Василий Розанов и бомж. эссе

Писатель Василий Розанов и потрёпанный бездомный человек сидят в кафе перед игровым компом. Розанов угощает бомжа чаем, они играют в «Живые макеты».

На экране трёхмерный город, показанный сверху. Бомж мышкой ведёт виртуального героя по переулку сказочного мегаполиса. Василий Розанов пьёт зелёный чай и наблюдает за игрой. Бомж комментирует свои действия, не забывая грызть печенье. Розанов скупо ему возражает.

«Сейчас он повернёт налево, там летнее кафе, там красотка сидит на веранде... ага, повернул налево. - Постой, давай сначала, ты ему не оставил выбора. - Хорошо, вот идёт юноша по улице, идёт и сейчас повернёт направо. Здесь городской пруд, вон девушка собирается плавать... видите, раздевается, ну и парень идёт к ней, идёт... Я могу поспорить, он скоро полезет под землю. - Зачем? - Смотрите, он с этой девушкой близко сходится, сходится... и вот они шагают в загс. Ну может просто решили вместе жить, и, стало быть, ему пора зарабатывать. Где больше платят? Под землёй. И вот он идёт работать в метро или в шахту. - Почему? Может, он любит простор. (писатель произнёс это слово улыбчато) - Хорошо, тогда он лезет к облакам. - Зачем? - Ну, у него девушка стала беременная, и он устроился монтажником-высотником на небоскрёб. Видите, лезет наверх? - Ну зачем, куда? Вероятно, ему следует получить высшее образование. - Ладно, только ему надо спешить: у него любовь горит в организме и на него обязанности возложены: ему надо жену кормить и жильём обеспечить. И вот он с горем пополам отучился, получил диплом и полез под землю... ну или в облака. - Почему ты не даёшь ему посидеть в конторе? - Да ладно, пускай сидит в конторе, в лаборатории, на кафедре или в офисе. Пару лет посидит и снова пойдёт налево... туда, где пруд и девушки купаются. - Зачем? - Чтобы глотнуть свободы и заново пережить былое мужское удовольствие. - Пережил? - Допустим. Только после этого последние радости для него померкнут. - Почему? - Потому что к его тяготам прибавится ещё необходимость врать. - Как-то всё у тебя уныло выходит. - Это не у меня, это у него. Мораль сей басни в том, что наш парень себе уже не принадлежит. Он теперь зависимый и не только от половинки своей, но от многих людей и вещей. Парня охомутали... поначалу половым желанием, а затем семейными долгами. Он стал отцом. Теперь им ещё легче заставить его идти куда-то, делать что-то. Все довольны, все, кроме него: женщины, дети, чиновники администраций, полковники военкоматов, кредитные банки, строительные тресты, геологические и политические партии. Но если вдруг он заявит о правах на свою жизнь, они все на него набросятся: «Эгоист, не увиливай, трудись, ишь о себе вспомнил: детей не надо было заводить!» И они правы: не надо было. А теперь поздно. Все привыкли подчинять его себе и не замечают, что не имеют на это права. Он тоже не замечает потерю свободы, потому что забыл про неё. Потеря свободы произошла в тот момент, когда он привязался к женщине. Это судьбоносный момент, очень важный, понимаете? Не зря его настраивали превозносить любовь и видеть в половой программе главную задачу. И вот он, чтобы угодить избраннице, пошёл учиться, потом устроился на работу, взял пару кредитов... нити, на которых он подвесился, вроде бы тонкие, но крепкие: это нити его желаний. Верёвки социальных амбиций сплетены из тех же нитей. Толстые канаты правил и обязанностей, коими наш герой обвязан, тоже сплетены из упомянутых нитей и верёвок. Всё сводится к природе пола. В день, когда человек освободится от половой зависимости, мир изменится - появится свобода. Этот узилищный, тесный мир зародился в тот час, когда Змей и Ева совратили Адама. И поделом было сказано им троим: пошли вон!

Розанов: Погоди, что с этой новой свободой делать? Она ведь огромная!
Бомж: Осваивать.
Розанов: Кто будет осваивать, если мужчина и женщина совокупляться перестанут?
Бомж: Не перестанут. Совокупляться легче, чем воздерживаться. Вообще, не бывает «чтобы все». Численность населения будет уменьшаться, это верно. Так испаряется вода по мере того, как ёмкость покидают энергичные молекулы.

Розанов: Ты ратуешь за то, чтобы Земля опустела?
Бомж: За то, чтобы человек понимал, что с ним происходит. А население когда-нибудь и вправду исчезнет, однако не по вине свободных людей, а по вине программистов нашего айти-муравейника, когда в программе случится сбой.

Розанов: Погоди, космическая жизнь была когда-то бесполой и угрюмой. Ты хочешь к этому вернуться? Пол это радость, мировой сюжет развития, игра сердечной лютни. А у тебя что?
Бомж: Ничего, кроме правды. Она угрюмая или светлая - зависит от того, что мы с ней будем делать. А пока за нашу музыку расплачиваются те, что рождаются из наших нот. Быть может, всякое земное веселье оплачивают потомки. Нет, конечно, мы тоже платим и слезами, и позором, и психозом, но... поскольку гормоны это наркотик, наша оценка жизни всегда сдвинута в пользу наркотика, так что нам не до правды.

Василий Васильевич покачал головой и поднялся. Бездомный мечтатель схватил последнюю печеньку и тоже встал. Василий Васильевич отправится домой, сядет за письменной стол и продолжит воодушевлённо писать о половых отношениях, в которых, по словам его суперневерной супруги Аполлинарии, ничего не смыслит и лишь паясничает. Бомж поедет на станцию Софрино, чтобы скитаться по дачному посёлку в надежде устроиться где-нибудь сторожем или рабочим.