Научи меня прощать. Глава 71

Начало повести: http://proza.ru/2020/02/28/1946
Предыдущая глава:  http://proza.ru/2021/01/27/2088

С утра Ольга Николаевна проснулась в прекрасном расположении духа. Утром у неё была запланирована встреча с подругами, которых она не видела уже давно. После переезда общение свелось к письмам и редким телефонным звонкам.

Визит прошел замечательно. Взволнованная и растроганная встречей, Ольга Николаевна вскоре более чем ласково приветствовала зятя.

Семён приехал после полудня, как и обещал. Добродушно поздоровался с тёщей, выгрузил привезённые из Сосновки продукты. Искренне подивился на выросшего и совершенно самостоятельного Космоса.

Павлик, увидев отца, тут же побросал свои занятия и побежал ему навстречу. Подхватив сына на руки, Семён вручил ему новую игрушку - собаку, вырезанную из дерева. Пёс сидел, слегка наклонив лохматую голову, внимательно глядя на  хозяина. Резьба была такая причудливая и точная, что, казалось, собака вот-вот начнёт махать пушистым хвостом.

Все были в восторге от подарка, и даже Ольга Николаевна уважительно покачала головой, рассматривая игрушку. Павел Ефимович зимой времени даром не терял и его мастерство явно выросло.

Кстати, он похвастался Семёну, что его способности резчика начали приносить небольшой доход – нашлись люди, которые с удовольствием покупают его работы. Особенно всем нравились деревянные резные шкатулки и разнообразная кухонная утварь.

За обедом разговоров было много. Ольга Николаевна рассказывала про Космоса, который важно сидел тут же, на отдельно предоставленном табурете и, снисходительно поглядывая на маленького Павлика, позволял ему себя гладить. Семён поведал о местных «сосновских» новостях, не забыв упомянуть, что дед Макар что-то часто повадился ходить в гости к бабе Нюре, а петух Митрофан совсем обнаглел от безнаказанности и кидается с дракой на всякого, кто только зайдет во двор. За это зловредных птах был пойман и посажен на три дня в пустующий собачий вольер.

После этого петух стал намного тише и теперь, прежде чем сразу кидаться в драку, внимательно смотрит «в лицо» противнику. И нападает только на тех, кто отводит глаза от его яростного петушиного ока. А поскольку его никто не боится, то задор Митрофана значительно поугас.

Уложив Павлика на дневной сон, Соня вернулась к столу.

Семён и Ольга Николаевна мирно беседовали. Космос развалился у Семёна на коленях, признав его главным. После хозяйки, разумеется.

Мужчина чесал у кота за ушком, отчего Космос блаженно жмурился и громко мурчал.

- Молодежь, а почему бы Вам не пойти куда-нибудь? – Вдруг нарушила идиллию Ольга Николаевна, встретив вопросом вернувшуюся из детской дочь. – Отдохнете, прогуляетесь, а я за внуком присмотрю. Всё равно он проспит два часа. Потом мы погуляем, погода какая хорошая!

- Правда, Сонечка, пойдем? К Серёге с Наташей зайдем, пройдемся по парку, в кино, наконец, сходим? – подхватил тут же Семён.

Соня подозрительно посмотрела на мать.

- Это тебя зять сейчас надоумил? – недоверчиво спросила она.

- Ну почему сразу зять? Семён ни о чем не просил, мы о других вещах говорили.
Просто я подумала, что вы всё время заняты, а ребёнок, хоть и спокойный, времени много занимает. На чужого человека его не оставить, а раз уж я всё равно здесь, почему бы не освободить вам вечер от домашних забот?

Соня вздохнула.

- Да как-то я не рассчитывала на прогулку. Дела запланировала на вечер, не готова я…

Семён уже поднялся с дивана, хотя Космос недовольно мяукнул.

- Дела не закончатся никогда. Закончишь одно - тут же найдётся какое-нибудь другое. Всё, Соня, собирайся! Мы идём гулять! Сергею сейчас позвоню!

И он радостно вышел в прихожую к телефону.

- Мама, к чему это всё?

Соня недовольно и несколько шумно села на диван, отчего Космос тут же перебрался на руки к хозяйке.

- Я не знаю, что мне надеть, отвыкла я от таких прогулок и от людей. Мне хорошо дома. Я не хочу никуда идти!

Ольга Николаевна внимательно посмотрела на дочь.

- Дочка, а ты попробуй. Послушай мужа. Ну что случится без тебя за три-четыре часа? Цунами или землетрясение, что ли? Павлик уже большой, а всё остальное, что ты там планировала, прекрасно подождёт до завтра. Или до послезавтра. И я уверяю тебя, что трагедии никакой из-за отложенных дел не случится.
Ольга Николаевна погладила кота.

