Я давно потерял веру в врачей

Взято отсюда: https://systemity.wordpress.com/2021/02/24/214/

Я потерял веру в людей в белых халатах очень и очень давно и старался не сталкиваться с ситуациями, требующими безальтернативной встречи с представителями этой широко привлекающей людей профессии. Вообще-то я с детства понимал, что врач врачу рознь, но в те времена не обладал ещё достаточным опытом и знаниями, чтобы суметь отличать явного недоразуменца от доблестного отличника этой, пожалуй, самой трудной на Земле профессии. Чтобы было понятно, насколько эта профессия не всем доступна, расскажу об одной истории.

В первый, но не в последний раз я женился, будучи студентом бакинского университета. Вскоре мою жену стали преследовать сильные боли в правом подреберьи. Её много раз обследовали, включая довольно представительные консилиумы, делали анализы, проводили рентгенографические исследования и во всех случаях подтверждался первоначальный диагноз, поставленный в бакинской районной поликлинике каким-то местным знатоком: “туберкулёзное воспаление мезентериальной железы”. Мезаденит подразделяют на неспецифический (простой и гнойный), туберкулёзный и псевдотуберкулезный. По течению процесса различают острый и хронический (рецидивирующий) мезаденит. Этиология и патогенез неспецифического мезаденита окончательно не выяснены. Возбудители инфекции могут попадать в лимфатических, узлы брыжейки кишечника энтерогенным и лимфогематогенным путём из различных первичных очагов, расположенных, например, в червеобразном отростке, кишечнике, верхних дыхательных путях, лёгких и другие. Словом, был поставлен диагноз очень непростому заболеванию.

Хотя прогноз лечения туберкулёзного мезаденита в основном благоприятный, но за семь лет лечения результаты были нулевыми. В Баку я привозил домой знаменитых профессоров, платил им сумасшедшие по тем временам гонорары, но никаких сдвигов не наблюдалось, туберкулёзное воспаление мезентериальной железы никак не лечилось. Попытки лечения были продолжены после переезда семьи в г. Новокуйбышевск. Мы ездили на приёмы в Самару (бывший Куйбышев), я привозил домой высококвалифицированных врачей. Однажды привёз из Самары одного из самых знаменитых в тех местностях профессора мединститута, заслуженного деятеля науки то ли СССР, то ли РСФСР. Диагноз был всё тот же: туберкулёзное воспаление мезентериальной железы. Но боли не утихали и прогресс никаким боком не намечался.

Тогда я решился обратиться за помощью к директору Института, в котором я работал, Д.Г. Калинину – большому человеку у советской власти, члену областного горкома партии. Калинин тут же откликнулся на мою просьбу. Он взял меня с собой в Москву и через каких-то очень больших людей в правительстве устроил немедленную госпитализацию жены в клиническую больницу №24. Я тут же слетал домой и через день жену осматривала молодая женщина-врач. Ознакомившись с анамнезом, врач задала всего один вопрос: “Когда Вы понимаетесь по лестнице, боль усиливается?” Жена в недоумении ответила: “Да, я об этом говорила всем врачам”. На что врач ответила: “У Вас опущение правой почки. Это очень просто лечится хирургически”. Врача сопровождали студенты – практиканты из Бирмы. Одна из студенток сказала: “Так это же у нас в учебниках написано!”

Жену через день прооперировали. Вырезали откуда-то полоску ткани и с её помощью подшили почку. Боли прекратились. Семилетняя история туберкулёзного воспаления мезентериальной железы была стёрта в течение недели, включая время на перемещение из Новокуйбышевска в Москву и обратно.