушку.

Она стояла перед ним  такая доступная, просто дьявольски красивая, потряхивая густыми, черными кудрями, словно сирена, завлекающая в свои сети очередную влюбленную жертву.

Кажется, он нашёл причину своих проблем. Неужели все так просто? Видимо, да. Эта девушка в последнее время просто не даёт ему прохода. Она беспринципная, невероятно одаренная, а красота её настолько броская и яркая, что вполне может вскружить голову и не такому мужчине, как он.

- Я жду Вас после лекций в этой аудитории, – коротко бросил он ей и громко объявил:

- Всем внимание! Начинаем!

Злата с видом победительницы продефилировала мимо обалдевших девчонок на самое удобное место в первом ряду аудитории. Всю лекцию и весь остаток дня она довольно улыбалась, наблюдая за перешептываниями удивлённой «свиты».

Не так уж и тверды были бастионы, как о них рассказывали. Ещё бы! Разве можно устоять против такого штурма?

***

В конце лекционного дня, мужчина остался в аудитории. Для занятий она уже была не нужна, поэтому он спокойно разложил на преподавательском столе книги и углубился в работу. Нужно было подправить лекции на будущую неделю, составить планы семинаров. Летняя сессия всегда самая долгая, сложная и выматывающая.

Он так увлекся работой, что не услышал звук открывшейся двери. И очнулся только тогда, когда девичьи ладошки, пахнущие каким-то заморским ароматом, игриво легли на его глаза.

- Ну что? Так как насчёт кино? – Злата лукаво улыбнулась, сверкнув белоснежной улыбкой. – Или Вы, Константин Сергеевич сочтёте, что у нас есть более интересные дела?

И девушка кокетливо повела плечом, показывая, что она-то уж знает, что нужно таким мужчинам, как её преподаватель.

Константин сначала слегка оторопел от такой беспардонности, но, выдержав небольшую паузу, жестом пригласил студентку сесть.

Злата удивленно на него посмотрела, но подчинилась, усевшись на стул напротив преподавательского стола, скучающе оглядев разложенные на столе бумаги.

- Дела у нас с Вами, действительно, есть. – Константин говорил сухо, не глядя на девушку.

Та слегка напряглась.

- Во-первых, Вы сейчас вспомните, что означает слово «субординация». Думаю, что обладая довольно высокими интеллектуальными способностями, для Вас это не составит труда. Во-вторых, Вы запомните, что если ещё раз заговорите со мной когда-либо в фамильярном тоне, я буду вынужден доложить о Вашем недостойном поведении в деканат. И далее с Вами говорить буду уже не я. Это Вам понятно?

Он повернулся к побелевшей от злости и неожиданности  девушке.

- Понятно. – Отчеканила она. – Только непонятно, почему до сих пор Вы поощряли моё поведение?

- Поощрял? Вы в своём уме? – Он удивился. – Послушайте, я женат. И женат недавно.
Жену свою люблю, она прекрасный человек…

- Кто? Ольга? Эта невзрачная тень своей подружки? – Она презрительно усмехнулась.

– Вы хоть в курсе, что эта ваша ненаглядная жена встречалась с вами, будучи замужем? Нашли невинность, там, где она не ночевала!

Лицо Златы перекосила гримаска отвращения.

Константин удивился. Выходит, что Злата и Ольга знакомы? Однако он продолжил в том же тоне:

- Это не так. – Константин говорил, чеканя каждое слово. -  Моя жена – честный и порядочный человек. В отличие от Вас. И лично с Вами я не желаю иметь никаких отношений, даже профессиональных. Если потребуется, я буду ходатайствовать о переводе Вас в другую группу к другому преподавателю. Если Вы не сочтёте нужным принять к сведению то, о чём я только что сказал.

Он резко взглянул на девушку.

- Так мне говорить  деканом о Вашем переводе? Или Вы всё поняли?

Злата размышляла не более пары секунд.

- Не стоит. – Она равнодушно скользнула по нему взглядом. - Теперь я вижу, что Вы ничем не лучше остальных мужчин. Вы мне не нужны. Надеюсь, наше небольшое недоразумение не даст Вам повода придираться ко мне на экзамене?

- Не даст. Если слухи обо мне прекратят распространяться.

Он внимательно посмотрел на девушку. Та не выдержала и отвела глаза.

- Я не знаю, кто это делает.

Она сжала ремешок сумочки так крепко, что костяшки пальцев побелели.

- Конечно, не знаете.  - Мужчина усмехнулся. – В таком случае Вам предстоит знакомство с самой собой.

Лицо Златы вспыхнуло.

- Вы пожалеете! – Вдруг тихо сказала она, обращаясь куда-то в сторону.