- Всё! Иди, приводи себя в порядок и вперёд! В гости! Хоть человеком себя почувствуешь.

***

Но Соня не почувствовала себя человеком.

В гостях ей было скучно, грустно и опять хотелось домой. Она сама не понимала себя – ведь ей всегда нравился Сергей, нравилась Наташа, они были люди весёлые, радушные. Однако теперь она поймала себя на мысли, что ей совсем не о чем с ними разговаривать.

Да, она отвечала на вопросы, что-то спрашивала сама, но без отклика в душе, скорее, просто из вежливости.

После визита к друзьям домой они не пошли, поскольку поход в кино Семён отменять отказался.

В парке было красиво. Природа буйствовала сочной, свежей зеленью. Это было время, когда листва ещё не успела пропылиться жаром и духотой знойного городского лета.

Кинотеатр оказался наполовину пустым. Буфет не работал. Пожилая женщина, проверяющая билеты, махнула рукой в сторону полупустого зала:

- Садитесь на любое свободное место. Всё равно народу мало.

И покачала головой.

- Всё меньше и меньше людей в кино приходит. Скоро, наверное, закроют нас. За ненадобностью…

Весь сеанс Соня беспокойно ерзала на кресле, словно торопя время и стараясь быстрее сорваться с места. На экран она смотрела невнимательно, постоянно отвлекаясь на собственные мысли. В результате, когда они вышли из кинотеатра, Соня едва ли могла сказать, о чем был фильм.

Семён, конечно, видел её беспокойство, но старался сделать вид, что всё хорошо, и он ничего не замечает.

По дороге домой Соня с сожалением покачала головой:

- Фильм был какой-то не интересный. Жаль, что буфет был закрыт. Хотелось мороженого…

- Соня, буфет в кинотеатре давно не работает.  С полгода уже точно. Может, и больше.

Соня помолчала.

- Интересно, как там Павлик без нас?

И тут Семён решился.

- Нормально он без нас. Соня, не хочешь спросить, как себя я чувствую?

- В каком это смысле? – Она искренне удивилась.

- Во всех смыслах. Мы отдалились друг от друга, разве ты не замечаешь? Я понимаю, что виною этому обстоятельства, наше родительские обязанности, житейские проблемы. Но ведь мы с тобой, в отличие от многих, живём вполне сносно в материальном плане. Заметила, что Сергею с Наташей сложнее, к примеру? Или ты не запомнила, чем тебя угощали?

Соня остановилась у небольшой парковой березки, сорвала с тонкой ветки молодой, и потому ещё очень яркий, листочек.

- Заметила. Спасибо тебе, что не даёшь семье бедствовать и держишь нас на плаву. Но я действительно не понимаю, в чем проблема?

Семён взял её за руку.

- Соня, подумай сама. Я всё время в работе, ты всё время в материнстве. Разве это правильно? Да, таковы обстоятельства, но разве мы сами не можем их хотя бы немного изменить? Павлуха уже большой. Его вполне можно водить в сад, хотя бы на полдня. Если не хочешь устраиваться на работу – не работай. Я не против. Но нужно уделять время и друг другу. Невозможно всё время говорить только о ребёнке?

Соня вдруг рассердилась.

- Что значит – «уделять время»? Тебе? А разве я не тебе время уделяю, когда без конца у плиты стою и дом намываю?

Семён огорчёно вздохнул. Вот и поговорили…

- Соня, не передергивай, пожалуйста. Я сейчас не об этом. И потом, ты дом намываешь только для меня? Или для всех нас, для себя в том числе? Обед готовишь тоже только для меня одного, а сама святым духом, что ли, питаешься?

- Сёма, а тебе не кажется, что ты слишком многого от меня хочешь? – Соня заговорила резковато. - Раньше тебе не нравилось, что я занимаюсь собой. Отлично, я перестала это делать. Ты хотел ребёнка, а я была не готова – однако я родила тебе сына. Теперь ты недоволен, что я стала хорошей мамой. Подчеркиваю – хорошей! Ты хотел уюта – я его тебе создала. Что не так?

Мужчина остановился возле подъезда.

- Соня, ты знаешь, я тебя люблю.  Но я хочу, чтобы у тебя всего было в меру. А не через край. Да, я сам не идеальный. Но я мужчина, я тоже хочу внимания. По вечерам мне хочется, чтобы мы разговаривали о чем-то ещё, кроме ребёнка и домашних проблем. Ты ведь начала читать, почему перестала? Ты раньше вязала сыну пинетки и шапочки всякие, почему сейчас совсем    забросила своё увлечение?

Соня задохнулась от возмущения.

- Когда?! Когда ты мне предлагаешь читать? Или вязать? Я целый день кручусь по дому, как белка в колесе!

