Женщина, ради которой стоит убивать - Конец

              Когда я прихожу в себя, меня встречает запах спирта и жесткие от крахмала, неприятно царапающие кожу простыни. 

              Меня немного удивляет, что я не чувствую обжигающей боли от ранений, но эта загадка разрешается, когда я приоткрываю глаза и вижу капельницу. Потом меня удивляет, что я вообще что-то чувствую.
              — Тебе повезло, дорогуша, — слышу я голос миссис Вудс. Мое сознание все еще плавает, и мне едва хватает сил на то, чтобы держать глаза открытыми. Я даже не могу толком сфокусировать взгляд на Мэри, видя только очертания ее суховатой фигуры.
              — Отключи морфий, — прошу я. Мой голос на грани шепота, и, слыша как Мэри обходит мою кровать и возится с капельницей, я прикрываю глаза.
              — Воды? — предлагает она. Я коротко киваю, неожиданно понимая, что от сухости во рту у меня язык липнет к нёбу.

              Я успеваю сделать всего несколько небольших глотков, прежде чем Мэри под мой недовольный стон убирает кружку от моих губ.
              — Врач сказал, что тебе можно пить только по чуть-чуть, — виновато говорит она, снова опускаясь на стул по левую сторону от меня.
              — Что произошло?
              — Как я уже сказала, тебе чертовски повезло. Одна пуля прошла навылет через твое плечо. Вторая только поцарапала тебе ребра. Третья засела в боку, но ее не составило труда вытащить. Тебе повезло отключиться, поэтому ребята Ронни решили, что пристрелили тебя. К счастью, они не стали проверять твое состояние, и к счастью мне хватило ума отправить к тебе Шепарда. Он и дотащил тебя до больницы.
              — Ронни?
              — Мертв.
              — Вера?
              — Это та женщина? Детка?
              Я киваю.
              — Напугана, несколько синяков, но в остальном в порядке. Она пыталась несколько раз проведать тебя, но мы с Шепардом не позволили.
              Я издаю вопросительное “хм?”, и Мэри поясняет, пожимая плечами:
              — Мы не знали, чего от нее можно ожидать.
              Звучит логично. Легкая паранойя и недоверие в Городе Грехов — это нормально.
              — В следующий раз пропустите ее.
              Миссис Вудс вопросительно вскидывает бровь.
              — Мне интересно, что значит голубое платье, — бормочу я, и мне кажется, что миссис Вудс думает, что я все еще под опиоидами и брежу.

              Это, к слову, не мешает Мэри прислушаться к моей просьбе, потому что Вера ко мне все же заглядывает. 

              Она долго сидит на стуле и теребит пальцами край своей блузки. На ее лице виднеется несколько царапин и лиловых синяков. Полагаю, я выгляжу не многим лучше, а то и хуже.
              — Он готов был меня убить, — говорит Вера.
              В ее голосе мешается коктейль из грусти, злости и непонимания.
              — С Ронни по-другому не бывает.

              “Немного странно, что ты этого не ожидала, зная, как он относится к другим,” — думаю я.

              Словно читая мои мысли, Детка говорит:
              — Оно всегда был ко мне добр. Я думала... я думала, что он меня любит.
              — Возможно, что... — я замолкаю, стараясь подобрать слова, — тебя любила только какая-то его часть. И в этот раз он об этой части забыл.
              Вера кивает и снова вперивается взглядом в собственные руки. Она выглядит сломанной, только тенью той девушки, с которой мы встретились в баре парой дней ранее.

              Мы молчим, думая о своем. Внезапно она вскидывает голову и смотрит на меня с прищуром.
              — Что ты сказал ему?
              — Когда? — изображаю я проблемы с памятью.
              — Он сказал, что я не стою того, чтобы ради меня убивать. Ты рассмеялся, а потом что-то прошептал ему. Что это было?
              Я ухмыляюсь и облизываю пересохшие губы.
              — Я сказал, что для меня существует только одна женщина, ради которой стоит убивать.
              Вера ждет продолжения, и я не нахожу в себе сил ее разочаровать.
              — И эта женщина — я сама, — улыбаюсь я.
              У Веры между бровями появляется абсолютно очаровательная складочка, пока она пытается сложить два и два. Потом ее рот приоткрывается от удивления, и ее взгляд скользит по мне, будто не веря, что за моей больничной сорочкой скрывается женское тело.
              — Ты очень убедител...ьна.
              — Спасибо, — смеюсь я.
              — Ты тоже была Деткой?
              Я отрицательно качаю головой.
              — Я слишком хорошо знала Ронни, чтобы с ним спать.
              В этот раз смеется уже Вера, и в ее смехе слышится горечь.
              — Ну спасибо.
              Мы снова замолкаем. Она что-то старательно обдумывает, а потом решительно кивает сама себе.
              — Расскажи, что он с тобой сделал.
              Я тяжело вздыхаю. Я не знаю, как о таком рассказывать. Мне проще показать.

               Я начинаю расстегивать пуговицы на своей пижаме. 

              В глазах Веры непонимание сменяется осознанием, и она пересаживается на мою больничную койку. Ее взгляд бежит по неприкрытой бинтами и компрессами коже, завороженно изучая вязь рубцов. Она поднимает руку, и ее пальцы замирают в миллиметре от моего тела. Она поднимает на меня полный мольбы и сочувствия взгляд.
              — Могу я...?
              Я киваю и прикрываю глаза.

              Подушечки ее пальцев прохладные. Они касаются моих увечий осторожно, почти ласково. Они гладят ожоги от сигарет под моей ключицей, потом повторяют узор из не смертельных, но глубоких надрезов, которые уже давно превратились в светлые полоски шрамов.

              Я стараюсь не вздрагивать от воспоминаний о том, как путь ее пальцев восемь лет назад повторяло лезвие ножа.
              — Что еще? — спрашивает она, ее голос на самой грани слышимости.
              Я  криво улыбаюсь и провожу большим пальцем по остальным ногтям на руке. Ее глаза в ужасе распахиваются.
              — Еще больше шрамов на спине и здесь, — показываю я, подворачивая рукав.
              Когда Вера снова смотрит на меня, по ее щекам катятся слезы. Она быстро вытирает их тыльной стороной ладони и шмыгает носом. Я не успеваю и глазом моргнуть, как она забирается на мою койку и заключает меня в трепетные объятия. Я чувствую себя зверьком, которого боятся спугнуть.

              Вера утыкается лицом в изгиб моей шеи. Ее губы практически невесомо касаются оставленного там отпечатка сигареты. Я чувствую, как у меня самой в уголках глаз начинают собираться слезы, и я поднимаю руки, обнимая Веру в ответ.
              — Я рада, что она тебе тогда было синее платье.
              У Веры вырывается что-то среднее между смешком и всхлипом, и она прижимает меня к себе еще крепче.





Пролог: http://proza.ru/2021/02/21/1503
Часть 1: http://proza.ru/2021/02/21/1618
Часть 2.1: http://proza.ru/2021/02/21/1901
Часть 2.2: http://proza.ru/2021/02/21/1918
Часть 3: http://proza.ru/2021/02/21/1950
Часть 4: http://proza.ru/2021/02/22/1114
Часть 5: http://proza.ru/2021/02/22/1174