Константин засмеялся.

- И это говорит кобра факира, у которой вырваны ядовитые зубы?

Злата развернулась и стремительно вылетела из аудитории. При этом она так резко распахнула дверь, что заехала ею по лбу вездесущей Ленке, которая подслушивала, поскольку любопытство перевесило щепетильность общепринятой морали. Её соседки по комнате, Наташи, первая и вторая, были тут же, но обе успели предусмотрительно отскочить в сторону, и сейчас делали вид, что оказались возле аудитории совершенно случайно.

Кобра? Он обозвал её «коброй»?!

Злата, не обращая внимания на своих остолбеневших  «оруженосцев», пронеслась мимо них со скоростью ракеты и скрылась в направлении парадного входа.

Мужчина, не торопясь, собрал свои книги и бумаги и спокойно вышел из аудитории, заперев её за собой на ключ.

Проходя мимо «оруженосцев», он вдруг остановился.

- Девушки, хотите совет?

От неожиданности троица остановилась, а Наташа-вторая кивнула.

- Понимаете, можно обладать очень высоким уровнем интеллекта, но так и остаться…мммм…не умным человеком. Вы сообразили, к чему это я?

Все трое снова кивнули, как китайские болванчики, стоя с вытянутыми от удивления лицами.

Константин Сергеевич прошёл мимо них и скрылся в в том же направлении, что и Злата.

***

Когда Константин вошёл в квартиру, он сразу заподозрил что-то неладное.
Ольга не вышла его встретить, хотя уже должна была вернуться домой, сегодня её занятия заканчивались раньше, чем его лекции.

Он обеспокоенно скинул ботинки, положил «дипломат» на стоявший в углу небольшой комод, служивший для хранения ключей, шарфов, перчаток, зонтов и прочей мелочи, которая требуется обычно только при выходе из дома, и быстро прошёл в небольшую, уютную кухню, которую Ольга уже устроила по своему вкусу.

Именно она настояла, чтобы они отправили холодильник в прихожую. Сначала это казалось Константину странным, и слегка напрягало то, что приходилось выходить за необходимыми продуктами практически к входной двери, но эта перестановка освободила так много места, что они сумели поставить  у стены небольшой стол и два стула.

Теперь удобнее было готовить, да и сидеть за совместными завтраками и ужинами на кухне оказалось намного уютнее, чем в комнате.

Как он и предполагал, Ольга была там. Глаза покраснели, лицо было заплаканным, а указательный палец руки бесцельно обводил без конца один и тот же цветок ромашки на клеёнке. Лепесток за лепестком.

- Что случилось? – Константин сел рядом и взял её руки в свои, страшась услышать плохие новости.

Ольга посмотрела на него и всхлипнула совсем по-детски.

- Я беременна! – Она обхватила голову руками. – Что мы теперь будем делать?!

Сначала мужчина потерял дар речи, а потом захохотал.

- Как, что будем делать?! Жить будем!

Ольга снова подняла на него заплаканные глаза.

- Костя, ты не понимаешь…  Я боюсь!

- Чего? – Не совсем понял мужчина. – Мы женаты, рано или поздно, это должно было случиться. И ты, и я – мы ведь хотели детей?

- Но я не планировала! – Ольга снова всхлипнула. – Я хотела доучиться, хотя бы до последнего курса. И потом, оглянись! Ты разве не видишь, что происходит в стране? Мы уже еле-еле сводим концы с концами. Хотя работаем оба. На всё талоны, всё нужно доставать. А если ребёнок будет болеть? А если не будет места в детском саду? Да какое там места… Как я буду учиться? Я так хотела получить образование…

- Оля! – Константин остановил поток её излияний и заговорил, как учитель с ученицей. – Отставить бесконечные: «А вдруг»!

Он подвинул стул ближе к Ольге.

- Да, я согласен, нам будет непросто. Но посмотри на ситуацию с другой точки зрения. У нас есть работа. Будут сокращения? Скорее всего, будут, Оля. Будут. Таковы реалии жизни. Но ты уйдешь в декрет, и тебя не имеют права лишить работы. То есть определенные гарантии у тебя уже есть. Сможешь ли учиться? А почему нет? Смогли тысячи женщин до тебя, сможешь и ты. С моей поддержкой, конечно.

Он помолчал.

- Оля, ты очень чувствительный и эмоциональный человек. Да ещё гормоны сейчас шалят, поэтому у тебя такие «упаднические» настроения. Ты радоваться должна! Мы ведь не одни. У нас есть друзья, есть Зина и Яков, есть Соня и Семён, и Виктор со Светланой, в конце концов. И Верочка.

Он снова погладил жену по голове. Ольга уже улыбалась.