- Соня, я не слепой, не глухой, а главное – я не дурак. У тебя нет проблем других женщин. Ты не бегаешь по магазинам в поисках продуктов. Или чего-то там ещё. У нас другая ситуация. Ты говоришь, что нужно – я привожу. Сын уже вырос. Ему три с половиной года. Он спокойный и беспроблемный ребёнок. Павлик прекрасно общается с другими детьми, я ведь гуляю с ним, пусть и изредка, но проблемы с выходом в детский сад не будет, он общительный. Пока ты занимаешься своими делами, он прекрасно развлекает себя сам. У тебя не семеро по лавкам, чтобы ты рассуждала о том, что занята с утра до вечера.

Он помолчал, наблюдая реакцию жены на его тираду, на её округлившиеся глаза.

- Кстати, если ты не будешь часами стоять у плиты, готовя пирожки, а проведешь это время как-то иначе, я буду рад. Хотя пирожки у тебя неизменно вкусные. И ещё я буду рад, если ты будешь заниматься собой. Немного. Приведешь себя в порядок…

- Чтоооооо?! – голос Сони был полон негодования. – Ты хочешь сказать, что я не в порядке? Я что, чучело огородное, по-твоему? А что же ты со мной, с чучелом, в кино пошёл?

Её глаза наполнились горькими слезами разочарования и обиды.

- Не преувеличивай, пожалуйста. – Семён посмотрел прямо на жену. – Ты понимаешь, о чем я. Ты красивая женщина, и не стоит прибедняться. Просто найди в своём плотном расписании немного времени и на себя тоже.

Он вошёл в подъезд.

- Идешь? – Семён открыл для Сони дверь.

Она вошла.

- Ну, как погуляли? – довольная Ольга Николаевна и Павлик встретили их в прихожей.

Семён молча прошёл в ванную комнату, раздался шум воды – он мыл руки.

- Хорошо. Спасибо вам, мама, что посидели с сыном! – Вернувшись, он взял мальчика за руку. – Идем играть?

Мрачная и насупленная Соня сняла кофточку, стащила с ног туфли.

Тёща проводила недоуменным взглядом зятя, скрывшегося в детской.

- Что-то случилось? – обеспокоенно спросила она дочь.

- Всё в порядке, мама, не волнуйся. Просто устали. – Соня подозрительно шмыгнула носом.

- Устали?! От чего? От отдыха? – Ольга Николаевна удивленно пожала плечами. – Вас, молодых, не понять. Устали на работе – плохо. Отправились отдыхать – снова плохо. Вы уж разберитесь тогда для начала, чего вы действительно хотите?

Она подхватила рукой величественно выходящего из кухни Космоса.
Космос, воспарив в воздух и повиснув у Ольги Николаевны под мышкой где-то на уровне желудка, обреченно мяукнул своим утробным басом нечто философское, по видимости - о бренности бытия.

Но хозяйка, громко хмыкнув, прижала его плотнее, давая понять, что основное величие в их тандеме – это она. Смирившийся Космос был унесен в занимаемую Ольгой Николаевной комнату.

***

Вера проснулась рано.

Вот и закончен девятый класс. Правда, таковым он был только по факту. На самом деле в дневнике значилось – закончен 10 «А».

Их школу тоже настигла реформа образования, и Вере предстояло получить аттестат за  «одиннадцатилетку», фактически проведя за партой всё те же прежние, десять лет. Они просто «перепрыгнули через класс».

Сначала эта новость вызвала ажиотаж, но новизна прошла, и все быстро привыкли, что их называют – «десятиклассники».

Учебный год пролетел быстро, хоть и был тяжелым.

Надюшке исполнилось два с половиной года, осенью Вере предстояло водить сестру в детский сад. Места в саду рядом с домом не было. Светлана уже узнавала - дочь пойдет в другой сад, находящийся в двадцати-тридцати минутах ходьбы от дома. Значит, чтобы попасть вовремя в школу, нужно будет выходить на полчаса раньше.

Это Веру не пугало.

Она видела, как устаёт отец, что мама постоянно занята.

Вера помогала. Но когда пыталась взвалить на себя что-то сверх меры, её тут же одергивали:

- Твоё дело учиться. Это твоя основная работа. За помощь спасибо, но дальше мы сами…

Учёба давалась сложно, особенно точные науки. Где-то приходилось просто «зубрить», так и не поняв сути.

Зато этим летом можно было ехать в Сосновку на целых полтора месяца! Родители теперь брали Надю на дачу, да и тетя Полина звонила, просила отпустить племянницу погостить у них подольше.

Перед поездкой предстояло отработать «летнюю трудовую четверть». Проще говоря, нужно было провести 15 дней на школьных общественно-полезных работах.
Десятого июня требовалось явиться в школу к девяти утра.

