Тамаркины мытарства 56

Не провозглашают уж пафосных, громких тостов, покашливая и подбирая красивых, заковыристых слов. Подходит застолье к тому моменту, когда разобьётся цельный коллектив на отдельные группы: делиться самым сокровенным с теми, кому доверяют теперь больше остальных… обсуждать важнейшие события, проникаясь невероятным, внезапно пробудившимся уважением и душевной близостью.
Середняк точно знал, что в праздничной суматохе ни кто не будет следить, пьёт ли он или всего лишь делает вид, притворяясь пьянеющим, и потому останется трезвым до финала. Был уверен и в том, что Плоха уважит Алана, а значит наверняка надерётся не меньше остальных. А дальше выбрать удобный момент, позвонить своим подручным и там уже… там они хозяева положения… Но в его простом и таком, казалось бы надёжном плане начались сбои: Плошкин опоздал почти на час, сел с края стола, а не рядом с Осетином, не стал хлестать водку стаканами один за другим, как предполагалось, а выпивал вровень со всеми. И ещё старый маразматик Мартынов — единственный кто неотрывно следил за тем, чтоб Середняк добросовестно потреблял алкоголь. Хоть и наливал себе бригадир на дне стакана, но с каждой дозой разговор его становился бойчей, а поведения развязней. В очередной раз прилюдно оскорблённое самолюбие требовало немедленного отмщения. Середняк сдерживал себя, крепился как мог, но лишь до той поры, пока осторожно приоткрылась дверь и в столовую вошла Агафонова. Заметил, как Юлька с Сергеем встретились взглядами, понял, что отразилось на их лицах, и плеснул желчной издёвкой:
— Сама королева Марго снизошла до челяди! Падаем ниц!
Проигнорировав Середняка, Юлька достала из пакета коробку с айфоном и вежливо заговорила:
— Уважаемый Алан! Поздравляю вас с рождением сына, и прошу принять мой скромный подарок!
— Спасибо, дорогая! Спасибо, богиня! — пробираясь к ней, на ходу восклицал Осетин. — Сделай мне ещё один самый щедрый подарок! Присядь за наш скромный стол и випий с нами!
— Я на одну минутку, только поздравить… — начала отнекиваться Юлька. — Я за рулём… мне ещё ехать домой…
— Ми тебе, короче, три такси визовем и ГАИщников с мигалкой купим! Твою машину все охранники до утра сторожить будут!
— Юль, не выделывайся, а? — поддержала Осетина Алла.
— Уважьте, Юлия Владимировна! — озвучил свою просьбу и сам начальник объекта.
Препираться дальше было бы бессмысленно, да и не особо-то хотелось. Улыбнувшись, Юлька сдалась:
— Отказываться выпить по такому поводу, как минимум невежливо. Можно вина?
— Садитесь, Юлия Владимировна, где нравится! Какое вино хочешь: белое, красное, сухое, сырое, сладкое, кислое?..
Юлька посмотрела на место рядом Сергеем.
— Ну-ка, сдвинулись по скамейке! — Серёга двинул плечом сидевшего рядом с ним Балаша.
— Потеснись, потеснись, мужики! Тарелку сделайте, стакан чистий… вино нальём, какое скажешь! — суетился вокруг Юльки темпераментный Осетин, энергично размахивая руками.
— Иди ты уже на своё место, заметался тут, сейчас стол перевернёт! — грозно прикрикнула Михайловна на Алана. — Вина четыре бутылки осталось, а он разошёлся!..
— Пять ящиков закажу!
— Сядь, где сидел! — сердито повторила Михайловна, и насупившийся Алан полез к своему стулу.
С приходом нового человека вновь оживилась обстановка и шедшее на спад веселье возобновилось новым витком! Посыпались шутки и анекдоты, зазвучал весёлый смех. Юлька сидела, плотно прижавшись к Серёге, и от этой близости её переполняла радость. Это было простое, человеческое счастье, лишь от того, что чувствует телом того кто ей так необходим…
Хмель, что начинал туманить голову, выветрился от Юлькиного тепла, запаха духов, голоса… несколько раз, разливая спиртное, Серёга касался её груди, и рука вздрагивала, расплёскивая напитки по столу…
— Давайте уже танцевать! — весело воскликнула Машка и, вскочив со своего места, побежала в кухонное отделение. Тут же загремела отечественная попса, за столом сделалось просторней и в тесном помещении кухни начались разностильные выплясывания, не совпадающие ритмом движений со звучащими мелодиями.
Глядя на это уморительное зрелище, Юлька смеялась, облокачиваясь на Серёгу, прижимаясь к нему, щекоча распущенными волосами его лицо. Он не мог больше  сдерживаться, повернув её за плечи к себе, произнёс жарко и властно:
— Пойдём отсюда!
Юлькина гордость вновь пробудилась, взбунтовалась против такого повелительного тона! Он сказал эти слова так, будто владел ею, имел на неё исключительное право. Она ответила, не задумываясь, с высокомерной ухмылкой:
— Заведи себе наложницу и ею командуй.
Его пылающий взгляд мгновенно потух, сделался осмысленным, и разговор тут же перешёл в шутку:
— Хорошая идея, надо бы завести пару штук!
Он повернулся к Балашу и завёл с ним беседу на тему каких-то дефицитных запчастей и мест сбыта излишков солярки.
Юлька искала встречи с Серёгой, внутренне надеясь услышать от него это «пойдём». Появился повод увидеться, прозвучали слова, и снова всё перечёркнуто, испорчено ею. Она готова была идти за ним куда угодно, не спрашивая ни о чём, не противясь. И опять эта вспышка: гордости ли, упрямства?.. Теперь не важно. Само присутствие в этой столовой, близость к нему  — всё теряло смысл. Ей оставалось лишь встать и уйти.  Уйти домой и всю ночь рыдать, обнимая своего единственного друга — плюшевого Винни-Пуха.

Продолжение: http://proza.ru/2021/02/01/1846