- Не трусь! Прорвёмся! – Мужчина улыбнулся и довольно сказал:

- Если будет мальчик, назовём Глебом!

- Ээээээээ!.. Это почему это Глебом? И почему будет мальчик?!

Её слёзы тут же высохли.

- Вот видишь, ты даже ещё не знаешь, кто родиться! А проблем себе уже насочиняла
– выше крыши!

Константин обнял жену.

- Ты сама подумай, у Виктора младшая дочь уже подросла, коляску и кроватку по наследству передадут, не сомневайся. Одежку тоже. Что можешь – сейчас прикупай и доставай по возможности.

Он вдруг остановился, лицо его вытянулось  и расплылось в ещё более довольной улыбке

- Я что, правда, стану отцом?

Тут уже рассмеялась Ольга.

- Это уже никаких сомнений. Мне бы только сессию сдать…

- Подожди, а когда, значит?..

- Нууууу… Примерно в начале ноября ухожу в декрет. Рожать в начале января - так подсчитала врач.

- Ого! «День 7-го ноября, красный день календаря!» - Продекламировал мужчина и  подхватил жену на руки.

- А сессию мы сдадим! Олечка! Мы всё сдадим и всё перевыполним!

Они сидели на кухне, пили чай с вареньем из абрикосов, сваренное заботливыми Зиниными руками, и так было им уютно вдвоём в этот вечер, как ещё никогда раньше…

***

Соня пекла пироги. Равномерно гоняя скалкой мягкое и прилипчивое тесто, она то и дело посматривала на начинку. Сегодня это была тушеная капуста.

Трехлетний Павлик то и дело подбегал к ней узнать, не забыла ли мама, что несколько пирожков непременно нужно сделать сладкими? И лучше всего с клубничным вареньем?

Соня отвечала, что не забыла, и успокоенный сын несся обратно в комнату к своим игрушкам. Особой его слабостью был набор из строительных кубиков, подаренный отцом. Павлик мог играть в него часами.

Оказалось, что сыну нравится рисовать, и теперь почти вся стена была увешана разнообразными карандашными рисунками и листами из закрашенных раскрасок. В основном это была одна и та же тематика: разнообразные дома и машины.

Папа с мамой тоже иногда присутствовали, причем Соня считала, что на рисунках она всегда выглядит крайне устрашающе, но Павлик с отцом обычно в голос уверяли, что это совсем не так.

Соня вынула из духовки первый  противень с готовыми пирожками.

Хороши! Один к одному, пухлые, мягкие, просто загляденье!

Соня практически не ощущала каких-то наступивших «тяжелых времён». Да, конечно, талонная система коснулась и их семьи. Но она привыкла, что Семён всегда хорошо зарабатывал. Достаток ощутимо стал меньше, но не исчез. Всегда было, что поставить на стол или чем угостить гостей.

Благодаря хозяйству свёкров в Сосновке, у них всегда были продукты.  Оказалось, что в их маленьком городке намного проще пережить сложности, чем в большом городе.

Хотя совсем недавно Семён пришёл домой в довольно странном настроении. И завёл разговор о том, что ему придется больше уделять времени для помощи родителям в Сосновке, потому что впереди как раз те самые, «тяжелые времена».

Об этих «временах» Соня слышала далеко не в первый раз. Да и Ольга писала, что у них в городе совсем плохо с продуктами, почти всё по карточкам, везде километровые очереди. Часто очередь сама решает, в каком количестве отпускать товар в одни руки.

У них городке было всё спокойнее. Очереди были, конечно. Но положение дел воспринималось не так болезненно. Практически у всех были либо частные дома, либо земельные участки на окраинах города.

У них тоже был свой сад и земля, где несколько семей родни, объединившись, сажали картошку, которой всем хватало на весь год, до нового урожая.

Соня уже не была прежней белоручкой. С появлением сына она всё время проводила либо с ним, либо на кухне, либо в саду.

Вот и теперь она пекла пироги. Полюбовавшись на очередной противень, отправленный в духовку, Соня отправилась в комнату сына.

Павлик  занимал всё её существо.

Он был самым умным, самым красивым, лучше всех читал стихи, лучше всех рисовал и даже ходил с ней по улице, держась за руку – лучше всех! Соня была в этом уверена.

Встречая Семёна с работы, она без умолку говорила только о сыне.
Семён любил сынишку.  Очень любил. Но ему стало не хватать прежнего внимания жены. Не то, чтобы он ревновал. Нет… Но он хотел, чтобы они куда-нибудь ходили вместе. Проводили время. Как раньше…

Семён пришёл уставший, но довольный.