Оказалось, что из всех девочек класса на практику пришли только она и Оля. Та самая, которая когда-то смеялась над Вериными упражнениями на канате.

В первый день их отправили в столовую отмывать окна. Они должны были успеть сделать все до обеда. В школе работала «детская площадка», что-то наподобие детского сада, только для начальной школы. Поэтому весь июнь столовая работала.
С этим они справились быстро, Оля оказалась ловкой, юркой и быстрой, да и у Веры навык «мойщика» имелся.

Их отметили в специальной ведомости и отпустили восвояси. Но попросили принести с собой на следующий день большие ножницы.

Девчонки переглянулись.

- А ножницы зачем? – Оля посмотрела на учителя русского языка и литературы, Татьяну Александровну, руководящую процессом «отработки».

- Завтра скажут, – отрезала та. - Ребята, на сегодня всё, по домам!
Домой шли вместе.

- Слушай, а у тебя «кассетник» есть? – спросила вдруг Оля, имея в виду магнитофон.

- Есть. «Парус». Родители на день рождения подарили. – Вера  остановилась и поправила косую челку, которую то и дело ворошил ветерок.

- Слушай, дай на пару дней, а? Очень нужно! Мой сломался, пока починят… Так выручишь?

Вера задумалась.

- Если честно, не знаю. Только если родители разрешат, а ты ручаешься, что вернешь вещь в целости. Тогда спрошу.

Ольга запрыгала.

- Верочка, миленькая, спроси, пожалуйста! Очень-очень надо! Вот прямо очень!
Вера внимательно посмотрела на одноклассницу.

- Что, очередная любовь?

Ольга восторженно распахнула глаза.

- Ты не представляешь. Он такой… Такой…

- Какой, такой?

- Удивительный! Не такой, как другие! Словом, у него день рождения, родители разрешили пригласить друзей, а магнитофона нет. А как же без магнитофона?

И она принялась напевать себе под нос:

- «Белые pозы, белые pозы, беззащитны шипы

Что с ними сделал снег и моpозы, лед витpин голубых

Люди укpасят вами свой пpаздник лишь на несколько дней

И оставляют вас умиpать на белом, холодном окне».*

- Правда, Шатунов красивый? – вдруг спросила она Веру.

- Не знаю. – Девушка равнодушно пожала плечами. – Наверное. Как для кого. На мой взгляд – обычная внешность. Да и голос так себе…

- Ты что?! – Одноклассница даже остановилась в возмущении. – Он же звезда!

- Да хоть Альдебаран. – Вера равнодушно поддела босоножкой камешек. – Мне вот всё-таки интересно, зачем нас просили принести ножницы?

Объяснение нашлось на следующее утро. Кстати, Татьяна Александровна зря не сказала, что к ножницам просто необходимо приложить пару садовых перчаток.

Потому что Вера и Оля были посланы…

…стричь газон.

Ножницами.

Шокированные одноклассницы поплелись на означенный участок.

Им пояснили, какую высоту травы примерно оставлять, и девчонки три часа провели, подстригая обычными ножницами склон, прилегающий к школьному стадиону.

Это была пытка.

Было очень жарко, то и дело то одна, то другая бросали работу и убегали пить - в школу на первый этаж, к столовой, где были установлены раковины.

С наслаждением черпая холодную воду и горстями бросая её в разгоряченное,  красное лицо, Вера думала о том, что тот, кто придумал такую школьную «работу» – тот ещё инквизитор.

Зато им засчитали один день, проведенный на газоне - за два дня практики. После этого девчонки повеселели, но выходить на такую стрижку на следующий день отказались наотрез, демонстрируя Татьяне Александровне крупные волдыри на пальцах, которые заработали, работая ножницами без перчаток.

Дни практики мелькали, хотя за эти дни Вере порядком надоели восторженные рассказы одноклассницы о любви, и её бесконечная болтовня о «попсовой» музыке.
Наконец наступил день отъезда.

Первый раз в жизни Вера ехала в поезде одна.

Родители препоручили её проводнице, приказали сразу же позвонить, как только она доберется и вот…

Вера сидела в поезде, за окном мелькали летние пейзажи. Поезд миновал дачный поселок, она даже разглядела огромные раскидистые ивы, рядом с которыми располагался их участок.

Перестук колёс звучал ласково и дробно.

Поезд увозил её далеко. В очередное лето…
__________
*«Белые розы» — песня советской группы «Ласковый май». Музыка и слова Сергея Кузнецова. На советском Центральном телевидении клип на песню «Белые розы» впервые был показан в январе 1989 года в выпуске передачи «Утренняя почта». Сам клип был снят в конце 1988 года. Песня произвела огромный эффект: группа «Ласковый май» мгновенно стала всенародной сенсацией, её песни начали звучать повсюду.

Продолжение здесь:  http://proza.ru/2021/02/05/1950