На завтрашний день у него появилось два срочных заказа, и он сообщил, что задержится в гараже допоздна. Но зато будут деньги Павлику на трехколесный велосипед.

Он вымыл руки, втянул носом приятный запах свежеиспеченной сдобы.

Павлик, восторженными криками встретивший отца, уже вновь умчался строить очередную башню и возводить ров – Семён пообещал поиграть с ним «в рыцарей» после ужина.

Соня, выложив на блюдо пышущие жаром пирожки, присела рядом. Лицо её раскраснелось, она ещё больше поправилась и теперь совсем не походила на прежнюю изящную и модную Соню.

Простой сатиновый халатик обтягивал ставшую чересчур пышной, фигуру. Соня вновь выглядела«пышечкой», какой была, когда только началось их знакомство. Только «пышечка» всё больше и больше походила на крупную такую сдобную булку.

- Соня… - Начал Семён издалека. – Как ты думаешь, если мы отвезём Павлика на недельку к бабушке с дедом? Погода уже позволяет, май жаркий в этом году. Сходили бы в кино…

- Ой! Забыла тебе рассказать! – Соня положила ему на тарелку румяный пирожок. – Павлик выучился считать до пяти! Правда, молодец? А соседский Алёша ещё не умеет. Сегодня твой сын сам разобрал и сложил матрешку!

Говоря всё это, Соня светилась от счастья.

- Соня, ты меня слышишь?

Жена с удивлением посмотрела на него.

- Я тебе предложил отвезти Павлика в Сосновку на неделю.

- Зачем? – Соня явно пропустила его слова мимо ушей.

- Мне хочется побыть с тобой вдвоём. – Семён погладил её по руке. – Давай сходим в кино. Может быть, съездим на пруды с ночевкой, как раньше, помнишь? С палаткой, с гитарой… Серёгу с Наташей возьмём в компанию?

- Сёма, ну какая палатка? И потом, я привыкла, что Павлик всегда у меня под присмотром.

- Соня, он у тебя до седых волос будет теперь под присмотром?

Семён сказал эти слова с лёгким нажимом.

- Не понимаю, чего ты злишься? Наш сын – это самое важное, что у нас есть! Лучше ешь, давай. Сегодня такие пироги получились – прямо сказка!

Семён нехотя надкусил пирожок. Он был вкусный.

- Соня, ты давно себе ничего не покупала. – Зашёл он с другой стороны. – Заедем в центр, проедемся по магазинам.

- Сёма, какие магазины? – Соня засмеялась. – Везде пусто.

- По комиссионным. – Семён спокойно дожевал пирожок. – Или по рынкам. Их никто не отменял.

- Да зачем мне? – Соня пожала плечами. - У меня всё есть.

- Так ведь ты почти всю свою одежду раздала? Ольге вон сколько отвезла.

- Ну  и правильно. Если вещи малы, зачем их хранить?

У Семёна на языке вертелось: «Может, стоило просто немного похудеть? Тогда раздавать бы не пришлось?»

Но он вовремя прикусил язык.

То, что Соня совсем перестала следить за собой, ему не нравилось. Нет, он любил жену. И «пышечкой» любил, и худышкой. Но Соня уже достигла отметки, когда «пышность» переходит допустимые пределы нормы.

Он надеялся, что поездка на пруды, вместе проведенное время подстегнут Соню, это поможет вспомнить ей прежние времена, ведь она совсем ещё молодая женщина. Всего-то 27 лет! Да и Наталья бы помогла. Она девчонка спортивная. А Соня азартная, она может многого достичь, если только захочет.

Но он видел, что беда Сони в том, что она уже этого не хочет.  Её всё устраивает.
Семён вздохнул.

Как сделать так, чтобы вернуть прежнюю, ловкую и подвижную Соню, которая могла танцевать часы напролет или гулять до рассвета, любила рыбалку, и посиделки у костра?  Как сказать ей об этом так, чтобы не обидеть?

Как объяснить ей, что любовь к сыну – это хорошо. Но ведь он, Семён, с появлением Павлика не превратился в пустое место. И ему недостаточно одних вкусных пирожков.
Ему хочется поговорить не только о том, во сколько Павлик лёг спать, и почему у соседского Алёши разболелись уши…

Семён снова вздохнул и отправился в детскую. Вскоре оттуда раздались крики: «Ура!» и «Кто к нам с мечом придет, тот от меча и погибнет!»

Довольная Соня устроилась в кресле перед телевизором, примостив на знакомом столике старого торшера тарелку с пирожками.

Не заметила, как съела один, потом взяла второй. Потом подумала, и принялась за третий. Если не начинала худеть, так и начинать нечего… Так ведь?

Продолжение здесь:  http://proza.ru/2021/01/27/2088